[ Обновленные темы · Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Виталий Ворон Обо всём понемногу... (Пишу лишь то, что ощущаю я всеми органами чувств...)
Виталий Ворон Обо всём понемногу...
Ворон Дата: Четверг, 06 Июн 2013, 14:10 | Сообщение # 1701
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Спасибо огромное, Ирина, за столь тёплые отзывы! Всё-таки я поэт в душе, а в реальности больше прозаик. Вы правы, я замахнулся на историческую последовательность. Однако Константин Павлович действительно был очень дружелюбным человеком, ценящим честных и открытых людей. Может быть история повернулась по-иному, не откажись он то престола...
Принцесса, это повествование самого меня держит в сильном напряжении, ибо надо соответствовать истории. Всё что я описал является всего лишь вымыслом, опирающимся на факты.
 
rafalcat Дата: Четверг, 06 Июн 2013, 21:32 | Сообщение # 1702
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 325
Награды: 43
Репутация: 48
Цитата (verwolf)
Прочтёшь порой ужастик на ночь...

Чудес на свете не бывает,
И лишь дурак поверит в них?!
Ковёр по небу не летает?!
Иван лягушке не жених?!

Кощей бессмертный -- это диво?!
Яга хромая -- в самый раз!
Садись, дружок, послушай чтиво,
Начну, пожалуй, свой рассказ.


Виталий! Спасибо. Давно не была в гостях. И теперь не знаю за какое чтиво хвататься. Все же интересно, а времени маловато. Еще раз захожу к тебе и буду бродить, искать свое в вашем мире

Добавлено (06.06.2013, 21:32)
---------------------------------------------

Цитата (verwolf)
Когда Люцифер появился перед Богом, то увидел, что Создатель облачён в белые ниспадающие одежды.
-- Я призвал тебя, падший, чтобы попросить за душу Альберта. Подумай сам, на всём белом свете вряд ли найдётся чистая душа, согласившаяся помолиться за него. Извини, что вмешиваюсь в твои дела, но ... -- начал Творец, но хозяин преисподней перебил его:


Виталий! Это так интересно! Никогда бы я такого не придумала, но это же ты!
Цитата (verwolf)
Каторжанин.

"Здравствуйте, многоуважаемая Прасковья Клементьевна! Шлю Вам мой низкий, до самой Земли-Матушки, поклон! Вы наверное уже и не помните меня, ведь со времени нашей последней встречи протекло долгих пятнадцать лет. Поверьте, всё это время я ни на минуты не забывал о Вас! Разве можно забыть богиню? До сих пор мой нос чует тот прекрасный аромат жасмина, что исходил от Вас. А голос, похожий на перезвон ангельских колокольчиков? Нет, у меня никогда не получится забыть о Вас!
Простите меня, ради Христа, за все беды, что приключились с Вами из-за меня! Видит Бог, не разум светлый управлял мной, а чёрное бесовское наваждение! До конца дней своих буду вымаливать у Вас прощение!


Разные темы ты умеешь раскрывать. Молодец, спасибо большое. Удачи! Пиши, радуй нас. С уважением Екатерина
Екатерина Рафальская
 
samusenkogalina Дата: Пятница, 07 Июн 2013, 12:37 | Сообщение # 1703
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2932
Награды: 122
Репутация: 165
verwolf, Виталий, и повеселил и заинтриговал. Жду продолжения. Удачи!
Мои куклы и живопись. Приглашаю.
Моя авторская библиотека.
Союзники IX моя страничка
Мои сонеты. Коломенский текст
Жили-были куклы
Моя копилка на издание книги.
 
Lana777 Дата: Пятница, 07 Июн 2013, 20:23 | Сообщение # 1704
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2419
Награды: 146
Репутация: 142
Цитата (verwolf)
является всего лишь вымыслом, опирающимся на факты.

Виталя, не перестаю тобой восхищаться...
Сколько в тебе динамизма! Какой мощнейший энергетический потенциал! И ты ещё умудряешься всем этим делиться с окружающими!
МОЛОДЕЦ!!!
обнимаю по-дружески, Лана.
моя страница
 
jbazis Дата: Пятница, 07 Июн 2013, 21:20 | Сообщение # 1705
Группа: Удаленные





Galina66, verwolf, между прочим, "великодушно изменить"!.. Определенно в этом что-то есть, дамы и господа.
 
Ворон Дата: Пятница, 07 Июн 2013, 23:52 | Сообщение # 1706
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Спасибо большое, Екатерина, за то, что держите руку на пульсе моего ремесленничества!
Галина, а уж как я сам повеселился! Вот теперь сижу и не могу придумать слова Константина Павловича...
Светочка, просто у меня кое-что кое-чем намазано и я не могу спокойно сидеть... biggrin
Иван, а Вы правы! "Великодушно изменить" больше подошло бы к императору Александру Первому...

Добавлено (07.06.2013, 23:52)
---------------------------------------------
Впасть в детство? Я не выходил оттуда,
Так и остался вечно шебутным.
И как бы в жизни не было мне худо,
Быть не придётся никогда иным.

Как всё-таки прекрасно быть ребёнком,
Не думая о будущем совсем.
На воле прыгать резвым жеребёнком,
Не видя окружающих проблем.

И каждый божий день встречать как чудо,
Не веря в суетность своей судьбы.
Быть добрым, чистым, не познавшим блуда,
Чуть что не так, не дёргая узды.

Сообщение отредактировал verwolf - Суббота, 08 Июн 2013, 19:12
 
Galina66 Дата: Суббота, 08 Июн 2013, 15:39 | Сообщение # 1707
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 1419
Награды: 102
Репутация: 152
Цитата (verwolf)
Впасть в детство? Я не выходил оттуда,

Ещё бы здоровье позволяло бы прыгать, а то за внуком просто смотреть устаёшь, не то что прыгать вместе с ним. А
Цитата (verwolf)
Быть добрым, чистым, не познавшим блуда,
таким, как ребёнок, - это правильно! rah
Галина Безменова
Моя страница
 
grecija Дата: Суббота, 08 Июн 2013, 15:52 | Сообщение # 1708
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1775
Награды: 118
Репутация: 97
Быть добрым, чистым, не познавшим блуда,
Чуть что не так, не дёргая узды.
Виталий,Оставайся побольше в душе ребенком... biggrin
«Поэзия – это живопись, которую надо слушать». (Леонардо Да Винчи)
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-4021-1
Номинирована на нац. лит. премии "Поэт года 2012", "Поэт года 2013".
 
Lana777 Дата: Суббота, 08 Июн 2013, 18:37 | Сообщение # 1709
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2419
Награды: 146
Репутация: 142
Цитата (verwolf)
На воле прыгать ловким жеребёнком,
Не видя окружающих проблем

Виталенька, я думаю, что резвым жеребёнком было бы более подходяще...НО, это так...моё видение...
Цитата (verwolf)
И каждый божий день встречать как чудо,

Верно, мой дорогой! Верно!
моя страница
 
Ворон Дата: Суббота, 08 Июн 2013, 23:46 | Сообщение # 1710
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Прасковья, у которой немного кружилась голова, была на седьмом небе от счастья.
Вошедшие Кирилл Аполлинарьевич и Климентий Аркадьевич, узнав, в чём дело, тут же принялись поздравлять новоявленного студента.
-- Сынок! Я так рад за тебя! Думаю, будь сейчас жив твой дед, то он бы тоже был счастлив! – произнёс генерал-губернатор, прослезившись.
-- Илья, прими и мои, самые искренние поздравления! – воскликнул Климентий Аркадьевич.

На следующий день, возвратившись от Александра Первого, Кирилл Аполлинарьевич сказал:
-- К сожалению, мы не сможем больше оставаться в Санкт-Петербурге. Завтра утром мы отправляемся в Тобольск. --
-- Отец, не беспокойся, с нами всё будет хорошо, -- успокоил его Илья.
-- Жаль, что Генриха Карловича здесь нет. Когда он рядом с тобой, то у меня легко на сердце, -- сказал Кирилл Аполлинарьевич.
-- Отец, пусть он немного отдохнёт за все годы преданной службы. Вы езжайте и ни о чём не беспокойтесь, -- произнёс, улыбаясь, Илья.
-- Доченька, я уезжаю с тоской на сердце, -- сказал Климентий Аркадьевич печально.
-- Отец, не стоит так сильно расстраиваться, я же скоро приеду, -- успокоила его Прасковья.

После отъезда родителей, влюблённые решили навестить Генриха Карловича и седьмого января отправились в Царское Село. Гертруда Петровна им сразу же понравилась.
-- Не правда ли, Илья Кириллович, она прекрасна? – спросил своего воспитанника Генрих Карлович.
Таким счастливым господина Штокмана Илья не видел никогда.
«Вот что с людьми искренняя любовь делает! Как я рад за него! Вот бы и нам с Прасковьей точно так же повезло!» -- думал юноша.
Гертруда Петровна старалась предугадывать каждое их желание, окружив возлюбленных материнской заботой.
-- Скажу по секрету, Илья Кириллович, мы с госпожой Копф решили пожениться. Ждём Вас с Прасковьей Климентьевной к нам на свадьбу, -- произнёс старый немец.
-- От всего сердца поздравляю Вас обоих! – поздравил его юноша.
Они провели у Генриха Карловича и Гертруды Петровны четыре дня, а затем вернулись в Санкт-Петербург. Илья хотел успеть приобрести студенческий мундир. К его великой благодарности, Александр первый и в этом ему поспособствовал, вновь прислав своего портного.

С самого утра, четырнадцатого января одна тысяча восемьсот двадцать пятого года, Илья не находил себе места. Он, то ходил из угла в угол, меряя шагами свою комнату. То садился в кресло у окна и смотрел невидящим взглядом на улицу.
«Что со мной происходит? Чего я так распереживался? Завтра начинаются занятия в университете, а это значит, что моя мечта, наконец-то, становится реальностью. Но почему-то не радостно мне сейчас. Может оттого, что нет рядом отца? Ведь я привык к его постоянному участию в своей судьбе. Если бы я помнил свою матушку, то сказал бы, что и её сейчас не хватает. Но она ушла в мир иной, подарив мне жизнь. Я не знал материнской ласки. Видит Бог, как мне она была необходима!
Я всегда немного завидовал Ивану и Алёне, ведь у них была матушка, моя добрая кормилица Меланья. Кто бы знал, как мне хотелось тогда, прижавшись к ней, назвать её мамой! Сколько слёз пролил, спрятавшись на чердаке. В те моменты я чувствовал себя всеми покинутым сиротой.
Да, отец всё своё время, свободное от государственных дел, посвящал мне. Но он всё равно не мог заменить мать. Я очень люблю его и никогда не совершу никаких поступков, которые доставят ему боль! Ведь кроме него у меня нет больше никого, во всём белом свете.
Часто вспоминаю деда, Аполлинария Сергеевича. Я всегда с нескрываемым восхищением смотрел на него. Сколько себя помню, он постоянно пропадал в суде. Для него не было разницы кто перед ним, богатый заводчик или забитый крепостной крестьянин. Он внимательнейшим образом выслушивал всех и всегда выносил справедливое решение. Кто-то его боялся и ненавидел, а для кого-то дед был последней надеждой. Даже дома он не мог предаться отдыху. Когда выпадало свободное время, к сожалению, это случалось не так часто, дед посвящал его моему обучению. Именно ему я обязан своей мечтой стать, так же как он, справедливым судьёй. Как жаль, что дед не дожил до сегодняшнего дня. Мне так бы понадобился сейчас его мудрый совет.
В лице Генриха Карловича я, наконец, обрёл не только умного и терпеливого гувернёра, с железным спокойствием воспринимающего все мои проказы, но и верного друга. Только ему доверяю все свои тайны и печали, зная, что это больше никто не узнает. Генрих Карлович привил мне любовь к знаниям, всячески поддерживая мою любознательность. В том, что я с отличием выдержал вступительные испытания, полностью его заслуга! Как жаль, что он сейчас не со мной!» -- размышлял Илья.
Прасковья, видя состояние возлюбленного, много раз хотела присесть рядом и успокоить его, но воспитание не позволяло ей сделать это.
«Как же я его люблю! Вот сейчас он сидит и молчит, погружённый в себя. Как бы мне хотелось знать, что у него на душе. Быть может я бы смогла помочь ему. Не могу спокойно смотреть на него. Просто сердце разрывается от печали!» -- думала она, сидя в кресле и вышивая голубя.
Вдруг в коридоре послышались быстрые шаги, и кто-то постучался в дверь.
-- Кто там? – спросила удивлённая Прасковья, так как они никого не ожидали.
-- Прасковья Климентьевна, это Штокман, -- послышалось в ответ.
-- Илья! Генрих Карлович приехал! – воскликнула девушка и отрыла дверь.
Худохлебов-младший, очнувшись от раздумий, тут же повеселел.
-- Дорогой мой, как я рад, что Вы здесь! – воскликнул он, обнимая своего друга.
-- Я просто не мог усидеть на месте, Илья Кириллович! Ведь завтра у Вас начинается новая жизнь! Я сказал Гертруде Петровне:
-- Дорогая, я просто обязан быть рядом со своим воспитанником!
На что она мне ответила:
-- Всенепременно, Генрих Карлович! Вы поступаете как настоящий друг!
Гертруда Петровна Вам послала шарлотку и настоящих немецких колбасок, -- произнёс растроганный господин Штокман.
-- Поскорее раздевайтесь и пойдёмте в столовую, я будто чувствовала, что Вы приедете, и поставила завариваться чай, -- сказала Прасковья.
-- Премного благодарен Вам, сударыня! – ответил на это старый немец.
Вскоре они втроём сидели в столовой, и пили чай с шарлоткой. Генрих Карлович рассказал последние новости Царского Села. Прасковья и Илья внимательно слушали его, ни разу не перебив.
Наступил вечер. Генрих Карлович, в десятый раз, проверив готовность своего воспитанника к первому учебному дню, произнёс:
-- Илья Кириллович, Вам просто необходимо сегодня пораньше лечь спать, чтобы завтра чувствовать себя как огурчик. --
-- Вы правы, да меня самого что-то в сон клонит, -- ответил ему юноша.

