Добавлено (13.04.2013, 14:36)
---------------------------------------------
– Achtung! Achtung! – Кудахтал господин Мюнц, бегая вокруг носильщиков.
– Да не бойтесь Вы, герр немец, всё сделаем по последнему… в смысле по первому разряду, – успокоил один из грузчиков.
К Кате подошла высокая женщина в очках и ярко-синем пальто.
– Здравствуйте, я Алевтина Иванченко, переводчик.
– О, как нам Вас не хватало, Алевтина. Здравствуйте. Вот Ваш клиент. Господин Мюнц! Как там… Коммен зи битте!
После того, как немец и переводчик познакомились, Катя объяснила, что картины перенесли в музейный архив, а в здании их ждёт директор.
– Приятно было познакомиться. Здесь останутся дядя Саша и четверо наших охранников. Так что не переживайте. Ауфвидерзеен, герр Мюнц.
Немец широко улыбнулся, пожал протянутую руку и поковылял за переводчицей в здание музея.
Облегчённо выдохнув, силачка подошла к Вадиму.
– Ну что? Отправляем отчёт начальству? – Байкер включил рацию. – Вика, приём. Это Вадим. Приём!
Никакого ответа.
– Тэк-с, поменяем адресата. Герхард! Герхард, приём!
– Слышу тебя, дружище.
– Посылка доставлена. Заказчик не очень, но доволен. Как у вас?
– Господину Мюнцу очень трудно угодить, – усмехнулся в рацию Герхард. – У нас тут было жарко. Шайку обезвредили. К сожалению, нескольких насмерть. Наших некоторых ранило, но все живы.
– Герх, а почему я с Викой связаться не могу?
– Не знаю, я сейчас Свету ищу, может она с ней… Mein Gott …
– Герх, в чём дело?
В рации раздался заплаканный голос Светы: «Она умерла?» «Нет, пульс хоть и слабый, но есть. Давай её в машину, и мчим в больницу», – ответил ей немец.
– Герхард! В чём дело?! – Почти закричал в рацию Вадим.
– Вика серьёзно ранена. Мы едем в больницу. Догоняйте.
Байкер обернулся на опешивших Катю и Александра Даниловича.
– Не волнуйтесь, дядя Саша, Вике не впервой. Остаётесь за главного. Катя, погнали.
– Сообщите, как там она! – Крикнул им вдогонку мужчина.

В белом коридоре больницы, недалеко от операционной собрались почти все кураторы «Брони». Распахнулась смежная дверь, быстрым шагом к друзьям приближались Зара, Слава, Олег и Валера.
– Что с ней? – Дрожащим голосом спросила цыганка.
– Доктор ещё не выходил, – ответил Герхард.
– Как это произошло? – Язык не слушался Валеру, он прилипал к нёбу, цеплялся за зубы, мешая говорить.
– Это из-за меня, – всхлипнула Света. – Этот мужик хотел выстрелить в меня, а Вика появилась между нами просто ниоткуда.
Дальнейшие расспросы прервала открывшаяся дверь операционной. Снимая повязку с лица, вышел Иван Никитин – отличный хирург и друг детства Олега.
– Ну, что там, Ванёк? – Первым спросил Олег.
– Пули извлекли, сделали переливание. Много она крови потеряла.
– Вань, ты только скажи: она будет жить? – Слёзы текли по Светиным щекам.
– Честно? Не знаю. Виктория, конечно, частым гостем была у нас в своё время и выкарабкивалась из переделок, в которых у многих других просто не было шансов. Но сейчас сильно повреждены внутренние органы. Одна из пуль прошла недалеко от сердца. Вика в коме. И я не знаю, когда она очнётся и очнётся ли.
– Она очнётся, – твёрдо заявила Зара, обнимая Свету. – Она обязана очнуться.
– К ней сейчас можно?
– Нет, Герхард. Её сейчас определяют в реанимационную палату, завтра можете прийти. Вам тоже нужно отдохнуть и привести себя в порядок после переделки. Я распоряжусь, чтобы палата была одиночная, а то у нас тут молодой персонал знаменитостей местных не знает. Можете тогда хоть целыми днями сидеть. Правда, не знаю, какой от этого будет толк.
– Ей нравится приходить в себя, когда кто-то близкий рядом, – грустно улыбнулся Олег. – Спасибо, дружище, звони, если что.
– Конечно, Олежка. О чём речь.
Друзья распределили график дежурств и разъехались по домам. У каждого внутри боролся страх за подругу с уверенность, что она очнётся и в этот раз.
– Герхард, – подала голос Света, когда они уже подъехали к своему дому. – Ты прости меня, но, если Вика умрёт, я не смогу выйти за тебя замуж. Я не хочу потом жить и осознавать, какой ценой досталось мне счастье.
– Я… понимаю. Но ты ведь знаешь Вику: она ни за что не позволит нам совершить эту глупость.
– Ты прав. Она придёт в больничном халате, чтобы надавать нам тумаков, – заставила себя улыбнуться блондинка.

Валера и Анфиса Григорьевна сидели на кухне. Парень, запинаясь, рассказал, что случилось днём. Старушка всё качала головой. Потом вздохнула, похлопала квартиранта по плечу и сказала:
– Викочка крепкая. Столько раз уже смерть с носом оставляла, оставит и теперь. Мне говорили, что люди в коме всё равно всё слышат и чувствуют. Вот и говори ей, когда дежурить будешь, как она тебе нужна. Если она тебя любит, то только из-за тебя и вернётся.
Валера вскинул глаза на хозяйку. Он ничего не говорил ей ни о своих чувствах к Вике, ни о её чувствах к нему. Анфиса Григорьевна хитро улыбнулась, мол, от старухи-то ничего не скроешь.
Ночью он так и не смог уснуть. «Вика, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты вернулась в этот мир, вернулась к друзьям, вернулась ко мне», – мысленно пообещал он.

(Финальную главу ожидайте в начале мая.)

Добавлено (13.04.2013, 14:48)
---------------------------------------------
verwolf, об этом мы узнаем в последней главе))

Спасибо, что Вы поддерживаете меня в этом произведении. Просто на него катастрофически маленький спрос: Вы да ещё одна моя подруга((

Добавлено (13.04.2013, 14:50)
---------------------------------------------
А тут Вы не правы... Плюс "Мой мир", куда я поместил отрывок из Вашего романа... Там у нашего форума своя страничка...

Добавлено (22.05.2013, 09:16)
---------------------------------------------
С малых лет Элизу оставляли на целый день дома хлопотать по хозяйству. Не потому что в поле от неё не было прока, а потому что дома от неё было гораздо больше толка, чем от Агнесс. Скотина так и увивалась за девушкой. Даже громадный бык с кольцом в носу, которого боялась вся ребятня в деревне, смиренно слушался её приказов. В поле она помогала лишь весной во время посева. Грядки, посаженные ею, давали великолепный урожай. На них никогда не гибли саженцы, не было пустоцветов, не налетала хворь.
Молодая хозяйка быстро управила скотину, привела в порядок дом и двор, подхватила корзину и осторожно вышла за калитку.
Деревня, в которой она жила, была одна из многих безымянных деревень, что были разбросаны по всей Велзарии. Безымянной не потому, что у неё не было имени, просто в каждом месте такие деревни назывались по-разному. Сами жители величали её Лесовичиной.
Лесовичина ютилась меж двух лесов, изгибаясь подобно месяцу. «Задний» сосновый бор был местом добычи дров и строительного материала. «Передний» светлый лиственный лес природа наполнила ягодами, грибами и дичью. Деревня считалась богатой. Здесь стояла церковь, и священник жил тут, а не приезжал каждую службу из другого селения. А ещё в Лесовичине жил единственный во всей округе лекарь-травник, так что приезжих всегда хватало.
Все дома были бревенчатыми, с покатыми крышами и маленькими окошками. Двухэтажных было не так много, в основном ограничивались одним этажом. Элиза всегда удивлялась: как же люди в них живут. Она помнила домик Катарины – там и самой-то сироте трудно было развернуться. А если ещё муж, да свекровь со свёкром (не приведи Всевышний), да пару маленьких хулиганов… Ох, невозможно!
Девушка заметила в конце улицы толпу парней и прибавила шаг, потому что узнала среди них Говарда – сына травника. Среди девушек он считался самым желанным женихом деревни. Агнесс просто сходила по нему с ума, а вот Элизе он не нравился. Особенно после того, как Говард сказал, что узнает её из сотни других невест. Поэтому она уже сейчас должна слушать его, ибо именно он станет её мужем.
Элиза почти выбежала за ворота деревни и остановилась в высокой траве у кромки леса. Мать Природа будто стряхнула на холст кисти с разноцветными красками, и теперь разноцветные кляксы пестрели в зелени. Светло-голубое небо с лёгкими перьями облаков пронзали золотые солнечные лучи. За это Элиза и любила лето: за тепло, яркость, запахи и вкусы. Стоило ей ступить в лес, как её окружили мохнатые и пернатые друзья. Девушка смеялась и пела, играла с попутчиками и почти забыла, зачем пришла в лес, пока не дошла до малинника.
– Хм, дальше туда – там напал на меня волк, – рассуждала она вслух. – Значит этот колдун живёт где-то недалеко. А ещё Гуляка Тодд говорил, что колдун живёт на берегу озера. Пф, ну какое в лесу озеро!
Жёлтая синичка внезапно зависла прямо перед её лицом, тенькнула и полетела куда-то вглубь леса.
– Ага, ты знаешь, где он живёт? Ну, показывай дорогу.
Элиза всё ждала, когда лес из светлого превратится в тёмный, деревья станут жуткими корягами, окутанными паутиной, а от земли поднимется сиреневый дурманящий туман. Но лес не менялся, даже не становился гуще, а наоборот внезапно расступился, представив взору бедной девушки небольшое озерцо. На берегу его стояла лачуга, крытая еловыми ветками. Даже издалека было заметно, что её расстраивали по мере необходимости. Перед домиком в землю были вкопаны длинный стол и лавки у него по бокам. Недалеко возвышалась поленница дров рядом с подобием уличной печи.
Незваная гостья уже хотела сделать шаг вперёд, как дверь лачуги отворилась. На улицу вышел молодой человек. На вид ему было не больше тридцати. Он был в простых штанах, сапогах, рубахе с капюшоном. Единственное, что объединяло его с тем жутким колдуном – одежда вся была чёрного цвета. Тем временем парень присел на корточки у печи и начал её заполнять дровами. Элиза посчитала это подходящим моментом и начала подкрадываться к нему со спины.
– Так значит, ты больше меня не боишься? – Приятный мужской голос заставил её остановиться, как вкопанную.
Колдун распрямился и повернулся к ней лицом. Ветерок взъерошил русые волосы, серые глаза внимательно смотрели на девушку.
«И правду говорят люди: у страха глаза велики. Вовсе голос не жуткий, да и сам он вполне милый. А может это не он? Ученик, например», – подумала Элиза.
– Это ты вчера меня спас? – Недоверчиво прищурилась она, обретая смелость. – Чем докажешь, что ты – Чёрный маг?
– Ничем, – пожал плечами парень и щёлкнул пальцами в сторону печи.
Сухие дрова тут же вспыхнули жарким весёлым пламенем. Элиза от неожиданности села на лавку.
– Если решишь, как вчера, убегать, пожалуйста, прихвати с собой корзину. А то я с горем пополам твой дом нашёл.
– Так ты вчера всё-таки был у меня дома?
– Нет. Я твою корзину телепортировал.
– Телепор… Что?
– Перенёс с помощью магии. Так понятней?
Элиза кивнула.
– Тебя, кстати, каким ветром ко мне занесло?
– Ах, да. Я тут вот… спасибо пришла сказать и прощения попросить за то, что убежала. А это вот пирожки с малиной.
– Попросить прощение было бы очень кстати: неприятно, знаешь ли, когда от тебя шарахаются сильнее, чем от лютого зверя. А спасибо… ты сама виновата.
– Я виновата? Да я же ничего не сделала. Чего этот волк вообще на меня набросился. Просто так ни с того, и сего.
– Волки просто так не нападают. Ты для него угрозу представляла.
– Угрозу? Да какая из меня угроза такому могучему зверю!
– А сама как думаешь?
– Я не справлюсь с волком! Разве что… с щенками, – осенило её.
– Именно. На тебя напала волчица. Ты слишком приблизилась к её логову, где спали волчата.
– А ты, выходит, светом её просто напугал. Как бы и я тоже так хотела, чтобы «ПУФ!» и все разбежались от меня.
– Мало этого хотеть, – улыбнулся маг. – К этому талант нужен.
– А как узнать, есть ли к этому талант?
– Ты вполне взрослая девушка, поэтому, если ты ещё не узнала о своих магических способностях, значит, их попросту у тебя нет.
– Хм, – надула губки Элиза. – Ну, вот тебе пирожки, а я пошла домой.
– Иди и корзину забери. Не приведи Всевышний, люди из деревни узнают, что ты пирожки Чёрному магу таскаешь. В тот же миг на костре окажешься.
– Да никто не узнает. Спасибо ещё раз и прощай, – Элиза развернулась и побежала прочь от озера.
– Эй! Эй! А корзина?! Эй! Да что это за девчонка такая?!
Вокруг корзины уже начали собираться птицы и белки.
– Кыш, нахлебники! – Разогнал их рукой маг. – Это мои пирожки.
Из кустов выкатился на поляну медвежонок Сластёна и заревел.
– Что? Ты считаешь, что я один это не осилю? А вот давай проверим.
Парень повалил медвежонка на спину и начал чесать ему животик.

