Общественный защитник Тогусов А.А.: «Ваша честь, 5 марта 2010г. приговором Алмалинского райсуда Кабанов Е. В. осужден по ст. 105 УК РК к общественным работам сроком 200 часов, а также суд приговорил взыскать с Кабанова Е.В. в пользу Диаровой Е.А в счет возмещения морального вреда сумму в размере 50.000 т. и расходы по оплате услуг представителя в размере 50.000 т. и сумму материального ущерба в размере 110.000 т. (дело №1-421/2009 том 1, 2 том 1-110/10 обвинение в частном порядке). http://yadi.sk/d/pC_lc0mINo6Ld
Обращаясь в вышестоящий суд, в соответствии со ст. 116 ч.2 УПК, ходатайствую о недопустимости использования фактических данных в качестве доказательств вины Кабанова изложенных в обвинительном приговоре по следующим основаниям:
1. В ст.115 ч.1 УПК записано что, доказательствами признаются законно полученные фактические данные, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие деяния, совершение или не совершение этого деяния, а также в ч.2 этой же ст. указано, что фактические данные устанавливаются показаниями свидетелей, и в соответствии со ст. 122 ч.1 УПК протоколом судебного заседания.
В описательно-мотивировочной части обвинительного приговора вина Кабанова доказывается показаниями свидетелей Мусаевой, Кувалдиной, Юсуповой и Боранбаевой, а также свидетелей Гатцук и Попович. Однако, анализ Протоколов главного судебного разбирательства от 25.09.2009г. (судья Ашкеева) и от 24.11.2009г. (судья Балтабаев) (далее Протокол) показывает, что в Протоколе от 24.11.2009г. совершен подлог показаний указанных свидетелей, т.е. обвинение построено на сфальсифицированном Протоколе, так как 24.11.2009г. свидетели давали другие показания и вопросы были совершенно иные.
1.1. Анализ Протоколов Ашкеевой от 25.09.2009г. и Балтабаева от 24.11.2009г. (приложение 1.2) показал, что на обратной стороне Протокола с 225 т. 1, записано: «На вопросы адвоката частного обвинения Кувалдина Г» (см. приложение № 2). И даны ответы на два вопроса. Однако в этот день такие вопросы Кувалдиной не задавались. Эти вопросы были заданы адвокатом Кабанова Шостак и мной в ходе судебного разбирательства судьей Ашкеевой (Протокол от 25.09.2009г), так как мы тогда хотели выяснить на каком основании Кувалдина не будучи директором и завучем требовала от Кабанова объяснительную. Поэтому проверка показала, что секретарь другого судебного процесса Джунискадырова полностью переписала с Протокола Ашкеевой со с. 121 и 122 ответы на заданные нами вопросы. Данные вопросы абсолютно не нужны адвокату обвинения. Дальнейший анализ протоколов Ашкеевой и Балтабаева показал их идентичность по показаниям основных свидетелей обвинения Кувалдиной, Мусаевой, Юсуповой, Боранбаевой и Попович. Например, сравнительный анализ Протоколов судебных заседаний Ашкеевой от 25.09.2009г и Балтабаева от 24.12.2009г. с изложением показаний Кувалдиной подтверждает идентичность и перепечатку с небольшими сокращениями в Протоколе Балтабаева (т. 1 с. 120-122 и т. 1 обратная сторона с 225-226) приложения №1-2. Показания Мусаевой в обоих Протоколах идентичны в т.ч. с допущенными ошибками в Протоколе Ашкеевой. (т. 1 с. 116-118 и т. 1 с 226 -и обратная сторона с 226). При перепечатывании допущено незначительное сокращение. Показания Юсуповой (т. 1 с 118-120 и т. 1 с. 227 и её обратная сторона) перенесены полностью с Протокола Ашкеевой вместе с ошибками и незначительным сокращением. Показания Боранбаевой (т. 1 с. 122-123 и т. 1 обратная сторона с 227). Имеются переносы с Протокола Ашкеевой. Показания Попович (т. 1 с 132-133 и т. 1 с 229). Также имеются переносы с Протокола Ашкеевой. http://yadi.sk/d/jCtrtZjWNnkYJ
1.2. Очевидность использования компьютерной версии Протокола Ашкеевой подтверждается и тем, что перепечатка осуществлена вместе с допущенными ошибками. Например, в Протоколе Ашкеевой в показаниях Кувалдиной т.1 с 120 вместо «стала» написано «стал», с 121 вместо «за» написано «на», с 121 вместо «видела» - «видала» и т.д. соответственно в Протоколе Балтабаева, обратная сторона с 225, с 226.
Мусаевой т. 1 с 117 вместо «испугалась» - «испугала», «упала» - «упал», «районные» - «районный». Соответственно в Протоколе Балтабаева обратная сторона с 226. Перепечатка доказывается допущенными ошибками в показаниях остальных указанных свидетелей.
Свидетели не обладают феноменальной памятью, чтобы через два месяца повторить слово в слово целые страницы показаний. К тому же в ходе судебного разбирательства Балтабаевым сменившийся адвокат обвинения и сторона защиты задавали совершенно другие вопросы. В ответах свидетелей обвинения были допущены много противоречивых показаний, которые при действительном и точном оформлении свидетельских показаний, фактических данных в Протоколе способствовали бы принятию законного решения и подтвердили бы ложность обвинения в отношении Кабанова. http://yadi.sk/d/QpSkDnMdNnmRW
1.3. В нарушение ст. 328 ч 3 УПК и Нормативного постановления № 11 от 23.12.2005г. ст. 4 в анкетных данных свидетелей со стороны обвинения Мусаевой, Юсуповой не указаны должности, что не позволяет уточнить степень близости и зависимости от директора Диаровой основных свидетелей обвинения. Мы считаем, что это сделано намеренно. Например, характеристику на Кабанова (в деле № 1 с 79) подписала Мусаева как ИО директора. Юсупова является бухгалтером, Кувалдина - методистом, Боранбаева - завхозом. Все непосредственные подчиненные Диаровой, единомышленники и «подельники». Кабанов в своих обращениях в департамент образования и др. органы писал о коррупционных деяниях именно этой группы - Диаровой, Мусаевой, Кувалдиной, Юсуповой и Боранбаевой. Все они являются заинтересованными лицами в осуждении Кабанова. Однако из-за отсутствия в протоколе должностной зависимости указанных свидетелей от Диаровой невозможно проследить объективность оценки их показаний. Кроме того, в ходе судебного разбирательства свидетелям указанным выше Кабановым, его адвокатом Шостак и мной неоднократно задавались вопросы о поборах в школе, принудительном ремонте учебного класса Кабановым, о гонениях устроенных в его отношении Диаровой и ее приближенными в связи с разоблачениями в коррупции. Однако эти вопросы к свидетелям в Протоколе Балтабаева не отражены и все разбирательство по сфабрикованному Протоколу и обвинение в Приговоре сведено лишь к простому «избиению» Диаровой, не раскрывая сути административной расправы над Кабановым в виде привлечения к уголовной ответственности. Но,тем не менее, суд показания непосредственных подчиненных Диаровой к тому же противоречивых и недостоверных положил в основу обвинения. А показания Некрасовой свидетеля со стороны Кабанова в одном случае признал заинтересованными, а в другом случае путем фальсификации (вывод о расстоянии до кабинета более 100 м) отнесся к ним критически (приговор с 4).