Наступило пятнадцатое января. Генрих Карлович, проснувшись ещё в пять утра, приготовил завтрак и ещё раз проверил, всё ли приготовлено к первому учебному дню. В шесть утра он пошёл будить воспитанника и Прасковью. Вскоре они уже завтракали.
-- Илья Кириллович, позвольте мне сопровождать Вас до университета. Я всё равно здесь места себе не найду, -- попросил старый немец, когда Худохлебов-младший был готов уже отправиться в путь.
-- Генрих Карлович, а как же Ваши ноги? – спросил его юноша.
-- Илья Кириллович, Вы не поверите! Но благодаря лейб-медику Его Императорского Величества, Якову Васильевичу Виллие, ужасный ревматизм меня практически перестал мучать. Так что не беспокойтесь, я смогу выдержать любую дорогу, -- ответил старый немец.
-- Тогда я очень буду рад Вашему присутствию, Генрих Карлович, -- произнёс Илья.
Прасковья осталась в гостевом доме. Она тоже очень хотела поехать вместе с возлюбленным, но понимала, что только помешает. Девушка, прибрав в комнатах и приготовив обед, решила немного передохнуть, и вскоре крепко заснула.

Всю дорогу до Университета Илья не вымолвил ни слова. Генрих Карлович, видя состояние воспитанника, не трогал его. Он сидел напротив Ильи и вспоминал свой первый день в университете. Карета мерно покачивалась и вскоре старый немец задремал.
-- Генрих Карлович! Мы приехали! – послышался возбуждённый голос Ильи.
Старый немец, сладко потянувшись, посильнее запахнув шубу, вылез из кареты. Снаружи было холодно.
-- Когда изволите, подать карету? – поинтересовался царский кучер.
Илья посмотрел в «Запись студента», ответил:
-- Значит с восьми утра и до двух дня у меня будет две пары, потом с двенадцати до двух дня небольшой перерыв, а затем до шести вечера ещё две пары. Приезжайте вечером, в половину седьмого. Думаю, что уже освобожусь. --
Кучер отдал честь и уехал. А Илья и Генрих Карлович направились к университету. Было всего половина восьмого, а занятия начинались ровно в восемь утра.
К удивлению Ильи и к великой гордости Генриха Карловича на крыльце их ожидал сам Дегуров. Было видно, что ему очень холодно, несмотря на то, что на нём была тёплая шуба. Наверное, Антон Антонович давно их дожидается, время от времени заходя в здание, чтобы согреться. Его можно было понять, всё-таки за Илью просил сам Александр первый!
-- Здравствуйте, уважаемый Илья Кириллович! Позвольте от всего моего сердца поздравить Вас с первым днём учёбы! – произнёс Дегуров, открывая двери.
-- Здравствуйте, господин ректор! Большое спасибо Вам за поздравление! – ответил ему юноша.
Войдя внутрь, он вздрогнул от резкой перемены температуры, ведь в здании было очень хорошо натоплено.
-- Не желаете ли горячего чаю после мороза? – спросил Антон Антонович.
-- Спасибо большое, господин ректор, не откажусь, -- ответил ему Илья.
Тут только Дегуров заметил Генриха Карловича и вопросительно посмотрел на него.
-- А этот тот самый господин Штокман, благодаря которому я получил домашнее образование, -- представил старого немца Илья.
Лицо Антона Антоновича тут же расплылось в широкой улыбке.
-- Очень рад познакомиться с Вами, господин Штокман! Вы дали прекрасные знания Илье Кирилловичу! – произнёс он.
Вскоре они втроём сидели в кабинете ректора, и пили горячий чай с тортом.
-- Илья Кириллович, я хочу рассказать Вам о предстоящей учёбе. Впереди у Вас три года обучения.
На первом курсе Вам предстоит изучать философские дисциплины. То есть: философию религии, этику, эстетику, логику и теорию познания.
Философские дисциплины донесут до Вас уже известный Вам профессор Пальмин Михаил Архипович, а так же профессора Пётр Дмитриевич Лодий и Боголюбов Семён Георгиевич. А философию религии Вам будет преподавать профессор-богослов Елисей Кузьмич Иерихонский.
На втором курсе Вы будете изучать естественное право, политическую экономию, дипломатику и науку о финансах, под чутким руководством профессоров Михаила Аристарховича Блюминга, Петра Кузьмича Корзуна и Андрея Сергеевича Кукушкина.
На третьем курсе Вам предстоит изучить положительное право. В этом Вам поможет профессор Фёдор Фёдорович Бругенберг.
Напомню, занятия у нас начинаются ровно в восемь утра, так что, Илья Кириллович, попрошу Вас не опаздывать. Сначала две пары, затем два часа перерыва, и ещё две пары. Если для Вас это покажется тяжёлым испытанием, ведь Вы не привыкли к таким нагрузкам, я могу попросить профессоров об индивидуальных занятиях. Что касается летних вакансий, то они начинаются в июне месяце, -- рассказал Дегуров.
-- Большое Вам спасибо, господин ректор, за столь подробнейший рассказ! – поблагодарил его Худохлебов-младший.
-- Да что Вы, Илья Кириллович, не стоит, это моя святая обязанность! – возразил Дегуров, хотя было видно, что ему понравилось.
В этот момент в дверь постучали.
-- Войдите! – повелительно произнёс ректор.
Дверь открылась, и появился декан философско-юридического факультета.
-- А, Михаил Архипович! Заходите, заходите. А мы вот тут чай пьём с Ильёй Кирилловичем и господином Штокманом, -- произнёс Дегуров.
Пальмин, услышав фамилию воспитателя Ильи, подошёл к нему и, пожав крепко руку, сказал:
-- Очень рад с Вами познакомиться, Генрих Карлович! Нам много хорошего рассказал о Вас Илья Кириллович. --
Старый немец был очень этим доволен.
-- Господин ректор, я пришёл за Ильёй Кирилловичем, -- произнёс Пальмин.
Дегуров достал из кармана пиджака часы и, посмотрев на них, ответил:
-- Да-да, конечно, Михаил Архипович. Илья Кириллович, желаю Вам успехов! --
Генрих Карлович хотел было пойти следом за воспитанником, но его остановил ректор, спросив:
-- Господин Штокман, Вы не согласились бы составить мне компанию? --
Старый немец вопросительно посмотрел на воспитанника. Илья понимал, что его воспитателю не хочется оставаться с Дегуровым, но идти против него, в первый же день, не хотелось. Он сказал:
-- Генрих Карлович, я всё равно до обеда буду занят, так что оставайтесь с господином ректором. Я уверен, что вы найдёте общие темы для разговоров. --
Старому немцу ничего не оставалось, как остаться. Он с сожалением смотрел на уходящего воспитанника.
-- Генрих Карлович, может партийку в шахматы? – вдруг предложил Дегуров.
-- С удовольствием, -- ответил ему господин Штокман.

Когда Илья, вслед за Пальминым, зашёл в аудиторию, то увидел, что в ней, за дубовыми столами, сидело двадцать студентов. Перед каждым из них стояли чернильницы и лежали перьевые ручки. Только один стол, стоящий прямо перед кафедрой, был свободен. За него Илья и сел, предвкушая что-то новое, что позволит ему приблизиться к желанной цели.
Как объяснил ему Михаил Архипович, занятия начались сразу же после Нового Года, поэтому юноше предстояло их нагнать.
-- Ничего, Илья Кириллович, имея такого воспитателя, как господин Штокман, Вам любое сложное задание будет по плечу, -- произнёс Пальмин, улыбаясь.
Когда он вошёл в аудиторию, то студенты, оторвавшись от тетрадей, уставились на него, как на привидение.
-- Познакомьтесь господа, это Илья Кириллович Худохлебов. Он будет учиться вместе с Вами на курсе, -- представил его декан.
Узнав, кого Бог послал, студенты потеряли к нему всякий интерес. Илья был только рад этому.
То, о чём рассказывал Михаил Архипович, было настолько увлекательно, что он потерял всякий интерес к остальному миру. Кое-что он уже знал, благодаря Генриху Карловичу. Но многое узнал впервые. Профессор Пальмин рассказывал о происхождении мира, с точки зрения философов древности, а так же приводил примеры современных взглядов:
«Крупным шагом по пути развития онтологического подхода в решении философских проблем является атомизм Демокрита. Древний учёный стремился к созданию стройного, ясного и логически обоснованного учения. Исходная мысль этого учения: "в мире нет ничего, кроме атомов и пустоты, все существующее разрешается в бесконечное множество первоначальных неделимых вечных и неизменных частиц, которые постоянно движутся в бесконечном пространстве, то сцепляясь, то разлучаясь друг с другом".
Бытие есть нечто предельно простое, далее неделимое и непроницаемое. Атомов бесчисленное множество. Демокрит характеризует их так же, как Парменид бытие. Они вечны, неизменны, нераздельны, непроницаемы, не возникают и не уничтожаются. Обладают абсолютной плотностью и твердостью и отличаются друг от друга по своему объему и фигуре. Все тела состоят из них. Если атом - бытие, то пустота-это небытие. С одной стороны, если бы её не было, то не было бы и реального множества и движения. С другой стороны, если бы все было делимо до бесконечности, то пустота была бы во всем, то есть не было бы и самого мира. Отсюда следует вывод, если бесконечная делимость уничтожала бы всякую величину, разрешив ее в ничто, то должны существовать твердые тела, иначе не было бы ничего плотного. Движение Демокрит считал вечным естественным состоянием Космоса. При этом оно истолковывалось им строго однозначно, как механическое перемещение атомов в пустоте.
Итак, суть онтологии Демокрита сводилась к двум основным положениям:
Вещи образуются из сочетания атомов: все многообразие мира проистекает из их соединения и разделения. А потому всё в мире различается лишь по их количеству, форме, порядку и положению.
Атомы вечно движутся в окружающей их пустоте: по отношению к ним место, занимаемое ими, совершенно случайно.
Гегель так выразил суть и основное достижение демокритовского атомизма: "Главным является единица, для себя - бытие, эта определенность представляет собой великое первоначало, которое до сих пор не встречалось. Это простое соотношение с самим собой, но соотношение посредством отрицания инобытия".
Как и другие мудрецы, Демокрит попытался применять свою теорию для объяснения происхождения и развития Вселенной.
По его мнению, бесконечное движение атомов приводит их к совпадению, взаимной встрече и столкновению. Под влиянием столкновения образуется единый вихрь, в котором они кружатся, наталкиваются друг на друга. При этом подобные отходят к подобным. Имеющие одинаковый вес, вследствие большого скопления, больше не в состоянии кружиться, и образуют различные соединения. Тонкие тельца отступают в наружные части пустоты, как бы пролетая к периферии. Прочие же остаются в центре и образуют некое шарообразное соединение. Из этой шарообразной массы отделяется нечто вроде "оболочки", которая в виде неба простирается над всем миром. Более плотные и тяжелые тельца собираются в середине и образуют землю, занимающую центр мироздания. По Демокриту, Вселенная бесконечна и бесконечно в ней количество миров.
Организмы возникли под влиянием тех же механических причин.
Человек -- то же скопление атомов и отличается от других существ наличием души. Душа - это вещество, состоящее из мелких, наиболее подвижных, огненных частиц. Демокрит также связывает душу с дыханием. В воздухе находится большое число мелких, круглых атомов. Вместе с вдохом в тело входит воздух, а с ним и душевные эти душевные составляющие. Это удерживает давление и препятствует выходу души наружу. Поэтому во вдыхании заключены жизнь и смерть. Душа смертна, она уничтожается со смертью тела. Она состоит из двух половин: имеет разумную часть, находящуюся в груди и неразумную, рассеянную по всему телу…»
Прозвучавший звонок прервал преподавателя на полуслове.
-- Господа студенты, попрошу к завтрашнему дню подготовить рефераты о философах Древней Греции. Подходите ко мне по одному, и я каждому назову тему, -- произнёс он.
Когда подошла очередь Ильи, Пальмин спросил:
-- Ну-с, молодой человек, как Вам первая в Вашей жизни лекция? --
Худохлебов-младший восторженно ответил:
-- Господин профессор! Просто феноменально! --
Польщённый Михаил Архипович, произнёс:
-- Я очень рад, что моя лекция Вам понравилась! Мы сегодня с Вами ещё встретимся после обеденного перерыва. --