Элизе показалось, что она выдохнула, только когда захлопнула дверь дома. Она отлично понимала, что Чёрный маг был прав: стоит жителям Лесовичины узнать о её походе к нему, и ей несдобровать. Но она впервые чувствовала себя по-настоящему живой. Тайное приключение, о котором нельзя рассказывать никому. Что может быть волнительней!
Девушка хихикнула в кулачок и принялась набирать воду для стирки. Когда чистое мокрое бельё заняло своё место на верёвке, она снова вернулась в дом. Улыбка расцвела на её личике. На столе стояла её корзина. Она была пуста.
– Надо же: колдун-сладкоежка, – проворчала она, определяя корзину на место. – Мог бы и наполнить чем-нибудь.
Каждый раз, проходя мимо неё, Элиза заглядывала внутрь: не услышал ли колдун её слова, не исправил ли свою погрешность. Нет, корзина стояла пустая.
Ощущение того, что она прикоснулась к запретному не покидало её. Дела не ладились, из трясущихся от волнения рук несколько раз выпадала метла. В итоге она не выдержала и побежала к человеку, который всегда её выслушает, всегда поймёт и поддержит.
Элиза почти сбила с ног Катарину, выбежав за калитку.
– О, привет, подружка! Куда спешишь?
Катарина была старше её почти на десять лет. Все её родственники умерли, либо пропали без вести, и она жила сиротой. Так как не было того, кто мог бы насильно выдать её замуж, девушка до сих пор была свободна. От женихов отбоя не было, но Катарина и не собиралась привечать кого-либо из них. Сирота держала одной рукой на бедре кадку с мочёными яблоками, на другой висела корзина с грязным бельём. За её спиной удалялись прочь очередные ухажёры.
– Привет! Ты от старушки Мэри? – Элиза намекнула на бельё. – Как она?
– Сегодня лучше. Вот угостила меня яблоками. Будешь?
– Конечно. Давай помогу донести.
– Спасибо, – Катарина передала подруге кадку. – А то от этих мужланов помощи не дождёшься. Всю дорогу жужжали мне, какая я красивая, а поклажу взять никто не догадался. Ух, женишки!
Катарину с трудом можно было назвать красавицей, но внешность ей досталась яркая. Чёрные волосы крупными волнами, смуглая кожа и удивительные зелёные глаза. Элизе казалось иногда, что они приобретали желтоватый оттенок, когда сирота злилась.
– Так ты никогда не выйдешь замуж, – покачала головой дочь фермера.
– Очень надо. Какой с них прок? Ни помощи, ни поддержки. Стоит чуть поправиться после родов, как их тянет к молодым и стройным. Нет, милая Элиза, закон деревень о замужестве несправедлив. Я хочу создать семью, как мои родители – по любви.
– Да уж, им повезло, что они приехали сюда уже женатые. Я бы вот тоже хотела выйти замуж, следуя своим чувствам, – тихонько забормотала Элиза. – Только это будет такой удар для родителей.
– Да неужели ты в кого-то влюбилась?
– Что? Нет! Просто они хотят, чтобы всё было по закону… Давай лучше не будем об этом. Я вообще-то шла к тебе, чтобы кое о чём поведать.
– Так значит, мне не показалось, что у тебя был вид нашкодившего котёнка?
– Ну, да, так и есть.
– Вот мы и пришли. Проходи.
Маленький домишко Катарины был чисто убран. Он мог считаться образцом аккуратности, даже не смотря на то, что порядком обветшал без мужских рук. Элиза вдруг вспомнила лачугу Чёрного мага. С его-то способностями можно было чуть ли не дворец отгрохать. А может так и есть? Может, под крышей из еловых веток спрятаны великолепные залы с мраморным полом и золотыми канделябрами. И каждый, кто входит туда, магическим образом облачается в прекрасные богатые наряды…
– Эй, ты о чём задумалась? – Катарина отобрала у неё кадку.
– Да так. О том, что хотела тебе рассказать.
– Хотела? Теперь уже не хочешь?
– Хочу. Нет, мне просто необходимо рассказать это тебе, иначе я лопну от эмоций.
– Ух, всё так серьёзно. Садись к столу, угощайся, – хозяйка поставила на стол миску с нарезанными яблоками. – Ты уверена, что не влюбилась?
– Ну, хватит уже! В общем, вчера я ходила за ягодами для варенья в лес…
– А я всю голову сломала: куда ты вчера пропала.
– Могла и совсем пропасть, – шепнула Элиза.
Катарина отложила кусок яблока и впилась глазами в подругу.
– Я вчера собирала ягоду в старом малиннике и нечаянно вышла по другую сторону от него…
Элиза без утайки рассказала про волка, про спасение Чёрным магом, про то, как она с утра отнесла ему пирожки, а он рассказал про волчат.
– Катарина, ты чего побледнела? Водички тебе принести?
– Д-да… А лучше хворостинку.
– Зачем?
– Тебя пороть буду. Ты в своём уме! Нельзя общаться с этим колдуном!
– Тише ты!
– Так, слушай меня: ни в коем случае не говори об этом больше никому. Слышишь? Ни-ко-му!
– Да я…
– Не перебивай! И чтобы к нему больше ни ногой!
– Я и не собиралась. Просто поблагодарить сегодня сходила, больше не пойду.
– Вот и славно. Главное – не вздумай поздороваться с ним, когда он к травнику придёт. С тебя станется.
– Что ты! А вот интересно, зачем он к травнику ходит? Он ведь и сам в некотором роде травник.
– Может какие запрещённые ингредиенты покупает? Гуляка Тодд рассказывал, что видел какие-то странные вещички.
– Гуляка Тодд много чего рассказывал. В том числе, что Чёрный маг живёт в лесу у озера.
– Так он к нему ходил?
– Возможно. Помнишь, ему жена обещала гармонику с ярмарки привезти, если он неделю пить не будет. Он и правда не пил. А ведь Тодд и дня без бутылки не может. Без магии тут не обошлось.
– Думаешь, Чёрный маг его заколдовал? Может быть. Хотя, думаю, каждый в Лесовичине за всё время хоть раз да обращался к нему за помощью, только боятся об этом говорить.
Разговор подруг утонул в предположениях, с чем бы могли пойти жители деревни к Чёрному магу.
Возвращаясь домой, Элиза чувствовала себя более спокойной. От общения с Катариной всегда оставался приятный тёплый привкус, будто бы все горести оставались за дверью её дома.
Жизнь снова вошла в прежнее русло. Повседневные заботы закрыли собой пережитое приключение. Однообразные дни с привычной хозяйственной рутиной сменяли друг друга. Как и прежде Элиза работала дома или уходила в лес за ягодами или грибами. Вскоре случайная встреча с Чёрным магом стала казаться всего лишь сном, выдумкой её подсознания. Хотя, прикасаясь к корзине для ягод, она до сих пор чувствовала, как часто бьётся сердце. Подходя к малиннику, она искала в зелени леса фигуру в чёрном одеянии. Сказка закончилась, но Элизе совсем не хотелось её отпускать.