Суд необоснованно исключил все показания других свидетелей Кабанова при определении вины и в нарушении ст. 379 ч. 1 не указал мотивы, по которым суд отверг доказательства Жестовской, Сивер и Утеулиева. В результате обвинение судом построено только на показаниях Диаровой и ее подчиненных, что является также грубейшим нарушением ст. 14 Конституции РК о том, что все равны перед законом и судом и никто не может подвергаться дискриминации. В данном случае нарушен и один из принципов уголовного процесса об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон изложенных в ст. 23 УПК.
1.4. На стр. 224 т. 1 в Протоколе записано «Частный обвинитель Диарова изложила
суть своего частного обвинения». Однако,в Протоколе отсутствует содержание
предъявленного обвинения и Кабанов не заявлял о том, что сущность обвинения ясна. Для нас, да и для объективного судебного разбирательства очень важно было иметь зафиксированное содержание обвинения, так как Диарова постоянно меняет фактические данные о якобы нанесенных побоях. Очередная зафиксированная в Протоколе фальсификация могла бы подтвердить надуманность обвинения, что доказывается другими случаями искажения действительности.
1.5. Вызывает серьезные сомнения личность свидетеля Гатцук И. (т.1 обратная
сторона с 228), так как дата, месяц, год и место рождения, работа и адрес проживания полностью соответствуют достоверным данным свидетеля Некрасовой (т. 1 с 228). Т.е. в нарушении ст.213 ч.1, суд не удостоверился о личности допрашиваемого, кроме того, допустил фальсификацию данных свидетелей. Можно ли считать показания Гатцук, на которые ссылается суд в приговоре достоверными и объективными, а ее свидетелем? С сомнительным подходом к определению свидетелей и их допуску мы столкнулись и в ходе последующих судебных разбирательств, (свидетель Никулина).
1.6. В данном случае, мы столкнулись с явным подлогом, фальсификацией и заменой
в Протоколе свидетельских показаний и фактических данных, изложенных в ходе судебного разбирательства 24.11.2009г. Судья Балтабаев, приговор о признании виновным Кабанова, вынес, основываясь на показаниях основных свидетелей Кувалдиной, Мусаевой, Боранбаевой и Попович, закрепленных Протоколом главного судебного разбирательства от 24.12.2009г., которые были заменены и перепечатаны с предыдущего Протокола Ашкеевой. Т.е. показания в протоколе Балтабаева получены и закреплены с грубейшими нарушениями требований УПК и не соответствуют фактическому содержанию судебного разбирательства 24.11.2009г. проведенного самим Балтабаевым.
1.7. Не соответствует действительности и вывод суда о том, что кабинет, где проводил занятия Кабанов, находится на расстоянии более 100 м. в связи с чем вахтер пенсионного возраста не могла в установленное время пойти и пригласить Кабанова к телефону:
во-первых, когда 08.06.2009г. Кабанов пришел на работу, то обнаружил, что шахматные столы были выставлены в фойе, так как Диаровой ремонт, произведенный накануне Кабановым, не понравился. Поэтому занятия в этот день Кабанов проводил не в кабинете, а в фойе;
во-вторых, в приговоре записано, что «Кабинет, в котором Кабанов Е. 08.06.2009г. проводил занятия по шашкам и шахматам находится в другой части здания, приблизительно на расстоянии более 100м. от кабинета вахтера». Даже если бы он в этот день проводил занятия в кабинете, то расстояние «более 100м» не соответствует действительности и является грубой фальсификацией. См. приложение № 3-6, где окно №2 там лестничный пролет на 2-ой этаж, а окна 3,4,5 - кабинет для занятий шахматами. Дверь в кабинет находится против окна №3 и на фото видно, что расстояние от кабинета вахтера до третьего окна не может быть более 100м даже при огромной фантазии. Трудно понять логику судьи Балтабаева , если учесть, что он был в этой школе и проводил выездное судебное заседание. На второй этаж, где проходило заседание, он поднимался по лестнице, которая упирается во второе окно, что видно на фото и не дошел до двери кабинета не более чем за 2-3 метра.
Таким образом, вывод суда о том, что кабинет Кабанова от кабинета вахтера находится на расстоянии более 100 м. является грубой фальсификацией и не может быть положен в основу обвинения как доказательство.
1.8. Считаем недопустимыми в качестве доказательств фактические данные, изложенные в приговоре о том, что показаниями свидетелей Мусаевой, Кувалдиной, Юсуповой, Боранбаевой и вахтера Никулиной подтверждено наличие светоотражающей пленки и штор на окне методического кабинета по состоянию на 08.06.2009г.
во-первых, ни в одном из показаний Мусаевой. Кувлдиной, Юсуповой и Боранбаевой нет заявлений о том, что на окне в методическом кабинете были шторы и светоотражающая наклейка;
во-вторых, «фактические данные» о шторах и наклейках получены с грубейшими нарушениями (см. далее 5.8);
в-третьих, ни одно из заявлений Кабанова, Некрасовой, защитников об отсутствии 08.09.2009г. штор и наклеек судом не принимались и в Протоколе не фиксировались. Суд односторонне воспринял только показания Диаровой и Никулиной заявленные впервые по истечении девяти месяцев со дня инцидента.
1.9. Бездоказательным является и вывод (приговор с 4) о том, что «судом установлено, что Кабанов осознал, что его действия ... неизбежно приведут к общественно опасным последствиям» и, что Кабанов намеренно не оказал помощь Диаровой:
во-первых, Кабанов с самого начала заявлял о том, что не трогал Диарову и никогда не менял своих показаний в отличие от Диаровой и её подчиненных свидетелей которые давали противоречивые показания на каждом судебном заседании и в объяснительных. В материалах судебных разбирательств нет фактических данных о том, что он «осознавал»;
во-вторых, вина Кабанова в причинении легкого вреда здоровью Диаровой не доказана и суд вынужден был в соответствии с квалификационными требованиями ст. 105 УК «признать», что Кабанов «осознавал» последствия своих действий.