Вторая пара была посвящена этике. Илья сидел за столом у кафедры и внимательно слушал. Профессор Пётр Дмитриевич Лодий рассказывал об этике, с точки зрения Сократа:
«Термин "этика" - древнегреческого происхождения. Он берет начало от слова «ethos», означавшего в далекие времена местопребывание. В этом значении оно употреблялось еще Гомером. Позднее данное слово приобретает новый смысл - устойчивая природа какого-либо явления, в том числе характер, внутренний нрав живых существ. В данном значении оно широко используется в философии.
Этика Сократа может быть сведена к трем основным тезисам:
а) благо тождественно удовольствиям, счастью;
б) добродетель тождественна знанию;
в) человек знает только то, что он ничего не знает.
Все люди стремятся к удовольствиям и их сложным комбинациям, которые называются пользой, счастьем. Это — аксиома человеческого существования. Сократ говорит: «Благо — не что иное, как удовольствие, и зло — не что иное, как страдание».
Если учесть, что эти понятия обозначают позитивные и негативные цели деятельности, то получается строгий закон человеческого поведения, а вместе с ним и критерий его оценки: стремиться к удовольствиям и избегать страданий.
Однако всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Существует много удовольствий и страданий. Часто один и тот же человек, может быть, раздираем одновременно желанием разных удовольствий. А страдая, он перестаёт замечать то, что происходит вокруг него, полностью погружаясь в себя.
Нет строгой границы между этими двумя крайностями, ибо одно сопряжено с другим. За радостью опьянения следует горечь похмелья. Страдание может скрываться за личиной удовольствий. И наоборот, путь к сладостным моментам может лежать через ужасную боль.
Человек постоянно оказывается в ситуации, когда необходимо выбирать между разными удовольствиями или между ними и страданиями. Соответственно встает проблема основания такого выбора. Таким высшим критерием является измеряющий, взвешивающий разум.
«Раз у нас выходит, - спрашивает Сократ собеседника, - что благополучие нашей жизни зависит от правильного выбора между удовольствием и страданием, между обильным и незначительным, большим и меньшим, далеким и близким, то не выступает ли тут на первое место измерение, поскольку оно рассматривает, что больше, что меньше, а что между собой равно? А раз здесь есть измерение, то неизбежно будет также искусство и знание».
Этот вывод Сократа является безупречным, если принять первоначальную посылку, согласно которой человек всегда стремится к удовольствиям, пользе, счастью. Люди выбирают для себя лучшее. Такова их природа. Человек ведет себя плохо, порочно, этому может быть только одно объяснение: он ошибается. Согласно одному из сократовских парадоксов, если бы было возможно сознательное зло, то оно было бы лучше ненамеренного. Человек, совершающий его, ясно понимает, что он сделал нечто ужасное. Осознавая свои поступки, мы приближаем истину. Если же человек совершает зло ненамеренно, не ведая о том, что делает, то значит, вообще не знает, что такое добро. Сказать, что он ведает о добродетели, но не следует ей -- нести бессмыслицу….»
Благодаря Генриху Карловичу, Илья прекрасно знал философские взгляды Платона, Сократа, Аристотеля и других древнегреческих учёных. Но внимательно слушал профессора, время от времени записывая что-то новое в тетрадь.

Во время обеденного перерыва Илью вновь пригласил к себе Дегуров.
-- Илья Кириллович, как Вам первые две лекции? – спросил он.
-- Господин ректор, я узнал очень много интересных вещей за эти четыре часа, -- ответил юноша.
--- Я очень рад, что Вам понравилось. А теперь прошу Вас отобедать со мной, -- произнёс Дегуров, улыбаясь.
После обеда, старый немец попросил Илью разрешения немного прогуляться и, получив позволение, вышел из кабинета ректора. Юноша и без слов понял, что общество Дегурова может вынести далеко не каждый.
-- Илья Кириллович, а Вы уже познакомились с остальными студентами Вашего курса? – спросил Антон Антонович.
-- Нет, господин ректор, ещё не успел этого сделать, -- ответил юноша.
-- Просто познакомившись с ними, Вы, быть может, с кем-нибудь из них подружитесь. Я по себе знаю, как важно иметь рядом верного и отзывчивого друга, -- произнёс Дегуров.
Илья, поняв, что ректору сейчас не до него, вышел из кабинета и тут же направился обратно в аудиторию. Там он увидел пятерых студентов, сидящих на столах и что-то бурно обсуждающих. Увидев его, они поначалу смолкли, а потом начали спорить вновь.
-- А я говорю, что Солнце звезда, а не планета! – чуть ли не кричал один из них, с рыжими вьющимися волосами.
-- Ты чего, совсем с ума сошёл! Оно, было, есть и будет планетой! -- громко опровергал его слова второй.
-- Прошу меня великодушно извинить за то, что я встреваю в ваш научный спор, господа. Но Солнце есть единственная звезда во всей солнечной системе. Вокруг него вращаются планеты и их спутники, карликовые планеты и их спутники, астероиды, метеориты, кометы и космическая пыль, -- произнёс Илья.
Наступила неловкая тишина.
-- Вот видишь, всё-таки я был прав! – наконец воскликнул «рыжий»
Затем он подошёл к Илье и, протянув руку, представился:
-- Епифанцев Сергей. --
-- Илья Худохлебов, -- в свою очередь назвал себя юноша.
-- А откуда Вы так хорошо знаете про Солнце? – спросил его второй спорщик.
-- У меня был очень хороший учитель, -- ответил ему Илья, улыбнувшись.
-- А меня зовут Кондратий Малютин, -- представился второй спорщик.
Вскоре Илья перезнакомился со всеми остальными студентами. Как оказалось, из двадцати человек, только шестеро, включая его самого, не оканчивали семинарию. Малютин и Епифанцев учились в гимназии, а остальные трое, так же как и он, имели домашнее образование. Семинаристы считали себя привилегированной кастой и старались поменьше общаться с остальными. Да и преподаватели их меньше всего спрашивали.
-- Да мы и сами не очень-то горим желанием общаться с ними. Я вот никак понять не могу, зачем им получать университетское образование, если они его никогда не смогут применять? Зачем попу юриспруденция? – возмущался рыжеволосый Епифанцев.
На что Илья ему ответил:
-- Понимаете ли, Сергей, образованный человек, не зависимо от рода своей деятельности, должен разбираться практически во всём. Вот представьте: приходит в храм неграмотная старушка и спрашивает у священника:
-- Отец Егорий, а что раньше появилось на свет, Земля али Солнце? --
А батюшка ничего, кроме «Отче наш», и не знает. --
-- Да, в этом Вы правы, Илья. Но всё равно, записываться к семинаристам в друзья как-то не очень спешу. Будь они хоть семи пядей во лбу, -- произнёс Епифанцев.
-- А это правда, что Ваш отец генерал-губернатор Сибири? – вдруг спросил Илью низкорослый Фёдор Закислов.
-- Да, это так. Его только-только назначил на эту должность Александр Первый, -- ответил ему Худохлебов-младший.
-- А карета, что Вас привезла, как я заметил, имеет царский герб. Так Вы ещё и с самим царём знакомы?! – вновь спросил Закислов, не скрывая восхищения.
-- Так получилось, что мой отец воевал вместе с цесаревичем, Константином Павловичем, под Аустерлицем. А когда я родился, то великий князь соблаговолил стать моим крёстным отцом, -- ответил ему Илья.
Вновь наступила неловкая пауза.
-- Господа, да я такой же обычный студент, как и все вы. Прошу вас, не стоит со мной вести себя так, как будто бы я принадлежу к царской семье. И вообще, обращайтесь ко мне на «ты», пожалуйста. Мне так намного привычнее, а то начинаю ощущать себя древним стариком, -- произнёс Илья.
-- Но не за каждого же просит сам император! – послышался незнакомый голос.
Когда Илья обернулся, то заметил одного из семинаристов.
-- Понимаете ли, в этом заслуга моего отца, и ничего больше, -- ответил он на выпад.
-- А кроме этого, не каждого берут сразу же, минуя правила, обучать за казённый счёт. Для этого надо быть Ломоносовым или иметь какие-то заслуги перед Россией, - не унимался семинарист.
-- Да не обращай внимания на него, Илья! Ведь он родной племянник Дегурова и всё про всех знает. Ужасный тип! Его даже преподаватели побаиваются, мало ли что ему не понравиться, -- произнёс Епифанцев.
Видя, что больше никто не обращает на него внимания, семинарист вышел из аудитории.
Прозвучал звонок, означавший конец обеденного перерыва.
-- Договорим после занятий или завтра, -- произнёс Епифанцев, садясь за стол позади Ильи.
Началась следующая пара. Профессор-богослов, Елисей Кузьмич Иерихонский, или как его прозвали студенты: «конец света», из всех студентов выделял только исключительно семинаристов. Он им ставил зачёты «за красивые глаза», а от экзаменов вообще освобождал, руководствуясь тем, что они в семинарии прекрасно всё изучили. А остальных гонял, заваливая на экзаменах. Елисей Кузьмич был невысокого роста, с козлиной бородкой и водянистыми глазами. Не раз приходил на лекции «подшофе», но его не увольняли, ибо он был первоклассным специалистом в своей области.
-- Я не пьяница, просто если душа просит, то отказывать ей ни в коем случае нельзя, -- любил говорить он, когда ловил косые взгляды коллег профессоров.
А кроме всего прочего, Иерихонский был лучшим другом Дегурова.
Елисей Кузьмич, войдя в аудиторию и увидев нового студента, спросил, наклонившись к его лицу:
-- Представьтесь, молодой человек. --
Илья встал и произнёс:
-- Илья Кириллович Худохлебов. --
-- А Вы, случайно, не внук Аполлинария Сергеевича Худохлебова? – поинтересовался «конец света».
-- Да, Вы правы, господин профессор, он мой дед, -- ответил ему Илья.
-- Надеюсь, что у Вас такая же тяга к знаниям, как и у него! Я имел честь знать его лично, -- произнёс Елисей Кузьмич и преступил к чтению лекции:
«Философия религии стоит в ряду главных философских дисциплин. Её следует понимать, прежде всего, как ту часть философии вообще, которая обращена в своих познавательных усилиях к религии.
Об этом прекрасно известно господам семинаристам. А всех остальных я попрошу меня внимательнейшим образом слушать. Вы можете поинтересоваться у коллег старшекурсников о том, как я не люблю нерадивых и ленивых.
Религия для философии выступает:
а) либо как предмет отношения;
б) либо как предмет исследования.
Определённая позиция по отношению к религии обнаруживается практически в любой философской доктрине. Для того факта, что философия всегда так или иначе относит себя к ней существенными являются два условия.
Первое может быть названо "генетическим". Философии неоткуда было появиться, кроме как из религиозно-мифологической культуры. Она осуществила перенос актов переживания мира из области телесных действий и душевной спонтанности в область сознания, рациональной рефлексии. Осознав себя самостоятельной областью духовной деятельности, философия выдвигает свои притязания на оправдание реальности, становится мерой всех вещей. То или иное явление считается действительным только в том случае, если эту его действительность подтвердит философствующий человеческий разум. Поскольку в сферу её внимания и интереса попадает вся реальность без исключения, то предметом такого критического внимания становится и религия.


Добавлено (08.06.2013, 23:42)
---------------------------------------------
Принцесса, этого у меня никто не сможет отнять... biggrin
Светочка, огромное спасибо за подсказку! Просто никак не мог вспомнить это слово.

Добавлено (08.06.2013, 23:46)
---------------------------------------------
Спасибо Галина за Ваш отзыв! Если у человека душа не очерствела, то ему и старость в радость.
 
grecija Дата: Воскресенье, 09 Июн 2013, 13:59 | Сообщение # 1711
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1775
Награды: 118
Репутация: 97
Цитата (verwolf)
Губернатор так и не сомкнул глаз, всю ночь проведя в размышлениях.

Виталь,вот это труд,столько имен,дат,последовательность и все надо передать в должном порядке.Читаю с удовольствием...пиши. biggrin
«Поэзия – это живопись, которую надо слушать». (Леонардо Да Винчи)
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-4021-1
Номинирована на нац. лит. премии "Поэт года 2012", "Поэт года 2013".
 
talassa Дата: Воскресенье, 09 Июн 2013, 16:51 | Сообщение # 1712
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1115
Награды: 35
Репутация: 77
Цитата (verwolf)
Впасть в детство? Я не выходил оттуда


Вообще-то, это идеал душевного здоровья и предрасположенность к творческому взгляду на окружающий мир, так что от души поздравляю! Хорошее чувство в этих стихах.
Никита Брагин
 
Serg Дата: Понедельник, 10 Июн 2013, 01:04 | Сообщение # 1713
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 680
Награды: 101
Репутация: 84
Цитата (verwolf)
Прошло полгода с их знакомства,
Борис влюблен, Маруся больше нет.