– Элиза, вставай! Мы уходим в поле! – Голос матери вырвал девушку из утренней дрёмы. – Похоже, надвигается гроза. Мы с Агнесс идём в поле – нужно укрыть сено и позаботиться о сохранности урожая. Отец ушёл на охоту с остальными, поэтому ты останься дома, встреть его.
– Хорошо, матушка.
– Проведай старушку Мэри. Я оставила на столе крынку с молоком. Не задерживайся у неё. Отец вернётся голодный.
Вскоре Элиза спешила в гости к старушке с крынкой молока и ежевичным пирогом. Старушка Мэри была одинока. Её единственная дочь против воли родителей вышла замуж за богатого купца и жила где-то в столице. После свадьбы она ни разу не навестила свою престарелую мать. Катарина после смерти родной бабушки почти всё время проводила у Мэри. Убирала, готовила, стирала. Старушка была уже слаба, и ей помогали все, кто чем мог. Про таких говорят: «Одной ногой в могиле». Все, кто ездил на Королевскую Ярмарку в столицу, пытались разузнать что-нибудь о её дочери, но всё было тщетно.
– Доброе утро, бабушка!
Старушка Мэри сидела на скамейке перед домом и смотрела в небо. Услышав приветствие, она прищурилась через толстое стекло очков.
– Элиза, солнышко золотое! Пришла навестить меня?
– Да. А ещё угостить тёплым молоком и пирогом ежевикой.
– Тогда пошли в дом. Смотри, какая туча надвигается.
Девушка помогла ей подняться, придержала калитку и дверь в дом. Мэри, опираясь на клюку, подошла к разделочному столу и передала Элизе нож.
– Давай-ка, хозяйка, порежь пирог, а я травок душистых заварю к нему.
Дождь не заставил себя долго ждать, и крупные капли заколотили по крышам и окнам.
– Надо же, какой сильный. Надеюсь, матушка и Агнесс не попадут под него.
– Летний дождь полезен, – проскрипела старушка. – Он дарит красоту.
– Значит, красавица Мэри из Лесовичины только и делала, что гуляла под дождём? – Лукаво улыбнулась Элиза.
– А что? – Мэри кокетливо поправила чепец. – Хе-хе, я любила резвиться под дождём. Когда ступаешь босыми ногами по мокрой траве… Такого блаженства не подарит даже самый лучший ковёр из тёплого Хэтхазуна.
Не смотря на ветхость память у старушки была светлая. Она принялась рассказывать своей гостье, как довелось ей в молодости посетить эту великолепную страну, где живут люди с чёрными блестящими волосами и раскосыми глазами. Там целую ярмарку занимают лотки с пряностями, а шёлк – повседневная ткань, и цветы радую своей красотой круглый год. Элиза была уверена, что многое Мэри придумала сама, но эти рассказы были как нельзя кстати под мерный стук капель дождя.
Как только природа вылила все слёзы, девушка распрощалась со старушкой и поспешила домой. Она очень волновалась за мать и сестру и ещё больше за отца – он-то точно попал под ливень. Из леса в тот момент показалась группа мужчин. «Охотники», – догадалась Элиза. Добыча, похоже, была крупной. Лошадь покорно тащила за собой небольшую телегу, накрытую тогой.
Стоило охотникам приблизиться к деревне, как вокруг них собрались вездесущие мальчишки. Девушка расслышала крики: «Поймали! Поймали!» Кого поймали охотники, Элизе было до смерти интересно, но подходить к телеге ей не хотелось. Она уже различала травника, Говарда и своего отца. К сожалению, скрыться от этой компании не представлялось возможным. Элиза вздохнула.
Как только телега поравнялась с ней, сын травника оказался рядом с девушкой.
– Привет, Элиза. И всё-таки ты очень везучая невеста.
– Я ещё не невеста, Говард, – не остановилась она.
– Ох, прости. Я ведь уже считаю тебя своей женой, поэтому постоянно путаюсь. Твой отец меня сегодня похвалил…
– Ещё бы не похвалить, – встрял в разговор Сергио. – Очень бы мне хотелось, чтобы ты, Говард, стал моим зятем. Я бы хоть сейчас отдал тебе Элизу, но закон есть закон.
Телега остановилась. Охотники окружили говорящих. Девушка видела, что отец был изрядно пьян, и не спорила с ним.
– Я так понимаю, в сегодняшней охоте Говард отличился. И кто же попался в его цепкие лапы?
– Волк, – гордо ответствовал жених, не заметив сарказма в голосе Элизы.
– Волк?
– Ага. Огромный такой. Вот посмотри, – Говард откинул тогу с телеги.
На досках лежал волк. Серая шкура была испачкана кровью и слиплась. Зелёно-жёлтые глаза уставились на неё. В них читался укор. Девушке показалось, что верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. В ушах раздался предупреждающий рык. Элиза узнала волка. Нет, волчицу, которую встретила около малинника.
– Страшный? – С гордым видом приобнял Говард девушку. – Не бойся, я защищу тебя от него.
– Убийца… – Еле слышно проговорила Элиза.
– О, да. Он многих убил бы, если бы мы вовремя не уничтожили его.
– Ты! Ты – убийца! – Оттолкнула она парня от себя. – Как ты мог! У этой волчицы есть дети! Как они теперь будут без матери?!
– Не бойся, дочка. Мы спасли их от голодной смерти.
– Да? – Элиза сквозь слёзы улыбнулась.
Неужели охотники привезли волчат в деревню? Их можно будет вырастить и выпустить в лес, а может они сами останутся тут. С замирающим сердцем она смотрела, как отец подошёл к телеге и приоткрыл тогу с другой стороны. У Элизы потемнело в глазах. Пушистые комочки лежали рядом с мёртвой матерью. Девушка ждала, что кто-то из них шевельнётся, заскулит, но они не подавали признаков жизни. Волчата были мертвы.

Добавлено (23.05.2013, 09:29)
---------------------------------------------
– Вы… Вы все убийцы. Монстры! Как вы могли! Видеть вас не могу!
Элиза сорвалась с места в сторону дома. В окнах уже был виден огонь свечей.
– Дитя моё, что случилось? – Маргарита смотрела на вбежавшую дочь. – Ты выглядишь, будто Чёрного мага встретила.
– Мама, ох, мама, матушка, – девушка бросилась к ней на шею. – Они мёртвые! Они все мёртвые! Их убили! Они убили их!
Маргарита побледнела.
– Кто? Кто мёртвый? – Тряхнула она дочь за плечи.
В этот момент в дом вошёл Сергио Донтр. Женщина облегчённо выдохнула.
– Всё ревёшь, истеричка?
– Сергио, что у вас там произошло?
– Мы с парнями обнаружили логово волка и убили его, а она увидела труп и разошлась: «Убийцы! Монстры!»
– Элиза, ты же понимаешь, что присутствие этого волка означало бы опасность для деревни.
– А волчат-то за что? – Срывающимся голосом прокричала девушка.
– А ты предлагаешь их оставить на голодную смерть или на съедение другими хищниками?
– Их можно было принести в деревню и воспитать!
– Что за бред ты несёшь?! – Рявкнул Сергио. – Волк останется волком! Он никогда не станет домашней собакой! Мы сделали то, что должны были сделать! А теперь заткнись и подавай на стол!!!
– Успокойся, дорогой, садись. Элиза, иди к себе в комнату. Мы с Агнесс справимся.
Сестра лишь фыркнула вслед поднимающейся на второй этаж девушке.

Элиза слышала, лёжа в кровати, как поднялись родители и Агнесс наверх. Как разошлись в свои комнаты. Девушка боялась закрыть глаза – ей мерещились трупы волков. Внезапно сознание жестоко подняло со дна слова Маргариты: «Ты выглядишь, будто Чёрного мага встретила». Всевышний, помилуй! Он же знает, где она живёт. Она знала про логово волков. Он подумает, что это она рассказала отцу про них. Ей конец! И отцу тоже. Никто не спасёт их. Элиза вглядывалась в темноту комнаты, пытаясь определить, где мог спрятаться колдун. Он уничтожит её и отца, а призрак волчицы долго будет терзать их тела прежде, чем упокоиться навсегда. Но ведь она не виновата! Но тогда пострадает только отец. Элиза вдруг поняла, что должна сделать. Она пойдёт к Чёрному магу, скажет, что не виновата и предложит свою невиновную душу в обмен на жизнь отца. Да, нужно идти к нему.
Девушка укуталась в покрывало и открыла окно. Оно располагалось прямо над покатой крышей хлева, рядом с которым уже начинал прибавляться стог сена.
Луна светила ярко, бежать было не страшно. Ночная бледная красавица будто помогала бедняжке: стоило Элизе выбежать на открытую местность, как луна пряталась за тучку, и беглянку просто невозможно было заметить. Но девушка не замечала странности. Она бежала к самому Чёрному магу, чтобы его гнев пал только на неё. Она не замечала красоту ночного леса. Не замечала, как пробивались сквозь кроны серебряные лучи, как искрилась в лунном свете ночная влага на стволах, как мотыльки и светлячки кружились в воздушном танце замысловатых па. Она не замечала даже дороги, но каким-то образом всё же выбежала к заветному озеру.
Элиза очутилась недалеко от стола и пыталась восстановить дыхание, нервно сжимая концы покрывала. Чёрный маг сидел к ней полубоком на лавке и смотрел нахмурено на гладь озера. Он заметил её не сразу.
– Ты чего это? – Встал колдун. – Тебе жить надоело что ли?!
– Я… я не виновата! – Задрожала она. – Я никому не говорила о них! Они сами их нашли! Но ты накажи меня, не трогай отца, пожалуйста!
– Ты чего несёшь?
Колдун сделал шаг в её сторону, и ноги девушки отказались слушаться. Она упала на землю. Рыдая, она причитала: «Я не говорила. Не трогай отца». Элиза едва не вскрикнула, когда почувствовала на плечах его руки.
– Ты о волках?
– Д-да…
– Не волнуйся ты так. Знаю я, что ты не виновата. И с охотниками ничего делать не буду. Хоть и очень хочется. Я предупреждал волчицу, что слишком близко к деревне она обосновалась, но она была женщиной спесивой. Вставай.
Маг усадил её на лавку, принёс из лачуги кружку, над которой возносился пар.
– Пей.
– Что это?
– Зелье забытья, – с сарказмом в голосе проговорил маг. – Что же ещё, как не зелье может предложить тебе Чёрный маг.
Элиза неуверенно посмотрела на кружку, вдохнула аромат.
– Пахнет, как травяной отвар.
– Потому что это он и есть.
Девушка робко отхлебнула из кружки, теплота отвара растеклась внутри, аромат мяты и чабреца успокоил и придал сил.
– Ты очень смелая девушка, – аккуратно начал колдун.
– Смелая? Да у меня поджилки до сих пор трясутся!
– Ты меня боишься?
– Да.
– И всё же ты пришла сюда, чтобы принять наказание вместо настоящих виновников. Ты очень смелая девушка…
– Меня зовут Элиза.
– …и очень глупая. Кто же говорит своё имя Чёрному магу?
– А мне кажется, что ты не такой злой, как тебя представляют. Если бы ты таким был, то не спас бы меня от волчицы, не вернул корзину… дважды… Да и вообще уничтожил бы меня, чтобы я не смогла рассказать, где ты живёшь.
– Ты думаешь, никто не знает, где я живу?
– Так я и думала, – стукнула Элиза кулачком по столешнице. – К тебе ходят за приворотными зельями и тому подобной гадостью. А вот интересно: у тебя зелье отворотное есть? А то мне один парень прохода не даёт просто…
Чёрный маг сидел и смотрел на неё. Ему казалось, что она… Нет, не казалось – она больше не боялась его. Даже больше: она его ни во что не ставила. Парню даже стало немного обидно. «Чем бы её напугать? – Думал он. – Ведь не отвяжется теперь». Однако он во время понял, что нескончаемый поток слов – есть для неё способ забыться и уйти от грустных мыслей. Поэтому он молчал и смотрел. Монолог Элизы вдруг резко оборвался.
– Что такое? – Смутился маг под её пристальным взглядом.
– Я сошла с ума…
– Я подозревал это с нашей первой встречи.
– Я слышу, как скулит щенок.
– Ах, ты про это. Это не щенок, а волчонок.
– Волчонок? Из того самого логова?
– Да. Я пришёл к жилищу волчицы сразу после бойни. Этот малыш закатился в угол, поэтому его не заметили.
– Покажи! Пожалуйста! – Элиза умоляюще сложила руки.
Колдун пожал плечами и ушёл в лачугу. Когда вернулся, положил девушке на колени покрывало, в которое был завёрнут маленький волчонок. Он только начал открывать глазки, скулил и тыкался мордочкой в ладонь Элизе. Стоило ей погладить его по серой пушистой шубке, как малыш успокоился и засопел.
– Ну, вот как можно поднять руку на такое беззащитное существо?
– Не знаю. Люди страшнее любого зверя, потому что убивают ради забавы, – вздохнул маг. – Жаль, но этого карапуза ждёт та же участь, что и его братьев и сестёр.
– Почему?
– Он совсем мал. Я не знаю, как выкормить его.
– Ты же маг! Сделай это с помощью заклинаний.
– Нет такого заклинания. Я не смогу наколдовать ему молоко, заложить ему в сознание, как надо есть и пить самостоятельно. К тому же в таком раннем возрасте влияние магии может плохо сказаться.
– Давай я тебе помогу. Я уже имела дело с этим, когда у соседа псица ощенилась и издохла, оставив четырёх щенят. Я их выкормила молоком от нашей коровы. Один из тех щенков сейчас наш двор охраняет. Здоровый пёс будет…
– Так то же пёс…
– А чем он отличается от волка? У него рот что ли не на том месте? Или волчицы своих детей не молоком откармливают? Этого волчонка надо спасти, маг. Я чувствую – он особенный.
– Я тоже это чувствую, но…
– Но в деревню я его взять не могу, поэтому мне придётся ходить к тебе.
– Вот этого «но» я и боялся, – вздохнул колдун.
– Не бойся, мне сюда тоже не очень-то хочется ходить. Я только обучу волчонка кушать самостоятельно и всё. И ты меня больше не увидишь.
– Хотелось бы в это верить.
Чёрный маг немного помолчал, посмотрел на волчонка. Он не врал, когда говорил, что чувствовал в нём что-то особенное. Малыш был наполнен магией – большая редкость для животных. Нельзя потерять такое уникальное существо.
– Хорошо, – кивнул он. – Договорились. Ставь этого карапуза на ноги, но потом ты забудешь про меня.
– Ты сотрёшь мне память?
– Нет! Ты сама себя заставишь забыть.
Колдун чувствовал, что зря соглашается на это. Изменения в его однообразной и одинокой жизни не очень радовали его. Жизнь его научила: стоит прийти на порог чему-то хорошему, как плохого нагрянет в несколько раз больше. Он ещё долго сидел на лавке у стола после того, как ушла Элиза, поглаживая пушистый бок волчонка, которого окутал лёгкий магический сон.
– Не к добру всё это, малыш. Ох, не к добру.