1.10. В деле имеются ряд документов, представленные Диаровой как фактические
данные для доказательства вины Кабанова. Например, ходатайство в суд от 13.08.09г. (с 75) «В последнее время стал агрессивным способен на непредсказуемые действия, вплоть до физической расправы». Данный вывод Диаровой не находит подтверждений ни в одном представленном документе:
во-первых, даже в характеристике, подписанной Мусаевой, Кувалдиной, Волковой (все подчиненные Диаровой) конфликтность Кабанова рассматривается через призму того, что он пишет во все инстанции, склонен к написанию жалоб и кляузы (с 70) т.е. все проблемы у Кабанова начались после обращения в госучреждения в свою защиту и в связи с разоблачением незаконных поборов и ремонт школы педагогами.
во-вторых, в характеристике директора дома школьников №5 (с 69) отмечая положительное, записано, что в последнее время Кабанов «начал писать не обоснованные жалобы во все инстанции, т.е. и здесь основное обвинение «вынос мусора»;
в-третьих, в некоторых документах идет попытка показать Кабанова как безответственного человека, злостного нарушителя трудовой дисциплины. Кабанов незаконно уволен с работы как прогульщик при наличии документов о болезни. Фабрикация обвинений и доказательств начались только с целью «расправы» вплоть до привлечения к уголовной ответственности только из-за того, что он начал писать во все инстанции.
В подтверждение необоснованности выводов об агрессивности, конфликтности и непредсказуемости Кабанова, обращаю Ваше внимание на характеристики, отзывы старших коллег Кабанова, родителей которые не зависимы от Диаровой и дают объективную оценку характерологических и профессиональных качеств обвиняемого, (см. в деле т. 1)
Во всех этих документах, различными людьми Кабанов характеризуется весьма положительно. При этом эти документы охватывают довольно продолжительный период давая возможность объективной оценкой (с 2000г - 2009г) нежели в документах Диаровой, где Кабанова представляют как злостного хулигана и уголовника каким он стал за последние два месяца. Надо учесть, что последние характеристики составлены подчиненными Диаровой.
Поэтому сведения в документах Диаровой не являются объективными, написаны специально для привлечения к уголовной ответственности «по заказу» и в соответствии со ст. 128 ч. 5 УПК эти документы нельзя признать достоверными доказательствами вины Кабанова, так как они не соответствуют действительности.
В соответствии со ст. 128 ч. 3, 5 УПК нельзя их признать относящимися к делу, тем более достоверными.
1.11. Таким образом, в ст. 13 Нормативного постановления ВС РК № 4 от 20.04.2006г. «О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам» записано о том что «Оценка показаний свидетеля представляет собой их анализ с целью выявления достоверных сведений о фактах, правильно отражающих обстоятельства дела». В нашем случае, когда переписан чужой Протокол, говорить о достоверных сведениях для вынесения приговора не приходится.
В ст. 116 ч. 4 УПК отмечается «Доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения...».
2. Предъявленные обвинения Диаровой и выводы суда об умышленном причинении легкого вреда здоровью Кабановым не имеет под собой доказательную базу. Полученные в ходе судебного разбирательства «фактические данные» не подтверждают событие и предусмотренное уголовным законом признаки состава преступления. Суд не выполнил основные требования ст. 117 УПК по выявлению истинных обстоятельств и виновности Кабанова:
2.1. Диарова постоянно дает противоречивые показания, что происходит при лжесвидетельствовании. Например, в ряде документов написанных собственноручно показала:
а) в заявлении начальнику Алмалинского РУВД от 09.06.209г. (с 2) «ударил и бросил меня головой об пол», аналогичную запись сделала и в заявлении с просьбой выдать направление в СМЭК;
б) в жалобе в суд Алмалинского района через месяц (09.07.2009г) ( с 19) «избил, бросил головой об кафельный пол»;
в) в ходе судебного разбирательства 23.07.2009г. (т.1 с.81). На вопрос своего представителя Диарова показала «Он схватил меня и бросил головой на кафельный пол». На вопрос адвоката подсудимого (с 82) «Кабанов ударил... в грудь и в бедро. Когда он выходил из кабинета толкнул меня и я от удара упала»;
г) в ходе судебного разбирательства 24.11.2009г. появляется новая версия (т.1 с 225) «Кабанов наносил мне удары, коленом, ногой».
д) и в завершение в прениях для пущей убедительности (Протокол от 03.03.2010г)
«набросился на меня, пнул коленом в область правого бедра, ударил кулаком в грудь, а затем, когда я вырвалась и пыталась убежать от него в коридор, догнал меня в дверном проеме и уже в коридоре с силой швырнул меня на пол», (т. 2 с 39), т.е. с каждым разом появляются новые обстоятельства непременно усиливающие виновность Кабанова. В тоже время при посещении некоторых врачей на второй день 10.06.2009г. 12.06.2009г,15.06.2009г. врачами записано: «Со слов больной 08.06.2009г. упала, ударилась головой». При обследовании в диагностическом центре 15.07.2009г. у нейрохирурга Бримжановой «08.06.2009г получила травму, при падении ударилась головой об пол» и ничего больше, (заключение эксперта №119 с 3).
2.2. Обвинение «бросил головой об пол» и «силой швырнул меня на пол» не
подтвержден ни одним из свидетелей и, несмотря на абсурдность в силу невозможности,
Диарова заученно повторила в заключительном прении, (т. 2 с 39).
2.3. Обвинение Диаровой «пнул коленом в область правого бедра, ударил кулаком в грудь» и в Приговоре (с 2) «нанес Диаровой удар левым коленом по её правому бедру, и нанес удар рукой под её грудь» также не находит единого подтверждения. Находившиеся в кабинете Кувалдина, Юсупова, Мусаева дают противоречивые показания, Боранбаева, которая стояла рядом с Диаровой говорит только о том, что Кабанов «толкнул она упала». (обратная сторона с 227). Обвинение «нанес удар рукой под её грудь», также не находит подтверждения. В Приговоре (с 5) суд ссылается на заключение эксперта №119 от 20.08.2009г. где зафиксированы кровоподтеки только «левой височной области и правого бедра».
Таким образом, «суд не обосновал, какой из многочисленных вариантов обвинения в т.ч. и показаний свидетелей обвинения принял за фактические данные и почему? Почему суд не остановился на показаниях Диаровой зафиксированных врачами? Почему суд полностью проигнорировал показания свидетелей со стороны подсудимого Жестовской, Сивер, Утеулиева, зафиксированных в Протокол от 25.09.2009г. (с 126-130), односторонне заняв позицию обвинения?
3. Судом не выполнены требования ст. 369 о законности и обоснованности приговора, соблюдении всех требований закона и на основе закона, всестороннего и объективного исследования в судебном заседании представленных суду доказательств. Суд обвинительный приговор вынес односторонне и только на основании показаний свидетелей со стороны обвинения. Показания указанных в приговоре Мусаевой, Кувалдиной, Юсуповой, Боранбаевой, а также Гатцук и Попович противоречивы и недостоверны, что подтверждается приведенным сравнительным анализом показаний указанных свидетелей.
