На жизнь несчастный сетовал бедняк:

«О, боже, ты ко мне не справедлив!

Кручусь я целый год и так и сяк,

Но скуден урожай, как твой полив.

Ребёнком быть - так нелегко!
Днём нужно спать, пить молоко,
По лужам не дают ходить,
Не разрешают мне шалить.

Знойный оранжевый свет торшера изменил комнату до неузнаваемости. Рядом с Фёдором лежала самая красивая девушка с режиссёрского, а он не мог оторвать взгляд от репродукции:

— Ей Богу, что-то с ней не так. С картиной.

Знойный оранжевый свет торшера изменил комнату до неузнаваемости. Рядом с Фёдором лежала самая красивая девушка с режиссёрского, а он не мог оторвать взгляд от репродукции:

— Ей Богу, что-то с ней не так. С картиной.

Разбиться камнем о волну,
Не замечая этой смерти.
Не дать уйти себе ко дну,
В безумной этой круговерти.

Там, где тает восход, где смеётся метель,
Там качает мой Ангел любви колыбель.
Там, где снежная ночь превращается в день
Улыбается утро играя в свирель.

Генерал, на картах — одни города.
Даже степь — лоскут, да и та — как скатерть.
Будет всё как раньше, хотя тогда
вместо степи были хребты на карте.

Хохочет солнце, наплевав на этикет.
Оно сегодня в духе и со всеми дружит.
Ручьёв не видно — снег давно сошёл на нет,
Но тротуары украшают линзы–лужи.

Ты в Калуге три четверти года.
И должна быть картина ясна.

1