Чёрный маг. Глава 2. Заполненная пустота
– Так, а теперь: сидеть! Ха-ха-ха! Маг, смотри, у Вули талант.
– И правда. Очень сообразительный карапуз.
Волчонок наклонил голову набок и внимательно посмотрел на Элизу и колдуна. Он уже давно научился питаться самостоятельно, но девушка продолжала приходить к лачуге у лесного озера. Каждый раз Чёрный маг хотел строго-настрого запретить ей посещать своё жилище, но каждый раз осекался. Он боялся признаться себе, что был счастлив, когда она была рядом. Его тянуло к ней непреодолимо. Зелье забытья, над которым они с Элизой так часто шутили, на самом деле давно хранилось в сундуке, но ни капли так и не было отпито.
– Уже темнеет, – тихо заметил он. – Тебе пора домой.
– Да. Жаль, – слегка покраснела Элиза.
– Мне тоже, – выдавил из себя маг.
Девушка поправила венок из ромашек у себя на голове.
– И чего бы мне сегодня принести из леса?
– Грибы начинают появляться. Как тебе это?
– Отлично. Дома есть сметана – потушу картошку с грибами.
– Ммм… Это, наверное, очень вкусно.
– Хочешь, я тебе в следующий раз приготовлю.
– Мне? Элиза, знаешь, не стоит тебе…
Девушка сделала бровки домиком и пристально посмотрела на него.
– …так меня баловать, – колдун снова не смог огласить запрет.
– Ну что ты! Это совсем не трудно. Я приду послезавтра. Готовь желудок.
Смеясь, Чёрный маг встал и размял пальцы. Потом он закрыл глаза, вдохнул воздух и простёр руки над пустой корзиной. В воздухе появился прозрачный пузырь, вроде того, что выдувают из мыльного раствора шуты на ярмарках. Пузырь лопнул, и на дно корзины упал грибок. Появился ещё пузырь. И ещё. Салют из лопающихся пузырей сыпался вниз крепкими молодыми грибками. Колдун открыл глаза и потёр ладони друг об друга – они жутко чесались.
– Как здорово! Значит это – ментальная магия, – как всегда захлопала в ладоши Элиза.
– Да. Говорят, Великие Ментали могут перенести таким образом целый дом.
– С ума сойти! Ох, неужели никаким магическим образом нельзя узнать, есть ли и у меня талант.
– Есть, но для этого нужно как минимум три одарённых ментальных мага.
– Эх, – девушка взяла со стола полную корзину. – До послезавтра! Пока, Вули.
Волчонок лизнул ей ладонь и тихонько заскулил.

– Элиза, у тебя, конечно, часто бывает хорошее настроение, но в последнее время ты просто сияешь. Неужели ты влюбилась, дитя моё?
– Что ты, матушка! Любви придётся подождать до весны, ведь я полюблю только своего будущего мужа, – засмеялась девушка.
– Это верно, дочка. Ведь если тебе придётся выходить замуж не за того, которым занято твое сердечко, тебе будет очень больно.
– Я знаю, матушка.
– О, я уверена: вы с Агнесс получите самых лучших женихов в деревне.
– Да уж, вот только Говард наверняка достанется нашей милашке-Элизе.
– Упаси, Всевышний! Я дарю его тебе. Лучше уж остаться старой девой, чем украсть жениха у любимой сестры.
Девушки рассмеялись. Их своеобразный любовный треугольник – единственное, что делало двойняшек по-настоящему близкими. Часто их можно было застать за разговором, в котором Элиза жаловалась Агнесс на Говарда, а та плакалась сестре о безответных чувствах.
– Я пойду навещу Катарину.
– Прекращала бы ты общаться с этой строптивицей.
– Мне жаль её, матушка. У неё ведь совсем нет подруг, кроме меня.
– Неудивительно. Ведь…
Где-то в лесу прогремел взрыв. Птицы взметнулись над кронами деревьев. Ввысь понялось лиловое облако.
Сёстры прильнули к маленькому окошку.
– Ох, уж этот противный Чёрный маг!
– Агнесс, поосторожней со словами, – серьёзно предупредила Маргарита.
– Как вы думаете: там ничего серьёзного не случилось?
– Элиза, неужели ты беспокоишься об этом колдуне?
– Нет, сестрёнка, вовсе нет! – Девушка почувствовала, как предательски запылали её щёки.
– По мне, так лучше бы этот взрыв уничтожил его мерзкое жилище.
– Агнесс! – Маргарита топнула ногой от возмущения.
– Я – к Катарине. Ненадолго.
На улице Элиза снова посмотрела на облако. В лиловой дымке будто блестели маленькие звёздочки. «Что же он там натворил? – Мысленно забеспокоилась она. – Надеюсь, с ним ничего не случилось».

Катарина снимала с очага чугунок с ароматной кашей.
– Привет, подруга!
– Ой! Элиза! Я едва не обварилась! Уже жалею, что смазала петли двери.
– Прости. Слышала взрыв?
– Слышала и видела. И очень испугалась, что ты в этот момент была у него в гостях. Ужинать будешь со мной?
– Нет, спасибо. Я волнуюсь за него.
– Надрать бы тебе… уши. Когда ты перестанешь ходить к нему? Волчонок уже должен уметь питаться сам.
– Так и есть. Вули очень забавный.
– Вули?
– Да, так маг назвал волчонка.
– Элиза…
– Я не могу перебороть себя, Катарина. Каждый раз собираюсь остаться дома, но ноги сами несут меня в лес.
– Может, он околдовал тебя?
– Нет, мне кажется, что ему просто интересно со мной. Он устал быть одиноким. Если бы ты только знала, сколько всего интересного он рассказывает!
– Я знаю – ты всё мне пересказываешь.
– Он такой милый, когда играет с Вули, – не остановилась девушка. – А как он улыбается…
– Элиза, ты…
– Что?
– Ты в него…
– Кажется, да, – покраснела она. – Я влюбилась в Чёрного мага, Катарина. Как же ещё объяснить моё влечение к нему. Я чувствую, что судьба сплела наши нити воедино.
– Ты сошла с ума!
– Может быть, но ты же сама говорила, что нет ничего прекрасней, чем полюбить по-настоящему, по своей воле связать свою жизнь с хорошим человеком.
– Ключевое слово тут – «хороший».
– Да он хороший! Он очень добрый, отзывчивый. Всё, что говорят про него – ложь. В людях просто говорит страх перед неведомым!
– Люди боятся его не просто так! Нормальные маги сидят в своих Академиях или живут в своих домах, но никак не скрываются в лесу. Он ведь ничего не рассказывал о своём прошлом.
– В следующий раз обязательно спрошу, и он расскажет! И будь уверенна, ничего ужасного там не будет!
– Нет! Не будет никакого следующего раза! Я не пущу тебя к нему!
– Попробуй, останови! – Элиза так резко вскочила, что табурет, на котором она сидела, грохнулся на пол.
– Ради твоего же блага!
– Да что ты знаешь о моём благе, старая дева!
В слезах девушка выбежала из дома подруги.
– Элиза! Элиза, стой! – Катарина стояла на пороге и не знала, правильно ли она поступила.
Искристое лиловое облако рассеивалось над «передним» лесом.
– Молись, Чёрный маг, чтобы ты оказался именно таким, каким она видит тебя. В противном случае, я приложу все усилия, чтобы уничтожить и тебя, и твоего паршивого щенка, – сквозь зубы проговорила сирота.

Добавлено (24.05.2013, 09:43)
---------------------------------------------
verwolf, Вы единственный, кто сразу заметил необычную связь Элизы и животного мира)))

Добавлено (24.05.2013, 10:15)
---------------------------------------------
Помешивая странного вида кашицу, Чёрный маг вздохнул.
– М-да, я бы сейчас не отказался побаловать себя ужином, приготовленным заботливыми женскими руками. Эй, Вули! – Маг свистнул. – Я знаю, что моя стряпня тебе не нравится, но пора подкрепиться. Вули! Эй, малыш! Ты где?
Волчонок выглянул из высокой травы.
– Чего ты там прячешься?
Вули явно что-то прикрывал лапами.
– Что тут у тебя? Ну-ка, покажи.
Колдун с трудом отобрал блестящую вещицу у волчонка. На ладонь лёг медальон на золотистой цепочке. Он был выполнен в виде капли, только с одной стороны край был рваный, а в центре переливался перламутр.
– Откуда ты взял его, пройдоха? Секундочку…
Под изумлённым взглядом Вули маг вскочил с земли и умчался в лачугу. Там он распахнул сундук и начал рьяно в нём рыться. В конце концов, с самого дна он выудил плоскую коробочку и трясущимися руками открыл её. На белом шёлке лежал золотистый медальон с перламутром. Он был словно зеркальное отражение того, что нашёл Вули. Рваная капля изгибалась в другую сторону.
– Не может быть…
Когда колдун клал коробочку на место, взгляд его упал на бутыль с лиловой жидкостью. На улицу он вышел, в одной руке сжимая найденный медальон, а в другой – зелье забытья. Через мгновение бутыль полетела в уличную печь. Чёрный маг упал на колени перед озером. В печи за его спиной прогремел взрыв, вверх взметнулось искрящееся лиловое облако. Магический ветер пронёсся по траве, по нижним веткам деревьев, взъерошил русые волосы колдуна. В серых глазах отразились грусть и перламутр в позолоте.

