Не сердись на себя, что не можешь расстаться со мною, Это просто судьба, её надо, как есть принимать. Ведь не сразу поймёшь, ну зачем тебе счастье такое? Не найдутся слова, чтобы сразу мне всё рассказать.
Холодные хлопья летят словно в душу, И мир превращается в муку и боль. И кажется сумрак никто не нарушит, А лед заморозит горячую кровь. Лишь ветер все хлещет, Жестоко играя. И кажется нет дороги назад, Но вдруг на щеке ощущаешь дыханье. И видишь чей-то заботливый взгляд...
Холодные хлопья летят словно в душу, И мир превращается в муку и боль. И кажется сумрак никто не нарушит, А лед заморозит горячую кровь. Лишь ветер все хлещет, Жестоко играя. И кажется нет дороги назад, Но вдруг на щеке ощущаешь дыханье. И видишь чей-то заботливый взгляд...
История эта будет не совсем обо мне, даже можно сказать, совсем не обо мне, а о платье. Об обычном бальном платье зеленого муслина, с кринолином, рукавами-буфами и воланами по подолу. Это платье изменило мою жизнь, но еще более оно изменило жизнь двух именитых семейств, потерявших ясным сентябрьским днем двух замечательных людей, ставших жертвой роковой ошибки. И всему виной был тот зеленый муслин. Я облеку это в форму воспоминания, чтобы ты, моя дорогая Селина, поняла, почему я так поступила. Мой обет молчания – мое наказание за тот грех, что я совершила. Итак, я расскажу тебе.