Ступающие в царственном обличии
Спешат первоосновы донести
До душ земных, внимающих величию
Хранителей господнего пути.

- Леонид Николаевич, миленький, позвольте же мне просить у вас руки вашей дочери! – снова заныл Зиновьев,- я её очень, очень люблю!
- Не позволю! – отозвался Леонид Николаевич,- вы, Мишенька, ещё так незрелы! Юны сердцем и умом. К тому же, у вас нет совсем никакой работы. Вы – голодранец. Маленький человек!
Зиновьев нахмурился. Он перевел свой взгляд на Елену Дмитриевну и обратился к ней:
- А вы что думаете, мама?
- Сколько раз вам можно повторять? Не называйте меня мамой! Сердечно прошу вас раз и навсегда оставить эту вашу фамильярность! – возмущенно ответила та,- в остальном же,- она успела несколько перевести свой дух,- я полностью согласна с мужем. Ни о каком замужестве не может быть и речи!

Человек, знакомый с русской классической литературой и хотя бы мало-мальски имеющий понятие о ценностях христианского характера – некой морали и нравственности – будучи неглупым и более-менее способным анализировать происходящую вокруг жизнь, может с легкостью заключить в своих размышлениях, что как бы развит ни был людской ум и разум – интеллект или эрудиция – всё это ничегошеньки не стоит, и ломаного грошика, коль сердце при этом нечисто и странствует в дебрях страстных грехопадений. Короче говоря, если вы умны и развиты, но при этом дурны собой, то человек из вас на троечку.

Одной хмурой, романтичной осенью, на закате солнечного сентября, по узенькой, раздолбанной дороге, широким шагом пошагивая, передвигалась фигура солидного человека. Господин этот солидным нами назван неспроста: на нём был чёрный, до безобразия хорошо выглаженный костюм, белоснежная сорочка, под пиджаком надежно припрятанная, и туфли на средней высоты каблуке – до того лакированные, что были способны, казалось, на солнечных зайчиков. Герой наш от рождения своего зовётся Иваном; по отчеству – Семёновичем, а по фамилии – Скрипниковым. В городе он был достаточно известен, среди людей - глубоко уважаем и даже чуточку чудаковат.

Знаете ли вы, что в моём городе некогда строили корабли? О, какое это было время! Прекрасное время. Золотое. Вы только представьте себе, вообразите: тёплый весенний вечерок выходного дня – толпы людей прогуливаются по центральной улице города – женщины, мужчины, дети расхаживают целыми семьями, в воздухе витает соблазнительный запах свежей выпечки и домашнего молока, природа – плещет жизнью, своим очарованием напоминает о приближении мая.

Предо мною сплошные дороги
Лентой тёмной лежат впереди.
Ты, печаль, моё сердце не трогай,
Я твержу в сотый раз: «погоди»…