Ссора Элизы и Катарины уже на следующий день стала любимой темой деревенских сплетников. Девушке было искренне стыдно, ведь её подруга превратилась в объект насмешек. Единственная подруга, и та отвернулась от строптивой «старой девы». Однако детская обида не разрешала пойти и помириться с Катариной.
Выходя из калитки с корзиной для Чёрного мага, девушка издалека увидела сироту. Демонстративно отвернувшись, Элиза зашагала в сторону леса. Она знала, что выглядела глупо. В конце концов, и она потеряла свою единственную подругу. Теперь ей не к кому будет пойти, посоветоваться, поговорить по душам. Элиза твёрдо решила, что спросит сегодня у Чёрного мага о его прошлой жизни. И если Катарина окажется права, то и шагу не шагнёт больше к нему, а с подругой помирится.
Колдуна она обнаружила сидящего на лавке в странной нахохленной позе.
– Привет! Не выспался?
Из-за угла лачуги выскочил Вули. Он почти сбил девушку с ног.
– Привет и тебе, шалун! Вот, я принесла всё, что нужно: картофель, лук, сметану. С тебя – грибы.
Маг поднял на неё грустный взгляд, но поспешил отвернуться.
– Да что с тобой стряслось? Это из-за позавчерашнего взрыва?
Колдун протянул ей медальон, не поднимая глаз.
– Это твоё? – Хриплым голосом спросил он.
– Да, спасибо. Я и не заметила, как потеряла его.
– Откуда он у тебя?
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Он всегда у меня был, а я и не спрашивала. Красивый, правда?
– Правда. Я никогда не спрашивал о твоей семье. Кто твои родители?
– Я – дочь Сергио и Маргариты Донтр. Они фермеры в Лесовичине. А ещё у меня есть сестра-двойняшка Агнесс.
– Сергио Донтр… И за этого человека ты приходила просить, чтобы я не наказывал его?
– О чём ты?
Маг вздохнул.
– Присядь. Я думаю, что должен тебе кое-что рассказать.
– Это касается моего отца?
– Да. Это касается твоего отца, моего отца, твоей и моей матери и моего прошлого.
– Ты так говоришь, будто откроешь сейчас жуткую тайну.
– Так и есть.
Эти слова заставили-таки Элизу опуститься на лавку.
– Когда-то я жил в Лесовичине, пока не проявился мой магический дар. В одно прекрасное утро я пошёл за водой и одновременно заморозил и поджёг колодец. Это было не удивительно, ведь моя мама была магом. Меня отправили в Академию Белой Башни обучаться магическому искусству. Мне тогда едва сравнялось шесть. Когда мне исполнилось десять, в Академию для меня пришло письмо. Там было вот это, – колдун протянул Элизе медальон-отражение. – И записка от мамы, что вторая часть амулета будет… Ох… Будет у моей сестры.
– Что? – Прошептала девушка.
– Сергио Донтр и мой отец тоже. Соединив эти медальоны, ты получишь мощный амулет, защищающий от магии тьмы.
– Но это означает, что…
– Маргарита – твоя мачеха. Произвела тебя на свет Архимаг Огня Белой Башни по имени Фламеналия.
– С-странное имя.
– По окончанию обучения магу дают новое имя, производное от направления, которое он выбрал. «Фламеналия» означает «огненный цветок».
– Значит, ты знал о моём существовании?
– Я знал, что у меня есть младшая сестра, но не ожидал, что мама оставит её… – В глазах мага полыхнула ненависть. – Отцу.
– Я гляжу, у тебя с ним были не радужные отношения.
– Он никогда не любил маму, избивал её при каждом удобном случае. Меня называл не иначе, как «выродком ведьмы». Когда я защищал её, то перепадало и мне.
– Но почему она ничего не делала? Она ведь архимаг! Подпалила бы ему бороду пару раз.
– У нашей бабушки по материнской линии было больное сердце. Мама боялась её огорчать, это могло привести к плачевному исходу. Собственно, так и произошло. Бабушка первая узнала, что отец встречается на стороне с Маргаритой, и что у неё будет ребёнок.
– Так он изменял маме?
– Да. Агнесс действительно твоя сестра, но только по отцовской крови.
– Значит, мама подбросила меня отцу, а сама… А где теперь она? Ты знаешь?
– Знаю. Об этом я и хочу тебе рассказать.

Начальное обучение в Академии Магии занимает достаточно долгое время. После этого ученику вручается мантия выпускника, и он волен выбирать: вернуться домой или посвятить себя определённому течению. Последние дослуживаются до звания Архимага. Зачастую к этой черте подходят, перевалив за половину жизненного срока. Великие могут сократить путь пополам. Однако сегодня и вовсе исключительный случай: мантию Архимага получает двадцатилетний парень.
Четырнадцать лет назад в Белую Башню поступил уникальный ученик. Луис Донтр уже через несколько месяцев был признан самым способным магом за последние сто лет. Великие Ментали обнаружили в нём огромный потенциал. К пятнадцати годам он закончил полный курс всех направлений магии. Самой низкой оценкой в табеле было «выше среднего». Ему с лёгкостью давались заклинания, над которыми архимаги корпели часами. Уже тогда Совет Магистров понимал, что Луису можно дать звание Архимага в любой области. Преподаватели, все как один, были уверены, что парень покинет Академию, ведь изучать ему было нечего. Но на выпускной церемонии Луис удивил всех, сообщив, что собирается углубить познания.
Магистры в тайне надеялись, что именно их направлению повезёт получить в свои ряды Архимага такой мощи. Это привлекло бы к ним больше выпускников общего отделения.
Ранним весенним утром пятнадцатилетний Луис Донтр переступил порог кабинета директора Академии и сообщил, что хочет учиться у него.
Архимагистр Луминарл был последний в своём роде. Он один во всём мире знал забытое направление магического искусства – Магию Света. Она не приносила никакого урона врагу, предназначена была лишь для рассеивания заклинаний Магии Тьмы. Но та была запрещена самой Чёрной Башней из-за своей непредсказуемости. Архимагов Тьмы либо уничтожили, либо лишили способностей. И Магия Света была забыта за ненадобностью. Единственный Архимаг Света оказался долгожителем, возглавлял Белую Башню уже сотню лет и, похоже, не собирался дряхлеть окончательно. Вздорный старик с серебряной бородой и огромной плешью на голове носил белый балахон, вышитый золотыми нитками. Его белый посох венчал прозрачный кристалл, излучающий свет. Этот кристалл никак не крепился к древку и покачивался вверх-вниз, словно поплавок на реке.
Ходили слухи, что это осколок гигантского магического кристалла, который когда-то висел в воздухе во дворе Академии. У Чёрных магов был свой кристалл, он словно излучал зло. Но они оба были уничтожены могущественным Архимагом Тьмы во время Войны Башен. Его энергия вышла из-под контроля, Тьма поглотила поле боя, впиваясь в магов. Два кристалла предназначались для того, чтобы поглощать и уничтожать враждебную магию. Они справились с задачей, но треснули и разлетелись на осколки. Тьму на поле боя развеял молодой тогда ещё Луминарл – «истинный свет». Белые маги поставили его над собой вместо погибшего в бою Архимагистра.
Осознав опасность Магии Тьмы, глава Чёрной Башни запретил её и попросил помощи у Белых магов в устранении её адептов. Великие Ментали забирали способности Тьмы у тех, кто соглашался. Несогласных отправляли в Чёрную Башню, и больше их никто не видел. Главы Академий подписали договор, признавая право двух крайностей магии существовать. Война Башен закончилась, маги вернулись к познаниям, не влезая в дела друг друга и не пытаясь уничтожить соперников.
Из свидетелей тех событий в живых сейчас остался только Луминарл. Подпрыгивающий светящийся кристалл напоминал ему, насколько может быть опасно беспечное использование магического дара.
В то весеннее утро Архимагистр спросил у Луиса, зачем ему изучать Магию Света. Парень пожал плечами и ответил, что это единственное, что он ещё не выучил. Старик дал согласие, но настроен был скептически
И вот минуло пять лет. Юный архимаг подходил к помосту, на котором стояли Магистры – главы всех направлений Академии.
– Ты прошёл долгий путь от новичка до специалиста, Луис. Твой выдающийся талант помог тебе сократить его во много раз, – Луминарл подмигнул юноше. – Я горжусь тем, что ты выбрал для себя Магию Света и даю тебе звание Архимага. Носи свою мантию с честью, не дай черноте запятнать её. Имя тебе отныне: Соларинд – «свет надежды».
На плечи парню легла белая ткань с золотыми узорами.
– Ну что? Доволен? – Потрепал Луминарл своего ученика за плечо, когда церемония закончилась.
– Конечно, доволен, – парень прижимал к груди материю. – Я наконец-то Архимаг!
– Наконец-то? В твоём случае это должно звучать «уже Архимаг». «Наконец-то» – это, когда получаешь звание в восемьдесят.
Новоиспечённый Архимаг Света Соларинд улыбнулся чисто и открыто.
– Всегда считал, что на церемонии вручается уже готовая мантия, а не рулон ткани.
– Так и было в дни моей молодости, но потом начали и среди магов появляться модники. Всем не угодишь. Разве наденет наша прекрасная Архимаг Льда Айселла такой мешок как на мне? Нет, конечно. Всем им подавай то декольте, то модный фасон, то новые тенденции. Хех. Отнесёшь ткань мадам де Фуён. Она прекрасная швея, сотворит конфетку за пару дней. Пойдём пока отпразднуем, что нас теперь двое.
Архимагистр любил напиток родом из Хэтхазуна, который назывался «чай». Готовился он из скрученных сушёных листиков какого-то растения. Стоило щепотку таких маленьких жгутиков залить горячей водой, как они раскрывались, придавая ей зеленоватый цвет. Аромат у этого «чая» был самый разнообразный, но приятный.
– Госпожа Юиинг – глава Школы Колдунов в столице Хэтхазуна – прознала, что у меня появился ученик, и прислала по этому поводу прекрасный чай с кусочками фруктов. Угощайся.
Учитель и ученик долгое время разговаривали. Соларинд навсегда запомнил фразу из этого разговора, произнесённую Луминарлом: «Мантия – это просто галочка в послужном табеле, но само звание Архимага означает, что человек понимает, какую опасность он в себе хранит».
– Какие у тебя теперь планы, сынок?
– Домой поеду. Этот слух, что мама пропала, не даёт мне покоя, да и что с сестрёнкой случилось не известно. Хочу всё разузнать. Отец должен знать хоть что-нибудь.
– Хорошее дело. Если найдёшь Фламеналию, попробуй уговорить её вернуться в Академию. И сестру твою тоже приютим. Я знал, что её сожительство с этим Сергио до добра не доведёт.
– Хорошо, я постараюсь, – кивнул парень.
Башни – Чёрная и Белая – стояли на противоположных концах пустыни Харкуми. Когда-то плодородная земля эта принадлежала королевству Велзария. Тот самый роковой бой столетие назад уничтожил всё живое на всём пространстве от одной Академии до другой. После окончания Войны Башен главы Академий добились признания пустыни Харкуми нейтральной территорией.
Соларинд не стал одевать в дорогу мантию, которую по его заказу сшили в виде обыкновенной рубахи с капюшоном. Никто бы не узнал во всаднике, стоящем на развилке Архимага Света. Парень смотрел на указательный столб. Одна из деревянных стрелок указывала ему за спину, на ней было написано «Академия Белой магии». Другая смотрела в противоположную сторону, на дорогу к Чёрной башне. Третья уводила в сторону, надпись на ней гласила: «Королевство Велзария. Деревня Пустынная Колючка». Ему нечего больше изучать… Так ли это? Ведь существует Чёрная Башня. Что плохого в том, чтобы знать принципы некромантии, вызова тёмных духов и других направлений Чёрной магии? Он ведь не собирается это всё использовать. И Соларинд уверенно направил скакуна к другому краю пустыни. Где-то там, в самом центре королевства Велзария оттаивала под весенними лучами его родная Лесовичина. Там в доме с маленькими окнами жил нелюбимый отец, который должен знать, где его мама и сестра. «Девочке уже должно быть лет десять», – подумал архимаг. Он решил сейчас просто спросить: возьмут ли его учиться или нет.
Стоило парню проехать в ворота, как его повели представлять главе Академии. Слухи не врали – у того посох был тёмной копией посоха Луминарла. Главой был старый некромант, и чёрный кристалл светился изнутри зеленоватым светом. Некромант внимательно выслушал Соларинда и, не сомневаясь ни секунды, согласился его принять в Академию. Кроме того, он мог пропустить общую часть обучения и сразу приступить к познанию специфических направлений Чёрной магии.
Жажда знаний нахлынула, заглушила все остальные желания. Парень впитывал новые науки, не замечая, как летит время. Почти сразу ему дали индивидуального учителя. Архимаг Энтропии Тирог был человеком весьма загадочным. Худой, длинноносый, бледный, с тёмными волосами, зачёсанными назад, он был сух и холоден со всеми: и с учениками, и с коллегами. Со всеми, кроме Соларинда. Поговаривали, это от того, что Архимаг тоже когда-то учился в Белой Башне.