3.1. Сравнительный анализ показаний свидетелей со стороны обвинения (из Протокола от 24.11.2009г.):
Кувалдина Елена Ивановна с 226. На вопросы частного обвинения... «ударил Диарову Е. в грудь и пнул ногой по бедру, схватил её двумя руками на плечи». «Когда Диарова Е. попыталась вырваться, Кабанов с размаху толкнул её в сторону двери, от этого она отлетела, упала в коридоре и ударилась головой об кафельный пол». На вопросы адвоката подсудимого: «Кабанов Е., пнул Диарову, она упала и ударилась головой». Как видно из показаний на вопросы частного обвинения и адвоката подсудимого Кувалдина дает совершенно разные ответы. Если в первом случае Кувалдина дает показания в протоколе Ашкеевой : «Кабанов ударил и буквально вытолкнул» (с121 т. 1), то в последующем у Балтабаева совершенно иную подготовлено развернутую картину: «ударил в грудь, пнул ногой, схватил двумя руками, с размаху толкнул, отлетела, ударилась головой» и тут же только «пнул», упала и ударилась головой, (с 226), Суд до конца не установил истинное событие и признаки состава преступления.
Юсупова Гульбану Ашимовна с 227. «Кабанов ударил Диарову и пнул, ногой». «Потом он выскочил из кабинета. Потом я увидела, что Диарова лежит на полу». «Кабанов ударил рукой и пнул ногой Диарову» «Я могу сказать, что конкретно видела, как Кабанов ударил рукой и пнул ногой». В то же время на вопрос адвоката дает пояснения «Коленом он ей ударил». И вновь противоречивое показание: «пнул ногой» и «ударил коленом», но как она упала я уже не видела. Только после наводящих вопросов судьи (что не зафиксировано в протоколе) она как бы сделала вывод: «Получается, что Кабанов сперва Диарову ударил, потом пнул, а затем толкнул». Суд в ходе разбирательства не устранил противоречия в показаниях.
Мусаева Мая Абдраимовна. Обратная сторона с226 «ударил Диарову Е. и она упала на пол» «Кабанов без причины ударил Диарову Е.» «Кабанов ударил Диарову в грудь и в бедро. После ударов она упала на пол. «Кабанов в первый раз ударил, а потом толкнул». В показаниях мы имеем четыре эпизода. 1) ударил и она упала. 2) Ударил Диарову. 3) Ударил в грудь и бедро, после ударов она упала, 4) первый раз ударил, а потом толкнул. Как видим из анализа, она ни разу не подтвердила показания других о том, что Кабанов «пнул ногой», «ударил коленом».
Боранбаева Гульзада Сабитовна. Обратная сторона с 227 «Кабанов Е. толкнул Диарову». «Когда он её толкнул, она упала на пол». Боранбаева, которая стояла рядом с Диаровой говорит только о том, что Кабанов толкнул и она упала на пол. Мы считаем, что подобные разногласия в показаниях происходят, как правило, при лжесвидетельствованиях.
Попович Тамара Кузьминична с 229. «Кабанов открыл дверь методического кабинета, а Диарова вылетела оттуда, упала и ударилась головой». «Диарова от толчка упала поперек. Вдоль стены, ударилась головой об стенку». «Кабанов ударил Диарову Е., толкнул её, она упала поперек, головой к стене и ударилась». Показания Попович абсурдны. Она одновременно заявляет, что Диарова «упала поперек, головой к стене», «Вдоль стены она упала», «...упала поперек, вдоль стены». В конечном счете, запутавшись, она отказалась давать показания. О данном нарушении в Протоколе не отмечено. Полагаем, что все эти нестыковки в показаниях происходят лишь потому, что Диарова попросила Попович как не подчиненное ей лицо быть свидетелем. На самом деле Диарова вышла вслед за Кабановым пытаясь остановить его, но когда это не получилось, оперлась спиной о стену и стала ложиться. Поэтому у «свидетелей» этот эпизод объяснить нормально не получается. Кроме того, Попович «сумела увидеть» как Кабанов за закрытой дверью ударил Диарову. Суд допустил искажение фактических данных Попович, которая заявила, что Диарова «ударилась головой об стенку». Однако суд в приговоре, ссылаясь на показания Попович записал «ударившись головой об под» (с 3). При всех противоречиях и абсурдности показаний суд показания Попович принял за основу обвинения.
3.2. В деле имеются объяснительные Кувалдиной, Юсуповой Мусаевой и Боранбаевой
датированные 11 июня 2009г. т.е. через три дня после событий 8 июня 2009г. Написанные пояснения,так сказать, «по горячим следам» также отличаются от первых показаний 25.09.2009г. Например, Кувалдина в объяснительной (с 5) пишет «сначала пнул ее, и нанес удар в область груди и бросил её на пол», то 25.09.2009г. дает другие показания. Юсупова (с 27) «в ярости кинулся на директора, нанес ей удар от чего она упала», а 25.09.09г. уже и ударил, и пнул ногой, коленом и толкнул. Мусаева в объяснительной (с 6) в отличие от 25.09.09г. пишет только о том, что Кабанов «сильно толкнул ее». Показания Боранбаевой (с11) также не совпадают.
Как видно, из сравнительного анализа по истечении более чем три с половиной месяцев свидетели Кувалдина, Мусаева, Юсупова и Боранбаева дают совершенно иные показания, нежели изложенные в объяснительных 11.06.2009г. При этом постоянно путаются и дают противоречивые фактические данные о событии 08.06.2009г. По их показаниям невозможно установить целостную картину «вины» Кабанова. Это свидетельствует о надуманности обвинения, вымысле и клевете на Кабанова, желании любой ценой избавиться от так называемого «жалобщика» «борца за справедливость». Во всех своих показаниях 25.09.2009г. против Кабанова они с возмущением говорили, что из-за его жалоб замучили проверками.
В характеристике на Кабанова направленного в суд 20.07.2009г. за подписью Мусаевой и Кувалдиной написали «склонный к написанию жалоб и кляуз», «занимался незаконным сбором информации» (дело т.№1 с 70). В ходе судебного разбирательства Диарова заявила «Сколько проверок, было, проверили каждый диплом преподавателя, всех сотрудников вызывали и допрашивали». Поэтому я прошу направить уголовное дело в РУВД», (дело, т. №1 с 115). Вывод: основная мотивация Диаровой и её команды «избавиться от Кабанова любой ценой». Однако суд не разобрался в истинных мотивах этого банального внутриколлективного, межличностного конфликта между молодым специалистом, восставшим против поборов, использования педагогов как строителей и адм. руководством.