Цитата (verwolf)
"Ну почему вокруг лишь идиоты?!
Где принц прекрасный на коне?
Мне надоел Евлампий до икоты!
Он снится ночью в страшном сне!


- Виталий , пока прочитал стихи ! Отлично написано, очень понравились стихи ! Все интересные и понравились! biggrin biggrin biggrin smile
Желаю вдохновения и побольше замечательных произведений!!! biggrin biggrin biggrin
Моя поэтическая страничка: http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-4163-1
 
Anni Дата: Понедельник, 10 Июн 2013, 17:14 | Сообщение # 1714
Группа: Удаленные





Віталій, у вас цудоўная проза. Гістарычныя сюжэты атрымліваюцца выдатна, вы сталі сапраўдным пісьменнікам. Адзіная заўвага: у пачатку апавядання паўторы... Дайце імя губернатару!
 
samusenkogalina Дата: Понедельник, 10 Июн 2013, 21:17 | Сообщение # 1715
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2932
Награды: 122
Репутация: 165
Цитата (verwolf)
Впасть в детство? Я не выходил оттуда,

Цитата (verwolf)
Как всё-таки прекрасно быть ребёнком,

Цитата (verwolf)
И каждый божий день встречать как чудо,

Согласна полностью.
История молодых людей очень интересна, жду продолжения.
Мои куклы и живопись. Приглашаю.
Моя авторская библиотека.
Союзники IX моя страничка
Мои сонеты. Коломенский текст
Жили-были куклы
Моя копилка на издание книги.
 
Galina66 Дата: Вторник, 11 Июн 2013, 06:16 | Сообщение # 1716
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 1419
Награды: 102
Репутация: 152
Цитата (verwolf)
Если у человека душа не очерствела, то ему и старость в радость.


good
Галина Безменова
Моя страница
 
Tigra Дата: Вторник, 11 Июн 2013, 12:39 | Сообщение # 1717
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 2008
Награды: 48
Репутация: 64
Виталий, оказывается, я никогда не была на Вашей странице! Постараюсь исправиться smile С удовольствием прочитала про Гаврика (больше пока не успела) - испереживалась вся biggrin Это настоящая история? У нас сейчас ротвейлеров почти и нет, и хорошо - с возрастом они становятся агрессивными. Одно только смутило в рассказе - как десятилетний мальчик мог поднять и перенести на скамейку взрослую овчарку? Я свою, в которой всего-то 35 кг, не подниму. Хотя, в стрессовых ситуациях всё возможно.
Лидия Капленкова

Мой сайт
 
Ворон Дата: Вторник, 11 Июн 2013, 18:23 | Сообщение # 1718
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Принцесса, приходится постоянно сверяться с исторической хроникой, чтобы не ошибиться в именах и последовательности событий..
Никита, я всегда очень рад Вам! Извините, что не оставляю отзывы на Вашей страничке -- просто читаю и наслаждаюсь.
Дзякуй, Ганна , за цёплы водгук і падказкі ! Я заўсёды вельмі рады Вам !
А губернатара клічуць Худохлебов Кірыл Аполлинарьевич biggrin
Спасибо Вам, Галина, за то, что не забываете! А Прасковья и Илья ещё встретятся... в самом конце повествования...
Галина, Вы как всегда внимательны! Спасибо Вам за это!
Лидия, это произошло на самом деле. Я еле-еле дотащил Гаврика до скамейки, а потом дома лежал -- грыжу удаляли. Ротвейлер был соседский, он был очень агрессивным, мы даже в парке боялись гулять. Друг мой погиб.... Есть ещё фэнтези о псе-философе...

Добавлено (11.06.2013, 18:23)
---------------------------------------------
Смерть. Конец пути.
На городском кладбище
Тихо и торжественно,
Как будто провожают президента.

Но в гробу лежит обычный бомж,
Ужасный и неухоженный,
Грязь видна на его лице,
А волосы всклочены.

"Кто он? Почему так сложилась его судьба?
Отчего он умер?"

Задаюсь я вопросом.

"Он такой же человек, как и ты! Только тебе
больше повезло!"

Слышится в ответ откуда-то из бесконечности
И я понимаю, что моя жизнь не так уж и плоха...


Сообщение отредактировал verwolf - Вторник, 11 Июн 2013, 18:24
 
grecija Дата: Вторник, 11 Июн 2013, 22:53 | Сообщение # 1719
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1775
Награды: 118
Репутация: 97
У смерти нет с лица, и пола нет, и нет регалий.
Она приходит в судный час,чтобы живые вспоминали...

У каждого свой срок, и дважды жизни не даются..
Сравняет смерть - таков урок -.богатства здесь все остаются. biggrin
«Поэзия – это живопись, которую надо слушать». (Леонардо Да Винчи)
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-4021-1
Номинирована на нац. лит. премии "Поэт года 2012", "Поэт года 2013".
 
Ворон Дата: Вторник, 11 Июн 2013, 22:58 | Сообщение # 1720
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
-- Не место красит человека, а человек место. Ну, потеряю я должность и что? Разве стану хуже, озлобившись? Для меня важнее всего, чтобы мои студенты получили достаточное количество знаний, а всё иное – не стоит и выеденного гроша, -- любил говорить он.
Михаила Архиповича любили и уважали не только студенты, но и коллеги. Правда, с Елисеем Кузьмичом Иерихонским они были, как говориться, «на ножах».
-- Этот молодой выскочка смеет утверждать, что богословие есть пережиток тёмного прошлого, не нужный в наше просвещённое время! Ну, ничего, если он будет продолжать в том же духе, то может в скором времени распрощаться не только с должностью, но и со званием ординарного профессора! – негодовал «конец света».
-- Михаил, да не обращай ты внимания на этого полоумного старика! Ты намного умнее и порядочнее его. Не поддавайся на провокации, прекрасно же знаешь, что Дегуров только этого и ждёт, -- уговаривал Пальмина профессор Лодий или как называли его студенты: «крепкий орешек».
-- Ты абсолютно прав, мой добрый друг, постараюсь быть намного терпимее к этому «мамонту», -- отвечал Михаил Архипович, обещая самому себе не обращать на Иерихонского внимания.

-- Ну-с, Илья Кириллович, как прошёл Ваш первый день?— заискивающе спросил Дегуров, когда занятия закончились.
-- Мне всё очень понравилось, господин ректор, -- ответил ему юноша.
-- Илья Кириллович, обращайтесь ко мне, когда мы одни, просто, Антон Антонович. Договорились? – вновь спросил Дегуров.
-- Да, господин.. Антон Антонович, -- ответил ему Илья, хотя ему ректор очень не нравился из-за заискиваний.
-- Вот что, пока карета не приехала, я предлагаю Вам и господину Штокману попить со мною чаю, -- произнёс Дегуров, заискивающе улыбаясь.
-- Спасибо Вам, Антон Антонович, -- сказал Илья, подавляя в себе отвращение.

Когда приехала карета, Генрих Карлович, глубоко вздохнув, произнёс:
-- Илья Кириллович, если бы Вы знали, как этот Дегуров мне надоел за сегодняшний день. Интересно, а так он со всеми обращается, или только с особами, приближёнными к императору? -
Илья улыбнулся и ответил:
-- Забудьте о нём, ибо он обыкновенный карьерист, трясущийся за своё место. --

Когда они приехали домой, то обнаружили там Гертруду Петровну. Она сидела в столовой и что-то объясняла Прасковье.
-- Дорогая, а ты-то здесь как оказалась? – спросил её старый немец.
-- Генрих Карлович, ну не смогла я усидеть дома, вот и приехала сюда. И неплохо провела время, общаясь с Прасковьей Климентьевной, -- ответила ему Гертруда Петровна.
Когда они поужинали, то Прасковья попросила рассказать Илью о первом учебном дне. Худохлебов-младший всё в красках описал.
-- Как всё-таки здорово, что ты поступил в университет! Теперь я смогу с лёгким сердцем вернуться домой. Как только вы уехали, принесли письмо от отца. Он пишет, что приболел, но просил за него не беспокоиться. А заодно передал привет от твоего отца, с пожеланиями отличной учёбы. Ты же не будешь против, если я завтра с утра поеду в Тобольск? – произнесла Прасковья.
-- Ну, конечно же, поезжай! А как только твоему батюшке станет получше, то, если захочешь, приезжай обратно ко мне, -- ответил ей Илья.
Вскоре они все спали мирным крепким сном. Утром Гертруда Петровна приготовила завтрак, после которого Прасковья поехала в Тобольск. Она вяла с возлюбленного обещание писать ей, как можно чаще.
Ровно в половину седьмого утра Илья поехал в университет, дабы вновь окунуться в океан знаний.

Незаметно пролетели три месяца, наполненные разнообразными событиями. В феврале состоялась свадьба Генриха Карловича и Гертруды Петровны. После которой, благодаря накопленным сбережениям бывшей фрейлины, они приобрели небольшой домик на окраине Санкт-Петербурга. Хотя большую часть времени проводили в гостевом доме, помогая Илье.
-- Генрих Карлович, я уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно со всем управляться, -- негодующе говорил Худохлебов-младший.
-- Илья Кириллович, Вы можете ругаться сколько угодно, но я обещал Вашему батюшке заботиться о Вас, -- отвечал на это старый немец.
И вскоре Илья смирился. Да что греха таить, он был очень рад этому! Ведь после отъезда Прасковьи ему было тоскливо проводить вечера в полном одиночестве.
Два раза в месяц он получал долгожданные письма от своей возлюбленной. Как оказалось, здоровье её отца никак не хотело приходить в норму. Поэтому о возвращении пока не было и речи. Илья очень тосковал по Прасковье. Его письма ей были похожи на поэму, полную любви и нежности.

В начале марта приехал Кирилл Аполлинарьевич и пробыл в столице почти целую неделю. Но он появлялся только поздним вечером, всё своё время, проводя у Александра Первого. Положение в Сибири было катастрофическим! То тут, то там вспыхивали крестьянские бунты, которые поддерживали не только рабочие и ссыльные, но и некоторые дворяне.
Перед своим отъездом, Кирилл Аполлинарьевич сказал сыну:
-- Илья, как хорошо, что ты вдалеке от всего происходящего. Ведь волна недовольства докатилась и до Тобольска. Ты не поверишь, но было совершено нападение на Григория Ильича Пятихватова. Слава Богу, что он обладает не дюжим здоровьем! Мною даже было принято решение о введении комендантского часа, но и это не помогло. Теперь, наряду с полицией, за порядком следят два императорских полка. Но даже среди их офицеров нашлись сочувствующие бунтовщикам! Поэтому я очень рад, что ты не в Тобольске. Учись, сынок, в наше время как никогда нужны образованные люди. –