Добавлено (25.05.2013, 13:58)
---------------------------------------------
Минуло около трёх лет. Во время частного урока в лаборатории Тирог вдруг спросил у ученика:
– Правда ли это, мой юный друг, что ты познал в Белой Башне забытое учение Магии Света?
– О том говорит моё имя, учитель.
– Да, да, ты прав. Я в восхищении. И что же чувствует человек, прикоснувшийся к знаниям, которые не все достойны получить?
– О, это несравнимое удовольствие. Новые, неизведанные и забытые знания… Что может быть лучше?
– Ты алчен до знаний, мой юный друг.
– Разве это грех? – Добродушно улыбнулся Соларинд. – Беда в том, что и вашей цитадели я выучил всё. Придётся ехать в Хэтхазун к госпоже Юиинг.
– Разве ты выучил всё?
Голос Тирога стал вкрадчивым, и парень посмотрел на него с любопытством. Сиреневый полупрозрачный купол энергии покрыл лабораторию. «Это же ментальная магия, чуть было не воскликнул Архимаг Света. – «Купол секретности» – так называется это заклинание. Неужели он – ментали?»
– Энтропия и ментальная магия так схожи, что не поймёшь, где грань, – будто ответил на его вопрос Тирог.
Прочитал мысли? Конечно, чего ему стоит.
– Слушай же меня внимательно, Соларинд. Я предложу лишь один раз. Согласишься – придётся молчать. Откажешься – я сотру этот разговор из твоей памяти. Понятно?
Парень кивнул.
– Есть в этой Башне одно учение, которое ты не знаешь.
– Магия Тьмы… – Догадался Соларинд.
– Да. Самая могущественная и капризная магия.
– Но она запрещена и забыта. Магов Тьмы не осталось, а без учителя познавать такой опасный вид… Я не буду рисковать.
– То есть, если бы ты нашёл учителя, то согласился бы на познание?
– Да. А Вы знаете, где я могу его найти?
– Знаю. Прямо перед собой.
– Вы…
– Я – единственный Архимаг Тьмы в мире. Воспользовавшись своей силой духа, я самостоятельно изучил запрещённое искусство. Ему нет равных, Соларинд. Оно уникально. Согласен ли ты стать вторым?
– Да, я согласен, – сорвался шёпот с губ.
Тайные уроки Магии Тьмы. О таком не мог он и мечтать. Но вот и они позади. Последнее испытание, и его признают Архимагом Чёрной Башни. Тогда он точно отправится на поиски матери и сестры.
На правах личного учителя Тирог дал ему задание: победить в магическом поединке мага-отшельника, что обосновался где-то в пустыне в заброшенной сторожевой башне.
Был ветреный день, когда он подошёл к укрытию своей цели. Горячие потоки воздуха гнали пучки высохшей травы и трепали выгоревший чёрный балахон. Глубокий капюшон спасал от палящего солнца и пыли. «Песчаную бурю не избежать», – подумал Соларинд.
Лестница на верхний этаж башни начинала почти у двери. Сердце колотилось от волнения.Мысли рисовали образы безумных отшельников в рваных суковищах и с беззубыми ртами, которые кидаются посудой и призывают на помощь не менее безумную нечисть.
Наверху в светлой круглой комнате спиной к нему стояла женщина. Её тело было заковано в доспехи, сделанные специально для магов, которые шли на войну. Такие доспехи, в отличие от мантий, не только усиливали возможности хозяина, но и защищали от атак магических и обычных. В руке женщина держала посох из красного дерева, он полыхал на самой вершине, но сгорать не собирался. По всей длине из древка выглядывали красные кристаллы. «Маг огня», – понял Соларинд. Догадаться можно было и по доспехам – они были красные с золотистыми узорами. Шлем в виде языком пламени закрывал голову, не оставляя возможности узнать хотя бы цвет волос.
Женщина обернулась. Её лицо было спрятано под всё такой же красно-золотой маской. Видны были лишь серые глаза, которые показались ему полными грусти.
Она напала первая. Сгусток огня слетел с её раскрытой ладони и попал в полупрозрачный лиловый купол. Защита от магии сработала на славу, однако, чем больше атак поглощает купол, тем слабее становится ментальная броня. Потолок комнаты поддерживали грубые каменные колонны, Соларинд решил спрятаться за одной из них. Пока маг бежал по кругу, преследуемый огненными сгустками, он трижды проклял длинный балахон.
Достигнув, наконец, своего убежища, парень зашвырнул острой сосулькой в соперницу. На пути ледяного конуса взметнулась ввысь стена огня и поглотила враждебную стихию. «Так значит? Да? Ну, держись!» – Молча выдохнул Соларинд. Пол вокруг магессы заблестел инеем, и вверх по её ногам поднялся толстый слой льда. Женщина тут же прочертила посохом вокруг себя, оставив горящий след на полу. Лёд начал таять, но двигаться она всё ещё не могла. Между раскрытыми ладонями магессы вырос огненный шар и, оставляя за собой дорожку раскалённого воздуха, метнулся к Соларинду. Колонна разлетелась на куски, но горящие камни зависли в воздухе. Парня окружали лиловые дымчатые завитки, они держали его над полом, не давая ногам коснуться тлеющих досок. Резкое движение кистью руки, и завитки ментальной энергии отправили куски колонны прямо в магессу.
Пламя окутало свою хозяйку, вытягиваясь во все стороны огненными хлыстами. Меткие удары этих хлыстов дробили летящие камни, ловили их, окутывали жаром, от которого они трескались. Это была вершина искусства, абсолютное сосуществование со своим элементом. Перед Солариндом стояла не выпускница Академии, равная ему. Это был Великий Архимаг. Глаза в прорезях маски вспыхнули пламенем. Парень понял, что она готова обрушить на него всю свою мощь. Недолго думая, он выстрелил ментальной энергией, и его соперница скрючилась на полу от жутких болей в голове. Огонь, не подвластный больше ей, осел на досках столов и пола, прожигая дыры, распаляясь, становясь всё более диким. Не ослабляя ментальных волн, Соларинд приближался к женщине. «Она ничего не может поделать с этим», – так думал он. Но он ошибался.
Рыча, словно дикий зверь, Архимаг Огня выпрямилась и пустила вперёд два серповидных сгустка. Соларинд едва успел поставить защиту, но сила удара всё равно отбросила его к стене. Злость, смешанная с обидой, завладела парнем. Он не заметил, как из-под красно-золотой маски стекли багровые капли – сопротивление ментальному удару дорого стоило женщине. Он пустил в ход всё, чем владел. Искрилась молния, звенели ледяные кинжалы, кричала энтропическая боль, отсвечивали зелёным глаза оживлённых скелетов голубей и крыс. И над всем этим ревел огонь, бесновался, понукаемый своей госпожой.
Ожоги на теле не давали сконцентрироваться Соларинду. Ему оставалось только злиться. «Как же так? – Думал он, снова влетая в стену. – Мои заклинания мощнее, чем у кого-либо за последние сто лет. Я велик и уникален. Я знаю Белую и Чёрную магию. Я знаю два забытых направления и не могу справиться с простым Архимагом Огня? Вздор!» И тут тьма наполнила его глаза. Тьма текла с его пальцев. Густая, осязаемая, чёрными щупальцами она потянулась к огненной повелительнице. Неподдельный страх отразился в её глазах. Боялся и сам огонь. Голодная тьма ползла, пламя отступало. Беспросветная тьма наполнила комнату. За окнами вихрилась рыжая песчаная буря, но её не было видно.
Чёрные щупальца обвили руки и шею магессы. Они давили, выкачивали силы, причиняли боль. Бывший Архимаг Света слышал, как она что-то кричала, но тьма не давала расслышать слова. Это был момент триумфа.
– Пощады просишь? – Незнакомым для себя голосом спросил маг. – Тебе страшно? Страшно видеть того, кто превосходит тебя по могуществу?
Он слышал, как голодна тьма, она просила пищу. Маг поднял руку. Чёрное щупальце нацелилось в грудь женщине. Выстрел пальцами. Визг жертвы. Ощущение наслаждения…
– Что же я делаю?.. Прочь. Прочь!
Тьма послушалась не сразу. Она не исчезла, а вернулась к магу, впиталась в него, оставив жертву на обгоревшем полу. Магесса была мертва. Можно было не проверять. Он знал, что тьма выжирает всё до последней капли.

Элиза прижимала к груди оба медальона и с ужасом смотрела на оступившегося брата.
– Я не знаю почему, но мне захотелось увидеть лицо той, которую я только что убил. Я подошёл и снял с неё маску… И понял, что меня подставили. Кто-то, возможно сам Тирог, воспользовался моей алчностью к знаниям и специально послал меня в эту башню, чтобы я уничтожил его врага. Ведь она ждала кого-то и была готова к битве.
Колдун сглотнул.
– Ты знал её, – догадалась девушка.
– Да. Это была та, которую я увидел, едва открыл глаза, появившись на свет. Та, которая утирала мои слёзы, когда отец избивал меня. Та, которая провожала меня обучаться Белой магии, чтобы я смог прославиться в веках.
Молчание. Чёрный маг посмотрел на сестру.
– Ты никогда не увидишь маму, Элиза. Она умерла. Я убил её.
Девушка пятилась. По щекам её текли солёные ручейки. Она не хотела верить, отказывалась принимать это.
– Элиза… – Маг потянулся к ней.
Девушка взвизгнула и бросилась прочь от лачуги, от озера, из леса, прочь от человека, убившего её мать.
Чёрный маг упал на колени. Впервые за многие годы он плакал. Вули, будто чувствуя грусть человека, приютившего его, подошёл к нему и лизнул его в щеку.