Таким образом, суд в соответствии со ст. 115 УПК не установил фактические обстоятельства и фактические данные имеющие значения для правильного разрешения уголовного дела. Показания свидетелей, на которые опирался суд для вынесения обвинения противоречивы, сомнительны, а порою абсурдны. Это говорит о том, что «факт» физического нанесения побоев - надуман. Подчиненные Диаровой вынуждены давать фальсифицированные показания. Для этих целей были вовлечены и некоторые родители. В деле имеются объяснительные Дауровой, (с 9) Данилевской, (с 8) которые, находясь в вестибюле, увидели как Кабанов за закрытыми дверями «ударил Диарову в область бедра и толкнул её».
3.3. Суд свое обвинение строит на показаниях только двух не подчиненных Диаровой свидетелей Попович и Гатцук, которые водят детей в данную школу. О достоверности показаний Попович и Гатцук написано выше. Кроме того, суд в Приговоре исказил показания Гатцук изложенные в Протоколе и вместо «вытолкнул» написал «толкнул», что является глаголом более экспрессивного действия. Гатцук заявила только о том, что «она упала», а суд дописал «и ударилась головой».
4. При определении вины Кабанова суд опирался на заключение СМЭК № 119 от 20.08.2009г. (см приложение № 7 ). Считаем, что суд не выполнил требования ст. 127 УПК о том, что «Собранные по делу доказательства подлежат всестороннему и объективному исследованию». В ходе исследования как того требует указанная статья, суд не произвел анализ представленных доказательств, его сопоставление с другими доказательствами, собирание дополнительных доказательств и проверку источников получения доказательств. Например:
а) в деле имеется Заключение эксперта № 4415 от 09.06.2009г. подписанное судебно - медицинским экспертом Джанбыршиевым (см. приложение № 7 ). Экспертиза проводилась на основании постановления УИК Алмалинского РУВД старшего лейтенанта Аубакирова, при этом в РУВД зарегистрировано КУЗ №4337 от 07.06.2009г. В ходе судебного разбирательства установлено, что инцидент произошел 08.06.2009г. Мы просили суд разобраться, как могло случиться, что постановление и регистрация события произошло за сутки до его совершения? Однако суд не отреагировал на наше ходатайство и это противоречие не устранил. Возможно, обвинение было заранее сфабриковано с целью расправы с Кабановым.
б) имеются много взаимоисключающих противоречий в заключении суд. мед.
Экспертизы за №119 от 20.08.2009г. (см. приложение № 7) В заключении отмечено, что в медицинской карте амбулаторного больного за №2811 на имя Диаровой имеются записи невропатолога 10,12 и 15.06.2009г. В ходе посещения врачей Диарова заявляла о том, что «упала, ударилась головой, теряла сознание».При таких жалобах врачи в обязательном порядке рассматривают пациента и фиксируют травмы. Однако записи о выявленных травмах их характеристиках в виде кровоподтеков отсутствуют. Почему? Очевидно, врачи не обнаружили следов травм, даже невропатолог, осматривавший на второй день после инцидента. Согласно классификации Свердлова кровоподтеки исчезают на 9-14 день. При наличии кровоподтеков врачи должны были зафиксировать их, тем более каждый врач - невропатолог и нейрохирург знают что ЗЧМТ, как правило, связаны с многочисленными спорами в судах. Обязательность фиксации подтверждается записью на с.4 заключения №119, где врачи записали: «Кожаные покровы обычной окраски».
4.1. Вызывает сомнение сам факт получения сотрясания головного мозга. (СГМ). Признаки сотрясания, как правило, проявляется в течение десяти дней. Сотрясание головного мозга не подтверждено врачами и в ходе лечения с 10-25.06.2009г. В больничном листе есть отметка о том, что лечилась по поводу ВБН (заключение эксперта №119 с 3). Например, при проведении судебно-медицинской экспертизы через день 09.06.2009г. Диарова высказала жалобу только на «головную боль, боли в области грудной клетки справа, в правом бедре». Нет жалоб на рвоту, тошноту, что должно быть при сотрясании головного мозга. Поэтому в первичном заключении суд.мед.эксперт сделал вывод о легком вреде здоровью. Другими признаками СГМ является неустойчивость в позе Ромберга и горизонтальный нистагм в крайних отведениях. При посещении Диаровой невропатолога 10.06.2009 и 12.06.2009г.г. данные признаки врачом не выявлены в т.ч. и ЗЧМТ. Выявленное ВБН - может быть признаком хронических заболеваний. Далее, начинаются удивительные метаморфозы в заключениях некоторых врачей. ЧМТ это не вирусное и не бактериальное заболевание и у нее нет скрытого, инкубационного периода. Поэтому противоречивыми и странными являются медицинское заключение доцента невропатолога Карашоновой и нейрохирурга Бримжановой от 15.07.2009г. т.е. через 37 дней, которые обнаруживают признаки и ставят диагноз Диаровой - ЗЧМТ. И только через 37 дней Диарова вспоминает и заявляет врачам о том, что она «была избита, несколько раз была рвота» - Карашоновой и «однократная рвота» - Бримжановой, а 21.08.2009г. через 73 дня в помещении Алматинского филиала ЦСМ - заявила «Кабанов ударил в грудь и правое бедро, головой ударилась об кафельный пол... Была трехкратная рвота». Все эти симптомы есть субъективные жалобы Диаровой, с помощью которых можно инсценировать заболевание для достижения определенной цели. Таким образом, выводы Карашановой и Бримжаной являются сомнительными: во-первых, ЗЧМТ, сотрясание головного мозга выявлено через 37 дней;
во-вторых, сотрясание головного мозга подтверждается только клиническим исследованием и никакими другими методами. Очевидно, что врачи заключение сделали на основе анамнеза Диаровой, т.е. чисто по субъективным жалобам. Поэтому суд не может учитывать их как объективные фактические данные без клинических подтверждений.
4.2 На стр. 4 заключения экспертизы №119 есть запись о том, что «К амбулаторной карте приклеена карта больного дневного стационара №492 на имя Диаровой Е.А., 1959 г.р. начало лечения 16.07.2009г.» и далее «Ухудшение состояния отмечается после ЧМТ 08.07.2009г., консультирована невропатологом, нейрохирургом, выставлен диагноз: ЗЧМТ» сотрясение головного мозга. Указанные фактические данные позволяют сделать вывод о том, что Диарова, которая постоянно жалуется на головокружение, что бывает при ВБН периодически падает и теряет сознание. Ровно через месяц как указано в исследуемых материалах экспертизы она упала в очередной раз и в соответствии с выводами
Карашоновой, Бримжановой, Диарова от второго падения 08.07.2009г. действительно
получила ЗЧМТ. Очевидно поэтому 15.07.2009г. врачи Карашонова, Бримжанова и другие обнаружили неожиданное «ухудшение здоровья», со слов Диаровой признаки ЗЧМТ. Травма от второго падения, т.е. 08.07.2009г. к Кабанову не имеет никакого отношения, а что касается первого падения Диаровой в июне 2009г. то осматривавшие врачи 10,12.06.2009г. ЗЧМТ и кровоподтеки не выявили. Отсюда вывод: как заявил Кабанов, он Диарову не трогал и к падению возле методического кабинета 08.06.2009г. отношения не имеет, что подтверждается показаниями свидетелей Жестовской, Сивер, Утеулиева и Некарасовой. За
второе падение Кабанов ответственности не несет.