В апреле Университет был потрясён увольнением шести профессоров, уличённых в антигосударственном мышлении. Все прекрасно знали, что виной всему неуживчивость ректора. Ведь стоило только кому-нибудь высказать своё мнение, противоречащее мировоззрениям Дегурова, как тут же тот заносил его в списки неблагонадёжных. Кроме профессоров были отчислены трое третьекурсников, якобы за дерзость и неуспеваемость. И снова всему виной был ректор, а точнее его племянник, Дмитрий Дегуров. Ну не мог тот смириться с положением третьесортного студента.
Пальмина от увольнения спасли его прошлые заслуги перед государством, что очень расстроило ректора. Ему всегда был не по душе этот, не терпящий несправедливости и готовый вступиться за всех, человек. Масла в огонь подливал и Иерихонский, который был с Михаилом Архиповичем «на ножах».
За это время Илья успел подружиться с остальными студентами, а за успешную учёбу снискал уважение профессоров. Даже Иерихонский как-то сказал ему во время своей лекции:
--- За все годы своей преподавательской деятельности я привык считать, что мой предмет знают в совершенстве лишь семинаристы. Но Вы, Илья Кириллович, смогли поразить меня своими блестящими познаниями! Если и по другим предметам у Вас всё так же блестяще, то, поверьте моему опыту, Вас ждёт великое будущее! --
Именно это признание старого богослова привело к тому, что семинаристы возненавидели Худохлебова-младшего, и постоянно пытались как можно побольнее его задеть. Но Илья как будто бы не замечал этого, вызывая всепоглощающую злость у их «предводителя», Дмитрия Дегурова.
-- Да кем это он себя возомнил?! Выскочка деревенская! Вот пускай едет в свою Тмутаракань и там выкобенивается! Мало того, что поступил в университет только благодаря самоличному прошению царя, так ещё и учится за казённый счёт! А это, уже ни в какие ворота не влезает! – возмущался как-то он, сидя в кабинете у дяди.
-- Не перегибай палку, Дмитрий! Не хватало ещё, что твои речи услышат и передадут куда следует! Ты прав, за Худохлебова попросил сам царь, но, несмотря на это, он прошёл вступительные испытания. Можешь мне поверить, не каждый абитуриент, кроме семинаристов, конечно, знает столько, сколько он. А в том, что он учится за счёт государства, то это заслуга его отца.
Я умоляю тебя, держи себя в руках! Мне не очень хочется терять столь тёплое местечко! Или тебе мало той свободы, что я предоставил тебе, в память о твоей матери, моей сестры? Не гневи Бога, племянник! Запомни, если что-то будет угрожать моей карьере, то я, не задумываясь, откажусь от тебя! – ответил ему Дегуров.
Дмитрий надеялся, что дядя, как всегда, встанет на его сторону. Поэтому, получив такую отповедь, перепугался не на шутку. Ведь если он потеряет его доверие, то пребывание в университете станет похоже на ад. Дегурова-младшего недолюбливали не только студенты, но и большинство преподавателей. Все прекрасно знали, что «ректорский племянник» постоянно начеку, и любое, неосторожно сказанное слово, тут же доносится до его дяди.
Однажды, во время обеденного перерыва, Дегуров-младший зашёл в аудиторию к первокурсникам. Увидев Илью, он произнёс:
-- Господин Худохлебов, разрешите мне отнять у Вас немного времени? --
Все, кто находился в тот момент в аудитории, с нескрываемым отвращением посмотрели на него.
-- Извините господа, как только освобожусь, так мы с вами продолжим наш разговор, -- произнёс Илья и вышел с племянником ректора в коридор.
-- Ещё раз прошу меня извинить, господин Худохлебов, за то, что я посмел оторвать Вас от разговора. Но у меня есть на то уважительная причина. Мой дядя, обеспокоенный тем, что мы с Вами не являемся друзьями, решил исправить это недоразумение. Он приглашает Вас к себе в кабинет, -- произнёс Дегуров-младший.
Илья прекрасно знал, что от этой затеи не стоит ожидать ничего хорошего, но спорить не стал. Когда они вошли в кабинет ректора, то Антон Антонович, как всегда, заискивающе, сказал:
-- Как я рад, Илья Кириллович, что Вы не отказали в моей просьбе! К сожалению, я наслышан о том, как к Вам относятся семинаристы. Прошу Вас великодушно их простить. Поймите, Илья Кириллович, они это делают не от злости, а по причине слишком завышенного самомнения. Я бы даже сказал из-за своего, извини Дмитрий, тугодумия. В Университете все студенты равны между собой и должны поддерживать друг друга, а не выказывать свою недоброжелательность. Поэтому мне бы очень хотелось, чтобы Вы, Илья Кириллович, пожали руку моему недалёкому племяннику.
Поймите меня правильно, я это говорю не потому, что Дмитрий мой родственник. Для меня важно знать, что во вверенном мне Университете, полностью отсутствуют очаги ненависти, способные в любую минуту вызвать непоправимые последствия. Прошу Вас, Илья Кириллович, пожать руку Дмитрия в знак дружбы. --
Юноша не горел желанием сделать это, тем более не желал первым протянуть руку. Точно так же думал и Дегуров-младший. Но, то ли из-за страха перед дядей, или ещё по какой-нибудь, неведомой причине, он первым протянул руку. Илье ничего не оставалось делать, как пожать её.
-- Прошу Вас, господин Худохлебов, меня великодушно простить за все мои выпады в Вашу сторону, -- еле слышно произнёс Дегуров-младший, не смотря в глаза Ильи.
-- Да ладно Вам, господин Дегуров, что было, то быльём поросло, -- ответил ему тот.
-- Ну, вот и ладненько! А теперь прошу к столу, господа студенты, -- произнёс ректор.
После этого разговора «травля» Илья прекратилась, только иногда раздавались кривые усмешки в его сторону. Но Худохлебов-младший оставался верен себе и не обращал на это никакого внимания.
- Илья Кириллович, всегда соблюдайте хорошую мину при плохой игре. Никогда не позволяйте вовлечь Вас в то, что противоречит нормам морали или является противозаконным. Только тогда Вы сможете спать спокойно! – учил его Генрих Карлович.
Как и следовало ожидать, настоящей дружбы между племянником ректора и Худохлебовым-младшим, так и не получилось. Хотя Дегуров очень на это надеялся.
Когда Илья обо всём поведал друзьям, то те тут же выразили своё недовольство.
-- Нам что теперь, всех семинаристов заключать в дружеские объятия?! И это после того, как они нам прохода не давали, называя деревенщинами?! – негодовал Сергей Епифанцев.
-- Что касается меня, то я, не под каким предлогом, не протяну им руку дружбы! Пусть хоть целуют друг друга, мне на них абсолютно начхать! – вторил ему Кондратий Малютин.
-- А может быть нам стоит подружиться с ними? Всё-таки сам ректор попросил об этом, -- вдруг послышался тихий голос Игната Севрюкова, который всегда чересчур осторожничал.
-- Да что ты такое говоришь! Пусть моя рука тут же отсохнет, если я её протяну семинаристу! – воскликнул Евгений Крылов, самый крепкий из «не семинаристов».
Было решено оставить всё на своих местах, к большому неудовольствию ректора, узнавшему об этом разговоре из уст племянника.
-- Ты пойми, Дмитрий, ну не могу я вот так просто взять, и отчислить Худохлебова. Сам же прекрасно знаешь, кто ему покровительствует. Да при том это будет выглядеть странным, и появиться слишком много вопросов. Ты вот что, глаз с него не спускай, а вдруг он сделает что-нибудь этакое, -- сказал Антон Антонович.
После этого разговора, Дегуров-младший стал «хвостом» Ильи, ни на минуту не оставляя его.
-- Конечно, плохо, что невозможно следить за Худохлебовым вне стен Университета, но, на всё божья воля, -- как-то обмолвился Дегуров в разговоре с Елисеем Кузьмичом.
-- А зачем это, Антон Антонович? – спросил его Иерихонский.
Но Дегуров ничего ему тогда не ответил, чем вызвал ещё большее недоумение у Елисея Кузьмича.
«Зачем надо следить за успевающим студентом?! Ведь он ни в чём крамольном пока замечен не был, да и вряд ли будет. Имея такого деда, как Аполлинарий Сергеевич, который был ярым поборником самодержавия, и отца, которому доверяет сам государь, не стоит ожидать от Худохлебова ничего предосудительного. Наверное, опять этот лентяй, племянник Дегурова, воду мутит» -- задумался Иерихонский.
Если бы знал Антон Антонович, что сам Александр первый возложил на Илью обязанность контролировать ситуацию в университете, то много раз бы подумал, прежде чем что-нибудь предпринимать против него. А что касается самого Худохлебова-младшего, то он, два раза в месяц был во дворце и докладывал обо всём, что происходит. Илья не считал это зазорным, ибо был всей своей сущностью уверен, что делает дело государственной важности.
Из профессоров, проводивших лекции, больше всех Худохлебову-младшему нравился Михаил Архипович. Да и самому Пальмину любознательный студент пришёлся по душе. Они часто проводили обеденное время вместе за разговорами. Илью интересовало буквально всё, начиная от происхождения мира и заканчивая современной политической обстановкой. Пальмин всегда пытался всё доходчиво донести до него.
-- Михаил Архипович, я всегда был и буду поборником самодержавия, ибо царя поставил над нами Бог. Но вот крепостничества понять не в силах. Что хорошего в нём? Крестьяне находятся на положении рабов и помещик волен поступать с ними так, как решит его безумный разум. Известны случаи, когда крепостных проигрывали в карты или заживо замуровывали в стенах монастырей. А ведь они такие же люди, как и мы с Вами. По-моему, давно надо дать крепостным свободу. Ведь тогда можно было бы избежать крестьянских бунтов. Да и налог чересчур большой, а семьи у них по пять-десять человек, -- как-то сказал ему Худохлебов-младший.
-- Илья Кириллович, в этом вопросе я полностью с Вами согласен. Однако время ещё не пришло для этого, да и общество недостаточно созрело.
Представьте, сегодня утром крепостное право отменили. Днём огромные толпы вольных стали разбредаться по необъятным просторам России. Вечером, поняв, что пропитания нет, а людей слишком много, они станут нападать на встречных. И ночью, окончательно озверев, двинуться крушить всё на своём пути.
Пока они крепостные, у них есть еда, пусть и не такая, как у нас; кров, даже если это хлев, а так же какое-нибудь занятие. Получив волю, они потеряют всё это. Вряд ли они смогут что-то предпринять самостоятельно, потому что привыкли выполнять только то, что им приказывают, -- разъяснил положение дел Пальмин.
Илья понимал, но никак не хотел принять точку зрения учителя, ибо считал, что рабство должно быть искоренено повсеместно.
«Мы появляемся на свет совершенно свободными людьми и вольны выбрать тот жизненный путь, который нам больше всего по вкусу. А крепостные рождаются рабами и с младенчества их будущее предрешено. Это огромная несправедливость! Сколько талантливейших людей вынуждены работать на своих, порой ничего не смыслящих в искусстве, хозяев, для которых свора гончих дороже жизни несчастных» -- так размышлял он.
На следующее же утро об этом разговоре был осведомлён ректор.
-- Ну, вот это уже кое-что, Дмитрий! Сомнение в правильности крепостного права есть неуважение самодержавия! Да за такое на каторгу ссылают! Однако этого пока недостаточно. Жаль, что Пальмина не удалось поймать на слове. Ну, ничего, я умею терпеть. Продолжай следить, а вдруг он что-нибудь ещё выскажет, -- сказал Дегуров своему племяннику
 
grecija Дата: Среда, 12 Июн 2013, 16:25 | Сообщение # 1721
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 1775
Награды: 118
Репутация: 97
Цитата (verwolf)
-- Прасковья Климентьевна, Вы просто обворожительны! Не смущайтесь, прошу Вас, -- произнёс царь.
Но девушка ничего не могла с собой поделать. За ними под чарующие звуки музыки, вышли Елизавета Алексеевна и Илья.
-- Молодой человек, Вам крупно повезло! Красота Прасковьи Климентьевны сочетается с её умом, горячим сердцем и открытой душой. Прошу Вас, берегите её как самое бесценное сокровище, -- произнесла царица.
Илья и сам знал, что его возлюбленная является бесценным даром Бога.

Виталь,как хорошо всё складывается,но в воздухе уже что-то зреет...Жду продолжения biggrin
«Поэзия – это живопись, которую надо слушать». (Леонардо Да Винчи)
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-4021-1
Номинирована на нац. лит. премии "Поэт года 2012", "Поэт года 2013".
 
ТатьянаАлександровская Дата: Среда, 12 Июн 2013, 19:47 | Сообщение # 1722
Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 1913
Награды: 28
Репутация: 64
verwolf, Сильно! Интересное повествование! Читать и читать Вас,
а ошибки..., они со временем исправятся десятки раз!
Пишите, Виталий, радуйте своего читателя!
Поэты не рождаются случайно,
Они летят на землю с высоты,
Их жизнь окружена глубокой тайной,
Хотя они открыты и просты. (Тальков)
Авторский сборник
Авторская библиотека
 
Ворон Дата: Среда, 12 Июн 2013, 21:05 | Сообщение # 1723
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Это только в присутствии Ильи Антон Антонович был таким, до зубного скрежета, предупредительным. На самом же деле, он невзлюбил Худохлебова-младшего задолго до того, как увидел его вживую. Антона Антоновича взбесил сам факт царского протежирования какого-то провинциала. Дегуров очень надеялся, что Илья не пройдёт вступительные испытания. Хотя и прекрасно понимал все последствия своего решения. Ведь он решился пойти против царского слова! Дегуров даже заранее заготовил оправдание, на случай провала Худохлебовым испытаний:
-- Видите ли, Ваше Величество, во вверенном мне университете учатся юноши разных сословий и нарушать правила приёма ради одного человека я посчитал непредусмотрительным. Мне кажется, что высшее образование имеют право получать только радивые студенты. Ведь от уровня их знаний будет зависеть будущее России. Как видите, Ваше Величество, Илья Кириллович не прошёл испытаний. Но в память о его деде, Аполлинарии Сергеевиче, я решил позволить в следующем году ему вновь попытаться поступить в Университет. --
Ректор кривил душой, ибо семинаристы получили право приёма без каких-либо испытаний. Да и все остальные проходили их лишь в исключительных случаях. К тому же по собственному на то согласию.
Племянник Дегурова никогда не отличался умом. Его даже хотели дважды выгнать из семинарии за неуспеваемость и дерзость. Антон Антонович оба раза, благодаря дорогим подаркам, спасал положение.
Дегуров прекрасно знал, что ничего плохого бы царь ему не сделал, ибо он всегда неукоснительно исполнял его повеления. А до следующего года могло случиться всё, что угодно!
Но Илья с блеском сдал вступительные экзамены, и Антону Антоновичу пришлось с этим смириться. Он решил, подобно пауку, затаиться и выжидать удобного момента.
Дегуров приказал своему племяннику, чтобы он настроил всех против Худохлебова. Мол, смотрите на него! Выскочка! Крестник цесаревича, протеже царя, живёт в хоромах и ест из золотой посуды. Да ещё и учится за казённый счёт!
Но ничего не вышло, и Илья подружился со всеми студентами, причём не только своего курса. Всем нравилась его открытость и отзывчивость. Только семинаристы, давно признавшие Дегурова-младшего своим предводителем, продолжали нападать на Худохлебова-младшего. Но, видя безрезультатность всего этого, Антон Антонович решил «помирить» семинаристов и Илью. Ему очень хотелось, чтобы Дмитрий втёрся в доверие к последнему и «изнутри» продолжил войну. Однако Худохлебов-младший оказался намного прозорливее, чем думал ректор.

Рассказ племянника о разговоре Пальмина и Ильи посеял в его гадкой душонке надежду на скорое избавление от неугодного студента. Дегуров, в ту же ночь, состряпал донос на Худохлебова-младшего. Он прекрасно понимал, что одних сомнений в правильности крепостного права, маловато. Но, как говориться: «И рак на безрыбье щука!» На следующее же утро Дегуров самолично доставил донос по назначению и вернулся в хорошем настроении, предвкушая скорую расправу. Однако вмешался его величество случай. Непонятно каким образом донос попал в царскую тайную канцелярию и уже на следующее утро Антон Антонович краснел перед Александром Первым. Император был в гневе!
-- Господин Дегуров, Вы подлец! Мало того, что во вверенном Вам университете происходит нескрываемая травля семинаристами всех остальных студентов, доходящая до насилия. Так Вы ещё и сам кляузами занимаетесь! И на кого! Разве Вам не известно, что Илья Кириллович сын одного из лучших сынов нашего Отечества, кровью защищавшего нашу свободу во время войны с Францией?! В то время как Вы бросили свою Родину и бежали! Кирилл Аполлинарьевич моё доверенное лицо и я никому не позволю пачкать его имя! Неужели Вы думаете, что из-за неприятия Ильёй Кирилловичем крепостничества, я допущу, чтобы его судьба была сломана?! Да будет Вам известно, господин кляузник, что я, так же как и мои советники, давно решаем вопрос о возможности отмены этого нечеловеческого отголоска прошлого! Вы, наверное, забыли, что именно по Вашему доносу чуть не были осуждены достойнейшие уважения профессора?! Моё терпение лопнуло! Своим царским указом я решил собрать чрезвычайную комиссию, во главе с министром народного просвещения, Шишковым Александром Семёновичем! Я так же попросил князя Голицына помочь ему в этом непростом деле. Если известные мне факты подтвердятся, то Вы можете распрощаться не только с постом ректора, но и с гражданством! Можете быть свободны! --
Александр Первый специально попросил князя Голицына помочь министру просвещения, ибо они были непримиримыми противниками. Александр Семёнович Шишков считал, что только из-за недальновидности его предшественника образование в России пришло в полный упадок. Светлейший князь будет спасать Дегурова, в то время как министр, в противовес ему, станет докапываться до истины.
Антон Антонович готов был провалиться сквозь землю. Он недоумевал, откуда император так хорошо осведомлён о происходящем в университете. Покинув дворец, Дегуров ещё долго не мог прийти в себя. Он не отправился тут же в университет, а предпочёл погулять по городу, дабы остыть. Антон Антонович битых четыре часа бесцельно слонялся по Санкт-Петербургу.
Вернувшись в университет, он первым делом вызвал к себе племянника.
-- Дмитрий, положение ужасающее! С завтрашнего дня у нас будет работать проверяющая комиссия, во главе с Шишковым! Да ещё и князь Голицын пожалует! Шишкова нам и надо больше всего опасаться! Императору откуда-то стало известно обо всём, что происходит в Университете. Поэтому, умоляю, скажи всем своим, чтобы они поприутихли! На кону не только моя должность, но и гражданство! – повелел ему ректор.
Когда Дмитрий ушёл, Дегуров вызвал к себе Пальмина и расспросил его об успеваемости Ильи. Получив необходимые сведения, попросил Михаила Архиповича пригласить Худохлебова-младшего к нему.
-- Илья Кириллович, признаюсь, я очень рад Вашей успеваемости! Со слов профессора Пальмина, Вы самый лучший студент за всё время его преподавательской деятельности! Именно поэтому я решил именно Вам доверить встречу светлейшего князя Голицына, -- произнёс он, как всегда с заискивающей улыбкой.
Видя недоумение студента, Дегуров, лучезарно улыбнувшись, пояснил:
-- Илья Кириллович, Вам нужно будет рассказать о нашем Университете. Выступить в роли сопровождающего, так сказать. От занятий, естественно, Вы будете освобождены. --
Когда ненавистный Худохлебов-младший вышел, Антон Антонович, заперев кабинет изнутри, достал початую бутылку «Анисовки», к которой пристрастился с самых первых дней в России, и позволил себе расслабиться.

Когда Илья приехал в гостевой дом, Генрих Карлович, видя его растерянный вид, спросил:
-- Что случилось, Илья Кириллович? --
-- Завтра в Университет прибывает князь Голицын и министр народного просвещения. Мне доверено сопровождать его, -- отдышавшись, ответил тот.
-- В таком случае, Вам просто необходимо завтра надеть свой парадный мундир. Вы ужинайте, а я пока посмотрю, в надлежащем ли он виде, -- произнёс старый немец.
-- Александр Николаевич Голицын очень мудрый человек! Когда-то он был пажом самой Екатерины Великой. Светлейший князь с детства знаком с императором и цесаревичем. Я знакома с ним с тех пор, как стала фрейлиной Марии Фёдоровны, матушки Александра первого. Правда, когда Павел первый стал императором, то выслал Александра Николаевича из столицы. Но как только на престол взошёл Александр Павлович, то тут же его простил. Император назначил князя обер-прокурором Святейшего Синода, а затем министром народного просвещения. И если бы не архимандрит Фотий, то он до сих пор бы занимал эти должности. Мы со светлейшим князем стали хорошими друзьями и до сих ими являемся, -- рассказала Илье Гертруда Петровна.
-- Илья Кириллович, Ваш мундир в полном порядке, -- произнёс Генрих Карлович, вернувшись в столовую.

На следующее утро Илья приехал в университет раньше всех и уже в восемь часов был в кабинете у ректора. Дегуров пристально его осмотрел и произнёс:
-- Ну, Илья Кириллович, с Богом! Как договаривались, Вы будете сопровождать прибывших. --
В девять часов утра приехал князь Голицын, в сопровождении министра народного просвещения и ещё пяти академиков. Илья встречал его вместе с ректором у главного входа.
-- Ну, здравствуй, Антон Антонович, -- поприветствовал Дегурова светлейший князь.
Шишков же удостоил ректора лишь кивком, вызвав негодование последнего.
-- Здравствуйте, Александр Николаевич! Как Ваше драгоценное здоровье? – поздоровавшись, поинтересовался ректор, лучезарно улыбаясь.
-- Да особо не жалуюсь. Пока многоуважаемый Александр Семёнович осматривает вместе с коллегами университет, мы с тобой пойдём, да посекретничаем по-стариковски, -- ответил ему Голицын.
Когда ректор вместе со светлейшим князем удалился, министр произнёс:
-- Ну-с, молодой человек, представьтесь. --
-- Студент первого курса философско-юридического факультета Худохлебов Илья Кириллович, -- ответил ему юноша.
-- Господа, -- обратился Шишков к коллегам, -- я предлагаю начать с вотчины ординарного профессора Пальмина.
Все согласились с ним, и Илья повёл членов комиссии в аудиторию, где в это самое время Михаил Архипович читал лекцию его курсу.

-- Антон Антонович, ты, что это так учудил-то?! Неужели у тебя дел других нет?! – негодующе спросил Дегурова князь.
-- Александр Николаевич, бес попутал. Сам не знаю, что на меня нашло, -- еле слышно ответил ректор.
-- Да, заварил ты кашу, а мне теперь расхлёбывай. Неужели не знал на чьего сына кляузничаешь? Ладно бы я один к тебе пришёл, мы бы дело быстро утрясли. Но со мною этот выскочка Шишков, а с ним у меня давняя война идёт. Это же по его милости я должности решился. Он так просто не оступится! – произнёс Голицын.
--- Светлейший, лишь на Вашу защиту уповаю! – только и ответил Дегуров, с дрожью в голосе.
-- Ладно тебе, я что-нибудь придумаю! Ведь ещё имею какой-то вес при дворе! – произнёс князь.

Во время обеденного перерыва, Александр Семёнович отозвал Худохлебова-младшего в сторонку и тихо сказал:
-- Илья Кириллович, государь просил Вас быть поосторожнее в словах. Скажу Вам по секрету, Дегуров написал донос, где указал, что Вы нелицеприятно отзывались о самодержавии. --
Худохлебов-младший, услышав это, побледнел.
-- Илья Кириллович, всё хорошо, что хорошо кончается. Только благодаря Вашим сведениям, император и решил проверить состояние дел в университете. Так что можно сказать, что Вы сами себя и спасли. Будь кто другой – каторга неминуема. А теперь прошу Вас, в подробностях, расскажите мне о стычках, -- попросил Шишков, успокоив Илью.

Когда князь Голицын вместе с министром и членами комиссии, после обхода университета, зашёл в кабинет ректора, то Дегуров встретил их в хорошем расположении духа. Он был уверен, что светлейший князь спасёт его, в память о прошлом.
-- Антон Антонович, о результатах комиссии Вы узнаете через две недели. Сейчас же я хочу Вам сказать о том, что не всё так хорошо в университете, как говорится в Ваших отчётах, -- произнёс Шишков холодным тоном.
Дегуров тут же почувствовал себя дурно. Он тяжело осел в кресле и закрыл глаза.
-- Александр Семёнович, ну нельзя же так! Антон Антонович, после разговора со мной, обещал всё исправить. И я склонен ему верить, -- назидательно произнёс Голицын.
-- А я вот, извините, в этом не уверен! Господин Дегуров не нашкодивший ребёнок, которому можно только пальцем погрозить или в угол поставить. Он или просто плохой руководитель, не видящий ничего, что происходит у него под носом. Или вредитель, решивший, во что бы то ни стало, ввергнуть Россию в бездну неграмотности, -- сказал на это Шишков.
Антон Антонович почувствовал себя ещё хуже. Он весь вспотел и дрожал, словно осиновый лист.
-- Я бы попросил Вас, милейший Александр Семёнович, прекратить высказывать Ваши, несоответствующие действительности, домыслы! Так ведь можно человека и на тот свет отправить! – еле сдерживаясь, воскликнул Голицын.
-- Прошу прощения, господин Дегуров, если доставил Вам неудобство своими словами. Господа, я предлагаю закончить на сегодня, -- произнёс Шишков.
Когда Антон Антонович остался один, то он ещё долго не мог прийти в себя. Наконец, выпив «Анисовки», он успокоился.
«Ишь, выскочка нашёлся! Да я ради образования живота не жалею! Ещё посмотрим, кто кого!» -- подумал Дегуров и окончательно пришёл в себя.

К большому сожалению Шишкова, Антон Антонович отделался лишь лёгким испугом, несмотря на вскрывшиеся факты хищения денежных средств и выдачи липовых дипломов. Александр первый, внимательно выслушав министра и князя, решил не снимать с должности Дегурова.
-- Я думаю, что он и так натерпелся страху. Так что последнего предупреждения будет вполне достаточно, -- произнёс он, поставив точку в деле о карьеристе.

Наступил июнь месяц, а значит пришла пора первых, в жизни Ильи, если не считать вступительных испытаний, экзаменов. По словам ректора, именно они определяли, достоин, студент обучаться в университете, или нет. Генрих Карлович, за две недели до экзаменов, вплотную занялся подготовкой воспитанника.
-- Илья Кириллович, Вы должны доказать, что носите мундир по праву! Я уверен в Вашем успехе! – заключил старый немец, довольный его знаниями.
И десятого июня, к огромному, пусть и прикрытому маской предупредительности, негодованию ректора, Худохлебов-младший с отличием выдержал это испытание. Илья не только сам сдал, но и помог своим друзьям, за что снискал ещё большую любовь и уважение. А Дмитрия Дегурова, завалившего экзамены, от отчисления спасло только кресло его дяди.
-- Позорище! Если бы не память о твоей матери, то давно бы уже ноги твоей здесь не было! Это уже, ни в какие ворота не влезает! На последнем курсе завалить промежуточные экзамены! – кричал разгневанный ректор.
-- Но дядя.. – хотел что-то вставить племянник.
-- Хватит! То время, когда все остальные будут отдыхать на вакансиях, ты потратишь на учёбу, причём под моим личным руководством! Я не позволю меня позорить! – не дал ему сказать Дегуров.