Маргарита не узнала Элизу, когда та перешагнула через порог дома. Бледная, взъерошенная, с красными от слёз глазами, она шагала вперёд словно во сне и пристально смотрела на женщину.
– Дочка, что случилось?
– Не называй меня так. Ты не моя мама.
– Да ты, девка, видно совсем с ума сошла, – подал голос Сергио.
– Неужели, – слишком спокойным голосом сказала девушка. – Может тогда ты, отец, расскажешь мне всю правду об Архимаге Огня Фламеналии, её первенце – твоём сыне, о том, как изменял ей, как ненавидел её?
С каждым новым словом девушка повышала голос. Последнюю фразу она просто выкрикнула в лицо отцу.
– Довольно! – Гаркнул фермер. – Кто рассказал тебе?!
– Мама явилась мне во сне, – солгала она. – Прекрасная магесса с русыми волосами и серыми глазами в красно-золотом одеянии, окружённая пламенем. Она рассказала мне всё.
– Вот как! А эта ведьма не сказала часом, куда она испарилась, подкинув своего ублюдыша мне под дверь?
– Сергио, – еле выговорила Маргарита. – Она же твоя дочь.
– И что? Мне достаточно того, что её произвела на свет Шарлотта. Пусть эта сопля знает, как я ненавидел её мамашу, её старшего брата – этого поганца Луиса, и что я ненавижу её точно так же. Если тебе не нравится – скатертью дорожка. Ищи свою мамашу. Она бросила тебя тогда, отправит восвояси и теперь. И чего она только во сне явилась?! Чего не пришла самолично?
– Потому что она мертва, – сквозь слёзы и злость проговорила нелюбимая дочь. – Она погибла в магическом поединке с… одним Чёрным магом.
– Туда ей и дорога! – Фермер плеснул в стакан ещё браги.
– Сергио, перестань. Мне очень жаль, дорогая.
– Нет, не жаль.
Не дожидаясь, когда её отправят в комнату, Элиза поднялась по лестнице.
– Нужно поговорить с ней, – вздохнула Маргарита.
– Ты слишком много с ней нянчишься.
– Она может рассказать правду всей деревне.
– Пусть рассказывает. Мне надоело скрывать всю эту историю.
– К нам могут не прийти сваты весной. Ты хочешь, чтобы наша дочь осталась старой девой?
– Я говорил тебе ещё в тот день: от неё надо было избавиться.
– Она ведь просто невинный ребёнок! Я не могла её бросить!
Маргарита перешла дозволенную границу, и пощёчина от Сергио закраснела на её лице. Агнесс, до этого момента сидевшая молча на углу стола, встала и вышла на улицу, так и не проронив ни слова.
– Не смей повышать на меня голос!
– Прости, – Маргарита держалась за щёку. – Я ведь виновата перед Шарлоттой. Воспитав её ребёнка, я могла бы хоть немного загладить эту вину.
– Женщины, – фыркнул Сергио. – Вечно несёте какой-то бред. Мне срочно нужно мужское общество.
Фермер вышел на улицу. Его жена позволила себе всплакнуть на опустевшей кухне. Несколько минут спустя она стучала в дверь комнаты падчерицы, но никто не отвечал. Тогда Маргарита вошла без разрешения. Комната пустовала, свежий вечерний ветер врывался в раскрытое окно.

– Катарина…
– Ай! Всевышний, помилуй! Элиза, прекрати так неслышно подкрадываться. Ой, Элиза, что случилось?
– Прости меня, подружка, – девушка кинулась на шею сироте и разрыдалась.
– Будет тебе. Подумаешь, поссорились девчонки. Как поссорились, так и помирились. Ну, мир?
– Мир.
– Ты из-за того такая убитая?
– Нет. Из-за него. Из-за мага.
– Он что-то сделал с тобой?
– Нет, с мамой.
– С Маргаритой?
– Нет, с моей настоящей мамой.
– Эм… Присядь-ка, водички попей. У тебя жара нет?
– Нет у меня никакого жара. Чёрный маг рассказал мне сегодня, что Маргарита – моя мачеха, что моей мамой была магесса белой Башни, и отец это подтвердил. У нас с Агнесс разные матери, но один отец, – Элиза выпалила всё на одном дыхании в надежде, что ей станет легче, но легче не становилось.
– Позор-то какой. А что же твоя мама…
– Он убил её.
– Кто?
– Чёрный маг.
– Мне так жаль, родная. Я сейчас же соберу мужиков, и мы покончим с этим безумцем у нас под носом.
– Нет! – Элиза схватила подругу за руку и заставила сесть обратно. – Он – мой брат.
– Что? Может ещё водички? Похолодней? Или лучше на голову вылить?
Девушка тряхнула копной русых колечек, не замечая сарказма подруги, и начала рассказывать историю своего брата. Когда она замолчала, продолжала молчать и Катарина.
– Что мне делать?
– Не знаю.
– Не знаешь? Ты всегда знала, что я должна делать, а теперь не знаешь?
– Элиза, то совершенно другая ситуация. Я понимаю, что он Чёрный маг и убийца, но он твой брат. И судя по твоим словам, он раскаивается в содеянном и хочет быть с тобой рядом. Иметь рядом родного человека, семью, которая заполняет пустоту вокруг тебя, это ли не настоящее счастье. Я всё бы отдала за это. Это твоя жизнь, и ты решай сама. Я уверенна, пройдёт пара-тройка дней, и ты найдёшь выход из этой ситуации.
– Да, ты права. Нужно успокоиться и переварить всё то, что я узнала сегодня.
Подружки крепко обнялись на пороге. Мимо прошла одна из заядлых сплетниц. Теперь все разговоры о ссоре затихнут, а примирение обсуждать никто не будет.
Уверенная в том, что её исчезновения никто не заметит, Элиза направилась к хлеву под своим окном. Недалеко от него стояла телега, на которой сейчас сидела Агнесс. Сестра Чёрного мага почувствовала себя виноватой и подошла к ней. Агнесс заговорила первая.
– Знаешь, я всегда мечтала о старшем брате. А оказывается, он уже есть у меня. Ведь твой брат – Луис – он и мой брат тоже. Так?
– Так.
– Ты никогда не видела его?
– Нет, я узнала о нём только сегодня. Мама сказала, что мы с ним похожи. У него тоже серые глаза и русые волосы, только не кудрявые.
– Хм. Странно, я почему-то теперь чувствую себя… по-другому. Я лучше теперь к тебе отношусь.
– Двойняшки должны быть едины духом. А ты не чувствовала это между нами. Вот твоё сердце и подозревало что-то неладное. А теперь всё стало на свои места.
– Наверное ты права. Что теперь собираешься делать?
– В каком смысле?
– Ну, теперь ты вольна уйти, куда глаза глядят. Зачем тебе жить с отцом, который тебя ненавидит. Уверена, он держать тебя не будет. Моя мама тебя держать вообще не имеет право. У тебя появился шанс прожить свою жизнь так, как ты мечтала в детстве.
– Ох, и куда же я подамся?
– К брату, – решительно кивнула Агнесс. – Его же отправили учиться в магическую Академию, как сказала мне мама. Либо он ещё там, либо там знают, как его найти. А он вообще в курсе, что ты существуешь?
Элиза неуверенно кивнула. Она вспомнила грустное лицо Чёрного мага и слёзы в его глазах.
– Вот было бы замечательно: ты найдёшь своего брата, будешь учиться в Академии магии, потом влюбишься в своего однокурсника, а он в тебя, и ты выйдешь за него замуж по любви. Как романтично!
– Впервые вижу тебя такой взбудораженной, да ещё и желающей мне счастья.
– Ну, если ты уедешь, у меня станет на одну соперницу меньше, – лукаво подмигнула Агнесс.
– Аха-ха, так вот оказывается ради чего всё это, – Элиза запрыгнула на телегу рядом с сестрой.
– Всё равно мне Говарда не видать.
– А давай его обманем.
– Как?
– Он кричит на всю деревню, что узнает меня из всех невест. Так давай я тебя научу тому, что умею сама. И когда придут сваты, ты поставишь на стол не свой фирменный суп с капустой, а ягодный пирог. Покажешь не вязание, а вышивку бисером. Говард по рассказу родителей подумает, что это я, и выберет тебя. Что думаешь?
– Какая ты, однако, коварная, – хихикнула влюблённая. – Я не особо верю в успех, но попробовать можно.
Сёстры обнялись крепко и дружно, как ещё никогда не обнимались. Так в обнимку они и зашли в дом, представ перед опешившей Маргаритой. Элиза пообещала мачехе, что никому не расскажет о секрете их семьи. Про то, что Катарина уже его знает, она умолчала.

Чёрный маг накинул капюшон. Бессонная ночь сделала его похожим на злодея из детских сказок. Он не хотел никуда идти, но запас необходимых трав закончился. Парень вздохнул и взял в руки посох. Он был похож на затвердевшую тьму, на самом верху завивался чёрный дым, а на древке повсюду, словно глаза, виднелись чёрные кристаллы.
– Вули! Где ты, проказник?!
Волчонок подбежал вприпрыжку сел у ног хозяина, высунув язык и навострив уши.
– Не уходи далеко… А лучше вообще не отходи от дома. Да, охраняй его. Вдруг кто придёт нехороший, а ты его прогонишь.
Преисполнившись важностью полученной миссии, Вули растянулся у двери лачуги на тёплой доске, заменяющей порог.
Путь в Лесовичину недолог, но всегда был неприятен. Раньше маг не хотел сталкиваться со своим отцом, теперь же боялся встретиться с Элизой. Он был уверен, что сестра не расскажет про него никому, но волнение всё же брало своё.
Как и прежде, едва завидев его у ворот деревни, люди поспешили убраться с улицы прочь. Он посещал деревню редко – когда заканчивались травы, что нельзя было найти в лесу. Жители Лесовичины только делали вид, что не знают о нём ничего. К нему приходили за зельями, за колдовством. Кому нужно было лекарство от колик в животе, у кого корова проглотила какую-то гадость. Приходила даже старушка Мэри, дабы узнать о своей пропавшей дочери. Чёрный маг помогал им. Платой были продукты и молчание. Бывали, конечно, и те, кто шёл к нему, чтобы облегчить свою жизнь или сделать сложнее жизнь ближнего. Один скотовод пожелал зелье для мгновенного роста индюшек до размеров поросёнка, предприимчивая красавица решила присушить к себе богатея, обозлённый на соседа фермер мечтал, чтобы у того поля засохли. Таких было много, но никто их них не получил помощи от Чёрного мага. Однако неудачники боялись рассказать про свой неудавшийся поход, чтобы и самим не попасть под горячие руки односельчан

За прилавком травника стоял смазливый парень и вяло разговаривал с какой-то девушкой. Он взглянул на вошедшего и побледнел.
– Я п-позову отца. Пока, Агнесс.
«Агнесс, – подумал Чёрный маг. – Её сестра? И моя, выходит, тоже».
Девушка испугалась, что слишком долго вглядывается в темноту под капюшоном, дрожащим голосом извинилась и выбежала из лавки.
Травник вышел из подсобки.
– В-вы вернулись? Добро пожаловать.
– Травы, которые я заказывал, тебе доставили?
– Да, господин, сию секунду принесу.
Травник убежал в кладовую и тут же вернулся с пухлым мешочком в руках.
– Здесь всё? – Донеслось из-под капюшона.
– Конечно.
– Не обманываешь?
– Вас обманывать не смею.
– И других не смей.
Колдун положил на прилавок положенное количество монет и вышел. Травник стоял, не дыша, и размышлял над его последними словами. Было ли это предупреждение? Как бы то ни было, но люди в деревне заметили, что травник перестал обманывать покупателей.
На улице было шумно. Недалеко от кабака столпились люди. Там происходило что-то неимоверно интересное. Как иначе объяснить, что они никак не отреагировали на проходящего мимо Чёрного мага. В центре толпы кто-то кричал, и этот голос казался парню знакомым. Народ на время расступился. Гнев поднялся со дна души оступившегося архимага. Пьяный Сергио Донтр грязно ругался на Элизу. Его красное лицо горело средь чёрных кудрей и густой щетины. Он наступал на дочь, а толпа молча глазела. Такие уж правила в Лесовичине – не вмешиваться в семейные ссоры без разрешения главы семейства.
– Ты говорила кому? Признавайся! – Рычал Сергио, занося кулак.
– Нет, отец, ни словечка! – Девушка вжималась спиной в стену кабака.
– Врёшь!
Кулачище устремился к голове Элизы, она зажмурила глаза, ожидая удара. Но удара не последовало. Открыв глаза, она увидела, что между ней и отцом стоит Чёрный маг. Капюшон закрывал лицо её брата, чёрный балахон спускался до земли. Колдун перехватил руку Сергио, и сейчас фермер трясся от ужаса. Под капюшоном не было видно лица, только тьма, но оттуда донёсся голос.
– Ты не меняешься, Сергио Донтр. Поднимаешь руку лишь на тех, кто не может ответить тебе. А как насчёт того, кто превосходит тебя по могуществу? – Маг оттолкнул от себя мужчину, и тот упал на землю. – Я и раньше слышал о тебе дурное, но теперь я буду следить за тобой. Одно слово от кого бы то ни было, и я явлюсь, чтобы привести приговор в исполнение.
Элиза заметила, как клубилась тьма у самых его стоп, чёрные щупальца пытались вырваться из рукавов. Медленно он развернулся и направился прочь из деревни, не обернувшись на неё.
Маргарита бросилась к мужу, но он грубо оттолкнул её и вернулся в кабак. Женщина знала, что ещё немного и Сергио станет море по колено. Чего доброго соберётся идти с вилами на этого колдуна. Кузнец Роджер – здоровенный мужик – успокоил жену фермера, сказал, что приведёт его домой. От греха подальше, Маргарита попросила Катарину взять падчерицу к себе на некоторое время, пока Сергио не остынет.
– Я просто в восторге! – Всплеснула руками сирота, когда осталась один на один с подругой. – Я бежала к тебе на выручку, но была уверена, что не успею, и тут ниоткуда появился он. Ха-ха! У этого грубияна Сергио даже глаз задёргался от страха. Беру все свои слова про твоего колдуна назад.
Элиза помогала ей чистить овощи к ужину. На лице её сияла слегка смущённая улыбка. Никто не вступился за неё. Катарина не успела добежать, этот болтун Говард даже спрятался. Брат пришёл ей на помощь. Он любит её и будет её защищать. И она любит его и будет о нём заботиться.
– Я должна идти к нему, Катарина.
– А я всё жду, когда же ты это скажешь. Чего сидишь? Давай беги!
Элиза на ходу чмокнула подругу в макушку и помчалась в лес. Чёрного мага она застала в уже привычной позе на лавочке у стола. Вули заметил её первый.
– Привет, малыш, – потрепала она волчонка по ушам. – Здравствуй, братишка.
– Ты пришла… – Не верил своим глазам колдун.
– Да, я… не хочу потерять единственного члена семьи, который готов заботиться обо мне.
Маг сделал неуверенный шаг ей навстречу. Элиза бросилась к нему, обняла за талию, уткнулась в грудь.
– Не оставляй меня, Луис. Никогда.
– Ни за что, сестрёнка. Ни за что.

(В скором времени ожидайте следующую главу.)

Добавлено (25.05.2013, 17:09)
---------------------------------------------
Мария, я под впечатлением Вашего романа! Жду с нетерпением продолжения!

Добавлено (09.06.2013, 10:50)
---------------------------------------------
Чёрный маг. Глава 3. Неразрывная связь
В котелке тушилась картошка с грибами. Бурлил закипающий сметанный соус, лопались пузырьки, оставляя запах. Вули сидел перед уличной печью Чёрного мага, время от времени облизываясь и нетерпеливо перебирая лапами.
Элиза хлопотала в лачуге, как заправская хозяйка. Колдун был выдворен на улицу на время уборки. Пауки в страхе разбегались перед метлой и тряпкой. Жилище отшельника не блестело так чистотой даже в самом начале своего существования. Девушка почти всё время проводила у брата, ссылаясь на обилие ягод и грибов, а также объяснив мачехе, что в лесу ей легче пережить известие о настоящей матери. Маргарита ничего не сказала против, так как считала, что не имеет права запрещать что-либо падчерице. Сергио Донтр стал ещё более мрачным и угрюмым. С дочерью он театрально отмалчивался. Элиза знала: он помнил встречу с Чёрным магом и боялся новой.
Сегодня девушка старалась особенно тщательно, потому что наконец-то уговорила брата обучить её азам магии. Ведь ей вполне мог от матери достаться магический талант, но ежедневная рутина, заботы по хозяйству блокировали энергию внутри. Такое бывает у деревенских жителей. Талант остаётся как бы спящим. Изучение принципов сбора энергии в одной точке могут помочь его разбудить.
– Ты будешь меня учить? – С надеждой в глазах спросила Элиза в тот день.
– Только если ты будешь меня слушаться, – ответил он ей.
Сейчас Чёрный маг сидел за столом и пытался набросать приблизительный план занятий. Краем глаза он следил за сестрой, вдыхая аромат будущего ужина. Вули, наконец, надоело сидеть на одном месте, и он направился в лачугу.
– Эй! – Донёсся оттуда голос Элизы. – Проказник! Верни тряпку!
Волчонок вылетел из двери, растопырив от задора уши, в зубах он тащил мокрую тряпку. Она была слишком велика для него и волочилась по земле, путалась между лап, отчего малыш неуклюже переступал, стараясь держать мордочку как можно выше. Когда шалун заметил, что Элиза выбежала за ним, то припал к земле, виляя хвостом и призывая к игре. Девушка ухватилась за тряпку. Вули упирался всеми лапами и рычал. Затем он просто разжал зубы, и хозяюшка плюхнулась на траву. Волчонок тут же оказался под ногами у хохочущего Чёрного мага.
– Вот ведь безобразник! – Поднялась Элиза с земли.
– Может он хотел сказать, что тебе пора бы отдохнуть?
– Может. Чего это ты рисуешь?
– Пытаюсь вспомнить, каким образом в мою бестолковую голову вдалбливали знания о магической энергии внутри тела.
– Разве это можно забыть?
– Через некоторое время использование магии становится настолько привычным, что ты пользуешься своим даром по интуиции, не вспоминая о правилах.
– А с чего мы начнём? С самого начала?
– Да, я расскажу тебе, что такое магия. Это особенная энергия, что течёт в жилах нашего мира. Лишь сильный духом может приручить эту энергию и преобразовать её в огонь, камень, молнию, лёд как элементалисты; или же слепить ложную душу для мертвеца как некроманты. Наиболее сильная воля у ментали и энтропиков, так как они управляют практически чистой, непреобразованной энергией мира. Говорят, их возможности безграничны, но постигать предел даже у Великих Ментали не хватает смелости. Все маги обязаны научиться сдерживать свою внутреннюю энергию, иначе она вырвется и причинит вред окружающим.
– Это и случалось с мамой? Мне говорили, что время от времени у неё вспыхивало всё вокруг. Неужели, будучи Великим Архимагом, она не научилась сдерживать свою внутреннюю энергию?
– Нет, нет, с ней было нечто другое. Видишь ли, маг – не только проводник энергии, но и сосуд для неё, – колдун нарисовал на пергаменте силуэт человека. – После рождения энергия начинает его заполнять, – он начал заштриховывать силуэт. – Скорость заполнения большей частью зависит от потенциала, но влияют ещё и внешние факторы.
– Как у меня!
– Ну… да, – он не стал напоминать, что дара у неё может и вовсе не быть. – Однако, как и любой другой сосуд, мы не бездонны. Магия заполняет нас полностью и… ПУФ! Вырывается наружу.
– Вроде кипящего молока.
– Только в сотни раз сильнее. Сосуд опустошается, и энергия начинает скапливаться заново. Постоянное использование магии помогает не переполняться, но это не всегда возможно. Поэтому время от времени маги обязаны делать «выброс» – опустошать себя, выпускать на волю всю скопившуюся энергию. Ну или хотя бы большую часть. В Академии для этого оборудованы специальные камеры, защищённые от воздействия магии. В них встроены окошки, чтобы новички могли полюбоваться и понять всю мощь магии. Помню, как я наблюдал за «выбросом» архимага Айселлы. О, я никогда не забуду того трепетания моего сердца. В маленькой камере вокруг красивой хрупкой на вид женщины бушевала снежная буря. Сильнее, чем бывают в Лесовичине в самые лютые зимы.
– Это опасно… Да?
– Ты ведь не вполне понимаешь, что это такое. Я показывал тебе почти безобидные фокусы с летающими книгами, появляющимися грибами и зажиганием печи щелчком пальцев. Но магия – это не фокусы в кругу друзей. Это великая ответственность, и если ты не готова её нести, оставь мысль сблизиться с энергией мира.
Чёрный маг встал и направился к озеру.
– Луис, ты куда?
– Ты не поймёшь всё, что я сказал тебе, пока сама не увидишь. Специальных кабин у нас нет, так что я отойду подальше. И ты не приближайся. Смотри и запоминай свои ощущения.
Вули, будто зная, что сейчас будет, заскулил и умчался в высокую траву на другой стороне поляны.
Парень стоял в воде по пояс лицом к сестре, закрыв глаза. Между раскрытых ладоней колдуна рос шарик света. Вдруг Луис резко раскинул руки в стороны, словно порвал светящийся шарик пополам после долгих стараний. Яркий свет разлился над озером, заглядывая в каждый тёмный уголок поляны. Фиолетовое облако подняло мага в воздух. Озёрная вода вздыбилась огромными волнами, образовав купол над парнем. Сгустки огня расцветали рыжими лилиями, искали выход наружу из водяного плена, недовольно шипели, соприкасаясь с враждебной стихией. Где-то в облаке пламени сверкнула молния, а вода под магом внезапно заледенела до самого дна. Молния одним ударом раздробила лёд, и искристые хрустальные осколки завертелись в хороводе вперемешку с зеленоватой дымкой ложных душ.
И тут из тела Чёрного мага полезли щупальца тьмы. Огонь, молния, ментальная энергия и даже некросубстанция отпрянули к границам водяного купола. Щупальца словно что-то вынюхивали. Одно нацелилось на Элизу и ввинтилось в прозрачную защиту. Девушка поняла: тьма голодна и выбрала её своей жертвой.
– Луис! – В страхе закричала она.
Половинки светящегося шарика в руках парня засияли ещё сильней. Элиза могла поклясться: тьма завизжала от боли. Щупальца втянулись обратно.
Водяной купол с шумом упал вниз. Луис медленно шёл к берегу, умываясь на ходу.
– Страшно было?
– Н-нет, пока щупальца чёрные не полезли.
– Я специально их выпустил, чтобы показать тебе и ужасную сторону магии.
– Тьма хотела съесть меня…
– Да… Она питается человеческой энергией, она всегда голодна. Маги – её излюбленная пища. Она терзает нас с особой жестокостью. Она присасывается, словно пиявка, и её невозможно остановить, пока она не высосет всю энергию до дна, а с энергией уйдёт и жизнь. Ну? Ты ещё не передумала учиться?
– Нет. Я лишь уверилась, что и шага не шагну к Чёрной Башне. Я хочу узнать, что я могу, и уметь это сдерживать. Ведь, если меня вдруг «прорвёт», а я не буду знать, как это остановить, то могут пострадать многие невинные люди.
– Очень хорошо. Ты усвоила этот урок. А теперь иди домой и хорошенько обдумай всё увиденное и услышанное сегодня. Завтра начнём изучать азы сбора энергии.

Добавлено (09.06.2013, 10:54)
---------------------------------------------
Я извиняюсь, но сейчас мы с дочей на каникулах в деревне. Появляться буду крайне редко - по мере накопления материала. Я про вас всех не забываю! И не исчезаю! До новых встреч.