[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Сигачёв Александр (ВЕТРИЛА АРИСТОФАНА)
Сигачёв Александр
perevyazko53 Дата: Суббота, 04 Май 2013, 11:35 | Сообщение # 301
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 2685
Награды: 75
Репутация: 86
sigacheval,
Цитата (sigacheval)
поэмы "Рамаяна"

Интерсно получилось...читал "Рамаяна" в переводе лет в 16...но перевод был не в стихотворной форме...этот интересней!
И пусть всегда, палитрой яркой,
Жизнь как звезда сияет жарко.

Сергей Перевязко

Моя копилка
 
Ket-777 Дата: Воскресенье, 05 Май 2013, 19:39 | Сообщение # 302
Житель форума
Группа: Читатель
Сообщений: 675
Награды: 43
Репутация: 55
Христос воскресе!
Со светлой Пасхой!
Крепкого здоровья, творческого настроения, радости и улыбок!


всегда имхо

Галина Демиденко
 
sigacheval Дата: Понедельник, 06 Май 2013, 14:39 | Сообщение # 303
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
СТРАННАЯ БАШНЯ
Маленькая баллада-легенда



Странно, даже страшно, -
Нет ключей от башни.
Много лет томится
Взаперти царица.

Что это за сказка,
Что это за притча, -
Почему томится
Бедная царица?

Нет ключей от башни,
Не найдут отмычки;
Очень это странно
И весьма забавно…

Реками омытая,
Башня знаменитая.
Через реки те – мосты,
Небывалой красоты.

По мостам тем много лет -
Никому прохода нет;
Кто подскажет – в чём секрет,
Что прохода к башне нет?

Как-то раз, к мосту изволил
Быть - прославленный король.
Он и днями, и ночами –
Золотыми бил ключами…

Приходил бедняк к мосту, -
Слышно было за версту;
Медными звенел ключами,
Словно в колокол ночами.

Звон царица в башне слышит,
Вся от страха – еле дышит, -
Как он медными ключами,
Башню и мосты колышет…

Как-то раз царицу в башне
Посетило вдруг дитя;
К ней без стука он заходит,
Так легко, словно шутя.

Он идёт легко и смело,
Как бы шёл на праздник он.
Ярким Солнцем, озарённый, -
И железный ключ при нём.

Несомненно, был героем,
Он, в ту башню восходя;
Будь вовек благословенно
Ты, прекрасное дитя!..

Сообщение отредактировал sigacheval - Понедельник, 06 Май 2013, 14:53
 
samusenkogalina Дата: Среда, 08 Май 2013, 23:35 | Сообщение # 304
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2932
Награды: 122
Репутация: 165
С праздником Победы!!
Мои куклы и живопись. Приглашаю.
Моя авторская библиотека.
Союзники IX моя страничка
Мои сонеты. Коломенский текст
Жили-были куклы
Моя копилка на издание книги.
 
sigacheval Дата: Суббота, 11 Май 2013, 00:10 | Сообщение # 305
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Галина, благодарю за поздравление!
К сожалению сразу не откликнулся на поздравление, праздновал День Победы не дома.
Галина, примите, пожалуйста мои искренние поздравления с этим замечательным Днём Победы! Мирного, голубого, чистого Вам неба, больше радости, больших, замечательных творческих успехов.
Мне, ребёнку (я ровестник Великой Отечественной Войны) выпала такая доля - жить буквально на фронте, довольно долгое время (до весны 1942 года), пока фашистов не погнали - от Тулы до Берлина.



Желаю счастья Вам, Александр

*****************************************************

РАМАЯНА (отрывок).

Наиболее полная версия- http://www.chitalnya.ru/work/715080/

КНИГА ПЯТАЯ

II. Чертоги женщин Раваны

Дворцу для женщин Раваны - нет равных, -
В сияние и в блеске – величавый.
Висячие балконы в позолоте,
Сверкали с переливом самоцветы.

Сребряные ступени у террасы,
Хрустальные оконца для украсы.
Вся колоннада из рубинов алых,
А стены в жемчугах все и в кораллах.

Всё в золотом отливе с лёгким глянцем,
От Солнца восходящего багрянцем.
Чудесных яств смешались ароматы
С духами и цветов душистых мяты.

Но не было чудесней аромата,
Для Ханумана, - зов кровного брата:
«Ищи, брат Хануман, здесь супостата,
И слава тебе будет необъятной!..»

И, отозвавшись на призыв Сугривы,
Узрел покои, редкостно красивы, -
Крылообразные вокруг стоят колонны,
Парил дворец, казалось, окрылённый.

Как белизной сияла вся обитель,
Где обитал злодеев всех властитель!
Чертог подстать корове Камадхену [105]
Где Раван упивался наслажденьем!

Светильники на золотом помосте,
Склонились, словно, проигравший в кости.
Сам, как светильник - Равана блестящий, -
Лежал здесь, среди женщин спящих.

И все они божественно красивы,
На ложах возлежали, как богини,
До полуночи пили, веселились,
Покуда все похмелье не вкусили.

Так лотосное озеро в молчанье,
Задремлет, смолкнет лебедей кричанье.
И впрямь, как дивны были эти лица:
Шмелям прильнуть, нектаром их упиться!..

Раскиданы венки и их убранства,
Власы все спутаны у них от пьянства.
Опущен повод кобылиц прожжённых,
Развязан пояс у дев обнажённых.

Раскинув руки белые, иные -
Одежды рвали на себе хмельные.
Одна лежала у другой на бёдрах,
Другая – на грудях, а та - на лонах.

Сплетались руки у иных с пристрастьем,
Друг к дружке - они льнули со участьем.
В гирлянды, собранные властелином,
Как роем, облеплённые пчелиным.

III. Покои Раваны

В покоях царских Раваны есть ложа,
С зарницами те ложа были схожи:
Как звёзды в небесах блестят кристаллы,
В лучах светильников мерцали и сверкали.

На ножках золотых, здесь, на помосте,
Стояли ложа из слоновой кости.
С полоскою рассветной в небе схожи,
Постели златовыстланы на ложах.

Опешил Хануман, увидев спящим
Здесь Равана, как сотни змей шипящих.
Ужасно зева Равана зиянье,
Венцы с голов скатились, все сияя.

Светильни ложа ярко озаряли,
Как молнии из тёмных туч сверкали.
Вокруг владыки жёны возлежали,
Маслами его тело растирали.

В его объятьях – спящие плясуньи,
С Луной они сравнимы в полнолунье.
Певицы, музыкантши здесь же рядом,
Отдельно возлежали от нарядов…

Одна – в обнимку с виною лежала,
К груди другая – бубен прижимала.
Та – с флейтой, как с возлюбленным на ложе,
Отличная от всех, златою кожей…

А вот, уставшая с попойки дева,
Цимбалу обвивала гибким телом,
С такою страстью к сердцу прижимала, -
Нежнее быть не может, чем цимбала!..

Спала в обнимку с чашею хмельною –
Цветущая, как лилия весною…
С такой любовью чашу обнимала,
Что ничего на свете не желала!

Поодаль две красавицы-подруги;
Их головы на будрах друг у друга.
Ах, Хануману - некуда здесь деться:
Глядеть! Глядеть! Глядеть! – не наглядеться!..

Особо поразила гостя ложе:
«Ах! Боже мой! С кем эта дева схожа!..»
Царица возлежала, как богиня,
Во всём она была – не как другие…

Она собой и блеском самоцветов,
Чертог утроила сиянием прелестным…
Присутствием одним. Самой собою –
В Небесный Рай манила за собою!..

«Не Сита ль это?! – Хануман подумал, -
И на него, как ветерком подуло…
«Нет, нет, конечно. Это ум бездарен.
Ведь это же – царица Мандодари!..» [106]

IV. Ашоковая роща Равана

Шел из покоев Хануман на волю,
И в трапезную заглянул к Равану,
Убранством пышным был весьма доволен,
Всей трапезной палатою застольной.

Валялись украшения, сверкая,
Пришельца блеском взгляды привлекая;
Сверкали самоцветы, пламенея,
Как звёзды в полночь на небе горели.

И даже показались светозарней,
От яств, из царской золотой кухарни,
От вин бесценных, ароматных, пряных,
Игристых, терпких и довольно пьяных.

В хрустальных вазах изумруды блещут,
И лепестки гирлянд цветов трепещут.
Всё стихло: нет ни песен здесь, ни смеха,
Все спят, пресытившись хмельной утехой…

У Ханумана сердце защемило:
«Нигде нет Ситы, словно испарилась.
Взор привлекла ашоковая роща:
«Укрыться можно там крылами ночи…»

Он вдохновенье ощутил в награду –
За труд, за подвиг; прыгнул на ограду,
Окинул зорким взглядом дали сада –
Цветами украшал пределы ада…

Весь ароматом, негою дышал он:
Ашоки запах, ароматы шала;
Чампака вся в цвету, пряно дышала,
Чуть тиховейным ветром обдувалось…

Стояли амры, спутаны чудесно,
Лианы все в цвету в чаще древесной,
И Хануман с ограды той отвесной
В сад устремился, с лёгкостью, как песня!..

Как солнца луч блистал сад вдохновеньем,
Наполненный немолчным птичьим пеньем.
Изящные гуляли антилопы,
Любуясь ранней зорькой на востоке.

Цветами наслаждался рой пчелиный,
Танцуют опьянённые павлины…
Гость, как игрок, что проиграл одежду:
Вернуть мне Ситу - мало уж надежды.

Вдруг, птицы, что дремали мирно в гнёздах,
Вспорхнули, стаей устремились в воздух…
Цветочный дождь осыпался соцветьем, -
Душистым многоцветием несметным.

Удивлены живые здесь создания,
Проворности пришедшей обезьяны.
Когда она, мечась в зелёной куще,
Покров срывала с рощи, столь цветущий.

Снёс Хануман завесу всю цветную,
Увидев вдруг дорожку золотую.
Другие - красотой иной одеты:
Те – в серебро, а эти - в самоцветы.

И здесь увидел изумлённым взглядом
Бассейн с кристально-чистой влагой.
Ступеньки, словно радуга сияли,
Сверкая, самоцветами блистали.

И лебеди скользили, еле слышно,
Меж лотосами, что цвели здесь пышно.
Ручьи журчали, и цвели мимозы,
Фонтана капли чистые, как слёзы.

И расцвела здесь райская саптана,
Восторг похитил сердце Ханумана…
Гора цвела её цветущей тучей,
Свисали соты сладкие над кручей.

Из недр потоки ручейком плескались,
Поляны, цветом взор его ласкали.
Глядит, и наглядеться он не может,
Но мысль о Сите сердце так тревожит.

Здесь ветви нежно ветерки качали,
Как колокольчики вдруг звучали;
Но слушал эти звоны их сердито:
«Где Сита? - подскажи мне, сад, - где Сита?!»

V. Хануман находит Ситу

В густых ветвях, соцветьями повитых,
Высматривал пришелец всюду Ситу.
Но нет, в саду он Ситу не находит,
Меж тем, уж Солнце золотое всходит.

В саду всё больше оживлялись птицы,
Лиан златились солнцем плетеницы;
Картины краше открывались зренью,
Ласкало слух всё больше птичье пенье.

У водоёмов с дивными крылами
Сравнимы ложа, с чудо лебедями.
И, обагрённые восходом кущи,
Собою рай явил ашок цветущий.

Казалась роща, много ярче, рдяней,
От огнекрылых птиц и светозарных.
Блистали ветви яркими цветами,
Как золотыми брызгая огнями.

Сравнить бы можно рощу с небосводом:
Цветов сверканье – звёзды хороводом.
Явил восторг особый и отраду –
Храм белоснежный с белой колоннадой.

И видит этот храм посланец верный -
Горой Кайласой [107] ярко-белоснежной.
Алтарь пресветлый в золотом сиянье,
С небесной синевою был в слиянье.

Он видит, облачённую в отрёпья,
В слезах всю деву, средь великолепья.
Прекрасная в саду стояла скромно,
Под взором стражниц извергопобных.

Здесь луноликая для всех незрима,
Как пламя за густой завесой дыма.
Поблек румянец Ситы от лишений,
И платье лишено всех украшений.

Вся исхудала Сита от рыданий,
Как пруд, лишённый лотосов, печальна.
Туманен взор её, глядит, сквозь слёзы,
И устрашают демониц угрозы.

Предвидя гибель скорую царица,
Гонима сворой волков и волчицы.
Она, сравнима с трепетной ланью,
Была прикрыта ветошкой и рванью.

Достойна счастья, горестью убита,
Сидела на земле царица Сита.
Тень клеветы вползает так на славу,
Она боялась хищников ораву.

Узнал пришелец Ситу не по платью,
Но по божественной царицы стати.
Приметы охватил её он разом,
Ему они знакомы по рассказам.

Браслеты лишь на ней из украшений,
(Хоть тусклые, от долгого ношенья),
Остались уцелевшими, да серьги, -
При похищенье - Раван всё рассеял.

Рассеяны все с блеском ожерелья,
Упали с высоты небес запястья;
И покрывало сорвало с несчастной,-
В лесу дремучем на ветвях висело…

Хоть платье славилось великолепьем,
Теперь уже - обычное отрепье.
Сама она осталась златокожей,
С богинею небесной Сита схожа…

ГЛОССАРИЙ

[106] Мандодари - любимая жена Раваны., прославленная за своё добродетельное поведение. Она настойчиво советовала Раване вернуть Ситу её законному супругу Раме, но это было безуспешно. В некоторых отличительных, более поздних версиях поэтического эпоса «Рамаяны», высказываются предположения, что Мандодари выступает в качестве возможной матери Ситы (весьма трудно себе это представить). Хануман под неожиданным впечатлением, воспринял главную супругу Раваны Мандодари за Ситу, и, поначалу, проявил природные признаки обезьяньих повадок (взбирался на колону, подпрыгивал, вращался на месте, хватая свой длинный обезьяний хвост и т.п.). Но, поразмыслив, убедился, что ошибается в этом, поскольку, верная, любящая Сита не могла находиться в покоях Раваны. Она скорее предпочла бы смерть, чем бесчестие…
[107] Кайласа (Кайлаша) – мифологическая гора. Говорится, что она является священным местом, где обитает Бог богатств Куберы и Бог Шива. Сказано, что Кайласа вся состоит из драгоценных камней, ослепительно сияя в лучах Солнца и Луны.

Сообщение отредактировал sigacheval - Пятница, 17 Май 2013, 09:30
 
Nikolay Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 08:30 | Сообщение # 306
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Александр Александрович, далеко не каждому
Цитата (sigacheval)
выпала такая доля - жить буквально на фронте, довольно долгое время (до весны 1942 года)

Но..пройдя через все это, остаться таким талантливым поэтом, драматургом, прозаиком и исследователем истории - это дорого стоит.
С прошедшими праздниками Вас и вечное СПАСИБО за такое творчество!


Редактор журнала "Азов литературный"
 
sigacheval Дата: Среда, 15 Май 2013, 06:23 | Сообщение # 307
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Спасибо, Николай Францевич!
Лестно слышать о том, что воскрешает в памяти о давно минувших детских годах военных лет. Спасибо Вам от всей души!
С прошедшим праздником Дня Великой Победы!

Успешно формируется номинация детского песенного творчества!

********************************************

СВЕТИЛЬНИК ЗЕМЛЯНКИ
Собрату по перу Николаю Дику в дни праздника Великой Победы посвящаю.

Успех и славу для других стравлю,
Остаток дней спрессую на ответ:
Землянка, я тебя благословляю, -
И на тебя обиды в сердце нет.
(Из моего стихотворения "Мой первый театр")









Войны ровесник, я худел от изможденья,
Ко Дню Победы знал таблицу умноженья.
Была землянка – домом просвещенья, -
К дошкольникам, ровесникам моим,
Святою памятью и по сей день горим.

И жажда знанья снова воскресала.
Коль в лампе керосина не хватало,
Лампада, хоть и тускло, но сияла…
Героев всплыли образы картин.
Как пламя прорывается, сквозь дым.

Всё чаще у печурки собирались,
И на полу, едва мы помещались.
Дрова в печи искрились и трещали…
А любопытство с каждым днём росло,
Ладью познанья - всё быстрей несло…

За Родину герои погибали.
Мы, слушая друг друга, замирали,
Как с головой герои расставались
Из века в век - за Родину свою, -
За честь считали смерть с врагом в бою!

И был восторг, когда искатель знанья,
Пускался в кругосветные скитанья.
Всё важное – в тетрадь свою писал я:
Кому пришлось за Правду пострадать?
Когда и где случилось? – записать.

Пришла пора, учёных мы читали,
Друг к другу – «красноречием блистали»,
Казалось, что философами стали…
Немецкие учили мы слова,
Едва-едва справлялась голова…

Кичливых иностранцев - мы не хуже.
Был Ломоносов, Пушкин и Бестужев.
Был Гоголь и Толстой… Мы много можем…
И пусть затянем туже мы ремни, -
Но искру Божью бережно храним…

Что вы сказали? Россы не велики?
Научно можете найти к тому улики?
Кто Менделееву равновеликий?
А Королёв с Гагариным – не наши?
Нет! Росса, господа, - не Раша…

Скажите, что у нас героев мало?
А сколько раз Европу Русь спасала?!
Об этом песни по миру звучали.
Нет! Не напрасно мы горды страной, -
Где каждыё город – издревле герой!..

Пределы знаний мы расширим смело,
Как мир неисчерпаем, так и темы.
Все впереди открытия, поэмы,
Лишь только в мире не было б войны.
Россия-Русь в веках себя храни!..

Судить по знаньям надо, - не одежде,
Я обложился книгами, как прежде,
И живы ещё к творчеству надежды.
Став на плечах великих из людей,
Намного дальше и ясней видней.

Не позабыть мне до последних дней
Землянки, колыбели той моей.
И при лучине было там светлей.
И хижина всеславна, коль она -
И солнцем знанья, и любви полна!..

Добавлено (15.05.2013, 06:23)
---------------------------------------------
РАМАЯНА. КНИГА V,

VI. Мучители Ситы..



Взошла Луна к услуге Ханумана, -
На небесах царицей воссияла.
И в лунном удивительном сиянье,
За труд ему предстало воздаянье.

Увидел Ситу он в сопровожденье,
Невыразимо диком окруженье.
Их головы, до ртов вдавлены в плечи,
Бывает, так Природа изувечит,

Что лучше бы в лесу корягой были,
Не так бы страхолюдины страшили
Людей. Но было большее уродство –
Злодейство, что врождённое их свойство.

И до того страшны стражницы были,
Один их облик был страшней могилы.
Косматая их шерсть стояла дыбом,
Страданьям Ситы и конца не видно.

Одни страшилки Ситу окружили,
Оружьем колотушки им служили,
Но в этой своре, что всего ужасней, -
Раскрытые разёванные пасти…

Из глоток их – верблюжьих и кобыльих
Лилась срамная ругань, в изобилье,
Вкруг Ситы стали все под древом,
В его тени - рыдала Сита дева.

Страдала Сита телом и душою,
Блистая несравненною красою,
Одно её осталось украшенье, -
Лишь верность Раме, в эти дни лишений.

И вот явился с речью к ней злосчастной
Могучий, хитрый Равана всевластный:
«Люблю тебя, о робкая царица,
С твоей красой никто здесь не сравнится.

Я не коснусь тебя, поверь мне, Сита,
Пока сама добром не согласишься.
Поверь, меня не стоит так страшиться,
Сумей лишь от печали отрешиться.

Зачем же ложем землю ты избрала?
Ведь места во дворце моём немало.
Обилие одежд разнообразных –
Все в изумрудах редких и в алмазах.

Тебе всё будет здесь для услажденья,
Коль станешь ты моей без принужденья;
Ведь годы молодые быстротечны,
Красы своей лишишься ты навечно.

Так стань моей царицей образцовой,
Ты видишь, Сита, я на всё готовый…
Пойдём в цветущие сады со мною,
Тебе я мужем стану, ты – женою..."

Так Сита еле слышно отвечала:
«Не соблазняй сокровищами, Раван.
Принадлежу я одному лишь Раме,
Страшись, злодей, возмездия заранее.

Не устоишь, трусливый, перед Рамой,
Смертельную получишь в сердце рану.
Ответишь ты, злодей, за злодеянье,
За все мои печали и страдания…

Упорством Ситы Раван разъярённый,
Стал угрожать ей смертью бесподобной:
«Тебе бы лучше вовсе не родиться,
Чем с жизнью - лютой смертью разлучиться…»

И удалился с ракшаси в компании,
Те осыпали Ситу грязной бранью.
И Сита стала к дереву ашоки,
Свести решила с этой жизнью счёты.

На волосах повесилась бы Сита,
Где Хануман сидел, листвой укрытый.
Её окликнуть Хануман решился,
Чуть было чувств царица не лишилась. [108].

ГЛОССАРИЙ

[108] Испуганная, от неожиданного оклика Ханумана Сита, успокоилась, когда он предложил именной перстень Рамы. Сита овладела собой и доверилась ему. Хануман поведал ей о могучей рати обезьян и медведей, под предводительством Рамы, готового в поход против Раваны. Сита вынула из складок своей одежды драгоценный камень, и попросила передать его Раме: «Пусть он поскорее придёт мне на помощь». Хануман ласково простился с Ситой, и прежде чем покинуть Ланку, он пожелал покарать ракшасов и ослабить мощь Раваны. Многие дворца превратил он в груды, в развалины и в пепел.

Сообщение отредактировал sigacheval - Пятница, 17 Май 2013, 09:32
 
Lana777 Дата: Среда, 15 Май 2013, 08:06 | Сообщение # 308
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2419
Награды: 146
Репутация: 142
Цитата (sigacheval)
Не позабыть мне до последних дней
Землянки, колыбели той моей.
И при лучине было там светлей.
И хижина всеславна, коль она -
И солнцем знанья, и любви полна!..

Сан Саныч, потрясающее стихотворение, в нём великая гордость за свой народ, за свою страну...
Цитата (sigacheval)
РАМАЯНА

Этому Вашему произведению нет цены!
моя страница
 
sigacheval Дата: Вторник, 21 Май 2013, 13:29 | Сообщение # 309
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Светлана, благодарю Вас!
Ваши слова вселяют веру, что ещё стоит не оставлять творчество. Спасибо!
Пусть Ваше вдохновение никогда не иссякает. Мне очень нравится Ваше поэтическое творчество. Говорю это искренне: в Вас яркая искра Божья.



С весенней теплотой, Александр

**************************************************

ПОДРУГЕ В АЛЬБОМ

Моя подруга песен уж не просит,
Вдали она живёт, моя подруга.
Но верю, как наступит снова осень,
Протянем, молча руки мы друг другу.

Прочтут цветы стихи моей подруге,
Звезда на небе песней отзовётся.
Скорей бы осень. Грустно друг без друга,
Без времени напрасно сердце бьётся…

Уж из цветов приветствие готово,
Уж внемлю я напевам чудотворным;
И повторять готов я слово в слово,
Когда подруга осенью вернётся.

Когда мои закончатся скитанья,
Как странно, что они неотвратимы;
Но, где я не был, - наших звёзд сиянье,
Всё также дарят сердцу свет родимый.

И запахи цветов польются песней,
И будем петь и мы, с цветами вместе.
Скорей бы осень. Грустно друг без друга,
Вдали живёт весной моя подруга.

Добавлено (15.05.2013, 18:45)
---------------------------------------------
РАМАЯНА.