4.3 Суд не разобрался: во-первых, 08.07.2009г. была опечатка, либо действительно
Диарова упала в этот день повторно? Во-вторых, не попытка ли Диаровой ввести в заблуждение врачей для подтверждения ЗЧМТ и усиления обвинения? В-третьих, суд не заслушал врачей и не уточнил, как можно поставить диагноз ЗЧМТ без клинических исследований? В-четвертых, зачем приведены заключения МРТ головного мозга, которые не выявляют ЗЧМТ, а подтверждают только признаки, какого-то хронического заболевания? Поставленный диагноз: Умеренный атрофический процесс больших полушарий к сотрясению головного мозга отношение не имеет. Следует отметить, что на неоднократные ходатайства Кабанова о допросе врачей суд отказывал без всяких объяснений.
4.4 В заключении №119 на с 4 сделана запись: «Дано направление и открыт
больничный лист с 15 по 17.07.2009г.» с диагнозом: «Посттравматическая энцефалопатия». Далее о том, что выписана 27.07.2009г. с диагнозом: «Посттравматическая энцефалопатия» и вновь диагноз поставлен на основании только субъективных жалоб Диаровой. Связь между травмой и энцефалопатией врачами стационара объективными исследованиями не подтверждены. Данный вывод сделан и экспертной комиссией, которая записала «Выставленный Диаровой врачами дневного стационара диагноз «Посттравматическая энцефалопатия» СМЭК во внимание не принимался, так как не подтвержден объективными методами исследования», (с 6).
4.5 Проведенный анализ заключений врачей Карашановой, Бримжановой, Шилова,
врачей стационара во время лечения с 15-27.07.2009г. показывает что диагноз «ЗЧМТ.Сотрясение головного мозга» поставлен на основе устных жалоб Диаровой и не
подтверждены объективными методами исследования. «Алматинский филиал ЦСМ в отделе сложных экспертиз СМЭК 28.08.09г.» на обращение Диаровой от постановки диагноза - воздержался. Д.м.н. Нургожаев сделал вывод: «что у больной, по-видимому - отмечаются явления ЗЧМТ, сотрясение головного мозга» т.е. он отказался утверждать этот диагноз, высказавшись предположительно. Однако СМЭК по непонятным обоснованиям сделал вывод, что «У гр. Диаровой имелся вред здоровью в виде ЗЧМТ, сотрясения головного мозга». СМЭК на основании заключения Джанбыршиева отметил о наличии кровоподтеков, но не объяснил их отсутствие при обследовании невропатологом 10,12,15.06.2009г. В связи с серьезными противоречиями в диагнозах ходатайствуем о вызове в качестве свидетелей врачей Джанбырчиева, невропатолога осматривавшего Диарову 10,12,15.06.2009г. Карашонову, Бримжанову, Шилова, Нургожаева и членов СМЭК - Ережепова, Токтарова и Метелева.
4.6. Таким образом суд при наличии указанных противоречий в мед. заключениях, а также поставленных диагнозах со слов Диаровой, без объективных клинических исследованиях незаконно вынес обвинительный приговор.
5. В ходе судебного разбирательства и вынесении обвинительного приговора судом нарушены основные задачи и принципы уголовного процесса, некоторые процессуальные нормы, что не обеспечило защиту Кабанова от необоснованного обвинения и осуждения, от нарушения и ограничения конституционных прав и свобод и в итоге привело к принятию незаконного решения.
5.1. Судом грубо нарушены требования ст. 77 ч. 4 о том, что в суде каждый имеет
право быть выслушанным, а также ст. 364 ч. 6 и ст. 365 ч. 1,2 УПК. Суд не предоставил слово Кабанову в прениях, поставив условие либо участвуешь в прениях, либо берете последнее слово. Кабанов был вынужден согласиться на последнее слово. Однако суд и в этом случае допустил нарушение ст.365 УПК.
На с 42 т.2 записано «Председательствующий предоставляет последнее слово подсудимому Кабанову Е.В.:
- Вину в предъявленном обвинении полностью не признаю».
Когда Кабанов начал произносить последнее слово судья прервал Кабанова и потребовал сказать только о том, что он признает вину или нет. И даже ограниченное «последнее слово» Кабанова из одного предложения звучавшее так: «Я ее не бил, не толкал, моя вина не доказана, поэтому прошу, вынести оправдательный приговор», суд умудрился записать по-своему. По сути, суд не дал Кабанову изложить аргументы и фактические данные в свою защиту и лишил реального последнего слова. Суд не предложил Кабанову сдать подготовленные в письменном виде тезисы последнего слова.
5.2. Суд нарушил конституционные принципы, закрепленные в ст. 14 ч. 1 о том, что
«Все равны перед законом и судом» в т.ч. и требование ст. 23 ч. 1,5,6 об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия. Суд для Диаровой создал льготное и предпочтительное положение. Например, суд ко всем запросам и требованиям Диаровой относился угодливо и беспрекословно. Запросила Диарова 110.000 тенге на возмещение каких-то затрат на лекарства и Суд вынес решение без всяких доказательств в ее пользу. Захотела Диарова через 9 месяцев показать, что окно в методическом кабинете заклеено тут же состоялось выездное заседание суда. В ходе, которого в целях подтверждения суд допросил только Диарову и подчиненную ей уборщицу, выдав Никулину за вахтера. Находясь в школе суд, не затребовал листы нарядов и оплату за произведенную работу, накладные либо чеки о приобретении светоотражающей пленки, что позволило бы
установить настоящую дату заклейки окна и т.д. Однако такие исследования судом не проводились. Дабы подтвердить виновность Кабанова суд незаконно исключил показания свидетеля Кабанова Некрасовой, а показания других трех - при вынесении приговора не принял во внимание, так как они оправдывали Кабанова. Несмотря на противоречивость показаний свидетелей - подчиненных Диаровой все их доводы суд принял как фактические данные виновности Кабанова. Для того чтобы исключить показания Некрасовой суд пошел на фальсификацию заявив, что расстояние от комнаты вахтера до кабинета Кабанова более 100 м. и т.д.
5.3. В то же время в ходе всего судебного разбирательства суд к Кабанову относился недоброжелательно, предвзято, заранее признав вину Кабанова, предпринимал незаконные репрессивные меры. Например, в нарушение ст.19 о презумпции невиновности суд 12.08.2009г. вынес постановление (т. 1 с 87) о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы в отношении Диаровой. На разрешение экспертов суд поставил следующие вопросы:
- Какова степень тяжести телесных повреждений, полученных Диаровой Е.А., после избиения ее Кабановым Е.А. 08.06.2009г.?