У Ильи была договорённость с цесаревичем о том, что три недели каникул он проведёт дома, а всё оставшееся время – в Польше.
Приехав в Тобольск, он сначала пошёл к Прасковье и застал там своего отца. Радость от приезда была омрачена ужасной новостью – Климентий Аркадьевич, после тяжёлой и продолжительной болезни, скончался ещё в начале апреля.
-- Мы не хотели тебя волновать, сынок. Нет ничего важнее получения образования, -- произнёс Кирилл Аполлинарьевич.
-- Я искренне соболезную тебе, Прасковья. Ты знаешь, как я любил твоего отца, -- сказал юноша, придя в себя после шока.
- Илья, спасибо тебе, если бы не Кирилл Аполлинарьевич, то я бы всего этого не перенесла, -- произнесла девушка и заплакала.
Худохлебов-младший обнял возлюбленную и просидел с ней так до самой ночи. Когда девушка уснула, он аккуратно, чтобы не разбудить, взял её и перенёс на кровать.
«Бедная моя девочка. Я на всё готов, лишь вновь услышать её звонкий смех. Ну почему так несправедлива к Прасковье судьба? За что она подвергает её тяжким испытаниям? Неужели Прасковья не заслужила вечного счастья?» -- размышлял он, наблюдая за возлюбленной.
Тут послышались шаги, и в спальню заглянула Марфа. Увидев Илью, она шёпотом попросила его выйти.
-- Илья Кириллович, Христом Богом прошу, будьте с моей девочкой нежны и ласковы. Натерпелась сиротинушка горюшка, как батюшка-то её отдал Богу душу. Сам ведь знаешь, что кроме него у неё больше никого не было. Даже руки на себя наложить хотела, да я вовремя подоспела, -- сказала она ему.
-- Спасибо тебе Марфушка за всё. Век твоим должником буду, -- произнёс Илья и, перекрестившись на образ Богородицы, сказал, -- Богом клянусь, всё сделаю, чтобы она была счастлива!
-- Верю тебе, родимый, ибо знаю, что душа твоя добрая, а помыслы чистые. Очень хочу помереть, зная, что моя кровиночка счастлива, -- произнесла Марфа и, перекрестясь, вышла из спальни.

Илья всю ночь просидел подле неё, так и не сомкнув глаз. Когда Прасковья проснулась и увидела, смотрящего на неё возлюбленного, то, улыбнувшись, сказала:
--- Спасибо тебе, мой милый. Только благодаря тебе я ещё жива. Твоя любовь дала мне силы перенести кончину отца. Я готова с тобой пойти хоть на самый край света. --
Илья, нежно проведя рукой по её волосам, произнёс:
-- Любовь моя, ты мой самый бесценный подарок судьбы! Я готов всю жизнь носить тебя на руках, воспевая твою красоту. --

Позавтракав, они пошли на могилу Климентия Аркадьевича. На кладбище им встретился Кирилл Аполлинарьевич. Илья отошёл вместе с ним в сторонку, чтобы не мешать Прасковье.
-- Никак не могу прийти в себя! Такое чувство опустошённости, что нет никакого желания ничем заниматься, -- произнёс Кирилл Аполлинарьевич.
-- Отец, я тебя прекрасно понимаю. Ведь он был самым твоим лучшим другом, -- сказал ему Илья.
-- Сынок, Климентий Аркадьевич был не только моим другом. Он стал мне самым любимым братом. Не знаю, как я без него буду. Может быть, попросить у государя отставки? – произнёс Кирилл Аполлинарьевич, тяжело вздохнув.
-- Отец, ты сильный человек. На тебя была возложена слишком тяжёлая задача, с которой дано справится далеко не каждому человеку. Пока был жив Климентий Аркадьевич, ты не так сильно ощущал всю её тяжесть, ибо она была разделена между вами поровну. Не знаю, что посоветовать тебе. Я бы подал в отставку, -- сказал на это Илья.
-- Спасибо тебе, сынок, наверное, я так и поступлю. Доделаю то, что начал вместе с Климентием Аркадьевичем, а потом поеду в Санкт-Петербург, -- тихо произнёс Кирилл Аполлинарьевич.
-- Отец, ты не будешь против того, если я, всё оставшееся время, проведу у Прасковьи Климентьевны? – спросил его Илья.
-- Сынок, ей просто необходимо сейчас твоё общество. Да и занят я буду очень, -- ответил его отец.
Когда они вернулись, Прасковья сказала:
-- Кирилл Аполлинарьевич, я буду очень рада, если сегодня Вы придёте ко мне на ужин. --
Отец Ильи улыбнулся и ответил:
-- Большое спасибо Вам, Прасковья Климентьевна, я обязательно приду. --

Вторая неделя вакансий, проведённых в Тобольске, была омрачена кончиной старой Марфы, няни Прасковьи.
Накануне вечером, она позвала к себе молодых и произнесла:
-- Чувствую, что недолго мне осталось дышать мирским воздухом. Да и задержалась я на белом свете. Всё-таки за век уже мне перевалило, пора бы и честь знать.
Девочка моя, на всём белом свете у меня никого не было, крове тебя и твоего батюшки. Кто бы мог подумать, что я переживу Климентия Аркадьевича, но, человек предполагает, а Бог располагает. А ведь я его вынянчила, так же как и тебя, моя голубушка. Какой ты у меня красавицей выросла, просто ни в сказке сказать, ни пером описать. Мне тяжко от того, что не увижу, как ты пойдёшь под венец.
Илья, уж прости, что я с тобой так, по-свойски. Обещай мне, что будешь всегда заботиться о Прасковьюшке. --
-- Обещаю, нянечка. Всё сделаю, чтобы она ни в чём не нуждалась и была счастлива, -- сказал Илья, почувствовав подкатывающий к горлу комок.
-- Нянечка, да что ты такое говоришь? Как же я без тебя-то буду, милая? – произнесла Прасковья и заплакала.
-- Кровиночка ты моя, не плачь, милая. Не вечно же мне землю топтать. Уж такими нас Бог создал, со смертными телами и бессмертными душам. Я буду всегда рядом с тобой, моя девочка, -- сказала Марфа, вытирая слёзы.
Когда на следующее утро Прасковья не увидела её на кухне, то сразу же всё поняла.
-- Илья, нянечка умерла! – воскликнула она, вбежав в комнату Ильи, и заплакала.

После похорон Марфы, Прасковья сказала:
-- Я просто не смогу больше находиться в отчем доме, любимый. Ведь каждая вещь в нём напоминает мне отца и нянечку. --
-- Так давай пойдём ко мне, -- предложил Илья, и остаток вакансий они провели в доме Кирилла Аполлинарьевича.
Худохлебов-старший очень обрадовался этому, так как одному в пустом доме было очень тоскливо. Но больше него была рада старая Меланья, кормилица Ильи.
-- Илья Кириллович, дома и стены помогают. Забыл, поди, в столице-то про мои пироги? – произнесла она.
-- Кормилица, как ты права! – воскликнул тогда Илья и чмокнул её в щёку.
-- Вот и хорошо, а я уж расстараюсь! – ответила довольная Меланья.
-- Прасковья, я хочу предложить тебе поехать вместе со мной в Польшу, -- предложил Илья, за три дня до отъезда.
-- Милый мой, да я за тобой хоть на самый край света! – воскликнула девушка.
-- Значит, так и сделаем, -- произнёс довольный юноша.
Вечером того же дня он обо всём рассказал отцу.
-- Рядом с тобой Прасковья хоть оживёт, а то я ведь постоянно занят, -- произнёс Кирилл Аполлинарьевич.
-- Отец, мы сначала заедем в Санкт-Петербург на два-три дня. Надо же повидать перед отъездом Генриха Карловича и Гертруду Петровну, -- сказал ему Илья.
-- Передавай им от меня пожелания счастья и вечной любви, сынок, -- произнёс Кирилл Аполлинарьевич.

В середине июля одна тысяча восемьсот двадцать пятого года, Илья вместе с возлюбленной отбыл в столицу. Накануне, Меланья напекла целую корзину пирожков, отварила картошки с зеленью и зажарила целого гуся. Сварила, так обожаемый Ильёй, овсяный кисель.
-- Кормилица, мы же не на край света едем, -- улыбнувшись, произнёс юноша.
-- Так пирогов я напекла и вам в дорогу, и как гостинцы Генриху Карловичу с супружницей его, -- сказала Меланья.
А Кирилл Аполлинарьевич отвёл Илью в кабинет и сказал:
-- Сынок, вот эти бумаги передай лично в руки к государю! --
-- Хорошо, отец, мне всё равно нужно будет посетить его перед отъездом, -- ответил ему юноша.
-- А Генриху Карловичу передашь его любимое вино и табакерку с отличным немецким табаком, -- вновь произнёс Кирилл Аполлинарьевич.

Прибыв в Санкт-Петербург, Илья в тот же день отправился к Александру Первому. Передав бумаги отца, он произнёс:
-- Ваше Величество, через два дня я отбываю в Варшаву вместе с Прасковьей Климентьевной. Мы с моим отцом пришли к выводу, что оставаться ей одной никак нельзя. Ведь её батюшка покинул бренный мир, и она стала полной сиротой. А недавно умерла и её старая няня, так что теперь, кроме меня, у Прасковьи Климентьевны никого нет. --
-- Илья Кириллович, очень рад, что Прасковья Климентьевна поедет вместе с Вами. У моего брата прекрасная и добрая супруга. Думаю, что Прасковья Климентьевна быстро найдёт с ней общий язык.
Я хотел бы Вас попросить, Илья Кириллович, понаблюдать за тем, что происходит во вверенных Константину Павловичу частях. И, пожалуйста, по возможности будьте всегда рядом с цесаревичем. Уж очень непростой нрав у него.
Да, Илья Кириллович, а сегодня я жду Вас всех к себе на ужин, -- сказал ему царь.

Вернувшись в гостевой дом, Илья сообщил о приглашении Александра Первого.
-- Как давно я не была при дворе… -- задумчиво произнесла Гертруда Петровна, -- с тех пор, как Мария Фёдоровна переехала в Павловск, прошло долгих восемь лет.
-- Илья Кириллович, быть приглашённым к императору для меня великая честь! – торжественно сказал старый немец.
-- Генрих Карлович, Александр Павлович давно хочет познакомиться с Вами, -- произнёс Илья, улыбнувшись.
-- Илья Кириллович, а ведь я, признаться, даже не знаю в чём пойти, -- сказал растерянно старый немец.
-- Дорогой, ты забываешь, что твоя жена когда-то блистала при дворе Павла Первого. Не переживай, я подберу тебе подходящий костюм, -- улыбнувшись, сказала Гертруда Петровна и они пошли в свою комнату.
-- Илья, пока тебя не было, Генрих Карлович попросил разрешения отправиться вместе с нами в Польшу, -- произнесла Прасковья.
-- Признаться, я бы был этому только рад! Ведь тебе всё время придется, проводит без меня. А присутствие господина Штокмана и Гертруды Петровны будет весьма кстати, -- ответил ей довольный юноша.

Когда они приехали в Летний дворец, то Александр Первый, протянув руку господину Штокману, произнёс:
-- Генрих Карлович, я очень рад, что могу, наконец-то, пожать руку человеку, благодаря которому Илья Кириллович получил столь блестящее домашнее образование! --
-- Ваше Величество, быть рядом с Вами большая честь для меня! – воскликнул старый немец.
-- Гертруда Петровна, а Вы стали ещё красивее. Моя матушка попросила меня пригласить Вас на ужин, в добрую память о прошлых годах. Я очень рад Вам, -- сказал царь.
-- Ваше Величество, огромное Вам спасибо за приглашение, -- ответила госпожа Копф.
-- Прасковья Климентьевна, примите мои самые искренние соболезнования. Климентий Аркадьевич был одним из достойнейших сынов отечества! Мне очень жаль, что и Ваша нянечка покинула бренный мир, -- произнёс Александр первый.
-- Спасибо Вам, Ваше Величество, -- ответила девушка.
Вскоре в обеденную залу вошла Мария Фёдоровна, в сопровождении Александра Николаевича Голицына.
-- Добрый вечер, дорогая моя Гертруда. Давненько мы с тобой не виделись. Есть что вспомнить, -- произнесла матушка императора, отведя старую немку в сторонку.
-- Ваше Величество, как мне Вас не хватало все эти годы, -- ответила госпожа Копф.
-- Гертруда Петровна, вот кому я всегда буду рад, так это моим старым друзьям. Как Вы поживаете? – спросил её князь Голицын, галантно поцеловав ручку.
-- Александр Николаевич, я, наконец-то, встретила свою судьбу, -- ответила ему госпожа Копф.
-- И кто этот счастливец? – спросил князь.
-- Господин Штокман, Генрих Карлович, -- ответила она ему.
-- Так познакомь нас скорее с ним, -- попросила её Мария Фёдоровна, улыбнувшись.
В это время в зал вошла Елизавета Алексеевна.
-- Прасковья Климентьевна, Илья Кириллович, как я рада вновь видеть вас, -- произнесла она, улыбнувшись.
-- Ваше Величество, мы всегда к Вашим услугам, покуда сердца бьются в нашей груди, -- ответила на это девушка.
-- Примите мои самые искренние соболезнования, Прасковья Климентьевна. Ваш батюшка был добрейшей души человек, -- сказала царица.
-- Спасибо, Ваше Величество, -- ответила ей девушка.
-- Илья Кириллович, Вы не будете против, если я, на пару минут, уведу Прасковью Климентьевну? – спросила Елизавета Алексеевна.
-- Ваше Величество, пожалуйста, -- ответил ей юноша.
Когда они ушли, старый немец произнёс:
-- Илья Кириллович, я чувствую себя не в своей тарелке. --
-- Генрих Карлович, ничего страшного. Я ведь тоже до сих пор не могу привыкнуть, -- ответил ему юноша.
-- А вот и господин Штокман. Прошу его любить и жаловать, -- произнесла Гертруда Петровна, когда вместе с Марией Фёдоровной и князем Голицыным подошли к ним.
-- Генрих Карлович, а ведь Вам крупно повезло! Такую красотку на себе женили! – воскликнул Александр Николаевич.
-- А ведь князь абсолютно прав! Среди моих фрейлин, Гертруда Петровна была самой привлекательной и умной, -- произнесла, улыбнувшись, Мария Фёдоровна.
-- Ваше Величество, Ваша Светлость, как вы правы! Я сам себе порой завидую! – воскликнул старый немец.
-- А Вы молодой человек, как я понимаю, и есть тот самый Илья Кириллович, о котором мой сын столько всего положительного мне рассказал? – спросила Мария Фёдоровна.
-- Вы абсолютно правы, Ваше Величество! – ответил ей юноша.
-- Со слов моего сына я поняла, что Вы послезавтра отбываете в Польшу. Можно Вас попросить об одном одолжении? – произнесла Мария Фёдоровна, уводя юношу в сторонку.