КНИГА ПЯТАЯ

II. МЕСТЬ ХАНУМАНА ЗА СИТУ



Вождь, Хануман поклялся благородный:
За Ситу мстить рассудок звал холодный.
И Равану, и ракшасам-шакалам,
Так, чтоб злодеям не казалось мало…

Он ракшасов поверг немало в Ланке,
Им долго убирать теперь останки...
«Хвост подожгли мне, станет это пламя
Костром над Ланкой алым, словно знамя!..»

И крыша у дворца заполыхала,
Зарёй над всею Ланкой стала алой!
И вскоре во дворцах многих владельцев,
Злодеи превратились в погорельцев.

Дворец горел, где жил сам Светозарный,
Погиб в огне столичный, легендарный.
Дома горели, где хранились клады:
Сапфиры, изумруды и алмазы…

Владевшим всем сокровищем несметным,
Осталось головы посыпать пеплом.
Бич Ханумана - светопреставленьем,
Им обратился огненным и дымным.

И ветром с ужасающею силой
По Ланке пламя гнева разносило;
В костре том беспримерном погребальном
Сгорало королевство злодеяний.

Бежали с воплями все без различья,
Утратив демоны свой дух величья.
Всех раксасов, ревущих и кричащих,
Огонь гнал жаром из домов горящих.

Толпой, с обезумевшими очами,
Ломились из огня, сквозь дым и пламя.
Куда не кинься - нет врагам спасенья,
Пощады нет им, нет врагам прощенья!

Огню - тела врагов служат питаньем,
Как масло на огне горит алтарном.
Пылай святой огонь, как знамя красный!
Плыви клубами в небе, дым ужасный!..

От дома он - к дворцу, от башни – к башне,
Стремился Хануман, как лев бесстрашный,
И хвост его пылал, то ал, то красен,
И к небесам взвивался пламень властный!

Страшится ракшасов род окаянный
Бесстрашья и величье обезьяны.
Что беспримерно Хануман бесстрашен,
Хвостом горящим, как венком украшен!

Спалив столицу, сам он весь, как пламя,
Но пламя от хвоста потушен в океане.
И вот уже летит он к горее Махендры, [109]
Где ждали обезьяны и медведи. [110]

ГЛОССАРИЙ

[109] Махендра – священная гора на юге Гималаев.
[110] Сказано, что Хануман, не мешкая, немедленно отправляется к Раме, рассказывает о поисках Ситы и встрече с ней в ашоковой роще. Хануман вручает Раме драгоценный камень, который передала ему Сита, с надеждой ожидающая своего освободителя.

Добавлено (18.05.2013, 00:07)
---------------------------------------------
БЛАЖЕННЫЙ



Эй, жирный банкир! Эй, меняла спесивый!
Взгляни, - мои бусы, какие на шее:
Не правда ль, – красиво? Красиво на диво, -
Камнями богатыми, видишь, владею…

На солнце, почти, как алмазы блестели,
Прозрачней и чище воды родниковой.
А сколько оттенков и отблесков новых,
Кровавые капельки в них загустели…

Взгляни на цвета: то багровый, то алый.
Ты слышишь в них запахи райского сада?
Какой это камень? Не думай, не надо,
Смотри и любуйся… Тебе, ведь на радость.

Те камни из слёз моих, брызнувших разом…
Ну, разве не диво? Не правда ль, – красиво?
Те камни на праздник надел я на шею,
Здесь всё, чем богат я. Здесь всё, чем владею…

Добавлено (20.05.2013, 08:50)
---------------------------------------------
РАМАЯНА. Книга шесная. БИТВА

1. НОЧНАЯ БИТВА



Над битвой повисает туча пыли,
Пропитана земля горячей кровью.
Тела убитых землю всю покрыли, -
Вот смерти где великое раздолье.

Иной упал в бою, стрелой пронзённый,
Иной лежал копьём пронзённый в шею;
Тот дротиком в затылок поражённый,
Иль размозжённый палицей страшенно.

Дубинами крушат и топорами,
Вгрызаются зубами и клыками,
Царапают и душат, и пинают -
Пощады или жалости не знают.

Уж ночь над Ланкой тёмными крылами
Нависла, узы битвы не ослабли;
Но с новой битва закипела силой,
Огнями брызжа, факелы светились…

Повито небо пламенем заката,
Во тьме ночи страх ратникам неведом,
Усилилось желание победы,
Пощады нет врагу, коль враг заклятый.

Рубились и кололись обуяны
Венцом победы, громко восклицая:
Ты кто? Ты ракшас, или обезьяна?
Нередко, свой же - со своим сшибались!..

В броню закован каждый демон прочно,
Казался неприступною горою…
Шли грозно, словно грозовые тучи,
Плечом к плечу, стена шла за стеною.

И, ослеплённые безумным гневом,
Шли ракшасы – разёванные зевы…
Сугривы войско их атаковало,
И панцирем земля демонам стала.

В прыжке на шлемы демонам кидались,
В коней врагов с султанами вцеплялись,
И грызли их со зверскою отвагой,
И рвали в клочья демонские флаги!

И стрелы их, пропитанные ядом,
Летели враз: одни с другими рядом.
Разили всех и зримых и незримых –
Никто не оставался невредимым.

Бьют барабана, бубны и литавры,
Пронзительно вопили обезьяны,
Песком глаза безмозглым засыпали, -
Стряслось коней неистовой ржанье…

Кровь побежала по земле ручьями,
Оружье и тела лежат буграми.
Земля обильно всходами всходила, -
Мечи, знамёна, копья уродила.

И зрелище – концом предстало света:
Кровавым покрывалом всё одето.
Взревели рёвом демоны бурлящим,
Кляня ту ночь, конец света сулящей.

И стрелы златопёрые, как вспышки,
Царевич слал врагам без передышки,
Костра блистали стрелы языками,
В огне враги палились мотыльками.

У обезьян успех был черношерстных,
Укрыты тьмой ночи и неприметны,
Бодрили Раму дружным восклицаньем:
«Поддай огня!» - кричали обезьяны…

Почувствовав, что близко пораженье,
Вскрыл Индраджит [114] потайное уменье,
Невидимым здесь стать, с заходом с тыла,
Ударил Раму с Лакшманом он в спину.

Метал злодей змеиные в них стрелы,
Не зная чести, изверг озверелый.
Так Рама пал опора и защита
От рук поганых злого Индраджита.

Ликуя, Индраджит к отцу стремиться,
Отцу своим злодейством похвалиться.
Все обезьяны в горестной печали
С кумирами понурые прощались…

Но тут Гаруда [115] славный сын Винаты,
Сиял в ночи огнём небес пернатый;
И змеи-стрелы, пущены злодеем,
Из ран ползли, быть на виду не смея.

Змей ненавистник издавна Гаруда
Их пожирал, врачуя мир от худа.
Перстами сжёг зияющие раны,
И встали братья, ликом осияны.

Все без следа их излечились раны,
Удвоив силы братьям и отваги,
Окрепла память, обреталась живость,
Выносливость, отвага прозорливость.

«Будь славен ты, царь птиц великодарный,
Короной Бога Солнца осиянный!..»
Гаруда, что, как Солнце, ликом светел,
Так Раме дивнокрылый он ответил:

«О Рама друг, царевич ты бесценный,
Помочь тебе готов я неизменно.
Спасти от пут змеиных ради Бога,
Готов всегда придти я на подмогу.

Коль Индраджит имеет чародейство,
Плодить безмерно змеево семейство.
Будь начеку, избегни вероломства,
Всё съесть готов я змеево потомство.

Исчадье змей всё вырву, где увижу,
К тебе с приязнью, змей я ненавижу.
Вы благородны, род же змей коварный…»
Обнял Гаруда братьев светозарных.

Воспрянула в восторге рати сила,
Победно вскрикнула за царственного сына.
И рвались в бой для битвы рукопашной,
Утроился дух ратников бесстрашных.

Прыжками, криками и тигровым рычаньем,
И барабанов громовым звучаньем,
На приступ ринулись все, с обезьяньей статью
Пошли необоримой дикой ратью.

ГЛОССАРИЙ

[114] Индраджит – (букв. Победитель Индры) – сын Раваны, получивший от Брахмы дар быть невидимым.
[115] Гаруда - огромный золотокрылый орёл, повелитель всех птиц, возничий Бога Вишну, спустился с небес на поле боя. По описанию Вед, мать Гаруды Вината, жена прославленного Кашьяпы враждовала с другой его женой Кадру, прародительницы змей. Гаруда унаследовал от своей матери лютую ненависть к змеям.

Добавлено (21.05.2013, 13:29)
---------------------------------------------
ПЕСНЯ СТАРОГО СЕРБА
Ко дню славянской культуры



Восстань, герой балканский!
О витязь, пробудись!
Империи османской
Довольно вам служить.

Кровавыми слезами
Исходит наш народ;
Добудем волю сами,
Бог воли не даёт…

Католики лишь рады
Нас с кем-нибудь стравить;
Одна для нас награда, -
Врагов всех напрочь сбыть…

Они по доброй воле
Не слезут с наших плеч.
Придётся поневоле
Взять в руки щит и меч.

Терпели мы немало
И сколь ещё терпеть?
Уж так не раз бывало:
Свобода или смерть!..

Доколе быть рабами
В своём краю родном,
Добудем волю сами,
Иль сгинем под ярмом.

Смотрите, как народы
Свободные живут,
Пример их для свободы
Нам кажет верный путь!

Страх одолеть, как счастье
К свободе цель иметь!
Куда, страшнее, братья,
Позор раба терпеть.

Себя мы губим сами
Терпением бесславным.
Уж краше умереть,
Чем рабский гнёт терпеть.

Беритесь за оружье,
Никто нас не спасёт.
Вперёд, смелее, дружно,
К нам помощь не придёт!

Змею, лишь мы раздавим,
Пока она мала.
Смелее в бой с врагами,
Чтоб воля ожила!

И знамя боевое,
Вручает нам страна,
Прославятся герои,
Смерть вражьим племенам!..

Сообщение отредактировал sigacheval - Вторник, 21 Май 2013, 13:32
 
Nikolay Дата: Вторник, 21 Май 2013, 18:44 | Сообщение # 310
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Александр Александрович, поразили фотографии из военного Вашего детства... Трудные и незабываемые времена.
Цитата (sigacheval)
И знамя боевое,
Вручает нам страна,
Прославятся герои,
Смерть вражьим племенам!..


applause applause good good
Редактор журнала "Азов литературный"
 
sigacheval Дата: Четверг, 23 Май 2013, 15:53 | Сообщение # 311
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Николай Францевич, спасибо Вам!
Не забываемы те памятные дни, хоть очень смутно помнятся они...
Мы вспоминаем эти времена, чтоб не случилась вновь то зло - война...

***************************************************************

РАМАЯНА. КНИГА VI.

II. ПРОБУЖДЕНИЕ КУМБХАКАРНЫ



Воскликнул Раван: «Как нам быть! – скажите, -
Убит уж каждый третий мой воитель.
Здесь пали лучшие бойцы из лучших
Военачальников моих могучих.

В невиданной ещё доселе битве,
Мы побеждённые в итоге вышли.
В осаде мы – невиданное дело,
И Ланка вся дотла чуть не сгорела…»

Терпеть такой позор нам не годится, -
Сидим мы здесь в столице, как приманка,
И выехал он за ворота Ланки
В сияющей, как солнце колеснице.

И битва закипела с новой силой:
Мечом поранил тяжко Ханумана,
И поразил копьём своим Сугриву,
Стрелою ранил зодчего он Нила.

И Лакшман ранен в голову стрелою,
Хоть прежде смог он Равана поранить,
И Хануман Лакшмана с поля боя,
Унёс, хоть сам с трудом переступает…

Вступает в бой отважный воин Рама,
Стрелою снёс он Равану корону,
И Раван ждал смертельного удара,
Но Рама, лишь предал его позору. [116]

С позором Раван возвратился в Ланку,
Лелея в сердце новую надежду,
Послал за Кумбхакарной Свахасванку, [117]
Велел надеть ей нищенки одежду.

Прослышав это, ракшасы заранее,
Все кинулись исполнить приказанье:
Несли питья ему, гору съестного,
Чтоб подкрепился великан спросонья.

В пещере спал Кумбхакаран великий,
Вход необъятностью был знаменитый.
От вдохов его, выдохов - кидало,
Входящих взад, вперёд и в зад - сначала.

Пол вымощен рубинами и златом,
Алмазы в стены вкраплены богато.
Там он лежал огромный, словно судно,
И спал глубоким сном он беспробудно.

Натёртый был весь благовонным мирром,
Чтоб заглушить из пасти запах жира.
Блистал венец огромный лучезарный.
Храпел, как холм огромный Кумбхакарна.

Вот мяса навалили ему гору, -
С вершиной риса, с зеленью в долине.
Кувшины крови до краёв налили,
Курили благовония в угоду.

Вот затрещали демоны в трещотки,
Рукоплескали, надрывали глотки,
Трубили в трубы звуком громким, резким,
В литавры, в барабаны били с треском.

От этих звуков, от такого гула,
С седьмого неба ангелов стряхнуло;
В грудь колотили каменную дружно, -
Поднять быстрее Кумбхакарну нужно!..

Камнями, кулаками в грудь долбили, -
Коль не поднимется, считай – убили!..
Ох, тяжела вменяется забота, -
Будить его, ох, как нам неохота…

Да что же нам поднять его так нудно?!
Лежит гора, вся посинела груда.
А-ну, дубьём, прутом его железным!
Топчи его, пинай его - невежду!..

Плоть Кумбхакараны, чем попало били,
Как в колокол огромный колотили…
Такое эхо далеко звучало,
Коль рассказать, - конца нет и начала.

Казалось, Ланку растрясёт, от гула,
Но спит, хотя бы глазом раз, сморгнул он.
Спал беспробудно, словно был в заклятье,
Привёл он в ярость всех своих собратьев.

Его кусали, в уши воду лили,
И молотком по лбу не слабо били;
И волосы клоками выдирали,
Кололи так, что меру потеряли…

Всё!.. Новых средств поднять уж не отыщешь…
Гигант лишь пробудился тягой к пище.
Не пробудили ни дубьё, ни молот,
Лишь пробудить сумел жестокий голод.

Глаза горят, как стрелы грозовые,
Поднял он руки, зев раскрыл впервые;
Зевок, пасть, раздирая до предела,
Раскатом грома в зеве загремело.

С поспешностью великой и стараньем,
Он голод утолял Кумбхакараний,
И кровью запивал еду и жиром,
Глушил хмельной напиток недруг мира.

И отвалился сытый и довольный,
Приблизились посланцы добровольно.
И он обвёл всех царедворцев взглядом,
И встал, как бык пред коровьим стадом.

Был удивлён, что ими он разбужен,
Спросил с добром: «Зачем вам, люди, нужен?»
Ему всё по порядку рассказали:
«Повержен Раван, дело вот за нами.

Кумбхакарану надо снаряжаться,
Чтоб без голов теперь всем не остаться…
Быстрей, как можно надо торопиться,
Чтоб с ним последний случай не случился…»

Кумбхакаран ругал родного брата,
Что глупостью привёл он супостата, -
Опасности подверг райскую Ланку,
Но всё ж помочь, святое дело брату.

Надел на шею демон ожерелье,
Блистали, словно звёзды те изделья.
И серьги он натёр свои до блеска,
Продел он в уши чудные подвески.

Браслеты из каменьев драгоценных
Надел и перстней множество бесценных.
Кумбхакаран сиял звездой Востока,
Как жертвенный огонь в ночи глубокой.

Прикрыл кольчугой тяжкозлатой тело –
Для ратного - незаменима дела:
Красива и не рубит меч булатный,
Размером та кольчуга необъятна.

И к Равану в броне явился славной,
Престол он обошёл слева направо.
Советы брата на свой лад внимает,
И вскоре уж проститься с ним желает.

Как Солнце колесница вся сияет,
И смело в битву великан вступает.
Не тучи загремели громоносны,
То колесницы катят двухколёсны.

И всадники на львах, пантерах, тиграх –
Свирепых, быстрых и неуязвимых.
Наводят на врага смертельный ужас,
Свирепое зверьё им верно служит.

Пехота нескончаемою ратью,
Ужасных видом и особой статью.
Врагам кричали, и трясли мечами,
Секирами, трезубцами, пращами.

И дружно та дружина восклицала:
«Мы вожаков убьём всех для начала.
К простым из них, вражды мы не питаем,
Пускай в лесах дремучих обитают…»

Кумбхакаран воскликнул во всю глотку:
«Примерно Раму накажу за Ланку, -
Я выверну нутро всё наизнанку…»
И принял боевую он осанку.

Приметы все твердят ему иное:
Его смешают с матушкой землёю.
И в облаках небесных тёмно-синих
Он видит шкуры вислые ослиньи.

Сверкали в небе яростно зарницы,
Зловещие над ним кружились птицы,
Шакалы люто, страшно так завыли,
Ему, наверно, предрекая гибель.

И задрожали руки у злодея,
Задёргалась щека и онемела.
Все разом дыбом волосы вставали,
И красные глаза огнём сверкали.

В стан обезьяний не по принужденью
Он ринулся без страха и сомненья.
И вскрикнув диким голосом привычным,
Стопу занёс он над стеной столичной.

Стан обезьяний страхом поразило:
«Ого! Какой сюда идёт громила!..»
В бега пустились все без передышки,
Вприпрыжку, во весь дух, иначе – крышка!..

Стыдил их громогласно всех Ангада: [118]
«Безумные! Бежите вы, как стадо!..
Что ж вы оружье бросили под ноги?
Вы не мужчины, - жалки и убоги!

Куда хвалёные девались речи?
Все похвалялись здесь вы перед сечей.
Ну, разве можно вами похвалиться, -
Бежите от поверженной столицы.

Век не встречал, заверить всех берусь я, -
Таких отъявленных, отпетых трусов…
Стоп, обезьяны!.. Прочь ваш страх позорный!
Вернуть, возможно, дух ваш благородный…

Уж, коль погибнуть в битве вам кровавой,
То, как героям, а живым всем - слава!..»
В ответ они кричали: «Мы боимся,
Что, как один здесь жизни мы лишимся!..»

Бежали дальше с ужасом и криком:
«Сражаться страшно с тем ужасным ликом!..»
Упрёк Ангады вышел здесь некстати,
Но устыдил он командиров рати.

Пусть и со страхом, но по доброй воле,
Они остались здесь, на ратном поле.
«Погибнуть лучше честно нам в сраженье,
Чем трусом слыть, не будет нам прощенья!..»

Метали, кто что может, в великана:
Копьё, топор, дубину или камни…
И сыпались в него долгое время
Удары – в плечи, в шею, в грудь и в темя.

Всё нипочём ему, Кумбхакаране,
Будили только злобу в нём и ярость!
Стрелу небес взял Рама из колчана,
И ногу отделил ему от стана.

И выпустил в него стрелу другую,
Расстался враг и со второй ногою.
Пытался приподняться он упрямо,
Заткнул ему стрелою глотку Рама.

И луком безупречно он владея,
Снёс голову великому злодею.
И рухнуло чудовищное тело…
Всё воинство его остолбенело…

ГЛОССАРИЙ

[116] Рама пощадил Равана, оставив его живым, но заставил его посыпать голову горстью земли и дать обещание Вернуть Ситу и не брать в руки оружия.
[117] Свахасванка – самая старшая по возрасту жена Раваны, которая, переодевшись нищенкой, отправилась разбудить Кумбхакарну, чтобы ему сразиться с Рамой. Кумбхакарна брат Раваны, отличался тем, что спал беспробудным сном, и лишь изредка он просыпался, чтобы утолить голод.
[118] Ангада – имя племянника царя обезьян Сугривы.

Сообщение отредактировал sigacheval - Пятница, 24 Май 2013, 06:47
 
Lana777 Дата: Пятница, 24 Май 2013, 01:00 | Сообщение # 312
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2419
Награды: 146
Репутация: 142
sigacheval,
Сан Саныч дорогой!
Ваша " Рамаяна " это такой грандиозный труд, даже читая его - дух захватывает...
Потрясающая работа!
Одно только то, что Рамаяна» состоит из 24 000 стихов уже заставляет восхищаться автором, взявшимся за такой грандиозный труд перевода...
Рада была заглянуть в Ваш творческий дом...

с душевной нежностью, Лана
моя страница
 
sigacheval Дата: Пятница, 24 Май 2013, 07:28 | Сообщение # 313
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Милая Лана-Светлана, благодарю Вас! Слава Богу, что есть ещё на свете те, кого могу благодарить! Готов я людям всем Благо дарить!..
И это ничего, поверьте, что так изредка дарится возможность общаться с милыми, дорогими душе и сердцу людьми. И к сожалению, с годами такие общения становятся всё более редкими, это наказание нам для исправления сердца, разума и души. Но редкие общения не означают утрату памяти о друзьях. Нет! истинные друзья вспоминаются постоянно, при первой же физической возможности.

[

Искренней, настоящей радости жизни Вам желаю! Желаю, чтобы вы продлили свою творческую жизнь до бесконечности,
С теплом души, Александр

****************************************************

ПОСЛЕДНИЕ АККОРДЫ



ЖУРАВЛИ УЛЕТАЮТ

Над станицами, над хуторами,
Над широким раздольем степей.
Улетают, кричат вечерами
Караваны родных журавлей…

Мчат на юг они, громко рыдая,
Не милы им чужие края.
Под крылами их, хладом блистая,
Звонкий воздух конца октября.

И на странников этих небесных,
Долго, долго сквозь слёзы смотрю.
Подходящих слов для этой песни,
Сколь искал, так и не нахожу.

Далеко пролегает дорога -
По родимой сторонке грустим;
Умоляю я птиц: «Ради Бога,
Прокричите любимый мотив…""

Суждено быть и мне пилигримом,
Затеряется путь мой во мгле.
Журавлей крики непостижимы
Погибыющей нашей Земле…

ПРЕКРАСНОЕ В ПРАВДЕ

Прекрасное сияет Правдой!
Пленяет Правда Красотой!
Краса и, Правда, всем отрадны,
Желаю песне быть такой!..

Дворец Востока день, покинув,
Сияет Правдой Солнца - день;
Покуда Запад не накинет,
Ему свою ночную тень...

Ах, мимолётна даже Вечность!
Ах, мимолётна наша жизнь!..
Познал я в дружбе бесконечность,
Мой дружбе беспредельный стих...

Стою на грани мирозданий,
Возможен лишь отсюда взгляд, -
В глаза Небес, прекрасной Правде,
Мечты мои летят, летят...

Ах, жизнь моя, как яркий флаг,
Пусть ветер трепетно полощет...
У Правды Красная есть площадь,
У Красоты краса - в сердцах!..

УЙДУ ОТ ВАС

Уйду от вас, как волны от баркаса,
Как птицы - от полей своих родных.
Как в сновиденье, лишь заря погаснет –
Попутчиком мне будет этот стих.

Уйду в просторы – без конца и края!
Уйду от вас вечернею порой.
И будет кратким наше расставанье,
Лишь песня в путь отправится со мной.

Прошу вас только, люди, не пытайте:
В какую даль, зачем я ухожу?
Мой след, для вас покрытый будет тайной,
Лишь одиночеством своим я дорожу…

Поверьте: я о вас не заскучаю,
К иной мечте душа меня влечёт.
Россия велика и слёз её печальных,
Лишь эта песня в книжку соберёт.

СЕМИСТРУННОЕ ЗАВЕЩАНИЕ
Ушедшим друзьям посвящаю

Звёзд далёких бледным светом
Струны сердца озаряет.
Догорают незаметно
Звуки песенных исканий.
И в наследство оставляем,
Наши трепетные лиры;
Дружбы ярче засияет -
Свет незримый, свет незримый!..