- Связано ли состояние здоровья Диаровой Е.А. в настоящее время с травмой, полученные ею после избиения Кабановым Е.А. 08.06.2009г.?
Как видно из постановочных вопросов суд инцидент 08.06.2009г. уже определил как избиение Кабановым. Постановка СМЭК вопросов с указанием «избиения» в последующем повлиял на принятие ими сомнительных выводов вместо достоверных о чем написано выше.
5.4. В деле имеется заявление Диаровой (т. 2 с 7) об отложении заседания суда в связи с ее болезнью и отсутствием адвоката Тазутдинова. Суд к заявлению Диаровой отнесся уважительно и удовлетворил просьбу.
В деле также имеется заявление Кабанова (т. 1 с 252) с просьбой отложить заседание сроком не ранее 25.12.2009г. в связи с его болезнью и болезнью основных свидетелей Кабанова. Суд принял данное заявление. Есть и заявление с просьбой отложить заседание суда до 25.12.2009г., которое подал и защитник Кабанова Елеусизов, (зарегистрирован 10.12.2009г). Однако, начиная с 20.12.2009г. суд принимает ряд постановлений с обвинением Кабанова в неявке на судебное заседание и принудительном доставлении и с объявлением в розыск.
Как видно из этого суд в одном случае уважает права Диаровой, в другом отказывает в этом Кабанову и принимает репрессивные и необоснованные меры.
5.5. Суд нарушил требование ст. 30 ч. 3,4 УПК о языке уголовного судопроизводства. В ходе судебного разбирательства (Протокол от 24.12.2009г. с 224) адвокат Кабанова Шостак подал ходатайство о том, что в материалах дела обнаружил несколько объяснительных на казахском языке и просил перевести их на русский язык. Председательствующий пояснил, что при исследовании и оглашении материалов они будут предоставляться на обозрение в присутствии переводчика. Однако этого не произошло даже в ходе последнего судебного разбирательства (Протокол от 05.03.2010г. т. 2 с 87), когда суд приступил к исследованию документов и их оглашению. Объяснительные Дауровой, Зурдуновой, Боранбаевой не были предоставлены для обозрения, так как отсутствовал переводчик. Кабанов и адвокат Шостак в течении всего судебного процесса так и не были ознакомлены с казахским текстом заявлений и объяснительных указанных свидетелей.
5.6. Нарушены условия главного судебного разбирательства о неизменности состава
суда ст.312 УПК. Данное нарушение привело к тому, что вновь назначенный судья
Балтабаев полностью занял сторону обвинения и даже участвовал в фальсификации
фактических данных.
5.7. Суд нарушил требования ст.328 ч.7 об обязанностях известить, об изготовлении протокола главного судебного разбирательства, что не позволило нам своевременно выявить факты подлога и фальсификации. С Протоколами ознакомились только во время подготовки к апелляционному суду. Нами были поданы несколько ходатайств с дополнениями и изменениями, однако, 21.04.2010г. суд под председательством Балтабаева вынес постановление, в котором не учел наши принципиальные возражения, предложения и дополнения, ограничившись двумя поправкам технического характера. Из двух ходатайств защитника Тогусова в решении указана только фамилия и ни одно требование не рассмотрено. http://yadi.sk/d/w9iqhVRbNnnw5
5.8. На с 36 т. 1 записано «Приглашается свидетель Никулина Т.В.» далее «...вахтер Дома школьников № 2», что не соответствует действительности. Никулина по должности техничка (уборщица), которая случайно оказалась на месте вахтера. В протоколе оформлена процедура допроса свидетеля в соответствии со ст.351 ч. 2 УПК. Однако на самом деле Никулина не приглашалась на заседание суда, должным образом ей не зачитывались и не разъяснялись права, тем более она не давала суду клятву. Судья взял расписку прямо в комнате вахтера и там же задал вопрос, на который Никулина ответила положительно. В связи с нарушением процессуальных норм мы были лишены права задавать ей вопросы как свидетелю и уточнить реальные события. Кроме того, в летний период в т.ч. и 08.06.2009г. в школе шел ремонт, и наклейка на окне могла появиться гораздо позже. Об этом говорит и тот факт, что пройдя с июля несколько судебных разбирательств, Диарова о наклейке заявила впервые в марте 2010г. т.е. на последнем судебном разбирательстве. Суд по факту появления наклейки на окне не провел исследование и принял на веру только сообщение Диаровой и Никулиной. Наши же возражения в Протокол не включены. Сам заданный вопрос так же является довольно спорным и сомнительным. Как можно задать вопрос человеку, который не отвечает за наличие штор на окне и каких-то наклеек, тем более со сроком давности фактических данных, т.е. наличие наклеек и штор по состоянию сроком девять месяцев тому назад. Далее написано «Других вопросов не поступило», а их не могло и быть о чем указано выше. Фактические данные о наличии штор и наклеек на окне получены с нарушением процессуальных норм, однако в Протоколе данный факт не отражен. Вместе с тем в последующем, суд при определении виновности Кабанова опирается на показания Никулиной. Считаем, необходимым аннулировать показания Никулиной как полученные незаконным путем, с грубейшими нарушениями процессуальных норм.
5.9. Суд предпринял незаконные меры по исключению свидетеля со стороны
Кабанова Некрасову, основываясь на представленной Диаровой копии совместного
заявления Кабанова и Некрасовой. Я, адвокат Шостак и защитник Елеусизов высказали категорическое возражение, так как копия не была заверена нотариально. Высказали сомнение по поводу законности представленной копии, так как Диарова и Захаров постоянно конфликтовали, о чем писали даже в СМИ. Однако наши высказывания судом были не приняты и не нашли отражения в Протоколе, а незаверенный нотариально документ был приобщен к делу. Несмотря на наши протесты и пояснения, суд не стал также выяснять в связи с чем написано данное заявление, а в последующем в приговоре суда данный незаконный документ суд привел как доказательство заинтересованности Некрасовой в исходе дела в пользу Кабанова (приговор с 4). Однако это не соответствует действительности, так как заявление написано по другому случаю. Дело в том, что Диарова
организовала подачу искового заявления в суд Алмалинского района от своего
педагогического коллектива о защите чести и достоинства, деловой репутации и возмещении морального ущерба с Кабанова и Некрасовой, (приложение № 8). Поэтому обратились к Захарову, и это заявление не имеет никого отношения к нашему судебному процессу. Это ксерокопия, а частный обвинитель Диарова обязалась предоставить оригинал документа, но не смогла предоставить, хоть и указывала о его наличии в доме школьников, снова показав, что способна предоставлять суду недостоверные сведения. Таким образом, незаконно исключив показания единственного допущенного судьей свидетеля, как заинтересованного лица, суд создал беспрецедентный случай одностороннего рассмотрения дела и вынесения обвинительного приговора, так как Балтабаев отказался рассматривать показания свидетелей Жестовской, Сивер и Утеулиева, которые опровергают показания свидетелей Диаровой. В последующем выяснили, что копия о совместном обращении Кабанова и Некрасовой стороной обвинения получена незаконным путем. Президент фонда «Благовест» Захаров обратился в суд с просьбой «не рассматривать указанную копию заявления в качестве доказательства по делу, поскольку Диаровой Е.А. копия заявления получена незаконно». Ходатайствуем о приобщении к делу заявления Захарова, (приложение №9).