-- Илья Кириллович, я бы хотела Вас попросить передать Константину Павловичу вот это письмо, а на словах сказать, что я очень буду рада видеть своих внуков у себя в Павловске. И ещё, прошу Вас, будьте всегда рядом с моим сыном, -- сказала матушка императора.
-- Ваше Величество, я всё сделаю так, как Вы сказали. Для меня великая честь служить Вам! -- произнёс юноша.

-- Илья Кириллович, я слышала, что Вы прекрасно учитесь в университете. Это очень похвально, ибо России нужны образованные люди. Представьте мне, пожалуйста, Вашу очаровательную возлюбленную, -- сказала Мария Фёдоровна, когда они вернулись к остальным.
-- Прасковья Климентьевна Кутайкина, -- представил юноша.
-- Дорогая, примите мои самые искренние соболезнования, в связи с уходом Вашего батюшки, -- произнесла Мария Фёдоровна.
-- Спасибо, Ваше Величество, -- ответила девушка.
-- Илья Кириллович, да Вам досталась нимфа! – воскликнул князь Голицын, поцеловав Прасковьи ручку.
-- Ваша Светлость, Вы абсолютно правы! – ответил ему юноша.
-- Прасковья Климентьевна, Вы достойная дочь своего отца. Илье Кирилловичу очень повезло с Вами, -- сказала Мария Фёдоровна.

После ужина Александр Первый пригласил Илью в кабинет, где они в течение часа о чём-то беседовали. А когда вернулись, то застали всех в музыкальном зале.
Незаметно пролетело ещё два часа, и пришла пора возвращаться в гостевой дом.
-- Была очень рада познакомиться с Вами, Прасковья Климентьевна и Илья Кириллович. Гертруда, а с тобой мы, надеюсь, будем теперь почаще видеться. Господин Штокман, берегите её как зеницу ока, -- произнесла Мария Фёдоровна.
-- Ваше Величество, я жизнь за неё готов отдать! – воскликнул Генрих Карлович.
-- Мы благодарны судьбе за то, что она позволила нам с Вами познакомиться, -- ответил Илья.
-- Прасковья Климентьевна, я очень на Вас надеюсь, -- произнесла Елизавета Алексеевна.
-- Ваше Величество, я всё сделаю так, как Вы просили, -- ответила ей девушка.
-- Илья Кириллович, желаю Вам удачи! -- произнёс Александр Первый.
-- Спасибо Вам, Ваше Величество, -- сказал юноша, и они поехали в гостевой дом.

Весь следующий день был потрачен на сборы. Господин Штокман, с немецким педантизмом, взялся за подготовку к путешествию.
-- Дорога предстоит неблизкая, поэтому просто необходимо подготовиться ко всем возможным неожиданностям. Уж поверьте мне, Илья Кириллович, я за свою жизнь немало дней провёл в пути, -- сказал старый немец своему воспитаннику.
-- Генрих Карлович, я всецело полагаюсь на Ваш жизненный опыт, -- ответил ему тот.
Гертруда Петровна вместе с Прасковьей занялась провизией и наготовила её столько, что хватило бы на три таких путешествия.
-- Дорогая, на нашем пути неоднократно встретятся постоялые дворы, где мы не только сможем хорошенько передохнуть, но и вкусно поесть, -- с улыбкой сказал ей старый немец.
-- Генрих, чувство голода может возникнуть внезапно. Дорога, как ты уже сказал, предстоит неблизкая, поэтому лучше хорошенько запастись едой, чем дожидаться ближайшего постоялого двора, -- ответила ему Гертруда Петровна.
Старый немец нежно обнял её и поцеловал.
-- Гертруда, ты просто чудо, -- сказал он.
Только поздним вечером, ещё раз всё тщательно проверив, Генрих Карлович позволил себе немного вздремнуть.
В восемь утра они сели в карету и отправились в Варшаву. К счастью, во время путешествия, несмотря на слухи о бесчинствующих крестьянах, ничего ужасного с ними не произошло.

Варшава их встретила сильным проливным дождём. Несмотря на непогоду, настроение у всех было приподнятое. Когда они приехали в Бельведер – летнюю варшавскую резиденцию Константина Павловича, то их там уже ожидали. Цесаревич, заключив Илью, вошедшего во дворец, в объятия и воскликнул:
-- Илья Кириллович, как я рад, что наконец-то вновь вижу Вас! --
Смущённый Худохлебов-младший ответил:
-- Ваше Высочество, спасибо Вам за оказанную честь! Я постараюсь оправдать Ваше доверие! --
- А по-иному и быть не может, Илья Кириллович. Ведь Вы сын моего боевого товарища, а значит честь и достоинство для Вас не пустые слова, -- произнёс Константин Павлович, улыбнувшись.
-- Мой батюшка шлёт Вам низкий поклон и пожелания долгой жизни, -- сказал Худохлебов-младший.
-- Прасковья Климентьевна, спасибо Вам, что согласились посетить нас. Примите мои самые глубокие соболезнования. Ваш отец был достойнейшим сыном России, -- произнёс Константин Павлович.
-- Ваше Высочество, спасибо Вам. Я просто не могла больше оставаться в одиночестве. Ведь после смерти отца и моей няни, в доме стало пусто. И когда Илья предложил мне отправиться вместе с ним, то я с радостью согласилась, -- ответила ему девушка.
-- Ну и правильно сделали, Прасковья Климентьевна. Обещаю, Вам не придётся скучать, пока Илья Кириллович будет занят. Жанна Антоновна составит Вам компанию, да и мои дети не дадут покоя. Они у меня очень любознательные и им всё интересно будет узнать о Вас, -- произнёс, улыбнувшись, Константин Павлович.
Увидев старого немца, он пожал ему и сказал:
-- Генрих Карлович, я рад, что Вы приехали. Илье Кирилловичу будет очень нужна Ваша помощь. Да и мне, сказать честно, будет поспокойнее за него. Эти, так называемые патриоты, спят и видят, как бы поскорей избавиться от меня! Видите ли, я для них являюсь олицетворением русской деспотии! Глупцы! Да они должны быть вечно благодарными России! --
-- Успокойтесь, Ваше Высочество, -- вдруг послышался тихий голос Жанны Антоновны, жены Константина Павловича, входящей в аудиенц-залу, -- Вам нельзя волноваться.
Цесаревич, пристально на неё посмотрев, ответил:
-- Вы правы, княгиня, что-то опять на меня нашло. Извините, дамы и господа, уж такой у меня вспыльчивый характер. --
-- Позвольте мне представить Вам мою супругу.. – начал было Генрих Карлович, но Константин Павлович перебил его:
-- Гертруда Петровна, как я рад Вас видеть! Если не ошибаюсь, то последний раз мы с Вами встречались восемь лет назад? --
-- Ваше Высочество, Вы абсолютно правы! Это произошло за неделю до отъезда Марии Фёдоровны в Павловск, -- ответила старая немка.
-- Генрих Карлович, Вы извините меня за то, что я перебил Вас. Просто очень рад видеть Гертруду Петровну. Когда-то она была самой прекрасной их всех фрейлин моей матушки. Да и сейчас она ни капельки не изменилась. Вам досталась нимфа, Генрих Карлович, -- произнёс Константин Павлович.
-- Ваше Высочество, Вы совсем заговорили гостей, -- сказала Жанна Антоновна, улыбнувшись.
-- И верно, дорогая княгиня, что-то совсем на радостях позабыл о гостеприимстве. Я тут же попрошу князя Голицына отдать распоряжение сопроводить всех в выделенные комнаты, -- произнёс Константин Павлович, поцеловав её руку.
Тут послышался весёлый детский смех и в аудиенц-залу вбежали светловолосая стройная девочка и полненький черноволосый мальчик. А вслед за ними спокойно вошёл невысокий мужчина. Дети подбежали к Жанне Антоновне и стали пристально наблюдать за происходящим.
-- Позвольте Вам представить моих детей, Констанцию и Константина, а так же моего камердинера и воспитателя наследников, князя Голицына Ивана Николаевича, -- представил их Константин Павлович.
Девочка сделала глубокий книксен, а мальчик слегка кивнул головой.
-- Иван Николаевич, прошу Вас, распорядитесь, чтобы наших гостей сопроводили в их комнаты, -- произнёс Константин Павлович.
-- Пожалуйте за мной, -- сказал князь.
-- Констанция, Константин, я был бы вам очень признателен, если бы вы показали дворец нашим гостям, -- произнёс Цесаревич.
Когда дети ушли, Жанна Антоновна укоризненно посмотрела на мужа и сказала:
-- Константин, я очень тебя люблю и уважаю, но прошу, не надо больше плохо отзываться о поляках. Говоря плохо о них, ты доставляешь мне невыносимую боль. Не забывай, я же тоже полячка. --
-- Дорогая, прости меня, я постараюсь впредь избегать этой темы, хоть это и очень тяжело для меня, -- ответил ей тот, улыбнувшись.
Жанна Антоновна улыбнулась в ответ и произнесла:
-- Ты мой самый любимый человек, на всём белом свете. Как жаль, что Бог не подарил нам детей. Но Констанция и Константин для меня уже давно стали родными. --
-- Дорогая, я очень тебя люблю. Спасибо за то, что окружила моих детей материнской лаской и заботой, -- сказал на это Константин Павлович.

За ужином говорили о России. Константину Павловичу и княгине Лович хотелось знать всё, начиная от погоды и заканчивая модой. После ужина цесаревич пригласил Илью пройти в кабинет, где они уединились до самой ночи. А Жанна Антоновна позвала остальных в музыкальный зал.
-- Я бы хотела представить Вам юного Фредерика Франсуа Шопена, который, я абсолютно уверена в этом, вскоре прославит Польшу. Он даёт уроки музыки Констанции и Константину. Правда мальчику больше всего на свете нравиться сопровождать отца и своего старшего брата на службу. Мне кажется, что Константин в будущем будет прекрасным военачальником, -- произнесла она.
Такой чарующей музыки Прасковья никогда до тех пор не слышала, да и остальные тоже.
 
Tigra Дата: Среда, 12 Июн 2013, 21:12 | Сообщение # 1724
Долгожитель форума
Группа: Друзья
Сообщений: 2008
Награды: 48
Репутация: 64
Цитата
Лидия, это произошло на самом деле. Я еле-еле дотащил Гаврика до скамейки, а потом дома лежал -- грыжу удаляли. Ротвейлер был соседский, он был очень агрессивным, мы даже в парке боялись гулять. Друг мой погиб....
друг погиб - Федька? Дотащить взрослую овчарку до скамейки - удивительно!
Лидия Капленкова

Мой сайт
 
Ворон Дата: Среда, 12 Июн 2013, 21:14 | Сообщение # 1725
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Цитата (Волк)
verwolf, Виталий, времени не хватает на прозу, но у меня уже есть кого читать... Спасибо
-- Вячеслав, а разве я Вам что-нибудь говорил?! Читайте того, кто Вам по душе и не надо намекать на что-то....
Спасибо, Татьяна, за то, что нашли время и посетили мою страничку! Всегда Вам рад! А от ошибок никто не застрахован, к сожалению...
Принцесса, спасибо тебе за постоянную поддержку!

Добавлено (12.06.2013, 21:14)
---------------------------------------------
Лидия, на самом деле друга звали Степаном и он погиб при очень странных обстоятельствах в мирное время...

 
Литературный форум » Наше творчество » Авторские библиотеки » Виталий Ворон Обо всём понемногу... (Пишу лишь то, что ощущаю я всеми органами чувств...)
Поиск:
Издательство "Союз писателей" © 2024. Все права защищены.