Эй, кто знали друзей, наполняйте бокалы!
Сдвинем дружно и наши утраты запьём.
Запоёмте под лад семиструнной гитары,
Мы старушку свою, «семиструнку» найдём.

Вспомним наш корабль летучий,
Что исчез в морской пучине;
Кто остался, - прочь кручину,
Пьём за тех, кто нас был лучше!
Мы их песней почитаем,
Светом осеним незримым.
И в наследство оставляем
Сердца трепетные лиры!..

Эй, кто знали друзей, наполняйте бокалы,
Сдвинем дружно и наши утраты запьём.
Запоёмте под лад семиструнной гитары,
Мы старушку свою, «семиструнку» найдём.

ПОДРУГЕ В АЛЬБОМ

Моя подруга песен уж не просит,
Вдали она живёт, моя подруга.
Но верю, как наступит снова осень,
Протянем, молча руки мы друг другу.

Прочтут цветы стихи моей подруге,
Звезда на небе песней отзовётся.
Скорей бы осень. Грустно друг без друга,
Без времени напрасно сердце бьётся…

Уж из цветов приветствие готово,
Уж внемлю я напевам чудотворным;
И повторять готов я слово в слово,
Когда подруга осенью вернётся.

Когда мои закончатся скитанья,
Как странно, что они неотвратимы;
Но, где я не был, - наших звёзд сиянье,
Всё также дарят сердцу свет родимый.

И запахи цветов польются песней,
И будем петь и мы, с цветами вместе.
Скорей бы осень. Грустно друг без друга,
Вдали живёт весной моя подруга.

БЛАЖЕННЫЙ

Эй, жирный банкир! Эй, меняла спесивый!
Взгляни, - мои бусы, какие на шее:
Не правда ль, – красиво? Красиво на диво, -
Камнями богатыми, видишь, владею…

На солнце, почти, как алмазы блестели,
Прозрачней и чище воды родниковой.
А сколько оттенков и отблесков новых,
Кровавые капельки в них загустели…

Взгляни на цвета: то багровый, то алый.
Ты слышишь в них запахи райского сада?
Какой это камень? Не думай, не надо,
Смотри и любуйся… Тебе, ведь на радость.

Те камни из слёз моих, брызнувших разом…
Ну, разве не диво? Не правда ль, – красиво?
Те камни на праздник надел я на шею,
Здесь всё, чем богат я. Здесь всё, чем владею…

К ПОЭЗИИ

О Муза! Пусть я неизвестный житель,
Но бескорыстный, страстный твой ревнитель;
Мне важно, что под солнечным сияньем,
Я сердцем слышу пенье мирозданья!
О Муза! Я хочу тебе служить,
Тобой дышать, одной тобою жить,
Моя святыня в песне. И отныне,
Хочу нести дары твоей святыне.
О Муза! Под твоею сенью дни -
Закончатся пусть песнями мои…

Пусть мой укромный, тихий уголок
Дарованною книгой стать бы мог.
О звёздах этих, Солнце и Луне,
И о цветах в родимой стороне,
О родниках студеного ручья,
Где полюбил бродить от детства я.
Всё, что приметить и услышать мог,
Чем наградил меня в даренье Бог.

О муза! Нашей жизни краток срок,
Чтоб выполнить задуманное смог,
Объять Природу с Музой - велика
Задача песнопевчего венка.
Дай поразмыслю… Лягу на траву,
Нет, прежде Яблоко Познания сорву,
Вкусив познанье Вечности нектар.
По-новому всем улыбнусь цветам.
Быть может, в танце закружу ином.
Под вечным звёздным сотканным ковром.
Бать может, в звёздах отыскать мне нужно
Свой вдохновенный край жемчужный?!

Спешим туда, Поэзия, туда,
Где непрерывна вечная страда.
Лети стрелой, поэзия-возница,
Где сонмы глаз горят безлицых!
Пусть встречный ветер треплет и колышет
Созвездьям гривы, вечность в гривах дышит.

Ах, как смешны картонные лошадки,
Что по земле влачатся к жизни сладкой,
И как нелеп людей самообман,
В игре нелепых смехотворных драм…
Что куклы, так бесчувственны к Природе,
Подвластные стремленью к глупой моде.
К народным ненавистные талантам -
К бродячим самостийным музыкантам.
Скажи им Муза напоследок всем - «прости»,
Цветам поэзии здесь больше не цвести.

СВЕТИЛЬНИК ЗЕМЛЯНКИ
Собрату по перу Николаю Дику в дни праздника Великой Победы посвящаю.

Успех и славу для других стравлю,
Остаток дней спрессую на ответ:
Землянка, я тебя благословляю, -
И на тебя обиды в сердце нет.
(Из моего стихотворения "Мой первый театр")

Войны ровесник, я худел от изможденья,
Ко Дню Победы знал таблицу умноженья.
Была землянка – домом просвещенья, -
К дошкольникам, ровесникам моим,
Святою памятью и по сей день горим.

И жажда знанья снова воскресала.
Коль в лампе керосина не хватало,
Лампада, хоть и тускло, но сияла…
Героев всплыли образы картин.
Как пламя прорывается, сквозь дым.

Всё чаще у печурки собирались,
И на полу, едва мы помещались.
Дрова в печи искрились и трещали…
А любопытство с каждым днём росло,
Ладью познанья - всё быстрей несло…

За Родину герои погибали.
Мы, слушая друг друга, замирали,
Как с головой герои расставались
Из века в век - за Родину свою, -
За честь считали смерть с врагом в бою!

И был восторг, когда искатель знанья,
Пускался в кругосветные скитанья.
Всё важное – в тетрадь свою писал я:
Кому пришлось за Правду пострадать?
Когда и где случилось? – записать.

Пришла пора, учёных мы читали,
Друг к другу – «красноречием блистали»,
Казалось, что философами стали…
Немецкие учили мы слова,
Едва-едва справлялась голова…

Кичливых иностранцев - мы не хуже.
Был Ломоносов, Пушкин и Бестужев.
Был Гоголь и Толстой… Мы много можем…
И пусть затянем туже мы ремни, -
Но искру Божью бережно храним…

Что вы сказали? Россы не велики?
Научно можете найти к тому улики?
Кто Менделееву равновеликий?
А Королёв с Гагариным – не наши?
Нет! Росса, господа, - не Раша…

Скажите, что у нас героев мало?
А сколько раз Европу Русь спасала?!
Об этом песни по миру звучали.
Нет! Не напрасно мы горды страной, -
Где каждыё город – издревле герой!..

Пределы знаний мы расширим смело,
Как мир неисчерпаем, так и темы.
Все впереди открытия, поэмы,
Лишь только в мире не было б войны.
Россия-Русь в веках себя храни!..

Судить по знаньям надо, - не одежде,
Я обложился книгами, как прежде,
И живы ещё к творчеству надежды.
Став на плечах великих из людей,
Намного дальше и ясней видней.

Не позабыть мне до последних дней
Землянки, колыбели той моей.
И при лучине было там светлей.
И хижина всеславна, коль она -
И солнцем знанья, и любви полна!..

СТРАННАЯ БАШНЯ

Странно, даже страшно, -
Нет ключей от башни.
Много лет томится
Взаперти царица.

Что это за сказка,
Что это за притча, -
Почему томится
Бедная царица?

Нет ключей от башни,
Не найдут отмычки;
Очень это странно
И весьма забавно…

Реками омытая,
Башня знаменитая.
Через реки те – мосты,
Небывалой красоты.

По мостам тем много лет -
Никому прохода нет;
Кто подскажет – в чём секрет,
Что прохода к башне нет?

Как-то раз, к мосту изволил
Быть - прославленный король.
Он и днями, и ночами –
Золотыми бил ключами…

Приходил бедняк к мосту, -
Слышно было за версту;
Медными звенел ключами,
Словно в колокол ночами.

Звон царица в башне слышит,
Вся от страха – еле дышит, -
Как он медными ключами,
Башню и мосты колышет…

Как-то раз царицу в башне
Посетило вдруг дитя;
К ней без стука он заходит,
Так легко, словно шутя.

Он идёт легко и смело,
Как бы шёл на праздник он.
Ярким Солнцем, озарённый, -
И железный ключ при нём.

Несомненно, был героем,
Он, в ту башню восходя;
Будь вовек благословенно
Ты, прекрасное дитя!..

ЦВЕТОК И ВОЛНА

Цветку волна шептала у ручья:
«Таким будь вольным, цвет мой, как и я…
Едва начнёт луч солнца золотеть,
Искриться начинаю и шуметь…

Легко с другою обнимусь волной,
Спешим к иным морям, - плыви со мной!
Кататься станем по морским волнам,
Всё будет ново, необычно нам…
Будь счастлива, прошу: доверься мне,
Всегда при Солнце мы и при Луне.

Ведь здесь ты вскоре отцветёшь, завянешь,
Вся молодость на привязи пройдёт...»
«Нет, нет, гулливая, меня с собой не сманишь,
Плыви вольготно ты, куда плывёшь…

На этот луг, прекрасный мой, родимый,
Своё благоуханье разолью;
Пусть свет души моей, пока незримый,
Но миру я его уже дарю.

Земля меня родимая взрастила,
Обязан ей - своею красотой.
Шуми, ручей, волнуй, неукротимый,
Плыви к морской ты спутнице своей…"

МОЕЙ СТАРОЙ ШАРМАНКЕ
Ивану Васильевичу Лысцову посвящаю

Представлюсь: я – шарманщик,
И не Бог весть, какой.
Мне дорога шарманка,
Она везде со мной.

С одной лишь мне отрада,
Спасибо за игру.
Дарений мне и не надо,
Я денег не беру.

Везде с собой таскаю
Шарманку круглый год.
Друзья, вам воспеваем
С шарманкой свой приход.

Поверьте, что разбита
Душа была у нас,
В чужом краю - забыта,
Но всё поём для вас.

Играй, играй, шарманка,
Обидчикам споём,
Ни для кого не жалко
Нам петь в краю родном.

И в памяти не маюсь,
Свидетель – этот стих, -
Порою обнимал их,
Мучителей моих.

Ах, всё это знакомо
Шарманке с давних лет,
За песни нам готовы
Дарить друзья привет.

Не будь такой, как вьюга
Докучлив, мой мотив;
Ах, не вернуть мне друга,
Спокойно, друг мой, спи…

За что и как боролись,
Лишь знаем мы с тобой;
Печальна наша повесть,
Кумир ты мой, герой.

Неси по белу свету
Меня людской поток;
Скажи, как с песней этой,
С шарманкой одинок…

FENIX

Восточная птица отпела своё,
Как пелось когда-то, уже не поёт.
Волшебная птица стареет одна;
- Зачем я, скажите, на свет создана?

Всего-то друзей: звезда да Луна.
Совсем я, совсем я на свете одна.
О, как одиноко влачить свои дни,
Гнезда уж не свить мне, и нет уж родни.

Уйду я в дубравы, кому я нежна?
Она собирает траву для костра.
Трава закурилась и пепел седой,
Взлетел высоко над её головой.

В костре этом мирры и ладана дым,
И вот только угли да пепел один.
Представить лишь только: что пепел один,
В костре этом угли, да ладана дым.

Отважно вступает в останки она,
И облаком вспенился пепел костра.
И явственно видно: из пламени вот,
Прославленный Феникс в огне восстаёт.

И чудо, как Феникс из пепла взлетает,
И всё - новым светом вокруг осеняет.
Не так ли воскреснет и сердце певца,
И яркою песней одарит сердца?!

НЕСКУЧНЫЙ САД

В этом саду, за «Домиком в Нескучном Саду», белым, как пароходы, плывущие внизу по Москва-реке, в юности мною было посажено шестнадцать стройных белых берёз. В их хоровод я прихожу вот уже много лет. Весной в них всегда поселяется певчий соловей, которого, сколько бы не слушать – не наслушаться…

Я в Нескучном Саду - никого не встречаю…
Для свиданья со мною - никто не придёт…
Здесь берёзкам своим – этот Блюз напеваю,
В благодарность, что мне соловей здесь поёт…

Припев:
Нескучный Сад - весенний сон,
Я с юных лет - в тебя влюблён;
Как много лет назад, в тебя влюблён…
Нескучный Сад, Нескучный Сад
Весенний сон, весенний сон,
Выходит так, что соловей мне здесь поёт…

Ах, берёзовый сон, журавлиной России,
Над Москвою-рекой, как на взлёте стою…
Ах, берёзовый сон, слышу крик журавлиный,
Значит, скоро уж здесь соловьи запоют!..

Припев:
Нескучный сад - весенний сон,
Я с юных лет - в тебя влюблён,
Как много лет назад, в тебя влюблён…
Нескучный сад, Нескучный Сад
Весенний сон, весенний сон,
Выходит так, что соловей - мне здесь поёт…

К ПЕСЕННОЙ РАДОСТИ!

Песен напевы – полнят деревья,
Лучик рассвета, лепет ручья,
Запахи сада, стрекот цикады,
Всепревлекающий гимн журавля!

Счастлив восторгами, памяти юности,
Песней вечерней друзей у костра…
Не отказали ни в чём - песни мужества,
И всеобъемлющего родства…

Песней Вселенскою - небо безмерно,
Песням начала нет, нет им конца.
Верую чуду - песни повсюду, -
К сердцу – от сердца, как эхо Творца!

Луной печальною, песнею дальней,
Млечной дорогою – звёзд хоровод.
Неизреченной песней Вселенной
Радостью радостной сердце живёт!

И, подпевая песне, я знаю,
Что помогаю пению сфер:
Пусть пролетают годы; за гранью, -
Так буду петь, как и в юности пел!..

Кто помогает души прозрению,
Кто превращает в сказку мне быль?
Счастлив уделом - к высшим переделам,
Крыльями песен - ввысь вознестись!..

Разве не песни - лебедя мечут -
В синие выси - за облака?!
Как бы мне песней увековечить
Царственность певчую их на века!..

Для красоты внеземной, несказанной,
В соты красоты земли собрала:
Алость - у розы, яркость - созвездий,
Все голоса соловьёв вобрала!

Сказка моя, моя радость, напев мой,
Просятся сами для песен в уста.
Ты величава, вечной любовью,
Ты, всех венчающая, чистота!..

Верую чуду - песни повсюду, -
К сердцу - от сердца, как эхо Творца!
Песней Вселенною - небо безмерно,
Песням начала нет, нет им конца.

В ПЕРВУЮ СОЛОВЬИНУЮ НОЧЬ

Гаснет день. В избушке при свечах милей,
Пробует уж песню в роще соловей…
Месяц над окошком проступил из тьмы,
Кутают туманы за рекой холмы, -
Кутают туманы синевой холмы…

Чуть засеребрилась росная трава,
Зашептались листья вдруг на деревах…
На селе последний огонёк потух,
У соседа смолкли куры и петух, -
На насесты сели куры и петух…

Вечер укачает скоро всё село,
Время брать бумагу, лампу и перо…
Попросила сказка: «Озаглавь меня,
Привела я с неба звёздного коня, -
Всем на удивленье звёздного коня!..»

Гномики резвятся: « Нас не позабудь,
Пропиши нас в эту сказку, как-нибудь…»
- Нет, - ответил сказке с гномиками я, -
Все сегодня станем слушать соловья!
Сольного весною слушать соловья…

ПЕСНЯ О МОСКВЕ

Если я затеряюсь в Московских проулочках узких, -
Эта песня свидетель: всем сердцем люблю я Москву!
Беззаветно и нежно, как любить может Русский;
Вы, друзья, поддержите негромкую песню мою.

Припев:
Москва, Москва, люблю твои наряды! -
Москва, к лице тебе парча берёз!..
А над Москвой-рекою серенада
Соловушек, - аж за сердце берёт!..

И с любовью Москве – не напрасно мы песни слагаем,
Не напрасно, друзья, мы ей песни поём!
С каждой песнею в сердце мы памятник ей воздвигаем,
С давних лет - по заслугам хвалу воздаём!..

Припев:

И в ЗимОвой Донской здесь казачьей станице,
Так люблю повстречать вольных с Дона друзей!
Так лети, наша песня, привольною птицей,
Прославляя Москву вольной песней своей!..

Припев:

ИЗ БЫЛИ – В СКАЗКУ

Не дарились сады никогда ещё мне,
И не знал, что такие бывают...
Только чудилось мне: наяву, иль во сне, -
Но, как выразить, даже не знаю...

Благодарен я поздней осенней поре -
Краски яростно душу волнуют...
Если можете выразить рай на земле,
Значит, рай этот здесь существует...

Дайте, боги, коня - за полцарства души, -
Я одну лишь надежду лелею,
Чтобы вырвалось сердце из мрачной глуши,
И умчалось бы в небо скорее!

Струны сердца настроил, седлаю коня,
Конь крылатый, как водится в сказке...
Коль мой песенный жар не остыл у меня, -
Не боюсь предаваться огласке!

Там - за гладью озёр, и за пиками гор -
Алый цвет только взгляд искушает...
Пусть порадует взор; радость мне не в укор, -
Здравствуй, песня души золотая!..

Только чудилось мне: наяву иль во сне, -
Но, как выразить, даже не знаю...
Не дарились сады никогда ещё мне,
И не знал, что такие бывают...

ПЕВЕЦ

Хорош певец и лирик он:
От дома ходит к дому.
К иному - постучит в окно,
В дверь постучит - к другому.
«Я – просто ваш хороший друг -
В дверь постучит - к другому...»

И скажет: «Можно, вам спою?
Не попрошу награды,
За песню скромную мою, -
Мне ничего не надо.
«Я – просто ваш хороший друг -
Мне ничего не надо…»

Когда споёт для пожилых, -
Одаривал плодами,
А слушателей молодых –
Весенними цветами…
«Я – просто ваш хороший друг -
С весенними цветами…»

Когда случится – молодых
Одних он в доме встретит, -
Цветы им дарит и плоды,
И песнями приветит.
«Я – просто ваш хороший друг -
Душой, как месяц светел!..»

РОДНИКОВАЯ ПЕСНЯ

Друзья, люблю, когда поёт родник…
Подолгу, было, слушал их напевы.
И мне казалось от звучанья их,
Вокруг всё, расцветая, молодело…

Напевов чистый голос серебра,
Дороже мне, друзья, чем дальше годы.
Здесь знойным летом не томит жара,
Не столь грустна, бывает непогода…

Звезды высокой отражает свет,
Родник и ночью… Так же я стремился,
Воспеть здесь радость - над собой побед,
И со звездою радостью делился.

Здесь соловей пьёт воду родника,
Чтоб Солнце песней одарить приветной.
Так будь же ты красива и легка,
Строка в моих напевах в час рассветный!

Я признаюсь, строка в моей судьбе,
Порою радостью меня пленила.
Из самых нежных - возвращал тебе
Частичкой сердца, как цветок любимой…

Так пусть прольётся песней жизнь моя,
Переживи меня, моя родная;
Как утренняя песня соловья,
Разлейся в зорьке - без конца и края!..

Родник упрятать без следа нельзя,
Сроднится с океанскою волною…
Так буду приходить я к вам, друзья,
С моею этой песенной строкою…

НЕТ! – БЕСПРИЗОРНОЙ ОТЧИЗНЕ…
Маленькая поэма

Пусть царит на Руси непогодина,
Пусть крещенский лютует мороз...
С детства грела нас песнями Родина:
Пели скрипки промёрзших берёз.
(Из стихотворения «Русские берёзы», посвящённого приюту "Русские берёзы")

Грустная сказка начало берёт:
Ветер морозный свистит у ворот…
Вижу в окошке лица сирот, -
Боже! Сиротством Россия живёт…

Как это вышло? Ветра мотив:
«Русских сироток Россия плодит…
Дети-сироты счастья не знают, -
Эти – болеют, те – умирают…»

- Что ж это значит? – не понимаю, -
Как так, - сироты, вдруг умирают?..
Кто это слышит? Кто это знает?
Ветер один только их отпевает…

Страшная сказка… Снится ли мне, -
Дети сироты в богатой стране?..
- Эй! Отворите скорей ворота, -
Плачет приютский в окне сирота…

В окнах – решётки, железные двери,
Голос не слышен мой. Камены стены…
Окна высоки, в окнах огни,
Хоть надорвись, - не услышат они…

Даже услышит, один сирота:
Матери нет, нет и отца.
Там беззащитен ребёнок больной,
Не допускают к свиданью со мной…

Сколько их этих детей на Руси?
Господи, к жизни детей воскреси!
Как это вышло? - не понимаю, -
Дети в богатой стране умирают?

Знают ли дети мать и отца?
С сирою долей смирились сердца…
Верно, не знают… Откуда им знать:
Есть ли на свете отец их и мать?

Что это? Как это? И почему, -
В нашей богатой стране? Не пойму…
Разве война у нас? Мы в оккупации ль,
Что бесприютные дети скитаются?

- Боже мой! Боже мой! – Сердце вскричало, -
Если у сказки такое начало,
Будет ли сказки жестокой конец?
Кто-то ответит ли мне, наконец?

- Слушай, отвечу, - мороз лютый с ветром, -
Снегом засыпал зимой всё на свете,
Детям легко в стужу сбиться с пути
И к воротам – ни пролезть, ни пройти…

Только из силы малыш выбивается,
Он с головою в сугроб погружается,
Ветер свирепый с дороги сбивает,
Вьюга гнусавит, его отпевая…

У беспризорника, так участь зла,
Год не продержится он без угла,
Если нет матери и нет отца,
Как достучатся к случайным сердцам?

Год по дворам без приюта скитается,
С добрыми, разве он где повстречается?
И пропадает малыш без следа,
Словно не жил он нигде никогда…

Голод и холод бедняжку гнетёт,
Гонит и гонит куда-то вперёд.
Плачь, хоть убейся, - не слышат в домах,
Крепче запоры запрут в теремах…

И не проси малость хлеба, тепла,
Господи, хоть бы трущоба была…
Хоть бы луч света пробился в ночи…
Нет! Всё напрасно… Кричи, не кричи…

В помощь нет доброго даже словца,
Ветер, да голод, мороз без конца…
Ей, вы, кто лакомо пьют и едят,
Разве малыш сирота виноват?!

Как объяснить, кто роскошно живёт,
Смерть, что в сугробах бездомного ждёт…
Сердце в груди закричало: «Долой!
Наше сиротство в стране мировой!..

У всех детей одна Родина Мать,
- Свергнем сиротство! - кричу я опять…
Как бы ни зол был мороз, как ни лют,
Волком не должен загрызть он сирот…

Нам не должно ни минуты покоя
Быть, коль одна есть слезинка сирот,
Коль на Руси нашей ходит изгоем,
И подаяньем голодный живёт…

Люди, позор несмываем Отчизне,
Где бесприютным живёт сирота;
Всех на Руси сиротинок отыщем,
Русь от позора спасём навсегда…

Верю, настанет тот день непременно,
Сирость на Русь не придёт никогда.
Пусть же зажжётся скорей во Вселенной,
Детства счастливого наша звезда…

- Эй! Отворите скорей ворота, -
Плачет ещё на Руси сирота…
Страшная сказка… Снится ли мне, -
Дети сироты в богатой стране?..

ДЕД КУРИЛКА - ИГРУШЕЧНИК

Как учил он детишек – берестяные резать игрушки,
А из липовых веток – дудки, свистки, погремушки.
Да из липы особой - старинные куклы точить,
Наперёд подмастерье науке любил он учить.