На основании изложенного и в соответствии со ст. 116 ч. 4 УПК ходатайствуем признать фактические данные, посредством, которого суд сделал вывод о заинтересованности Некрасовой в деле Кабанова недопустимыми в качестве доказательств, а показания Некрасовой рассмотреть как достоверные.
5.10. В описательно-мотивировочной части приговора суд записал «... исходя из принципов справедливости и разумности, считает подлежащим взысканию с Кабанова в пользу Диарова в счет возмещения материального ущерба сумму в размере 110.000 тенге». О какой справедливости и разумности пишет суд если:
во-первых, Диарова, как отмечено в материалах СМЭК №119 (с 3) находилась «На больничном листе с 10-25.06.2009г. по поводу ВБН» Вертебробазилярная недостаточность - это следствие хронических заболевании. Второй раз Диарова находилась на стационарном лечении с 15-27.07.2009г. Выписана с диагнозом: Посттравматическая энцефалопатия. Других записей нет (заключения СМЭК с 4). СМЭК в своих выводах на с 6 записала: «Выставленный Диаровой врачами дневного стационара диагноз «Посттравматический энцефалопатия» СМЭК во внимание не принимался, так как не подтвержден объективными методами обследования». СМЭК также сделал вывод (с 6), что «Длительный срок нахождения Диаровой на амбулаторном лечении в дневном стационаре связан с тактикой лечащего врача и наличием сопутствующей предшествующей патологии в виде дисциркуляторной энцефалопатии, атрофического процесса головного мозга». Все эти заболевания к ЗЧМТ и сотрясению головного мозга отношения не имеют;
во-вторых, суд определил сумму 110.000 тенге без каких-либо доказательств. В деле имеются чеки, представленные только на сумму 27.265 тенге (более подробно см. в Дополнении к апелляционной жалобе Кабанова от 19.04.2010г.). При этом ни один чек не подтвержден документально (история болезни, какие лекарства назначались и когда, рецепт). Кроме того, за лечение тех заболеваний, о которых написано выше, Кабанов не должен нести материальную ответственность.
Это о каких принципах справедливости и разумности пишет судья что даже не заметил от чего лечилась Диарова и бездоказательно присудил 110.000 тенге.
Таким образом, решение суда о взыскании с Кабанова 110.000 тенге принято без доказательств и является незаконным.
Ходатайствуем потребовать от Диаровой представить листы консультации всех специалистов, на основании которых приобретались лекарства и чеки на оставшуюся сумму -82.735 тенге.
Таким образом, исследование и анализ документов судебного разбирательства, приговора суда показал, что:
а) по делу с надлежащей тщательностью не исследованы как уличающие обстоятельства, так и оправдывающие Кабанова;
б) обвинение основано на недостаточно исследованных и противоречивых данных.
Кроме того, допущены подлог и фальсификация некоторых доказательств, приобщение к делу доказательств добытых незаконным путем;
в) обвинение обосновано на доказательствах, находящихся в противоречии с другими
доказательствами и вызывающими серьезные сомнения;
г) суд вынес решение на основании доказательств только стороны обвинения, незаконно исключив доказательства со стороны подсудимого, без всякого их опровержения;
д) в ходе судебного разбирательства судом допущены многочисленные нарушения задач и принципов уголовного процесса и процессуальных норм, что привело к существенным нарушениям уголовно процессуального закона и принятию необоснованного обвинительного приговора;
е) суд допустил односторонность и неполноту судебного следствия, что привело к несоответствию выводов суда изложенных в приговоре, фактическим обстоятельством дела.
Все это произошло в результате и в связи с грубейшими нарушениями ст.ст.10 ч.1;19 ч.1, 4;23 ч.1,6,7;115 ч.1,2; ст.116 ч.1,5; ч 4; 117 ч. 1 п. 1 и ч.3; 127, 128 ч. 1,4,5,6; 413 ч. 1 и ч. 2 п. 1.2; 414;415 ч. 1, 2, 3 п. 6,7 УПК и на основании ст.77 ч.9 Конституции РК и ст.116 ч.4;128 ч.5,6 доказательства, изложенные в Приговоре суда от 05.03.2010г. по обвинению Кабанова признать как полученные с нарушением закона и не имеющими юридической силы, не допустимыми, недостоверными, а по совокупности недостаточными и в соответствии со ст.412 ч.1,2,3 отменить приговор суда Алмалинского района г.Алматы от 05.03.2010г., а дело прекратить.
Одновременно в связи с односторонностью и неполнотой судебного следствия, многочисленными противоречиями в фактических данных по обвинению Кабанова ходатайствую:
а) пригласить и допросить в качестве свидетелей врачей Джанбыршиева, невропатолога осматривавшего Диарову 10,12,15.06.2009г, Карашонову, Бримжанову, Шилова, Нургожаева и членов СМЭК - Ережепова, Токтарова и Метелева, дополнительно допросить свидетелей Никулину, Некрасову.
б) на усмотрение суда вызвать и допросить свидетелей Жестовскую, несовершеннолетнего Сивер, Утеулиева, либо учесть их показания, изложенные в Протоколе судебного разбирательства от 25.09.2009г.
в) истребовать от Диаровой листы консультации всех специалистов, на основании которых приобретались лекарства и чеки на оставшуюся сумму 82.735 тенге.
г) в связи с тем, что Диарова и ее подчиненные не дают возможность Кабанову замерить расстояние от кабинета вахтера до бывшего кабинета Кабанова истребовать архитектурные документы на ДШ №2.
д) нахождение Юсуповой в методическом кабинете показаниями свидетелей не подтверждается. Юсупова заявила, что оказалась в кабинете в связи с тем, что ее пригласили к телефону, поэтому истребовать детализацию вызовов за период с 11-12°° часов 08.06.2009г. телефона методического кабинета.
Частный обвинитель Диарова: «Ваша Честь, я чеки не собирала, так как не знала…»
Судья Волков: «Амирбек Анварович, Вы же в прошлом замполит и должны понимать, что в наше время не судьи решают такие дела. Приговор районного суда оставить без изменений». http://yadi.sk/d/Ui0xTqnkLVHVF
Теги:
