Говоришь,  что  немножко  влюблен….

Казах поклоняется Богу
Покорно, бездумно, совсем не заботясь
О том, будет Богу, иль нет
Приятно всё то, что он делает. Мало ли, много
В нем веры - упал на колени и встал, «заработал»
Молитвой спасенье от бед.

Есть умные люди, и есть люди глупые.
Не зря привечают в народе людей по уму.
Родится ребёнок - и видим мы сразу,
Что в нём интерес ко всему - так глазёнками лупает.
Коль есть любопытство к вещам, жизнь – в подарок ему.
Дарует такому и мысли серьёзные разум.

Что есть драгоценнее сердца?
У нас смельчака называют жүр'екті,
Что значит - он с сердцем, с душой.
Казахам куда же от слова то деться -
Коль смелость всегда милосердьем согрета?
И значит душа у батыра должна быть большой.

Из башни замка, у окна,
Огонь свечи рассеян.
Барон сундук открыл кряхтя,
В монетах злых душой затерян.

Кто верит, что бог всемогущий
Един, и в его всеединстве он видит
Основы всего бытия,
Тот истинно верующий. Он становится лучше
Живя с этой верой. Но есть этой веры два вида,
Верней - два пути к ней, о них и поведаю я.

Откуда я беру стихи?

А я и сам не знаю.

Как ласточки, из-за стрехи

Они вдруг вылетают.

Вы смотрите серьёзными глазами

Из вечного далёка-далека…

Когда-то вы блистали в жизни сами,

И гений ваш остался на века!

К «презренной» прозе годы клонят…

Не спорю с классиком сейчас.

Года уходят и на склоне

Смущают голой правдой нас.

Скачут лошадки-золотые гривы,
Ветер они обгоняют игриво.
Они спешат на водопой
Дружной, радостной семьей.

Рассвет устал уже давно
Бросать к нам в окна отблеск медный.
И ночь в тумане расплылась
С луной холодною и бледной.

Луна на утренней заре
как лед, светла и холодна,
и россыпь звезд скользит за ней
в туманной дымке декабря.

Слезы, слезы… пелена соленая,

Все меняет безутешность… знаете,

Отчего, не знаю,  нынче снова я

Разрываюсь от укоров памяти.

«А представьте, что Вы начертаете стих
на кленовом листе:
я ему подберу обрамление!»
Ароматом заката повеет от них –
От листа и от стихотворения.

Ты очень милый, но и очень странный,

Ты ищешь чувство в женщине туманной,

Она душою всей скорбит о брате

И на меня, ты бога ради

Прости, поглядывает, глазки

Мне строя в ожиданьи ласки.

Смогли бы вечную иглу мне предложить,

Сказала б:"Не хочу я вечно жить,

Но жить хочу я, уходя в любовь,


Чтоб сердце как по нотам билось вновь..."

Из метро меня выносит ветер,

У ларьков газетных публика шумит,

Нет, не Рио-де-Жанейро это,

Безусловно, даже не Мадрид.

Дай мне надежду и ветра в спину,
Чтоб не случилось, ты пожелай;