"Как тебя усадить, юный мой, начинатель игрушек?
Будешь, как на Руси, наши предки - искусству служить,
Если будешь меня в новом деле исправно ты слушать,
То научишься вскоре древесную сказку сложить…

- Дудка вышла на славу, - говорил он, - но ты вот послушай, -
Это только полдела, сделать дудку, в пример, - хорошо.
Научись ты играть, на дуде, как никто – хорошо, даже лучше...
Вот тогда я скажу, что ты мастер, к примеру, большой.

Посмотри-ка сюда. Видишь, вырезал куклу из липы.
Кукла вышла лицом, хоть куда, её ставь, - хороша!
Но она, ко всему, может петь и смеяться и плакать,
Словно, есть в этой кукле, как вправду, живая душа.

И смеяться, и плакать, - говорю тебе, - петь она может,
Ведь насколько любезней она для души и дороже.
Может много пройти: и времён, и вождей, и народов,
Но она сохранит первозданную сказку природы!

Кто-то скажет тогда: "До чего же она хороша,
Как бессмертная, вечная наша душа!..»

ИСКАЛ Я ПЕСНЮ ЮНЫМ
(Юным Россам посвящаю).

Много лет искал я песню,
Юные друзья мои;
Но нигде того не встретил,
Где легки - звучат они.

Много лет блуждал за песней,
По земле и по воде;
Раньше пел их даже ветер…
Песен русских нет нигде.

Неужели все в печали,
Обувь песен снять пора?
Поросли быльём причалы,
Смолкли песни у костра.

Юные, дарю вам посох,
Башмаки мои с сумой.
По семнадцать лет вам Россам,
Увенчайте поиск мой!

Может быть, найдёте песню,
В добрый путь, друзья мои…
Чу! Весенний тёплый ветер,
В перекличке соловьи!..

ПЕСНЯ СТАРОГО СЕРБА
Ко дню славянской культуры

Восстань, герой балканский!
О витязь, пробудись!
Империи османской
Довольно вам служить.

Кровавыми слезами
Исходит наш народ;
Добудем волю сами,
Бог воли не даёт…

Католики лишь рады
Нас с кем-нибудь стравить;
Одна для нас награда, -
Врагов всех напрочь сбыть…

Они по доброй воле
Не слезут с наших плеч.
Придётся поневоле
Взять в руки щит и меч.

Терпели мы немало
И сколь ещё терпеть?
Уж так не раз бывало:
Свобода или смерть!..

Доколе быть рабами
В своём краю родном,
Добудем волю сами,
Иль сгинем под ярмом.

Смотрите, как народы
Свободные живут,
Пример их для свободы
Нам кажет верный путь!

Страх одолеть, как счастье
К свободе цель иметь!
Куда, страшнее, братья,
Позор раба терпеть.

Себя мы губим сами
Терпением бесславным.
Уж краше умереть,
Чем рабский гнёт терпеть.

Беритесь за оружье,
Никто нас не спасёт.
Вперёд, смелее, дружно,
К нам помощь не придёт!

Змею, лишь мы раздавим,
Пока она мала.
Смелее в бой с врагами,
Чтоб воля ожила!

И знамя боевое,
Вручает нам страна,
Прославятся герои,
Смерть вражьим племенам!..

ЖУРАВЛИНЫЙ КРИК

Был – дитя,
Уже – жених…
- Журавли летят, -
Слышим крик…
Слышим каждый миг -
Журавлиный крик…

Был – жених,
Уже – старик...
Слышим крик:
- Журавли, взгляни!..
Слышим каждый миг -
Журавлиный крик…

Был – старик,
Уже – дитя…
Слышим крик:
- Журавли летят!..
Слышим каждый миг -
Журавлиный крик…

УВЕРТЮРА РАПСОДИИ

Поэма родилась, где дует ветерок -
Между дубов и чутких строк,
Где у ручья ракита золотая,
Врачует дух, листочками играя…

Здесь в простоте святой, такая сила!
Отрадой бескорыстною, красива,
Лишь только птицы песней отвечали,
На все мои сокрытые печали;

И песнь души припевами венчали…
Мне вспомнилось, как в детстве - в месте том,
Венчался Валей ивовым венком,
И песни сами, с той поры звучали…

РЕЧКА БЕЗЫМЯННАЯ

Парусник, отдавшись ветру поневоле,
С быстротою мчится по волнам реки;
Берег проплывает, редколесье, поле,
Ивы да берёзы, камни да пески…

Будто увлечён он древнею игрою, -
Устремляясь в вечность, ускоряет бег…
Тихое журчанье слышно за кормою,
И ладье доверясь, счастлив человек!

Пенные отливы, волны неустанны,
Ветрами наполнен, парусник плывёт…
Всё, что было – в прошлом, впереди – туманно,
Только настоящим человек живёт.

Брошен ли знакомыми, предан ли любимыми,
Не беда, не стоит нам о том грустить.
Надо жить надеждами, что тобой хранимые,
Это помогает нам в жизненном пути.

Вот и деревенька! Странная какая!..
У реки – богатые терема-дворцы!
Слышится за ивами песенка простая,
Девушка купальщица спряталась в кусты…

Что ль причалить к бережку этому песчаному?
Может, здесь счастливая ждёт меня судьба?!
Вот уж громче слышится песня, как венчальная,
Здесь взойдёт счастливая для меня звезда!..

ПО ЛУГАМ ЛИ ИДУ...

По лугам ли иду, погружённый в мечты, -
Под ногами порой не замечу цветы?
И в полуночный час по тропинке бреду,
Не замечу упавшую в небе звезду…

Но со мною всегда луч звезды голубой,
Ароматы цветов неразлучны со мной,
Потому забываю про звёзду и цветы,
Что они неразлучны с венцом красоты!

То ли очи её прямо в душу глядят,
То ли звёздочки в небе – влюблено?
Был я счастлив, любимая, встретив тебя,
В песнях снова встречаюсь и снова…

В нежной зелени трав, запах русых волос,
А в лазури небес – синева милых глаз;
Не бескрылую песню любимой принёс.
Это певчего сердца рассказ.

Ты – мелодия нежная в песнях моих,
Ты собой вдохновляешь мой песенных стих.
Не забудем про это, что ты в сердце поэта,
А не в облике внешнем портрета…

СТУДЕНЧЕСТВУ
Юбилейное

Не встречались мы давно,
Слали, лишь приветы…
Так полней бокал с вином,
Вознесём за это!

Разбросала нас стезя
Всех по белу свету;
Чокнемся дружней, друзья,
Дружбою, согреты!..

Ради тоста мы не пьём, -
Только, дружбы ради, -
Выпьем и ещё нальём
В стольном Русском граде!..

И отрадно, и легко
Выпить нам с друзьями;
Даже те, кто далеко –
Выпьют вместе с нами!

Так от радости, друзья,
Песен захотелось!
Ах, ты, молодость моя,
Как, бывало, пелось!..

Жили, как одна семья,
Как родные братья!
Солнце дружбы, пусть, друзья,
Будет век сиять нам!..

Так за дружество полней!
Звон: бокал - в бокалы!
Чтобы радость жизни всей,-
Звонче зазвучало!..

СТАТУЭТКА

Загадочный мне сон на днях приснился,
Весьма, весьма загадочный был сон.
Сам Пушкин, как живой ко мне явился,
Как наяву ко мне явился он.

«Не мешкай, - говорит, - все прочь печали.
Не в них, поверь, всей жизни нашей суть.
Идём скорее к Лариной Татьяне, -
В подарок статуэтку ей несу.

Сам не могу дарить, мой жребий - сниться,
Кто может от меня ей подарить»
И, бархатную развернув тряпицу,
Изволил статуэтку мне явить.

Из мрамора фигурка небольшая,
Довольно-таки, впрочем, немала.
Изяществом на радость вдохновляет,
В длину и в толщину, весьма мила…

Я без труда в прекрасной статуэтке
Евгения Онегина признал.
Была весна. Дул лёгкий тёплый ветер.
К Татьяне Лариной от Пушкина шагал.

И соблазнительна фигурка, несомненно,
Татьяне, верно, будет по душе…
Ах, наша жизнь, - случайный дар мгновенный,
Кто скрашивает жизни миг, - блажен.

К чему бы: Пушкин мне во сне явился,
Так запросто ко мне явился он?
И долго я на Пушкина дивился,
На статуэтку, что вручил мне он…

Сообщение отредактировал sigacheval - Пятница, 24 Май 2013, 07:43
 
Nikolay Дата: Воскресенье, 02 Июн 2013, 18:27 | Сообщение # 314
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Цитата (sigacheval)
СВЕТИЛЬНИК ЗЕМЛЯНКИ Собрату по перу Николаю Дику в дни праздника Великой Победы посвящаю.

Александр Александрович, спасибо Вам от всего сердца!
Спасибо и за все стихи в этой глубоко-философской подборке.
Только здоровья Вам, терпения и вечной энергии творчества!
С летом 2013-го Вас, Александр Александрович!
applause applause good good love hello
Редактор журнала "Азов литературный"
 
sigacheval Дата: Понедельник, 03 Июн 2013, 14:35 | Сообщение # 315
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Николай Францевич, благодарю за добрый отклик и тёплые слова!
Вот и лето красное долгожданное наступило! Не обходит Россию теплом и щедростью своей. Будем благодарны ей за это, примем её щедроты с великой благодарностью.
Николай Францевич, наш литературный фестиваль завалили прозой, но рассказы присланы в основном большие по объёму, это сильно обременяет. Хотелось бы более маленьких по объёму рассказов (и даже миниатюрных), но оригинальных и увлекательных. М.Б. среди Ваших питомцев имеются таковые. Пожалуйста, пришлите несколько таких рассказов, необязательно сейчас, можно осенью или даже зимой.
С самыми тёплыми искренними пожеланиями крепкого здоровья, благополучия и творческих успехов, Александр

**********************************************

РАМАЯНА

По одноименной древнеарийской эпической поэме Вальмики (Отрывок))

Полная версия - http://www.stihi.ru/2013/01/11/6838



ОТ АВТОРА ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Никогда неувядающие Древнеиндийские эпические поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна» были и остаются непревзойдёнными произведениями мировой классики, отличающиеся высотой провозглашённых ими идеалами, как моральное воззвание к человечеству. Они поучительны для каждого и славятся изящностью поэтического слога. В «Рамаяне» великого мудреца Вальмики, рисуется образ идеального правителя и героя Рамы, затрагиваются вечные вопросы нравственного долга, провозглашается истиной победа добра над силами зла, утверждается представление о духовном идеале. Не случайно, поэтому, в настоящее время в Индии жемчужины поэтического эпоса «Рамаяна» входят в школьные программы с целью нравственного воспитания учащейся молодёжи.
На Западе и в России древнеиндийский эпос «Рамаяны» хорошо известен его переводят и ставят на театральных сценах. В странах Востока, таких как Индия, Шри-Ланка, Непал, Бирма, Бангладеш к «Рамаяне» относятся, как к Священному Писанию с благоговением и любовью. «Рамаяна» сообщает, что её сказания передавались из уст в уста, пелись в сопровождении лютни. Первыми её исполнителями были сыновья Рамы – Куша и Лава. Нередко певцы не исполняли дословно «Рамаяну», они сочетали и дополняли традиционные тексты, но в целом они были верны традиции. Язык «Рамаяны» насыщен эпитетами и сравнениями (эпическими формулами). Эпический певец хранил в памяти множество таких формул, и умело пользовался ими.
«Рамаяну» великого поэта Вальмики множество раз пересказывали на русском языке на основе лучших английских переводов с санскрита, но до последнего времени не существовало её полного издания. Наиболее полное изложение великого эпоса было представлено в прозе издательством «Гаудия-веданта пресс» в 1999 году (перевод с английского и литературное изложение Джагадьони). Автору удалось приблизить историческую реальность «Рамаяны» к современному читателю, снабжая текст необходимыми сносками, глоссарием и приложениями. Однако, по мнению самого Джагадьони, «собранного материала оказалось недостаточно, чтобы по-настоящему раскрыть богатство содержания «Рамаяны» и передать его со всей полнотой». Кроме того, по мнению автора, в «Рамаяне» много удивительного и чудесного и повествующее событие может показаться читателям мифическим. Ключ к пониманию находится в самой поэме, не следует искать в ней аллегорий. Следует отметить несомненную полезность колоссального труда Джагадьони, всё же в прозаическом повествовании этой удивительной поэмы теряется немало красот и очарований. Очень важно также учитывать традиционную исполнительскую певческую особенность «Рамаяны» в одиннадцати слоговых шлоках из четырёх строф с двухсложной стопой, с ударением на втором слоге (пятистопный ямб, с женской рифмой).
Автор настоящего поэтического перевода «Рамаяны» ставил своей целью в возможной полноте, достаточной для представления общего содержания «Рамаяны» Вальмики, с выдержанной в ней поэтической песенной особенностью, по возможности приближая к гармоничной напевности эпоса Вальмики. Сокращение объёма текста автор старался восполнить в комментариях, в предисловии, в глоссарии, в сносках. Автор не претендует на исчерпывающую полноту и безупречную эквивалентность к оригиналу, прекрасно понимая, что это практически сделать невозможно. Любой поэтический перевод неизбежно теряет поэтические краски и ароматы оригинального стиха. Цель была много скромнее: пробудить у читателей желание глубже познакомиться с этим удивительным, непревзойдённым высоконравственным и гармоничным поэтическим шедевром, не уступающим древнегреческим гомеровским поэмам «Илиада» и «Одиссея». Древнеарийский эпос «Рамаяна» является самым древним образцом изящной эпической поэзии. Мудреца Вальмики, автора «Рамаяны» называют адикави (первым поэтом на Земле), а саму поэму «Рамаяна» считают адикавьей (первой поэмой в мире).
Вальмики был живым свидетелем и участником событий Рамаяны. Он родился на севере Индостана в семье брахмана. По случайности, он был захвачен дикими горцами, которые в корыстных целях обучили его воровству. Эту «науку» Вальмики хорошо усвоил, и в течение многих лет он устраивал засады на дорогах и грабил путников. Позднее, будучи отцом семейства, Вальмики продолжал этот свой воровской промысел, чтобы прокормить свою жену и сына.
Однажды Вальмики повстречал в джунглях мудрецов, и с ножом в руке потребовал от них денег в обмен на их жизнь. – Мы люди Бога, - ответили ему странники, - у нас нет ни денег и драгоценностей. Зачем ты стал на преступный путь? – У меня нет иного способа прокормить свою семью, - ответил Вальмики. – Но готовы ли будут жена и дети разделить твою горькую участь, в случае неудачи, когда настанет время расплаты? - спросили его мудрецы. Не лучше ли тебе воспевать святое имя Бога Рамы, и Он позаботится о тебе и твоей семье.
Вальмики был озадачен их советом и, когда он признался своей жене и детям в своих преступлениях и спросил: готовы ли они будут разделить его горькую участь, в случае, если постигнет его неудача. – Нет, - ответили ему домашние, - за свои преступления ты будешь отвечать один. Потрясённый их отказом разделить его горькую участь, когда наступит время расплаты, Вальмики сел в муравейник, воспевая святое имя Бога Рамы, не обращая вниманье на то, что вскоре он оказался, покрыт муравейником с головой. А когда вышел из вальмика (на санскр. буквально - муравейник), то увидел рядом с собой прекрасную плачущую женщину Ситу, жену прославленного Рамы, заблудившуюся в джунглях. Вальмики привёл её в свой дом, где вскоре от неё родились двое сыновей Рамы – Лава и Куша. С тех пор во сне к Вальмики стал появляться мудрец Нарада Муни. Он поведал ему в песнопениях эпическую историю Рамаяны. Вальмики позже напевал эту удивительную поэму сыновьям Рамы – Лаве и Кушу.
Однажды на великом празднике Раджасуя-ягья, где собрались Рама и все его сподвижники, вдруг появились юные дети Рамы – Лава и Куша с музыкальными инструментами (винами) в руках. Они начали воспевать «Рамаяну», которую слышали от Вальмики. Все собравшиеся на этом празднике, пребывали в удивительном взволнованном состоянии, оттого, что шлоки, этих удивительных песен поэмы «Рамаяна», разворачивались красочными сценами у них на глазах. Приглашаю читателей, познакомиться с удивительными историями «Рамаяны»: о Раме, Сите и всех её действующих лиц, которых я искренне просил войти в эту поэму «Рамаяна». Говорится, что стихи арийских песен поэмы о Раме и Сите, подобны небесному жемчужному ожерелью. Кто искренне внемлет этим стихам, тот доставляет удовольствие Великой Личности Господа.
Рама, был сыном царя Дашаратхи, правящего обширным государством со столицей Айдохье. Царь соседней страны Видехи объявил, что ищет достойного мужа для своей приёмной дочери – прекрасной Ситы. Было состязание многих принцев в стрельбе из огромного, прекрасного, как радуга, лука. Рама выиграл состязание, и Сита обрадовалась победе Рамы, она надела ему на шею венок из цветов, в знак согласия стать его женой, и любить его до последнего вздоха. Сыграли пышную свадьбу, и царь Дашаратха передал своё царство Раме.
Ситу увидел свирепый царь демонов Равана (санскр. «ревущий»). Он вспыхнул к ней неодолимой страстью. Равана обладал десятью головами, двадцатью руками, имел страшный голос. Обманом Равану удалось украсть Ситу, и на золотой колеснице, запряжённой зелёными конями, умчался с ней по поднебесью в свои владения, и стал предлагать Сите свои несметные сокровища. Сита отвергла все его притязания и ответила, что любит одного лишь Раму и всегда будет ему верна. Раван объявил, что будет ждать год её согласия стать его женой, и через год предаст её лютой смерти.
Рама со своим братом Лакшманом отправились на поиски Ситы. С помощью могучего племени обезьян, во главе с их предводителем Сугривой и его мудрого советника Ханумана (сына бога ветра, способного летать по воздуху), Рама и Лакшман подошёл к океану, оставалось преодолеть водные преграды до острова Ланки. Хануман вызвался полететь на остров Ланки, разведать: где Раван прячет Ситу?
Обезьянье войско построило мост до острова Ланки, переправилось через него и устремилось к столице Раваны. Прекрасная Сита в своём саду с ужасом слышала шум битвы благородного обезьяньего войска под предводительством Рамы с демоническим войском Раваны. Рама и Раван сошлись в поединке, бились с утра до вечера; притупились их мечи, кончились стрелы в колчанах. Рама пустил свою последнюю стрелу, которая пробила каменный панцирь Раваны и вонзилась ему в самое сердце. Так исполнилась воля богов: от руки человека погиб, неуязвимый для людей, царь демонов Раван. Войско Равана разбежалось, и Рама вступил в столицу Ланки. Со слезами радости встретила Раму прекрасная Сита. На колеснице Раваны, запряжённой зелёными конями, вернулись они в Айдохью, и Рама стал законным царём, мудрым и справедливым.
Освободив Ситу, Рама стал сомневаться, что она хранила ему верность, находясь в плену у Раваны. Сита, чтобы доказать свою невиновность, взошла на костёр – и невредимой вышла из огня. Лишь после этого Рама согласился вновь признать её своей женой. Так, по-видимому, и закончилась знаменитая поэма «Рамаяна», созданная Вальмики (Книга VI). Однако, в той «Рамаяне», которая до нас дошла, злоключения главных героев были продолжены последующим поколением эпических поэтов. Сказано, что через некоторое время Раме становится известно, что подданные осуждают его за нарушение древнего обычая, согласно которому муж не должен принимать обратно жену, проведшую вне дома более определённого срока. Рама изгнал беременную Ситу в лес, где она родила от него сыновей-близнецов – Кушу и Лаву и вместе со своими детьми нашла приют у мудрого отшельника Вальмики, того самого, которому приписывается авторство «Рамаяны». Снова прошли долгие годы разлуки Рамы и Ситы. Когда сыновья выросли, Рама, будучи на охоте, случайно набрёл на хижину отшельника Вальмики. Он увидел двоих юношей, в которых признал своих сыновей, взял их с собой в столицу, и разрешил Сите следовать за сыновьями, но продолжал колебаться и потребовал доказательства её верности. Оскорблённая Сита обратилась к земле, на которой стояла: «О мать-земля! Если я чиста перед Рамой, прими меня навеки в своё лоно!» Замля разверзлась под ногами Ситы – и поглотила её. Раскаявшийся в последний момент Рама попытался удержать Ситу за волосы, но только порезал свою ладонь её волосами. По народному поверью, с тех пор ладони у людей изрезаны тонкими, как волосы, линиями.
Темы повторяющейся разлуки Рамы и Ситы не случайны. Авторы дополнительной книги (Книга VII) посчитали, что благополучный конец эпической поэмы «Рамаяна» противоречил её художественному замыслу, и они посчитали целесообразным остаться верными замыслу Вальмики, продолжив поэму.

Слова из эпической поэмы «Рамаяны» оказались пророческими:
«Пока есть Ганга, Гималаев горы,
Жить будет повесть о деяньях Рамы».

И в наше время, это пророчество обретает вполне реальный смысл. Деяния Рамы по очищению скверны также актуальны и в новые космические времена. Не случайно во вступлении к «Махабхарате» говориться:

«Одни поэты рассказали это сказание,
Другие – рассказывают его теперь,
Третьи – будут рассказывать позже на земле».

Сообщение отредактировал sigacheval - Понедельник, 03 Июн 2013, 14:39
 
Nikolay Дата: Понедельник, 03 Июн 2013, 15:39 | Сообщение # 316
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Александр Александрович, постараюсь провести городской летний конкурс малой прозы - сказки и мини-рассказы за лето (в летних оздоровительных лагерях города и детских оздоровительных площадках). Отберу лучшие и постараюсь прислать Вам.
Удачного лета!
heart hello hello
Редактор журнала "Азов литературный"
 
sigacheval Дата: Среда, 12 Июн 2013, 20:40 | Сообщение # 317
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Николай Францевич, благодарю Вас!

Цитата
Постараюсь провести городской летний конкурс малой прозы - сказки и мини-рассказы за лето (в летних оздоровительных лагерях города и детских оздоровительных площадках). Отберу лучшие и постараюсь прислать Вам


Верю, что впереди в нашем сотворчестве - самое главное.
Николай Францевич, пожалуйста не сердитесь, что с опозданием реагирую за развитием творческой жизни на форуме СП. Моя скаковая лошадка реально не поспевает. Но я стараюсь подбодрить её и надеюсь на лучшее.
Копите летом здоровье и материалы по нашему сотворчеству.
Удачи, удачи и только удачи во всём!..



***********************************************

ЦЫГАНСКАЯ ПРАВДА.
Маленькая комедия



























ЦЫГАН.
(Едет неторопливо верхом на лошади, играет на скрипке, поёт цыганскую песню.)

Запрягу я лошадь
Лохматую мою,
Эх, да как поеду,
Так и запою...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Куда хочу – поеду,
От души – пою!..

Вечер. Степ. Дорога...
Шелестит бурьян...
У костра сидело -
Несколько цыган...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
У костра сидело -
Несколько цыган...

Старая цыганка,
Сидя у огня,
Картой помахала, -
Позвала меня...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Картой помахала, -
Позвала меня...

Погости-ка, сокол,
Сокол молодой,
Хваткий по натуре,
С вольною душой...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Хваткий по натуре,
С вольною душой...

Подошёл и сел я
Рядом на траву,
И на картах вижу –
Всё, как наяву...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Я на картах вижу –
Всё, как наяву...

(Цыгана обгоняет верхом на лошади знатный господин).

ЦЫГАН. (обращается к господину) Здорово! Куда путь держишь?
ГОСПОДИН. (с важным видом) К самому царю лежит путь-дорога!..
ЦЫГАН. А зачем тебе к царю?
ГОСПОДИН. Еду к царю за приказом: чем кому жить? Чем кому промышлять? Хочу, чтобы у меня всего вдоволь было, и чтобы мне за эти дела - ничего бы не было...
ЦЫГАН. А ты замолви и за меня словечко.
ГОСПОДИН. Ладно, замолвлю.
(Говорит в сторону)
Только отвяжись, черноволосый! Кукиш с маслом - я за тебя замолвлю...
ЦЫГАН. А не обманешь меня, бедного цыгана?
ГОСПОДИН. Нет, не обману.
(Говорит в сторону: откачнись только от меня, да поскорей.)
ЦЫГАН. Да ты, пожалуй, забудешь, господин, шибко ты замороченный...
ГОСПОДИН. Нет, не забуду.
(Говорит в сторону)
Отвалишься ты от меня или же – нет?
ЦЫГАН. Ой, господин, чует моё сердце, надуришь ты маня...
ГОСПОДИН. Нет, не надурю.
(Говорит в сторону)
Вот прицепился-то, что и палкой не отшибёшь...
ЦЫГАН. Дай мне задаток, что не обманешь ты меня...
ГОСПОДИН. (недовольный)
Да что же я могу дать тебе в задаток, чтобы ты поверил мне?..
ЦЫГАН. Дай мне в задаток своё золотое стремно. Я тебя здесь подожду, пока ты назад вернёшься. Очень хочется мне знать: что царь-батюшка цыгану пожелает?..
ГОСПОДИН.
(Задумался, говорит в сторону: ведь этот репей так просто не отстанет; пусть, пожалуй, подержит в руках моё золотое стремно.)
Ну, так и быть: держи, черноволосый, моё золотое стремно, и дождись меня здесь, никуда не отлучайся (уезжает).
ЦЫГАН. (поёт).

Батька лошадь запрягает,
Матка вожжи подаёт,
Папка мамку поцелует, -
Мамка козырем пойдёт!

Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!
Папка мамку поцелует, -
Мамка козырем пойдёт!..

Как под нашей под горой
Торговал цыган золой:
Картошка моя, -
Эх, вся поджаристая!..

Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!
Картошка моя, -
Вся поджаристая!..

Ты расти, расти, трава,
Ой, трава зелёная!
Ты лети, лети, слава,
Да слава забубённая!..

Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!
Ты лети, лети, слава,
Да слава забубённая!..

(Появляется господин на богато убранной лошади.)

ГОСПОДИН. (обращается к цыгану)
Вправду ты, цыган, сказывал! Коли б не взял ты у меня золотое стремно, так я совсем бы про тебя забыл!..
ЦЫГАН. (смеётся)
То-то и есть, что теперь ты меня вовек не забудешь. Как глянешь на своё стремно, так и вспомянешь про меня...
Так что же царь-то про меня, бедного цыгана, - сказывал?..
ГОСПОДИН. А так царь прямо и сказал, что всё у цыгана путём будет: коли, у кого что-нибудь возьмёт без спросу, утаит да забожить, то его и будет!..
ЦЫГАН. (смеётся) Ну спасибо, брат, на добром слове, слово-то царское мне, пожалуй, что на руку будет!..
(Повернулся, поехал и напевая.)

Ой, Романе, времена,
Золотые стремена!..
Картошка моя, -
Вся поджаренная!..

ГОСПОДИН. (кричит цыгану вслед)
Куда же ты, цыган, а верни-ка мне моё золотое стремно...
ЦЫГАН. (Останавливается, оглядывается, пожимает с недоумением плечами.)
Какое такое золотое стремно!..
ГОСПОДИН. Да, как это какое?! Ты что, цыган, совсем такое дело забыл? Да ты ж у меня взял золотое стремно, когда я к царю нашему поехал...
ЦЫГАН. Когда это я у тебя золотое стремно брал? Ты что брат, смеёшься надо мной? Я тебя впервые в жизни вижу, ей-богу!.. Мало ли по свету цыган разъезжает и что же: каждый из них тебе должен по золотому стремну выдавать? Так что ли дело твоё получается? То-то и гляжу я, что шибко ты на богатой коняге разъезжаешь... Не брал я у тебя никакого стремна: ни золотого, ни серебряного, ни железного. Ей-богу, не вру!..
ГОСПОДИН. (сплюнул с досадой через плечо)
Да подавись ты моим стремном, черноморд поганый! Пусть это моё золотое стремно, у тебя поперёк глотки встанет: чтобы ни туда, ни сюда, ни в кавалерийскую армию!..
(Уехал, ругаясь, - на чём только белый свет стоит...)
ЦЫГАН. (машет ему вслед рукой)
Ну, и катись своим путём, кровопивец несчастный, ишь жиру-то накопил, кобыла твоя еле-еле ноги переставляет...
(Достаёт из глубин своих бездонных шароваров золотое стремно, поднимает его высоко у себя над головой, восклицает громко.)
Кому золотое стремно! Кому золотое стремно! Уступлю недорого!.. (Появляется купец.)
КУПЕЦ. Что, цыган, продаёшь стремно?
ЦЫГАН. Продаю недорого, да ещё и уступить в цене хорошо могу, как первому покупателю. Сам знаешь время-то для цыгана дороже денег, вот я дешевле-то и продаю. Смотри, какое стремно: так на солнце и сверкает! Чистое золото самой высшей пробы!..
КУПЕЦ. (прищуривается)
Что возьмешь за стремно?
ЦЫГАН. Пять тысяч.
КУПЕЦ. (чешет свой затылок)
В какой валюте?
ЦЫГАН. В европейской валюте, в какой же ещё? Не в наших же деревянных рублях...
КУПЕЦ. (недовольно качает головой)
Зачем так дорого?
ЦЫГАН. Затем, что оно золотое! Было б оно не золотое, так я, может быть, тебе и так его подарил. Такие тонкости правильно понимать надо...
КУПЕЦ. (согласно машет рукой)
Ну, ладно, шут с тобой, золотая рыбка! В европейских - так в европейских. Кто цыгана переторгует, тот и дня не проживёт!..
(Достаёт деньги, считает)
Вот четыре тысячи есть, а одной тысячи не хватает. Вот тебе, цыган, четыре тысячи, - отдавай мне стремно, а остальные деньги, напоследях получишь...
ЦЫГАН. Нет, купец, так дело у нас не пойдёт. Четыре тысячи европейских рублев, пожалуй, я возьму, почему бы и нет? Но стремно тебе сейчас не отдам: как дошлёшь, что следует по договору, тогда и товар получишь...
КУПЕЦ. А, ладно... Держи задаток две тысячи, сейчас мой слуга дошлёт тебе остальную кассу.
(Уходит. На сцене появляется слуга купца.)

СЛУГА. (обращается к цыгану) Здорово, цыган!..
ЦЫГАН. Здорово, добрый человек!
СЛУГА. Я доставил тебе деньги от моего хозяина, купца.
ЦЫГАН. Ну, так давай, коли доставил остальную кассу...
СЛУГА. Вот тебе три тысячи европейских рублев...
ЦЫГАН.
(Берёт у слуги деньги, считает их, кладёт в свой бездонный карман. Достаёт из своего другого кармана бутылку самогонки, угощает слугу.)
Пей давай, брат, за нашу хорошую сделку. Откушай доброй самогонки, чтоб жить на свете стало веселей!..
СЛУГА. (берёт у цыгана бутылку)
Надо бы что-нибудь на закуску...
ЦЫГАН. А ты пей, знай! Авось, не барин какой-нибудь, чтоб закуской баловаться...
СЛУГА. Пьёт из горлышка цыганской бутылки...
(Долго морщится, весь вздрагивает, с удовольствием долго нюхает свой рукав, наконец, у него из груди вырывается громкий, победоносный вскрик.)
А-а-а!.. Хороша-а!..
(Слуга и цыган с удовольствием подмигивают друг другу, слуга говорит с задором.)
А что, цыган, если я всю твою самогонку выпью, так ты не в обиде станешь на меня?
ЦЫГАН. Нет, брат, пей давай, если не стала колышком тебе цыганская самогонка, так я только рад за тебя!..
СЛУГА.
(Допивает всё содержимое из горлышка. С большим вдохновением нюхает у цыгана жилетку, вскрикивает, словно победоносное.)
– Ура!.. А-а-а! А-а-а! Хороша!.. Сама крепость!..
ЦЫГАН. Так ещё бы не крепость, - горит синим пламенем, да ещё и искриться при этом салютом бесподобным!.. Ты вот наверняка хорошо согрелся!..
СЛУГА. Ещё как и согрелся-то, даже жарко стало!..
ЦЫГАН. Дал бы ты мне, брат, свой кафтан погреться...
СЛУГА.
(С широким размахом, снимает с себя кафтан, отдаёт цыгану.)
По-дружбе, это я завсегда отдам, если у меня попросят...
ЦЫГАН.
(Надел кафтан, похлопал слугу по плечу.)
Спасибо, брат, что уважил! Вот теперь-то совсем другое дело, - сразу мне теплее стало...
СЛУГА. Ну, так что, цыган, давай что ли мне золотое стремно?!
ЦЫГАН. Какое стремно?
СЛУГА. Да, как это то есть какое? То самое стремно, которое ты моему купцу продал...
ЦЫГАН. Когда продал? Какое стремно? Да ты, брат, как я вижу, изрядно окосел!.. У меня не то, что золотого стремна, но и обыкновенного стремна отродясь не было...
СЛУГА. (в растерянности)
Ну так отдавай назад деньги...
ЦЫГАН. Какие деньги? Да тебе, брат, как я вижу, не самогонку цыганскую надо пить, а простоквашу через марлю сосать, да и то маленькими глоточками...
СЛУГА. Да ты что, цыган, побойся Бога!.. Я ведь тебе только что отдал деньги – три тысячи европейских рублёв! Или снова станешь отпираться...
ЦЫГАН. Никаких денег я даже и не видел, ей-богу!.. Я тебе, брат, даже и на грош не вру... Это в тебе моя самогонка заговорила...
СЛУГА. (Говорит, заикаясь.)
Да ты, да я, да мы с тобой...
(Безнадёжно машет рукой. Зовёт уполномоченного по правам человека. Громко взывает.)
Товарищ уполномоченный! Товарищ уполномоченный!..
(Появляется уполномоченный, при исполнении служебных обязанностей.)
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Обращается к слуге.)
В чём дело, уважаемый гражданин?
СЛУГА. (Говорит, заикаясь и путано.)
Товарищ уполномоченный! Купили мы с хозяином у цыгана золотое стремно; он, деньги-то наши забрал, а свой товар, стремно, - то есть, нам отдавать не желает...
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Обращается к цыгану.)
Что скажешь, уважаемый?..
ЦЫГАН. (смеётся)
Господин уполномоченный!.. Как я, бедный цыган, мог продавать золотое стремно, коль в нашем роду, не то что золотого, но и обыкновенного стремна, отродясь не бывало... У меня в доме шестеро малолетних детей голодных и оборванных. Я знать не знаю, и ведать не ведаю, что этот уважаемый человек от меня требует... Он ещё может быть скажет, что и одежда на мне сейчас его собственная...
СЛУГА. (Не сдерживается, кричит во всё горло.)
Да-таки моя!.. Кафтан-то на тебе мой! Ты ведь попросил у меня кафтан, чтобы погреться только. Я тебе удружил этот самый кафтан. Так ты вот теперь, как я вижу, желаешь присвоить его себе!..
ЦЫГАН. (смеётся)
Вот видите, господин уполномоченный, этот уважаемый товарищ, просто выпил лишку, и теперь ему кажется, что всё вокруг принадлежит ему одному...
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Нахмурил брови, говорит громогласно)
Та-ак!.. Всё ясно!.. Напился в общественном месте, пристаёшь к добрым людям с целью вымогательства, оскорбляешь наших почтенных граждан и клевещет на них.
(Берёт под руку слугу.)
Пройдём, гражданин, ты мне дашь свои показания там, где это положено...
Слуга пытается сопротивляться. Уполномоченный одной рукой заламывает слуге руку за спину, а другой рукой вцепился ему в волосы, уводит за кулисы.
СЛУГА. (Кричит, что есть мочи.)
Ну, черномазый, погоди, отольются тебе мои слёзы!.. Когда выйду из кутузки, я под землей тебя найду. И ещё глубже закопаю!..
ЦЫГАН. (смеётся) Все там будем...

Конец спектакля.

Добавлено (12.06.2013, 20:40)
---------------------------------------------
ФЛЕЙТА ИЗ САДОВ СЕМИРАМИДЫ.
(Отрывок из музыкальной драмы.)

Наиболее полная версия - http://www.chitalnya.ru/work/817072/



6. ЛЮБОВНОЕ ПИСЬМО

(На веранде Ниний внимательно рассматривает золотистые цветы чампака. Входит Балабала с цветочной гирляндой в руках.)

БАЛАБАЛА. (Протягивает цветочную гирлянду Нинию.)

Вот тебе гирлянда, друг мой Ниний,

НИНИЙ. (Будто не услышал Балабалу.)

Лишь мельком я издали увидел
Девушку красы необычайной,
Самый лучший дар нам, - дар случайный…

БАЛАБАЛА. (Качает головой, говорит громче.)

Ниний друг, меня не замечаешь,
Я зову, а ты не отвечаешь,
Удивлён я, друг мой, не на шутку,
Мне не уделяешь ты минутку.

НИНИЙ. (Смутившись, старается спрятать свои эмоции от Балабалы.)

Бабабала, лучший друг на свете,
Как это тебя я не заметил?!
Увлечён красой лиан чампака;
Долго ты цветы искал, однако…

БАЛАБАЛА.
Отговорки эти без причины,
Хоть они искусные и милы.
Ты на чистоту скажи мне Ниний,
Отчего ты стал таким унылым?

НИНИЙ.

Потому что нет моей гирлянды…

БАЛАБАЛА.

Как зовут ту девушку-гирлянду?

НИНИЙ.

Глупые оставь ты подозренья.

БАЛАБАЛА.

Ладду её имя, без сомненья…

НИНИЙ. (Говорит в сторону.)

Как он догадался? Вот мошенник,
От него не скроешь украшенья…

(Говорит вслух.)
Друг, ты прав, волнует так она,
Как реку Евфрат весной Луна.
Взглядам быстрым - с уголков очей,
Лани обучаются у ней.

Губы алы, как плоды бимбака , [6]
Изгибаются цветочным луком,
И прохладная Луна лица,
На пути у глаз моих и сердца…

Ах, мой друг, пленительна она,
Необычной сладости полна!
Так желал бы ей цветов нарвать!..

(Неожиданно появляется Лилла)

ЛИЛЛА. (С хитринкой улыбается.)

Не нарвать цветов, цветов давать!..

(Протягивает Нинию письмо.)

Вот с куста желаний лепесток -
Это вдохновенное письмо.

БАЛАБАЛА.

Что за польза в этом лепестке,
Лучше леденцов: ему и мне…

НИНИЙ. (С нескрываемым удовольствием принимает письмо.)

Сердце моё бедное взбодрись,
Этот лепесток мне скрасит жизнь.
Он - сосуд нектара для ушей,
Прочитаю я письмо скорей.

(Читает письмо музыкальным речитативом, с большим воодушевлением.)

«Славящейся славной красотой!
Музыкальный, песенный герой!
Живописный твой портрет храня,
Навсегда ты в сердце у меня...

В сердце у меня теперь живёшь,
Флейтой в нём нектар ручьями льёшь!
Где бы ни была, куда б ни шла,
Всюду ты со мной, моя душа!..

Сердце моё, громко не стучи,
Глупое, ты лучше помолчи.
Ведь теперь нигде мне не пройти, -
Всюду преграждает мне пути…»

(Сияя от счастья, прячет письмо у себя за пазухой. Говорит в сторону.)

Коль пренебрегла моралью ты,
Значит, любишь, ты мои цветы!

(Говорит с улыбкой вслух.)

Что же, значит, так тому и быть, -
Мне не запрещается любить…

ЛИЛЛА. (С чувством ревности, говорит в сторону.)

Этот Ниний, что за чародей,
Так смутил он флейтой сердце ей,
И улыбкой, как источник лжи,
Он продолжит Ладду ворожить…

(Заплакала…)

БАЛАБАЛА. (Замечает слёзы Лиллы. Говорит ей с упрёком.)

Плачь твой, я легко перенесу,
Уподоблен плачу он в лесу.
Пользы никакой от плача нет,
Лилла, ты ревнуешь, - в том секрет.

ЛИЛЛА. (Словно назло Балабале и, желая проверить истинные чувства Ниния к Ладду, снимает со своей шеи замечательные бусы и надевает их на шею Нинию, обращается к нему с лестными словами.)

Эти бузы из плодов гунджи [7]
Бусами ты, Ниний, дорожи.
Ладду их носила. По весне,
Эти бусы подарила мне.

Ладду пусть, подобно ожерелью,
Обвивая, украшает шею.
Любоваться стану я тобой,
Слушать флейту сердца со слезой.

НИНИЙ. (С удивлением и с чувством, пристально посмотрел на прекрасную Лиллу.)

Хоть плоды гунджа, алы, как маки,
Кажутся неспелыми, однако.
Не желаю бусы я принять -
Их плодов незрелых пожелать.

(Ниний, с чувством смущения, снял с себя бусы, и вернул их обратно Лилле.

ЛИЛЛА. (Говорит в сторону.)

Ниния смущение то значит, -
Нашей с Ладду общую удачу…

(Прячет бусы у себя под одеждой, удаляется.)

БАЛАБАЛА. (Смотрит на Ниния с сожалением.)

Зря ты отказался от любви,
Искренней ведь, что ни говори…

НИНИЙ.

Как всегда ты прав, мой друг, конечно,
Обошёлся с девушкой беспечно.

БАЛАБАЛА.

Ладду, верно, сильно огорчится,
Отомстить тебе станет стремиться.
И боюсь я, что, тебя любя,
Может даже погубить себя.

НИНИЙ.

Ой, как глупо вырывать лиану,
Принести готовой - плод желаний…

БАЛАБАЛА.

Как нам быть? Ума не приложу,
Но одно тебе, мой друг, скажу:
Не сыскать нам ничего отрадней, -
На письмо - письмом ответить Ладде…

НИНИЙ.

Мне чернила надо выбрать ей,
Чтобы ярче были и милей…

БАЛАБАЛА.

Жидкость ароматная из роз, -
Вызовет потоки сладких слёз!..

(Обнявшись, довольные уходят.)

ГЛОССАРИЙ:

[6] Плоды бимбака отличаются исключительно алой яркостью
[7] Гунджи – плоды ярко-красного цвета, терпкие, кисло-сладкие на вкус

Сообщение отредактировал sigacheval - Понедельник, 17 Июн 2013, 16:32
 
Lana777 Дата: Воскресенье, 16 Июн 2013, 15:43 | Сообщение # 318
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2419
Награды: 146
Репутация: 142
sigacheval,
Сан Саныч, здравствуйте, дорогой мой друже!
Загостилась я на Вашей страничке и от всей души хочу поблагодарить Вас за ту радость, которую дарит Ваша великолепная поэзия...
Цитата (sigacheval)
Над станицами, над хуторами,
Над широким раздольем степей.
Улетают, кричат вечерами
Караваны родных журавлей…

Мчат на юг они, громко рыдая,

Ждём мы их на юге, ах, как ждём...
Цитата (sigacheval)
Ах, мимолётна даже Вечность!
Ах, мимолётна наша жизнь!..
Познал я в дружбе бесконечность,
Мой дружбе беспредельный стих...

Наверное, это так прекрасно познать подобное чувство...
Цитата (sigacheval)
Поверьте: я о вас не заскучаю,
К иной мечте душа меня влечёт.
Россия велика и слёз её печальных,
Лишь эта песня в книжку соберёт.

Сан Саныч, ах, какие тонкие струны задели в моей душе эти строки...
Цитата (sigacheval)
Эй, кто знали друзей, наполняйте бокалы,
Сдвинем дружно и наши утраты запьём.

Светлая память!
Цитата (sigacheval)
Моя подруга песен уж не просит,
Вдали она живёт, моя подруга.

Вдали Ваша подруга, дорогой Сан Саныч, вдали и весной и осенью, и зимой, и летом...Вдали...
Цитата (sigacheval)
Те камни из слёз моих, брызнувших разом…
Ну, разве не диво? Не правда ль, – красиво?

Прекрасна, тонка, глубока Ваша дивная поэзия... И диво, и красиво - подтверждаю с восторгом...
Цитата (sigacheval)
О муза! Нашей жизни краток срок,
Чтоб выполнить задуманное смог,
Объять Природу с Музой - велика
Задача песнопевчего венка.

Велика, совершенно согласна, но, как легка она в руках поэта...
Цитата (sigacheval)
СВЕТИЛЬНИК ЗЕМЛЯНКИ
Собрату по перу Николаю Дику в дни праздника Великой Победы посвящаю.

Очень порадовалась за Николая Францевича...Такие посвящения - это дар Судьбы...
Цитата (sigacheval)
Будь вовек благословенно
Ты, прекрасное дитя!..

И сердце радостью наполняется...
Сан Саныч дорогой, ещё обязательно приду к Вам в гости, жаль - летнее время так драгоценно...
Надеюсь, что у Вас всё хорошо!
Светлых дней и радости душе Вашей тёплой!

С дружеским теплом, Свет-Лана.
моя страница
 
sigacheval Дата: Среда, 19 Июн 2013, 23:46 | Сообщение # 319
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Светлана, Благодарю Вас с огромной признательностью, и РАдуюсь РАдостной РАдостью!..
Замечталось и мне заглянуть на Вашу страничку. Мечты сбываются.
Желаю счастья и успехов во всех Ваших начинаниях!



С душевной теплотой, Александр

*****************************************[/b]

ОПАВШИЕ ЛИСТЬЯ ПЕCЕН(в сокращении)

Полнее - http://www.chitalnya.ru/work/824616/

Букет подношу вам с любовью -
Из листьев, опавших давно,
Не блещут изыском и новью, -
Дарил, или клал под сукно…
Теперь позабытым находкам,
Порадовался несказанно;
Дарю вам листочки охотно -
О прошлом воспоминанье…
С любовью - всем!



КАК ДОРОГИ СЕРДЦУ - МИНУВШЕГО ДНИ

Как тень дорогого ушедшего друга,
Являются прошлого дни.
Они навещают нас птицей досуга,
И меркнут, как утром огни…

Обманной любовью, мечтой невозможной,
Являются прошлого дни.
И, как миражи, дразнят лаской тревожной,
И душу смущают они.

О сны золотые, о звёздные ночи,
О жизни прошедшие дни…
Вы, словно на миг, заглянули мне в очи,
Но радостны сердцу они.

Как мука бессонниц - заменит нам счастье,
Как Солнце, пробившись сквозь тучи ненастья, -
Так дороги сердцу минувшие дни,
Душе помогают любовь сохранить.

Я с вами прощался не без сожаленья,
Мгновенья – ушедшие дни.
Пришли и уходите в царство забвенья,
Мы вновь остаёмся одни.

Когда навестите вновь птицей досуга,
Чтоб скрасить мне грустные дни, -
Как тень дорогого ушедшего друга,
Мгновенья мы в сердце храним…

СРЕДЬ ЦВЕТОВ НЕВЕДОМЫ ТРОПИНКИ

Всю Природу мигом охватив, -
Все узоры, краски, ароматы;
Вдохновения свежести порыв,
Смешивая с запахами мяты...
Горьковатый запах и игрив -
Ландыша, вереска – не примятых,
Миллион глубоких синих глаз -
В фейерверк фиалками зажглась...
Средь цветов неведомы тропинки
К водопаду, - астры увидал,
Золотые в озерках кувшинки
Бело-розовый, но есть - и жёлт, и ал...
Среди листьев - в лилиях тычинки,
Взгляд на них, как будто отдыхал...
Сердце мне напомнили кувшинки,
И кувшинкам - сердце предлагал…
Услаждал мой взгляд камыш прибрежный,
Был такой, в особенности нежный...
Опустившись с песней на колени, -
Россыпью божественных цветов,
Благо в дар нам - буйности весенней,
Прелести нескошенных лугов...

ЯЗЫК ЦВЕТОВ

Цветы, свои мне песни лепеча,
Стояли горделиво, как свеча...
И розы кубки подняли свои -
Пьянили песней сердце соловьи!

Ночь ярче дня блистает с высоты,
Где россыпями звёздные цветы...
Счастливыми бываем мы вполне
В своих мечтаньях, в грёзах и во сне...

Пока мы дышим, любим и живём,
Приди, мой друг, приди, чего мы ждём?..
Тот соловей, что на душе поёт, -
И в зиму не молчит, и дня не ждёт...

Над розою, над пышностью её,
Справляет Небо торжество своё...
Взошла Луна над царствием ночей,
Ликует в розе сердца соловей!..

Увижу ли я этот сад в цвету?
И ангела хранителя в саду?
Не ждёт, пока рассеется туман, -
Уходит в путь крикливый караван...

Цветы, цветы, вы песни лепеча,
Стоите горделиво, как свеча,
И розы кубки подняли свои...
И опьянили песней, соловьи!..

О ВЕНЕЦИИ

Чудо невозможное –
Сказка ты – Венеция!
Омываясь водами,
Шепчешь мне о вечности…

Ах, мосты, как кружево –
Призрачные. Полночью,
Все плывут ажурные,
Надо мною облачком…

Лунное сияние
В водах отражается,
Луны – карнавальные
Маски улыбаются.

Мне, видений полная,
Видится Венеция,
Чудо невозможное –
Сказка в песнях вечная!

И вскричал всем сердцем я:
Жизнь тобой увенчана, -
Русь моя Небесная,
Вечная Венеция!..

ПОЗНАЛА МНОГО ТЫ, ДУША МОЯ…

Как улица, где вечной чередою
Проходят люди суетной толпою,
И где стучат колёса и копыта, -
Познала много ты, моя душа.
То, озаряясь взлётом вдохновенья,
То, оскверняясь скверною паденья,
И вороньём исклёвана досыта -
Страдала много ты, моя душа...
Засохли звуки радостного звона,
И радуга исчезла с небосклона,
По мелочам растрачена, изжита,
И в розницу растрачена душа.
Но юность плещет звонкими ключами,
И всё же, ты, бряцая бубенцами,
Для детских игр и шалостей открыта,
Загадочная, странная душа.

СОЦВЕТЬЕ ГОЛУБОГО НЕБА

Вот облака закрыли журавли -
Куда их бег?
Ах, улетай с земли, -
Влюблённый человек!
Останутся земля, песок и камень,
И солнца мёд, -
И голубой цветок, как пламень,
Пусть расцветёт...
Все ночи жди, и будет ожиданье,
Как молнии в грозу - напряжено...
Небесный цвет благоуханней,
Чем здесь, внизу...
Пусть ты устал, пусть нет воды и хлеба,
Пусть ты один и негде ночевать.
Соцветье голубого Неба
Разумно ждать...

СНЫ
(По мотивам узников Севера.)

Печку мою топлю золотыми дровами,
Ярок и жарок её звенящий костёр,
Полярная ночь цветёт ожившими снами,
К алым поленьям приник очарованный взор...
Первый мой сон - сон о далёких детях,
Свежий и нежный, как первые вешние дни.
Чаша полна! - Как богат я на свете,
Зная, что где-то сейчас подрастают они...

Припев:

В полумёртвый дикий край неволи
Брызги пёстрой жизни принесёт,
И опять знакомой острой болью,
Как волною душу захлестнёт!..

Сон мой второй - сон о грядущей воле,
Буйный и алый, словно кипящая кровь,
Вижу: толпится народ на зелёном поле;
Слышу: всё ближе радостный гул голосов.
Третий мой сон - сердца глухие удары! -
Боль о далёком, бред безнадёжных ночей;
Вот он со мной - в душном дыхании жара,
Вот он живой - в трепете синих огней!

Припев:

Полумёртвый дикий край неволи
Брызги пёстрой жизни принесёт,
И опять знакомой острой болью,
Как волною душу захлестнёт!..

В ТВОИ ГЛАЗА Я ЗАГЛЯНУЛ…

В твои глаза я заглянул, о жизнь моя!
О радость светлая! О половодье счастья!
Не убегаешь прочь ты, радость, от меня,
Так стану ль я бежать счастливого участья?!

О птицы певчие, надежд пресветлых дней!
Не украдут у вас враги мечты моей;
Не отравить стараний мёда лучших пчёл,
Примет счастливых я по птицам здесь нашёл…

Вот мне захотелось плясать, как ещё не плясал, -
Славься, воля моя! Славься, радостей тихих причал!
Хоть и не до конца научился внимать красоте,
Хоть не стих до конца океан моих прежних страстей!..

Не убегаешь прочь ты, радость, тот меня,
Так стану ль я бежать счастливого участья?!
В твои глаза я заглянул, о жизнь моя!
О радость светлая! О половодье счастья!

ВОТ СТОИТ ЛУНА БЛЕДНАЯ

Вот стоит Луна, бледная
Перед утренней зарёй,
Любовь-Солнце приближается
Восходом над землёй…

Уж дыханье ощущается
Предутренних лучей…
Ах, танцуй, Луна-красавица,
В такт - задорней, веселей!..

Море волнами вздымается
Тысячью своих грудей,
Чтобы Солнце целовало их
Зорькой раннею своей!..

Полюбил, подобно Солнцу
Груди вздыбленных морей,
Дуновеньем ветра стали
Звуки музыки моей!..

Так танцуй, Луна красавица,
Задорней, веселей,
Уж дыханье ощущается
Предутренних лучей…

Любовь-Солнце приближается
Восходом над землёй…
Не бледней, Луна красавица,
Перед утренней зарёй…

В ТОТ СВЕТЛЫЙ КРАЙ…

В тот светлый край, где всё Любовь.
Где чище волны, ветры тише,
Где землю, узренную вновь,
Соединим мы с тем, что всех предчувствий выше.
Покинув старости приют,
Где солнечную Радость пьют,
Мы возмужалость миновали,
И юность, ровный океан,
Надёжный дарит талисман,
И детство, чуждое печали...
Нам детство дарит талисман
И юных радость - без печали...
К небесно-чистому огню, -
Чтоб вечно дали голубели!
В Эдем уютной красоты,
Где вниз глядящие цветы
Струят сиянье в колыбели, -
Где мир, где места нет борьбе,
Где жизнь не будет сном докучным,
Где тени, близкие тебе,
Блуждают по морям с напевом сладкозвучным!
В сени напевов сладкозвучных,
Дарят любовь тебе и мне...

НЕ СТАНЕМ ПЛАКАТЬ…

Не станем плакать, лебедь, друг любимый,
И истязать себя, среди тревог…
Ты в чистый пламень взмыл неистребимый,
Где вечностью наполнен твой чертог!

Ты воспарил над этим наважденьем,
Где искушенья жизни так сильны,
Горячку называют наслажденьем,
И этим - так горды, и так больны.

Но воспарил ты духом исцеленный,
И прямо к Солнцу свой направил лёт!
О друг мой, лебедь, солнцем окрылённый, -
Душа зовёт вслед за тобой - в полёт!

Взлети и ты, душа моя, как птица,
С улыбкой Солнца - в утреннюю рань!..
Над головою неба плащаница,
Внизу – земли заплаканная ткань.

И вторит песне гений всех мелодий,
Созвучьями – небесным и земным,
Царит в сердцах гармония природы -
И в птичьем хоре, и ручьём лесным.

Есть выше смерти в небесах примета, -
Звезда, что и в лучах зари видна,
О радость жизни, словно искра света,
Ты ликованьем солнечным полна!

Ты в чистый пламень взмыл неистребимый,
Где вечностью наполнен твой чертог!
Не станем плакать, лебедь, друг любимый,
И истязать себя среди тревог.

Добавлено (19.06.2013, 23:46)
---------------------------------------------
В ЛЕСУ АЛЫХ РОЗ.

Отрывок из драмы "Флейта из садов Семирамиды".

Наиболее полный текст - http://www.chitalnya.ru/work/817072/



Дерево баньян на фоне цветущего леса. Ниний и Балабала.

НИНИЙ. (Удивлённый обращается к Балабале.)

Друг, ответь мне: что за наважденье? –
На закате Солнце оказалось…

БАЛАБАЛА.

Это не закат, то роз цветенье, -
У Евфрата здесь чудес немало.

НИНИЙ.

Чудно как!.. Цветы, как губы алы, -
У прекрасных – Лиллы, Ладу, Лалы.
Для чернил из розы благородной,
Сделаем душистую мы воду.

БАЛАБАЛА.

Выдави сок с этих роз душистых,
И ответ скорее напиши ты;
Розы с губ похитили красу,
Повезло любовному письму…

НИНИЙ.

Посмотри, мой друг, я в изумленье:
Золотое вспыхнуло сиянье!
С блеском во все стороны искриться,
Словно, в гости к нам летит царь-птица!

БАЛАБАЛА.

Колокольцев чудно так звучанье,
Как богини вышли на свиданье,
Оставляя крылья в поднебесье…

НИНИЙ,

Не слыхал, столь дивных, сладких песен.
Колокольцы благозвучны эти,
Словно сфер космических приветы,
Спрячемся меж роз здесь неприметно.

(Прячутся. Появляются Ладду и Лилла.)

ЛАДДУ. (С плачем, опирается на плечо Лиллы.)

Думаю, что слышит нас прекрасный,
Что о нём обмолвимся сейчас мы…

ЛИЛЛА. (Со слезами на глазах.)

Добродетельна и терпелива,
Чем покой нарушил он? – скажи мне, -

ЛАДДУ.

Что сказать тебе, подружка Лилла?
Грудь его, подобная плотине,
Что моей большой реки терпенья,
Сдерживает заживо теченье…

Мой благочестивый лес деяний
Весь увял в его лунном сиянье…
Нас увлёк, пренебрегая нами,
Так, подружки, рассудите сами…

НИНИЙ. (Крепко обнимая Балабалу, словно исповедуется ему.)

Радость сердца, оленёнок Ладду,
Мне с самим собой нет также сладу…
Околдованные красотою,
Добродетели лишились крова!

ЛАДДУ. (Обнимая Лиллу, причитает.)

Ах, зачем ты, овладев сердцами,
Пренебрёг немилосердно нами?!
Звуки флейты юных нас смущают,
Правильно что? Нет? – они не знают.

НИНИЙ.

Кто, желая выжить, столь беспечен, -
Не возьмёт лекарство, что излечит?!

ЛАДДУ. (Громко вздыхая, снимает со своей шеи любимое ожерелье, протягивает его Лилле.)

Ни о чем я больше не жалею,
Будь добра, носи ты ожерелье…

(Плачет.)

ЛИЛЛА. (Со слезами сдерживает её порыв дарения.)

Ладду, боль, зачем мне причиняешь?
Равновесия меня лишаешь?
Подожди, я умоляю, Ладду!
Как меня ты ранишь, если б знала…

(Плачет.)

ЛАДДУ.

Дорогая, милая подруга,
Понимаем тонко мы друг друга;
Если он ко мне не благосклонен,
Плакать ни за что тебе не стоит…

Не твоя вина, поверь мне, в этом,
Умереть хочу я безответной,
Но прошу тебя, подружка Лилла, -
Древо мне в кострище положила б.

Чтоб я древо это обнимала,
Как в баньян влюблённая лиана…
Я Тамала-древо, прижимала б,
Ниний мне напоминал Тамала…

НИНИЙ. (Плачет.)

Посмотри ты только Балабала,
Велика любовь как, Балабала!
Разве я достоин, Балабала,
Этих слёз невинных, Балабала…

ЛАДДУ.

И ещё прошу тебя, подружка,
Как умру, ты собери, подружка,
Столько здесь цветов, моя подружка,
Сколько слёз я пролила, подружка…

(Пошла по направлению к озеру, остановилась, увидев Лалу.)

Ниния лица я не увижу,
Как Луна - лицо его сверкает,
Как звезда – лицо его мерцает,
Боже, как я слабость ненавижу…

Лала, умолять тебя готова:
Покажи портрет его мне снова,
Что мне показала на ладони, -
В сердце - он не виден мне уж боле.

(Лала с волнением приложила к её сердцу свою ладонь. Ладду медленно опустилась на землю, погружаясь в транс.)

НИНИЙ.

Я подобного не пил нектара, -
Ладу, изреченными устами.
Лишь одно, желаю здесь желать я, -
Перед ней воочию предстать я!..

(Выходят из-за дерева).

ЛИЛЛА и ЛАЛА. (В один голос.)

Ладду, медитация свершилась,
Столь успешно, словно Божья милость,
Открывай свои глаза скорее,
Вот он, Ниний, с флейтой чародейной!..

ЛАДДУ. (С изумлением открывает глаза.)

О, как сладок этот сон, подружки,
Что ликуют на сердце кукушки;
На лице его мой взгляд танцует,
И от счастья – вся душа ликует!

НИНИЙ.

Девушки, как схожи наши вкусы,
Ладду, так к лицу из гунджа бусы:
Алые плоды на белой шее, -
Ничего на свете нет милее.

БАЛАБАЛА. (Обращается к Нинию.)

Только посмотри, как отдыхают
Бусы на груди её, сверкая.
Забери же их себе на шею,
Вдохновись на счастье, будь смелее!..

НИНИЙ.

Друг, совет твой похвалы достоин,
Но не слишком он благопристоен.
И во сне, не то, что наяву я
Не касался девушки, столь юной.

ЛИЛЛА.

Ниний, ты в любви блистаешь новью,
Опьяняешь девушку любовью.
Ей от шмеля никуда не деться,
Жалишь ты цветок, раскрытый сердца.

(Неожиданно появляется Фефана.)

ФЕФАНА. (Издали громко кричит.)

Ладду, Ладду! Отзовись же, Ладду,
От тебя мне ничего не надо...
(С удивлением замечает в обществе красивого пришельца и юных девушек, свою невестку Ладду. От этой, неожиданности, глаза Фефаны сильно скосились.)

Ладду, уговор у нас с тобою:
Дом душистой орошать водою…

НИНИЙ. (Говорит в сторону.)

Пить собралось сердце лунный свет,
Из-за тучи, нет Луны, как нет…

(Говорит вслух.)

Женщина почтенная, привет!
Здравия Вам много, много лет!..

ФЕФАНА. (С раздражением.)

Я советую тебе, друг мой,
Отправляться тотчас же домой…
Нечего здесь девушек смущать,
Взгляд украдкой искоса бросать…

БАЛАБАЛА. (Смеётся.)

Быстрая, как молния старушка,
Разве друг приличие нарушил?
Взгляд его, исполненный любви;
Понапрасну друга не брани.

Если косоглазием страдаешь,
Дурное с добром не различаешь, -
Торопись, себя благослови,
Не косили бы глаза твои…

ФЕФАНА. (Не обращая внимания на слова Балабалы,
Обращает свои молнии в адрес Нинии.)

О любитель молодых сердец,
Ты зачем пришёл сюда, хитрец?
Лишь корысти зову ты послушный,
К нравственному долгу равнодушный.

Следует немедленно, повеса,
Тотчас это вот покинуть место…

НИНИЙ.

Как могу остаться равнодушным
К красоте цветов? Я не бездушный…

ФЕФАНА.

Соблазнитель! Ладду мне невестка…
Должен ты покинуть это место…

НИНИЙ.

Женщина, ты что разволновалась?
Где стою, там и стоять останусь!..
И, когда лишь сам я пожелаю,
Сам уйду, с тобой не посчитаюсь…

ФЕФАНА.

- Как же мне, - скажи, - не волноваться?
Без присмотра, что ли ей остаться?
Бродишь тут и на мою невестку
Дерзкий взгляд на Ладду мечешь метко.

НИНИЙ.

Глупых подозрительных напраслин,
Мне не говори, - к ним не причастен.
К Ладду подошёл без зломышленья;
К ней исполнен чистым уваженьем!..

ФЕФАНА. (Закипает злобой.)

Девушки, вы, почему все здесь?
Надо же вам знать и стыд, и честь!

ЛИЛЛА.

Тётушка, лишь только увидала
Я оленя – оленихой стала.
Лучше бы его не повстречала,
Я бы мук разлуки с ним не знала.

(Обращается к Нинию.)

О безжалостный олень прекрасный!
Ты подруге отказал напрасно.
И, бесцельно по лесу блуждая, -
Ни покоя, ни любви не знаешь…

ФЕФАНА.

Глупая ты, глупая девчонка,
Ты отбрось привязанность к оленю.
Сна лишишься, радости, веселья, -
Дальней обходи его сторонкой…

ЛАДДУ. (В полголоса обращается к Лале.)

Не само нас покидает счастье,
Нас судьба со счастьем разлучает, -
Привела Фефану, как напасть нам;
Красоту старуха презирает.

Занавес.

Сообщение отредактировал sigacheval - Суббота, 22 Июн 2013, 16:35
 
Nikolay Дата: Пятница, 21 Июн 2013, 14:42 | Сообщение # 320
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Александр Александрович, молодцом!В разгар лета и столько прекрасного - откуда и силы, и время, и творческая энергия?!
Здорово! Очень радостно и приятно!
Удачи и такого же энтузиазма!

Редактор журнала "Азов литературный"
 
sigacheval Дата: Понедельник, 05 Авг 2013, 15:35 | Сообщение # 321
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
Николай Францевич, сердечное спасибо!
Летние каникулы провожу в летних "пенатах" ЦДЛ. Вдохновляет здешняя природа Подмосковья и круг друзей поэтов. Делюсь с ними о нашем с Вами сотворчестве МФК ЮР. Обещают поддержку.
Николай Францевич, желаю Вам хорошего отдыха. Кипите, копите здоровье, - очень прошу! Нам с Вами надо много сил, чтобы молодым показывать добрый пример здоровья и вдохновенья.

С дружеской теплотой, Александр

**************************************************************

ВСТРЕЧА В МАНГОВОЙ РОЩЕ.

Отрывок из драмы "Флейта из садов Семирамиды."

Наиболее полная версия - http://www.chitalnya.ru/work/817072/



Лилла, Лала и Ладду в манговой роще, плетут цветочные гирлянды. Появляется Ниний.

НИНИЙ. (Играет на свирели, флейта сама собою напевает слова.)

Флейта радости в длину – в три пальца,
И для уст не тесна толщиною,
Так обогащает жизнь игрою, -
Хочется, и плакать, и смеяться!..

На одном конце – рубин сверкает,
На другом – изысканы сапфиры.
Стан точёный формами пленяет,
С первым звуком флейты – в сердце лилы . [8]

(Играя на флейте, проходит мимо девушек. Лилла в смущении отвернулась, Лала закрылась уголком златотканой накидки, Ладду, с широко раскрытыми очами, очарованная смотрит на флейтиста.)

НИНИЙ (Говорит в сторону с сожалением.)

Почему прошёл, не обнял Ладду?!
От цветущих глаз её невольно,
Моя флейта, словно задышала,
А по сердцу пробежали волны…

Как взглянул в глаза оленеокой,
Словно в синий океан глубоких,
Что со мной в одно мгновенье стало,
Лучше бы вам флейта рассказала.

Говори, рассказывай подружка,
Флейта, моя сладкая кукушка.
Чу, она сама уже кукует,
В сердце соловьи мои ликуют…

(Останавливается под ветвистым манговым деревом, играет на флейте.)

Крепче ожерелье и потуже,
Закрепляйте, девушки на шее.
Жемчуга россыпятся все тут же,
Только флейта вами завладеет…

Солнце, драгоценность дня к закату, -
Манговая роща ароматней…
Лилла с Лалой тайно их сманили,
Сами же от встречи их смутились.

ЛАДДУ. (Обращается к Лилле.)

Как нектаром флейты упивалась,
Смешанной с улыбкою флейтиста;
Всё же чувства в сердце истощались -
Без касаний рук его лучистых…

Ночью сон супружеской любови
Растоптал цветы моих желаний,
Хоть Луна взошла на небосклоне,
Счастье чувствуют они едва ли.

ЛИЛЛА.

Но судьба даёт ему возможность –
Прикасаньем сердце растревожить…

ЛАДДУ. (Застенчиво.)

Ой, зачем меня смущаешь, Лилла,
Тем, что невозможно, хоть и мило!..
Это совершенно безнадёжно…
Ах, вот, если б, стало, то возможно!..

ЛИЛЛА. (Обращается к Ладду.)

Стой здесь, не сходя с этого места…

(Решительно подходит к Нинию, жестом показывает, что желает поиграть на его флейте. Ниний даёт ей флейту. Лилла негромко играет, неудовлетворенна своею игрою. Обращается к Нинию.)

Не для губ моих знать эта флейта
Мурли не звучит моё, как надо,
Но, как надо, - зазвучит у Ладду!..

Ниний, как ты царственно играешь,
Как игрой на флейте всех чаруешь, -
Ею счастье у семей воруешь,
Безупречных жён ей соблазняешь.

При одном о ней воспоминанье,
Как огнём сердца воспламеняясь,
Уплывают в облаке мечтаний,
Звёздочки на небе зажигая.

Чтоб придти к тебе сюда, поверь мне, -
Лишь от звука Ниния свирели, -
Ладду мост разрушила семейный,
Преодолевая горы мнений,

Так зачем, ты вспять её толкаешь,
Насладиться ей не позволяешь,
Музыкой зовущих звуков флейты,
Для чего тогда ей жить на свете!..

Аромат, вдыхая звуков флейты,
Как ей не желать желанной встречи,
Но запрет, заказанный тобою,
Жизни ей, поверь мне только, стоит…

Что я слышу?! Ниний занят пеньем,
Ладу, слышу, занят прославленьем,
А она цветочным украшеньем
Занята, лишь для тебя, поверь мне…

Ладду в этом Лала помогает,
Вместе песню для тебя слагают,
Так пойдём же к ним с твоею флейтой,
Ведь ни все у флейты песни спеты!

Было Солнце, как рубин – всё ало,
Золотом теперь вот засияло,
За священною рекой садиться,
Играми любви, чтоб не стыдиться…

И с Луной, лучом любви встречаясь,
Всех влюблённых на любовь венчает,
Угрожая тем цветам лучами,
Где не состоится, вдруг, свиданье…

(Лилла и Ниний подошли к Ладду и Лале, так близко, что Ниний и Ладду почувствовали друг друга с волнением.)

НИНИЙ.

Как баньян лиану замечает,
Так его лиана обнимает…
Ум его лиана отнимает,
Тем, что многоцветьем наряжает…

(Ладу опустила лицо и ничего не ответила.)

- Почему молчишь? – ответь мне Ладду,
Слово твоё, для меня награда…

ЛАДДУ.

Что сказать мне, юноша прекрасный,
Признаюсь: я глубоко несчастна?

НИНИЙ.

Что случилось, или, может статься,
Встретились мы, чтоб навек расстаться?

ЛИЛЛА.

С ней произошло, скажу я прямо,
Что увозит муж её упрямый,
По нравоучению Фефаны,
Что любовь зовёт причудой странной…

НИНИЙ.

Ой, разлуки ветер жжёт мне тело,
Сразу не пойму, что надо сделать?

ЛИЛЛА.

Посмотри же, как она прекрасна!
Очи, словно в небе звёзды, ясны!..

НИНИЙ.

Без неё - мне не прожить мгновенья!
Без неё - увянет вдохновенье!
Без неё – иссякнет флейты пенье!
Без неё – нет для души веселья!..

Без неё – начну вздыхать украдкой,
Чудный этот вечер станет гадким,
Вот Луна сияет, звёзды блещут
Сердце, так взволнованно трепещет!..

ЛИЛЛА.

Что стоишь растерянно, подруга?
Видишь ты перед собою друга…
Лебедь твоего ума взволнован,
Нинием прекрасным очарован…

В лотосе лица дрожит твой лебедь,
Пойман сетью из твоих бровей…
Так шагни вперёд к нему смелей!
Испытай его красой своей!..

Пусть к кувшинам золотых грудей,
Прикоснётся он рукой своей;
Также к драгоценности твоей, -
Будет ли он невредим, - проверь!..

Если будет цел и невредим,
Флейты его сладкой не лишим;
Значит репутация сполна,
Безупречна будет, как Луна…

НИНИЙ. (Показывает своим видом, что испуган предложенным суровым испытанием.)

За провинность, малую мою,
В испытании таком сгорю, -
Чтоб в кувшине этом со змеёй,
Состязался праворукий мой.

ЛАДДУ. (Нахмуривает брови, слегка гневаясь.)

Лилла, ты сейчас же прекрати,
Прекрати все шуточки свои!..

ЛИЛЛА. (Обращается к Лале, стоявшей в стороне, выражая крайнее изумление.)

Ладду что ругает так меня?
Буд-то я - в кувшине том змея?
Ниний и талантлив, и речист,
Я проверила - насколько чист…

ЛАЛА.
Я желанье, скрытое у Ладду
Знаю: Ниний прикасался не однажды
К змеям, и остался невредимым,
Может быть, из тысячи - единый.

Испытать его прикосновеньем,
Неразумным было бы явленьем,
И лишить змею он может жала,
Жала Ладду, может статься, жалко…

ЛИЛЛА. (От души смеётся.)

Насмешила!.. Ой, как насмешила!
Что же делать мне? - скажите милость?
Ладду, милая моя подружка,
Ведь змея способна есть лягушек.

А лягушки, скажем между нами, -
В рот к змее всегда заходят сами...

ЛАДДУ. (Неумело показывает, что гневается.)

Лила, что недавно говорила? -
Мне покажешь то, что очень мило…
Привела сюда (того не скрою),
Насмехаешься здесь надо мною!

ЛИЛЛА.

Погоди, постой, моя подружка,
Разберёмся в том великодушно…
Станет драгоценным ожерельем,
Славный Ниний, у тебя на шее…

НИНИЙ.

Я готов твои все наставленья
Выполнить здесь с воодушевленьем,
Вот смотри: увидишь, не робею,
Я подам в кувшине руки змею…

(Приблизился к Ладду, и положил свои руки ей на грудь.)

ЛАДДУ. (Запинающимся голосом.)

Так, прекрасный, делать неприлично,
Пусть ты и возвышенная личность…

(Оттолкнула руки Ниния, и скрылась за манговыми деревьями.)

НИНИЙ. (Встревоженный уходом Ладду, обращается к её подружкам.)

Где теперь искать её, подружки?

ЛИЛЛА и ЛАЛА. (В один голос.)

Мы найдём её, герой отважный,
И тебе об этом, Ниний, скажем…

(Приблизились к Ладу, говорят ей шёпотом.)

ЛАЛА.

Ладу, здесь, сейчас удобный случай,
Пошутить над Нинием, как лучше.

ЛИЛЛА.

На мгновенье скрой свои ты чувства,
Прояви в любви своей искусство.

ЛАДДУ. (Говорит игриво, искусно играя бровями.)
Может быть, он к шуткам неприступный,
На отважный не гожусь поступок.

ЛИЛЛА. (Приближаясь к Нинию.)

Юноша, красавец луноликий,
В чём-то Ладду хочется открыться,
Но сказать тебе она боится,
Как нам поступить? На что решиться?

НИНИЙ.

Ты подружке так скажи заранее:
Для неё исполню все желания…

ЛИЛЛА.

Ой, не утонуть бы в волнах страха…
Я, как без дождя птица чатака; [10]
Вся дрожу, и голова кружится.
Ты издалека, - вдруг, что случится?

НИНИЙ. (Говорит в сторону.)

Девушки все так непостоянны;
Сами пригласили на свиданье,
А теперь мне голову морочат,
Поведением беду пророчат…

Искренне поверил я подружкам,
Взбалмошным кукующим кукушкам…

(Говорит вслух.)

Лила, не пойму: что здесь такое?
Что вы собираетесь со мною
Вытворить? Признайтесь откровенно:
Издеваться вздумали наверно…

Пригласив на тайное свиданье,
Вам не стыдно оставлять желанья
Все мои теперь без исполненья?
Вот я перед вами в изумленье…

К Ладду притянулся, как к магниту,
Притянулось чистое железо…
И стою теперь вот, как побитый…
- В чем вина моя, - скажи открыто?

ЛИЛЛА.

Вот теперь ты Ладду обвиняешь,
А себя виновным не считаешь…
Поведение твоё – не скрою,
Воспрепятствует общению с тобою…

(С хитрой улыбкой обращается к Ладду.)

Что на это ты ответишь, Ладу?
Лучше нам уйти отсюда вправду?

ЛАЛА.

Ладду, не дразни его любя,
Всё теперь зависит от тебя…

ЛАДДУ.

Прежде, чем уйти, хочу сказать я:
Флейтой пробудил он в сердце счастье!
Но, подружки, ваши наставленья,
На меня спустились, как затменье…

Признаюсь: они меня пугают;
Здесь меня теперь вот он ругает;
И для нас обоих лучше будет, -
Прогоните Ниния отсюда…

НИНИЙ.

Не пойму никак игры твоей,
Ты меня во много раз сильней,
Но любви, душой желая всей, -
Держишь ты в неволе голубей?!

Ваши эти игры непонятны,
Ухожу я, трепетом объятый,
С кем? - я не пойму, - имею дело,
Флейта, пой, светлей и чище - смело!..

(Уходит…)

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ. Письмо Ниния к Ладду.
(Вечер. Ниний стоит с письмом у открытого окна. Позже появляются под его окном Ладду и Лилла).

НИНИЙ.

Вот оно, письмо моё готово.
Сердце, ты утешься песней новой.
Воспарю ль на крыльях вдохновенья?
Или разобьюсь без утешенья...

Не забыть бровей твоих лианы…
Погасить ли мне огонь желаний?
Почему бы вместе нам с тобою,
Лебедя не выпустить на волю?

Пусть летит к нектарам океана!
Пусть нырнёт в глубины океана!
Пусть познает щедрость океана –
Сладость флейты – музыки нектарной.

Пусть лиан цветущих обниманья,
Счастье пьют, не ведая обмана.
Дуновеньям ветров ядовитых
К сердцу будут доступы закрыты.

Милость дарят сразу, лишь попросят,
На волнах блаженства с песней носят,
Ветерком прохладным овевая,
Лепестками розы осыпая.

Милость эту, как привлечь мне Ладду,
Чем такую заслужить награду?
Ах, моя надежда еле дышит,
Может, флейту ты мою услышишь?

(Ниний играет на флейте. Появляются под его окном Ладду и Лилла.)

ЛИЛЛА. (Обращается к Ладду.)

Не волнуйся, будет это время,
Ты обнимешь этого оленя!
Даже капельку не сомневайся,
Слушай флейту, пеньем наслаждайся!..

ЛАДДУ. (Вздыхает.)

Ой, мне не вернуть того, что было!
Ах, до слёз, как вспомню, было мило!
До чего ж я, Лилла, опустилась?
Под окном его вот очутилась…

Как позвать и что сказать? – не знаю,
Нужные слова все забываю.
Вот я говорю, вдруг он услышит?
Гордость больше крылья не колышет…

НИНИЙ

(Услышал разговор девушек под своим окном. За окном, замечает Ладду и Лиллу, говорит в сторону.)

Вот она, желанная удача, -
К моему письму, как раз в придачу;
Подарю руке моей надежду, -
Тихо тронуть Ладду за одежду.

(Из своего окна, трогает Ладду за одежду. Даёт ей своё письмо. Ладду, в растерянности берёт письмо, прячет в складках своей одежды.)

ЛИЛЛА. (Замечает это.)

Что это, волшебница подруга?!
Прилетела весточка от друга?
Та, что в складках платья ты скрываешь?
А меня, как будто и не знаешь…

ЛАДДУ. (выражает недоумение.)

Лилла, что сказать тебе, сердитой?

ЛИЛЛА, (Обиженно.)

Говори всю правду мне открыто.
Так нечестно, - спрятала небрежно
Ты его записку под одеждой…

ЛАДДУ.

Лилла, ты не будь такой спесивой,
Помни, здесь живёт олень красивый.
Вдруг услышит он твои капризы?
Радуйся ты молодости жизни.

ЛИЛЛА.

Был одет он в жёлтые одежды…
Видела, как он тебе небрежно,
Сунул из окна свою записку,
Не слепая я. Была так близко…

ЛАДДУ. (Рассерженно.)

Ой, не будь такой, подружка, плоской.
Ой, не будь, как рог бараний, жесткой.
Это всё тебе, лишь показалось,
Не буди в моём ты сердце жалость…

ЛИЛЛА. (С широко раскрытыми глазами от гнева.)

Ты меня за дуру принимаешь,
И перед оленем выставляешь
На посмешище свою подругу,
С радости великой, иль с испугу…

Долго на тебя сердиться буду,
И пойду-ка я домой отсюда…

(Хочет уйти, но задерживается, говорит с издёвкой.)

Как росой олень усеян потом,
Краем платья пот ему утри ты…

ЛАДДУ

С детства ты приучена на это,
Вот сама и вытри незаметно…

(Лилла, обиженная убегает. Звучит флейта. Ладду, при слабом свете от свечей из окошка, читает письмо вслух.)

Стать желаю другом для тебя сердечным,
Стань моей супругой, Ладду, безупречной,
Песни моей флейты для тебя знакомы,
Станешь ты царицей царства Вавилона!..

( Ладу прячет своё счастливое лицо в ладонях с письмом Ниния.)

ГЛОССАРИЙ:

[1] Семирамида – легендарная царица Вавилоно-Ассирийского царства. По преданиям, мифам и легендам Семирамида была дочерью сирийской богини Деркето и Сирийца из Дамаска. Со стыда греховной связи со смертным Деркета убили своего любовника, и оставила младенца Семирамиду в пустыне в каменистой местности на верную смерть. Однако её нашёл сирийский пастух Сима и воспитал её в своей семье. Семирамида прославилась неописуемой красотой и стала женой правителя Сирии Онна. Она родила от него двух сыновей Бела и Ниния. Впоследствии Семирамида стала женой Ассирийского царя Нина. Убив Нина, хитростью захватив царский престол, она стала правительницей Ассирии. Ей приписывают военные походы, покорение земель от реки Тигра до Индии. С её именем связано образование города Вавилона, создание висячих садов Семирамиды (одно из семи чудес света). Её сын Ниний воцарился на престол Вавилона. По преданию, Семирамида улетела в виде голубя.
[2] Мурли - речение
[3] Ладду – ароматизированные сушёные фрукты на меду
[4] Горы Малая – горы Гималаи
[5] Батсы - Благочестивые девушки
[6] Плоды бимбака отличаются исключительно алой яркостью
[7] Гунджи – плоды ярко-красного цвета, терпкие, кисло-сладкие на вкус
[8] Лилы – экстатические танцы любви
[9] Мурли – экстатическое, трансцендентное пение под аккомпанемент волшебной флейты
[10] Птица чатака – удивительная птица, утоляет жажду, только дождевыми каплями, падающими с грозовых туч

Добавлено (05.08.2013, 15:35)
---------------------------------------------
СКАЗЫ РУССКОЙ ШАХРАЗАДЫ
(Искусство сказочников и сказителей.)

Повести сказательницы (в сокращении).
Полная версия - http://belrussia.ru/forum/viewtopic.php?t=791



СЛОВО ОТ АВТОРА, ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ

В одной из давних творческих фольклорных поездок по яснополянским окрестностям деревень в тульской области, мне посчастливилось встретиться с удивительной супружеской парой преклонного возраста Зажигаевыми - Николаем и Матрёной. Николай слыл по всей округе непревзойдённым сказочником [1], а Матрёна славилась на всю область, как необыкновенная сказительница [2]. Талант Матрёны Зажигаевой был настоль ярок и самобытен, что её слушатели и зрители мгновенно забывали про самих себя и невольно становились соучастниками её сказительного действа. Но самое удивительное было то, что она знала наизусть всё содержание книги Восточных сказок «Тысячи и одной ночи». Более того, она считала и могла без труда доказать своим слушателям, на примере содержания этой книги, что эта всемирная жемчужины сказок является, по сути, сказочной реформацией всех религий. По её мнению, все религии отдельно взятые, являются лишь осколками сказочной религии и, что все наши религиозные перегородки до Бога не доходят. Об этом более подробно остановимся в конце этой монографии (в притче о «Небесном столпотворении»). Здесь только отметим, что Матрёну Зажигаеву величали во всей округе не иначе, как Матрёна Шахразада, а Николая Зажигаева – царём Шахрияром. Надо отметить, что, как Матрёне, так и Николаю Зажигаевым было чрезвычайно приятно слышать, как их люди величали, это им доставляло неизъяснимую радость и гордость.
Ещё более поразительным было мнение Матрёны Зажигаевой о том, что сказки из книги «Тысяча и одной ночи» имели продолжение. Она уверяла слушателей, что в тысяча первую ночь, проведённой Шахразадой с царём Шахрияром, она испросила у него разрешения дать ей временный отдых, с тем, чтобы смогла она успешно овладеть языками и наречиями птиц и зверей, а также бормотаниями жрецов и пророков.
- Какой мне будет от этого прок? – удивился царь Шахрияр на просьбу у Шахразады. Тысячу и одну ночь я слушал твои сказки, благодаря которым, я благополучно скоротал свои бессонные ночи. Из-за этих твоих удивительных сказок, я не стал овладевать тобою, и, под конец, не съел тебя, как я поступал с множеством других девушек моего царства. Почему я должен лишаться радости слушать твои удивительные сказки, ради твоей сомнительной прихоти? Мало того, что я до сих пор оставил тебя живой и целомудренной, так ты ещё хочешь покинуть меня, с помощью этой хитрой уловки. Разве мало тебе того что ты прочитала множество книг, летописей и жития древних царей, перечитала все предания о минувших народах, царей и поэтов? Ради чего тебе захотелось овладеть таинствами бормотаний жрецов и пророков, постигать мысли людей, овладевать языком и наречиями птиц и животных? Видимо, обо мне ты не подумала. Какими интересами я теперь должен жить, всё это время, пока ты будешь овладевать сокровенными таинствами? Тоска и одиночество станут моим уделом. Ты этого хочешь? - ответь мне, о Шахразада!..»
- Нет, нет! – мой дорогой Шахрияр. Как мог ты подумать обо мне такое?! То, что я расскажу тебе потом, после познания бормотаний жрецов, мудрецов пророков, после познаний языков и наречий птиц и животных, ты сейчас не можешь оценить по достоинству, как невозможно оценить достоинство алмаза, пока он скрыт от взоров в глубине руд. Мой дорогой Шахрияр, чтобы не овладевали тобой тоска и одиночество, моя старшая сестра Дуньязада, станет рассказывать тебе, ещё более удивительные истории. Чтобы знал ты, мой дорогой Шахрияр, моя сестра Дуньязада настолько схожа со мною, что тебе трудно будет отличить её обличия - от моего, хоть она и старше меня на целый час.
Царь Шахрияр, после долгих раздумий, всё же согласился с просьбой Шахразады, но при одном условии, что, время от времени, Шахразада будет навещать его и посвящать его в познания таинств бормотаний жрецов, пророков и мудрецов; что будет она рассказывать ему о познании языков и наречий птиц и зверей. «Пусть под вечер, приходит ко мне твоя старшая сестра Дуньязада, - сказал в заключении Шахрияр, - пусть она рассказывает мне новые удивительные истории, дабы скоротать мне бессонные ночи. Пусть она, подобно тебе, приносит с собой хлеба и фиников. Я стану есть хлеб и финики с её рук, и буду с огромным удовольствием слушать её сказки, даже, если эти рассказы будут написаны иглой на зрачках моих очей…»
После этих благословенных слов Шахрияра, Шахразада поклонилась ему, испросила разрешения вызвать свою старшую сестру. Она трижды похлопала в ладоши, и вошла Дуньязада, прекрасная, как утренняя звезда Венера, окутанная лёгкой дымкой тумана. В своих обворожительных руках она держала поднос с хлебами и финиками. Поклонившись Шахрияру, Шахразада вышла из дворца, в то время как Дуньязада испросила позволения сесть рядом с царём поудобней, произнести дозволенные речи, и угощать из бесподобных ручек царя Шахрияра хлебом и сладкими финиками…

Сообщение отредактировал sigacheval - Понедельник, 05 Авг 2013, 15:37
 
sigacheval Дата: Четверг, 22 Авг 2013, 15:39 | Сообщение # 322
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
ИЗ ПАСТУХОВ - В ЦАРИ ДВАРАКИ
Отрывок из арийской поэмы "Послание Освобождения". Глава вторая.

Полная версия - http://www.chitalnya.ru/work/862230/



Царевна Рукмини написала секретное послание Шьяму. Положила перо. Прочитала это послание вслух.

Я пишу письмо Вам, что мне остаётся,
Как ещё могу я о любви сказать?
О твоём известно, друг мой, благородстве,
Смелости с отвагой Вам не занимать!

Не боюсь казаться девушкой нескромной,
Признаюсь, пленил ты красотой меня,
Ты похитил сердце, но возвысил душу,
Без тебя мне больше не прожить и дня.

Вправе усомниться, что я небезгрешна,
Незамужней девушке, вот такой, как я -
Не пристало так решительно и смело
Обращаться к Шьяму, чувства не тая…

Но, мой друг Мукунда [6], как ты бесподобен,
Настоящий лев ты, среди всех людей;
Величайший гений, музыкант отменный,
С ума сводишь флейтой, даже лебедей!..

Девушка любая - отчий дом покинет,
Согласится в диких джунглях жить с тобой…
Я твоей решилась вечной стать служанкой,
Лестно быть счастливой, даже под Луной!

Чьё, скажи мне, сердце, так не привлёчётся,
Этой добродетелью, милый Шьям, Твоей.
Мудростью, могуществом, красотой и славой, -
Выбери служанкой верною Своей!

Приношу к ногам твоим я жизнь, и сердце,
Я своим супругом избрала Тебя.
И прошу - меня считать Своей женою, -
Одному Тебе принадлежу, любя!

Будет так нелепо и несправедливо,
Если, предназначенную, только льву еду -
Вдруг шакал утащит; потому прошу я -
Мне сегодня с неба подари звезду.

Во дворец, не медли - приезжай скорее,
Верного с собою приведи коня!
Лишь проститься Небо - с утренней звездою,
Тайно появись, и выкради меня…

Я прошу Тебя: Ты только не тревожься,
Если схватка во дворце произойдёт.
И, быть может, кто-то даже будет ранен,
Пусть от раны кто-то, даже и умрёт!..

И меня по-праву, ты считай женою,
Одному тебе принадлежу, любя.
Жизнь моя и сердце - связаны с тобою,
Я люблю, мой милый, одного тебя!..

ШЬЯМ. (Прочитал письмо. Лишь только на одну минуту задумывается.)

Вот какой Рукмини дарит сердцу праздник!
Коль царевна любит, так тому и быть!
Я и сам не прочь бы – по любви жениться,
Можно ли Рукмини сердцу не любить?!

Бхишмаки – царь знатный, а она красива,
В её благородстве – самой жизни суть!
Сколько раз, бывало, думал о Рукмини,
Мысль о ней и ночью не даёт уснуть...

Женихам царевны, те, что табунятся
Без стыда и чести - у её дворца.
Преподам урок я, столь же беспримерный,
Как Рукмини может полонить сердца.

Станет друг Дарука колесничим Шьяма,
Запряжёт достойных боевых коней:
Шайбью, что слегка зеленоватой масти,
Словно ветер я, порой скачу на ней.

Мегхапушпу, - цветом тёмно-синей тучи,
Да Сугриву, что как серебристый лёд!
Сивого Балахаку, он, как слон могучий.
Эх, четвёрка борзых - птицей понесёт!..

Ко дворцу в Видарбхи [7] - за ночь мы домчимся,
Долетим, как птица, разве нам впервой!
Мне уже не терпится в путь скорей пуститься, -
Ну-ка, друг Дарука, - в путь, возничий мой!..

Примет от Рукмини моё сердце - праздник!
Коль царевна любит, так тому и быть!
Рады вы, царевичи, или вы не рады,
Но дано Рукмини, только мне любить!..

Продолжение следует.

ССЫЛКИ

[1] Бог Вишну (сравни, однокоренные слова Всевышний, Вишну, - суть одна – Единый Бог.)
[2] Танец Раса - это, когда танец исполняется одним танцором сразу со многими танцовщицами (примеч. Автора).
[3] Шьям - тёмный
[4] Санньяса – четвёртая и последняя ступень духовной жизни, полный отказ от семейной и общественной жизни, с том, чтобы в совершенстве овладеть своими чувствами и умом, и целиком отдаться служению Всевышнему Господу.
[5] Дварака – царство в Западной части Индии
[6] Мукунда – Всевышний, который несёт освобождение. Его улыбающееся лицо, расцветает, подобно цветку кунда.
[7] - Видарбхи - провинция в Восточной части Индии

Сообщение отредактировал sigacheval - Вторник, 27 Авг 2013, 19:08
 
sigacheval Дата: Понедельник, 26 Авг 2013, 20:08 | Сообщение # 323
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
СВЕЖЕСТЬ ДЫХАНИЯ ОСЕНИ
Из цикла "Времена года". (Отрывок.)

Полно материал представлен - http://www.belrussia.ru/forum/viewtopic.php?p=23892#23892, http://www.chitalnya.ru/work/864382/



ЗАПЕВ ВРЕМЕНАМ ГОДА

Вьюгам зим - обязан, ранним
Утром и порой ночной.
Слушать ветра завыванье -
Муза силится со мной.
Ничего, что до рассвета
Мне сидится одиноко;
Звёзды ночи шлют приветы,
И мила заря Востока.
И не только, ведь, за это
В зиму влюблены поэты.
Тем зима нам дорога, -
Словно лебеди снега!

Ах, весна, мечте подруга!
Соловьиными ночами,
Сон глубокий, день недуга
Отгоняется мечтами.
Сон, пусть сковывает юных
И беспечных – к ранним песням.
Кто подолгу спать полюбит,
Просыпает звон небесный!
Соловейка любит пенье, -
Трели целыми ночами!
Птаха божья с восхищеньем
Зорьку утра величает!
Можно ли поэтом быть, -
О весне не говорить?
Можно ли весне не петь,
И считать, что ты – поэт?

А когда настанет лето,
Не открою в том секрет, -
От заката до рассвета,
Нам от мошек спасу нет…
Я за это им, признаться,
Посвятить готов сонет.
Из-за мошек, может статься,
Был иной рождён поэт.
Мухи, комары летают,
И настырно пристают.
Сон поэтам отгоняют,
Поневоле вдохновляют.
Те решительно берут
Лист бумаги и перо,
Буковки легко выводят,
В них дух лирики забродит.
Слово за слово, потом,
Песня полыхнёт костром!
Так скажите, кто поэт, -
Прав я? Или, может, нет?!
Лето, солнце, комары, -
Стимул песенной поры!

И особенно, скажу вам, -
Понял классика вполне:
Осень листья любит в лужах,
Любит иней в ноябре.
Осень ни весной, ни летом,
Ни зимой назвать нельзя;
И не надо быть поэтом,
Чтоб любить её, друзья.

Лазурью небеса покрыты,
Бодрит и нежит холодок,
И невозможно быть сердитым,
Пусть даже - на один часок.
Прозрачней не бывает утра,
Чем утро осени, друзья,
Свод неба, как из хрусталя, -
И манит, и влечёт меня.

Ещё плоды висят в садах,
Ещё на пастбищах стада…
Порой желаю всей душой, -
Продли, Господь, сей праздник свой!
И, дни за днями провожая,
Всё чаще, глубже мы вздыхаем,
Когда теперь придёт она,
Печальной радости полна?!
Ах, осень, осень, - погоди, -
Прошу тебя, не уходи!
Последним взглядом награди,
Останься жить в моей груди!
Сей песней кланяюсь я всем,
С букетом астр и хризантем!..

НЕ СОСЧИТАТЬ УЛЕТАЮЩИХ ПТИЦ.

Не сосчитать улетающих птиц,
Осень раскрыла все краски свои.
Синий туман кочует, меняет места,
Пёстрый камыш мне о чём-то шептал.

Всюду полно жёлтых и красных плодов.
Я вдруг увидел: друг мой на лодке плывёт.
Быстро готовлю два кубка, кувшинчик вина:
Кубок - для друга и кубок второй - для меня.

Солнце к закату. Друг попросит: Сыграй веселей,
Флейта готова всегда заиграть для друзей…
Пышнолистые ивы, склонённые над водой,
К воде ниспадают, ветвями играют с волной.

Здесь не то, что в столице – от шума спасения нет;
Здесь воздух искрится, и звёзды нам шлют свой привет.
Ручей из криницы, воду пьём здесь чуть свет,
Слишком тысячу лет, проживём, в том сомнения нет.

Волны моют песок здесь под ясной луной;
Груду белых камней и камыш голубой,
Ручеёк пропадает, в темные, прячась леса,
На свирели играю, тешу ей небеса.

Сколько лилий цветёт в этом чистом пруду,
Столько радости с другом небесным найду.
Реют жёлтые листья, лепестки алых цветов,
Райский сад создан здесь, - ясно без слов.

Ах, этот камень, столь близко лежит у ручья,
Своими ветвями ива смакнула чарку вина.
Досада моя всегда была ветру чужда.
Зачем же горсть лепестков занёс другу в чару сюда?

Очень прошу, друг, чтоб выпить по чарке второй;
Друг мой, так сладка беседа здесь наша с тобой.
Ах, если б не было в мире с друзьями разлук,
Если бы рядом всегда был желанный нам друг.

Время идёт. Друг простился… И грустно вокруг.
Солнце зашло. Ночь царит. Вернётся ли друг?
Мы с ним расстались. В душе и надежда, и страх:
Встретимся ль снова мы в сказочных этих садах?

Гляжу я на лилию, на ресницах слёзы у ней.
Кто мне скажет: Зачем мы теряем друзей?
Но лепестки опадают. Птичьи стоны слышны -
В ивах и тополях: доживём, доживём до весны.

Одному мне терпения нет – свирелям и флейтам внимать,
Коль друг далеко, и песни моей не слыхать.
Венчик цветка в тоске: вот-вот разорваться готов.
Значит, душа есть у наших любимых цветов.

Иволге любо, она весела без конца, -
С царственной розы вспорхнула в палаты дворца.
Как разорвать мне с мирскими тенетами связь?
Уйти от забот, туда, где весь год олива цветёт.

Наша радость одна: в дружеских чашах вино,
Так не станем грустить, что цветам облететь суждено.
Годы пройдут, верю - юных друзей саду цвесть,
Очень прошу: в память мою, эти цветы, - лучшая весть.

ЛЕБЕДИ И АИСТЫ.

Пожелтели уже тополя,
Пара аистов дружит в гнездовье.
Дорогая планета Земля,
Ты нам служишь, лишь временным домом.
Как прощается аист с гнездом,
Где проводит короткое лето,
Так оставим мы временный дом –
Голубую земную планету.

Припев:

Взволнованы аисты,
Домашние аисты, -
И в Небо с испугом глядят.
Где белые лебеди,
Прекрасные лебеди,
Влюблённые птицы – летят.

Облетает листва с тополей
И ложится под ноги прохожим,
Так и годы земные людей
На опавшие листья похожи.
Облетают, как листья года,
Мы взираем загадочно в небо:
Облаков проплывают стада,
Им вожак - моё сердце-лебедь.

Припев:

Взволнованы аисты,
Домашние аисты, -
И в Небо с испугом глядят.
Где белые лебеди,
Прекрасные лебеди,
Влюблённые птицы – летят.

ВЕТЕР ОСЕННИЙ, ЛИСТВА ЗОЛОТАЯ.

Закончилось лето, в лучах догорая;
Солирует ветер волшебной трубой.
Привет тебе, ветер! Из дальнего края -
Хорошие вести несёшь ты с собой.
Играешь ты: «Будет свободной Россия;
Воспрянет работница Русь ото сна».
Россия, Россия, родная Россия,
Господь тебя миру Мессией послал.

Припев:

Только глянь: краса, какая!
Златом залита земля!
Золотая, золотая, -
Краше Родина моя!.. – 2 раза

Ты всё пересилишь, Россия, я знаю, -
Пришла золотая России пора!
Как ветер осенний листву убирает
С дороги, — попросишь врагов со двора!
Привет тебе, ветер! Из дальнего края -
Хорошие вести несёшь ты с собой.
Закончилось лето, в лучах догорая;
Солирует ветер волшебной трубой.

Припев:

Только глянь: краса, какая!
Златом залита земля!
Золотая, золотая, -
Краше Родина моя!.. – 2 раза

ПЕРЕЛЁТНЫМ ПТИЦАМ.

На свет лучистый - к берегам лимана,
Летят, курлычут стаи журавлей:
"Вперёд, вперёд - из серого тумана,
Из гибельных болот и мрачных дней!"

Да, будут те, кого забьют морозы,
Град посечёт среди степи глухой.
Но видится лиман уже сквозь слёзы, -
В стране далёкой, солнечной, родной!

Ах, сколько вас погибнет над волнами,
От голода, невыносимых мук.
Невзгоды все бессильны перед вами,
Коль пробудился к счастью вольный дух!

Летите, птицы, с песнями по свету,
Напевы окрыляются в труде.
Испейте чашу неба за Победу!
Хвалу воздайте всем, кто пал в борьбе!

Летите к Солнцу, птицы, из тумана,
Из гибельных болот и мрачных дней!
На свет лучистый - к берегам лимана,
Летят, курлычут стаи журавлей.

БЕЛЫЕ РОЗЫ.*

Белые розы на чёрном столе,
Поздняя дань уходящему лету.
Ранняя осень, седые рассветы,
Слёзы дождя на оконном стекле.
Но аромат увядающих роз,
Сквозь полусон и вечернюю дрёму,
В сердце усталом пробудит истому,
Отзвуки счастья и отзвуки гроз.

Припев:

Белые розы, печальные розы;
Слышат угрозы первых морозов.
Ах, аромат увядающих роз
Душу тревожит, дурманит до слёз.

Дальней зарницей займётся восток.
Стонут ветра на нескошенном поле.
Вздрогнет душа от печали и боли.
Близкой разлуки, предчувствуя срок.
Ранняя осень, седые рассветы,
Слёзы дождя на оконном стекле.
Белые розы на чёрном столе,
Поздняя дань уходящему лету.

Припев:

Белые розы, печальные розы;
Слышат угрозы первых морозов.
Ах, аромат увядающих роз
Душу тревожит, дурманит до слёз.

Сотворчество: Сергей СОЛОВЬЁВ, Александр СИГАЧЁВ

ОСЕННИЙ БЛЮЗ.

Листья начинают осыпаться...
Скоро осень, август шелестит...
Не к лицу нам грустно улыбаться,
Лучше станем весело грустить...

Припев:
Осень, как нам друг без друга?
Скоро птицы улетят...
Осень строгая подруга,
Было б грустно без тебя...
Осень милая подруга,
Песню подари, любя...

В вечном устремлении за песней, -
Осень, про тебя я не забыл,
Может быть любовью столь чудесной,
Осень, лишь тебя одну любил...

Припев:
Осень, как нам друг без друга?
Скоро птицы улетят...
Осень строгая подруга,
Было б грустно без тебя...
Осень милая подруга,
Песню подари, любя...

Разве же нам грустно улыбаться?
Лучше станем весело грустить...
Пусть красиво листья закружатся,
И ковёр багряный шелестит...

Припев:
Осень, как нам друг без друга?
Скоро птицы улетят...
Осень строгая подруга,
Было б грустно без тебя...
Осень милая подруга,
Песню подари, любя...

СПОЙ НАМ ПЕСНЮ, ИВОЛГА.

На просторах России - всех свирелей не счесть.
Не пойдём к соловью мы, песня иволги есть;
Не пойдём к соловью мы, не пойдём к соловью, -
Я вам иволги песню на свирели спою.

Припев:

В рощице берёзовой – в стороне от бед,
Заискрился розовый, ранней зорьки свет.
Льются листья жёлтые с золотых ветвей, -
Спой нам песню иволга - о Руси моей!
Спой нам песню из ветвей - о Руси моей!

Петь друзья не просили; само сердце поёт:
«Здравствуй, солнце России! Здравствуй, утро моё!»
От Руси деревянной родом дудочка ты;
Лейся песнь над поляной - от берёз с высоты!

Припев:

В рощице берёзовой – в стороне от бед,
Заискрился розовый, ранней зорьки свет.
Льются листья жёлтые с золотых ветвей.
Спой нам песню иволга - о Руси моей!
Спой нам песню из ветвей - о Руси моей!

Не пойдём к соловью мы, не пойдём к соловью.
Я вам иволги песню на свирели спою.
На просторах России всех свирелей не счесть.
В деревянной свирели - песня иволги есть.

Припев:

В рощице берёзовой – в стороне от бед,
Заискрился розовый, ранней зорьки свет.
Льются листья жёлтые с золотых ветвей.
Спой нам песню иволга - о Руси моей!
Спой нам песню из ветвей - о Руси моей!

Сообщение отредактировал sigacheval - Вторник, 27 Авг 2013, 19:07
 
sigacheval Дата: Четверг, 29 Авг 2013, 08:45 | Сообщение # 324
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 579
Награды: 36
Репутация: 72
ПЕСНИ КАЗАЧЬЕГО КАЛЕНДАРЯ. Часть 2. (В сокращении).

Полная версия - http://www.belrussia.ru/forum/viewtopic.php?p=23903#23903 , http://www.stihi.ru/cgi-bin/login/page.pl



ПРЕДИСЛОВИЕ

В данном обобщённом песенном сборнике «Песни казачьего календаря» предпринята попытка собрать и восстановить в возможной полноте тексты и мелодии песен Всемирного казачьего братства. В эпоху воинствующей, большевистской бездуховности в России, при «расказачивании Дона» (геноцид по отношению к казачеству под руководством Троцкого), при истреблении всего его духовного наследия, был уничтожен полный свод народных казачьих песен - «Песни казачьего календаря».
В период «расказачивания Дона»: одна часть казачества была отторгнута от Родины в изгнание - в русскую эмиграцию; другая часть - была уничтожена в концентрационных лагерях, третья часть стала изгоями в своём Отечестве: рассеялись беглецами по всей России, не имея при себе ни документов, ни средств к существованию. Среди беженцев с Дона в Тульскую губернию, оказался и мой отец, Сигачёв Александр Фёдорович, казак Донской, станицы Островской, хутора Каменный. Совсем ещё юным бежал с Дона и вынужден был ютиться в землянках, в заброшенных подвалах, на чердаках, в бараках и в трущобах - на «ударных стройках коммунистических пятилеток», пока, с горем пополам устроился на работу в конный парк конюхом. Там он и работал, там и жил, оттуда и на фронт в 1941 году в конную дивизию отправили...
Но казачья песня не только осталась жить, но обогащалась новыми песнями, которые являлись связующей нитью, объединяющей Вселенское казачье братство; она предстала перед изумлёнными слушателями всего мира во всём своём великолепии. Казачья песня, это живой свидетель красоты и душевных качеств самобытного, свободолюбивого, героического народа. Истинно народная песня способна выдержать любые испытания лихолетий, она неразрывно слита с глубинными переживаниями и бессмертна, как бессмертен сам народ, творец своей духовности и своих песен.
Сила народной песни в отличие от других письменных памятников старины состоит в том, что песня не несёт в себе отпечатков иноземного влияния, в отличие, например, от летописей (как известно, многие летописцы были далеко небеспристрастны на страницах своих «сказаний»). Песня сохраняет тот первозданный душевный лад людей, когда она рождалась. Песни создавал сам народ, без заморской подсказки и без корысти. Во все времена народ пел своё, вкладывал в песню свою жизнь, свои чувства, надежды, горе и радость. Народная песня жила так, как жил и чувствовал её создатель – народ, во всём своём многообразии. Она была явлением свободного творчества, естественным отражением жизни и быта вольного народа.
Сбор материалов для текстов и музыки сборника «Песни Вселенского казачества» – это кропотливый многолетний труд. Тексты песен выявлялись в архивах областных и районных городов, в коллекциях собирателей, в книгах, в журналах, в записях на грампластинках и аудиокассетах. Песни для данного сборника собирались по казачьим станицам и хуторам, деревням, посёлкам и сёлам Дона, Волги, Причерноморья, Приуралья, Уральского и Сибирского регионов, в Даурии, в предгорьях Кавказа, в Приэльбрусье.
Издавна казачья песня являлась объектом самого пристального внимания исследователей, этнографов, фольклористов, писателей, поэтов - песенников, драматургов, лингвистов. Это объясняется, прежде всего, особенностями и богатством песенного духа, ревностно хранимого в среде казаков. Общепризнан особый певческий дух казака, отличный в этническом, психологическом и культурном отношении от песен «россиянина». Большинство фольклористов считают, что казачество имеет свой особый светильник искусства в музыке, в песне и в танце. Народ как будто тот же самый, но песня казачья совсем другая, своеобразная. Очевидно, что почувствовать особый аромат песенного казачьего фольклора без учёта этнической особенности казаков и без учёта их культурных связей невозможно. Оригинальный казачий стиль хорового пения отличен даже от южнорусской песнопевческой практики, в том числе и по образцу гармонизации. Даже в обиходных церковных хоровых напевах издавна господствовала европейская гармония, европеизированный стиль которой долгое время сковывал народное музыкальное творчество. Западноевропейская школа хорового пения с искусственной метрической упорядочностью ритма, сковывала распев с несимметричным, свободным песенным ритмом. Казачьи распевы не укладываются в жёсткое прокрустово ложе гармонических рамок квадратных периодов мелодий. Свободолюбивому казаку и в песне более любо ладовое своеобразие несимметричного ритма свободных казачьих напевов.
Среди русских рек Дон не самая большая река, но, пожалуй, ни одна из них, за исключением Волги, не была столь прославлена в летописях, в песнях, в легендах и сказаниях, как Дон. Издавна нежно и ласково величали её казаки «Тихим Доном», Доном-Батюшкой», «Дон-Ивановичем», «Доном-богатырём», которая была их колыбелью, духовной опорой, кормилицей и поилицей. Дону казаки поверяют свои сокровенные сердечные думы, радость и горе. Песни казаков исполнены красоты, силы, благородства и подчёркнутого ритма. Искусство хорового пения принадлежит, как известно, к наиболее древним видам народного творчества, его истоки уходят вглубь веков. В традиции хорового пения казаков, преимущественно без музыкального сопровождения, ибо использование музыкального сопровождения снижает интонационную выразительность мелодии. Специфическая казачья среда создала свой неповторимый фольклор, свои особенные, только ей свойственные песни, которые отличаются большей воинственностью, чем песни солдатские, но не перенасыщены ратными подвигами и они, как правило, глубоко патриотичны.
В неразделённости чувств и переживаний казака с окружающим его миром природы, рождает особенные поэтические образы, такие, как прямое обращение к явлениям этого мира и становятся исходной точкой эмоционального переживания: «Ты взойди, взойди, солнце красное», «Не шуми ты, мати-зелёная дубравушка», «Ой, ты, степь широкая». И, что особенно важно, – поэтическое олицетворение, порождённое этой неразделённостью душевного мира героя с миром природы, сформировало самобытную поэтическую символику: образы ясного сокола, горькой калины, кукушечки, белой лебёдушки, молодой рябинушки – из чего создаётся неповторимая нравственная и эстетическая атмосфера казачьих песен, вобравшая в себя наиболее устойчивые черты национального характера. В каждой казачьей песне живёт душа того человека или тех людей, которые сложили её. И чтобы раскрыть в полной мере песню, надо сродниться своей душой с душой, живущей в песне. Если душа не поёт, если нет искренности и доброты, протяжную казачью песню не споёшь, не каждого песня к себе допустит.
В фольклоре народ сохраняет, сам того не осознавая, останки древних традиций, восходящих к предыстории, он выполняет функцию «подсознательной коллективной» памяти, содержание которой, совершенно очевидно, пришло откуда-то ещё. Кто хочет понять свой народ до конца, должен пристально присмотреться и прислушаться к его истокам – к песням, сказкам, к пословицам, поговоркам, к отдельным словам (в которых неискоренимо присутствуют коды народа). За словом всегда стоит глубинный смысл, многогранное значение, за буквальным смыслом – тайный смысл истории, культуры, религии народов и наций. И песни, что пелись нашими предками, должны мы бережно хранить и преумножать, а не уподобляться тем вандалам, которые рушили храмы на Руси, вначале древневедические, а затем и православные.
В данном сборнике песен значительное внимание уделено утраченному народному казачьему песенному календарю, который основывался на смене времён года и распорядке земледельческих работ и скотоводчества. Календарные обряды и их поэзия делится на четыре цикла соответственно четырём временам года: зимний, весенний, летний, осенний. Зимний цикл связан с зимним солнцеворотом, с поворотом солнца от зимы к весне и заканчивается перед наступлением весны на Масленицу.
Весенний цикл охватывает время от начала поста, т.е. после масленицы и до конца пахоты и посева. Он начинался встречей весны и заканчивался её проводами. Основную роль тут играли весенние полевые работы и первый выгон скота на пастбище. В конце этого цикла был праздник Троицы. Троицын день с незапамятных времён является одним из любимейших народных праздников.
Летний цикл включает в себя обряды, связанные с окончанием посевных работ, от летнего равноденствия до начала уборки урожая. Этот цикл открывался весёлым, жизнерадостным праздником Ивана Купалы в ночь с 23 на 24 июня, когда наступал полный расцвет природы. В день летнего солнцеворота солнце делает поворот на зиму и стоит самый длительный день в году и самая короткая ночь. На Купалу загорались по полям, холмам и берегам рек праздничные огни. Считалось, что, перепрыгивая через купальские костры, они очищались перед началом жатвы, становились здоровыми и набирались сил. На Купалу, по народному представлению, многие травы и растения приобретают особую целебную силу.
Петровские песни пелись в Петров день (29 июля ст.ст.) – в самый разгар лета. Молодежь веселилась всю ночь, а утром собиралась на возвышенных местах встречать зарю. У Забайкальских казаков на Петров день устраивались на меже гулянья, где сходилась молодёжь нескольких селений. С Петрова дня казак начинает косить сено. С этим связаны многие народные приметы и присловья, в которых отражены некоторые фенологические и природные явления: «Пришёл Петрок - отщипнул листок». «На Петров день сено сохнет и под кустом, а после Петра – не сохнет и на кустах». Обряды Петрова дня имели охранительную функцию. Петровым днём завершалась весенне-летняя обрядность. Начиналась страдная пора. Наступало настоящее лето – припасиха. Пора уборки урожая обрядами не богата. Хлеб жали, благоговея перед таинством выращенного урожая.
Осенний цикл начинался с уборки урожая и заканчивался в середине ноября, в предрождественский пост. Он связан с осенним равноденствием. Обряды, совершаемые в это время, относятся к уборке хлеба и к её окончанию, которое в народе называли «зажинки», и «дожинки», последние заканчивались пиром и песнями. С каждым из этих циклов связаны особые фольклорные произведения, в том числе, песни, игры и хороводы. Сами по себе хороводы на природе – зрелища исключительной красоты и музыкальной гармонии, особенно в крупных станицах. Они проводились на открытых больших луговинах, возле речки или озера на местах возвышенных, так что вся станица могла любоваться этим праздничным красочным зрелищем.
Начиная с 15 августа, в сёлах проводились красочные, шумные осенние гулянья с песнями, танцами и хороводами. По окончанию бабьего лета (после 8 сентября) устраивались осенние вечеринки в куренях, с посиделками: пряли, ткали, вышивали с песнями. Молодёжь на осенних посиделках не только пела чудесные песни, но и водила хороводы, проводили игры. Молодые казаки присматривались к невестам. Нередко хороводные песни сопровождались под аккомпанемент, балалаек, гуслей, свирелей, рожков и других инструментов.
«Покровские» вечеринки, хороводы, игры и посиделки начинались в первых числах октября. К этому времени готовилось пиво. Закрывался осенний цикл хороводами, сюжеты которых связаны с темой осенних свадеб. За осенними хороводами следовали зимние затеи, которые были такие же бурные, как летние в период Купалы, но только более широкие и разгульные.
Основной критерий подбора песен Вселенского казачества состоял в том, чтобы найти образцы песен не только типичных для казачьей традиции, но и обладающие высокими музыкально-поэтическими достоинствами. Мне искренне хотелось внести свою скромную лепту в песенную сокровищницу казачьей вольницы, овеянной немеркнущей славой легендарных подвигав: Разина Степана Тимофеевича, Ермака Тимофеевича, Дежнёва Семёна Ивановича, Болотникова Ивана Исаевича, Булавина Кондратия Афанасьевича, Пояркова Василия Даниловича, Хабарова Ерофея Павловича, Пугачёва Емельяна Ивановича, Платова Матвея Ивановича, Деникина Антона Ивановича.

«Здравствуй, тихий Дон, снизу доверху, сверху донизу. С Кубанью вольной, Тереком бурным, Яиком студёным, Иртышём полноводным, Амуром широким и вы, атаманы-молодцы, в станицах привольных и всё казачество искони славное»
Из старинной казачьей здравницы

 
Nikolay Дата: Четверг, 29 Авг 2013, 09:13 | Сообщение # 325
Долгожитель форума
Группа: Заблокированные
Сообщений: 8926
Награды: 168
Репутация: 248
Александр Александрович, как приятно видеть, что Вы не только отдыхаете, но и продолжаете творить.
Мы с вами почти "земляки" - наши предки с Дона и особенно приятно, что Вы об этом помните.
Спасибо Вам за наш многострадальный Дон-батюшку!

Редактор журнала "Азов литературный"
 
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Сигачёв Александр (ВЕТРИЛА АРИСТОФАНА)
Поиск:
Издательство "Союз писателей" © 2024. Все права защищены.