|
Наталья Григорьева
|
|
| Grinata | Дата: Четверг, 21 Мар 2013, 13:10 | Сообщение # 1 |
 Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус:  | Дорогие друзья!
Я долго сомневалась, стоит ли выкладывать эту повесть на сайте. Произведение-то объёмное. Не роман, конечно, но всё-таки.
В конце концов, решила попробовать выкладывать по 1-2 главы.
Буду очень рада откликам, мнениям и комментариям.
_____________
АННОТАЦИЯ К ПОВЕСТИ: Кира Полонец и Мила Анджиевская в студенчестве были хорошими подругами. Мила даже однажды спасла Кире жизнь. После института жизнь развела девушек по разным странам: Мила уехала в Америку, Кира осталась дома.
Спустя 10 лет они встречаются вновь. Кира, как высококлассный переводчик, работает на известной международной выставке, где её и находит Мила, вернувшаяся на родину налаживать бизнес. Радости подруг нет предела. Но именно с этой минуты в жизни Киры начинают происходит странные события: неадекватные Милкины партнёры, непрошеные визитёры, перевернувшие в её отсутствии всю квартиру, словно ища что-то. Но что ценного может быть у не привыкшей к роскоши, романтичной Киры? Разве что собака Феона, которую Кира когда-то вытащила из-под колёс автомобиля...
А, может, через неё, Киру, хотят подобраться к Милке?
Кире мерещится или у её подруги действительно есть недоброжелатели, которые не остановятся ни перед чем?
ДОЛГОЕ МОЛЧАНИЕ
"Что такое сердце?
Камень твердый?
Яблоко с багрово-красной кожей?
Может быть, меж ребер и аортой
Бьется шар,
на шар земной похожий.
Так или иначе - все земное
Уменьшается в его пределах".
(Э. Межелайтис)
* * * *
Тёплый апрельский день давно миновал свой зенит и сейчас уверенно двигался к закату, чего нельзя было сказать о мероприятии, проходившем за стеклянными «хайтековскими» стенами главного выставочного центра. Там всё было в разгаре, обещая, как и в предыдущие дни, полностью сломать весь план, тщательно разработанный организаторами. Проще говоря, фуршет по случаю успешно проведенной выставки «Галерея рекламы», легкомысленно назначенный на семь вечера, откладывался на неопределенное время. Часы на центральной колонне уже показывали 17:30, но несмотря на настойчивые предупреждения, доносящиеся из динамика, о том, что выставка заканчивает свою работу и всех просят покидать помещение постепенно, не создавая давки, не оказали на присутствующих никакого воздействия. И хотя народ больше не прибывал (благодаря четкой и слаженной работе охраны у входа), тот, кто находился в зале, отнюдь не собирался уйти вот так сразу, запросто, по первому требованию. Поэтому огромное помещение, временно превращенное в лабиринт лёгкими разборными конструкциями, гудело, как пчелиный рой: народ копошился у презентационных стоек, перебегал от стенда к стенду, подписывались договора, заключались сделки, назначались встречи («Завтра у меня в офисе», «Секретарь будет в курсе...» или «Вы же посетите нашу презентацию в Гамбурге?»).
Кире Полонец, невысокой, миловидной шатенке, вся эта кутерьма напоминала аэропорт. Не какой-то конкретный аэропорт в конкретном городе, а просто аэропорт как некий собирательный образ: такие же справочные стойки, такая же мультиязычная публика. Даже девушки-менеджеры в своих строгих деловых костюмах были похожи на стюардес. Кира вежливо попрощалась с двумя промышленниками из Голландии, с которыми до этого вела беседу, и перешла за соседний столик к компьютеру, чтобы внести в базу данных полученную информацию. Ах, было бы здорово, если б эти голландцы разместили у них заказ. Тогда она получит очень неплохой процент от сделки. Так ей объяснила директор агентства. И это будет хорошей прибавкой к Кириному вознаграждению за переводческую работу. Всё-таки здорово, что она очень хорошо училась в институте и помимо любимого французского сумела прекрасно овладеть английским. Ведь сейчас именно «английские» заказы её недурственно и кормят, и поят, и обувают, и одевают.
Ух, ну и духота! И это несмотря на вовсю работающие кондиционеры. Ну ничего, еще час-другой перетерпеть, а потом — полная свобода. До следующего заказа, конечно. Кира любила чередование вот таких напряженных дней, когда трудилась до умопомрачения, и после которых, как она любила поговаривать, даже мытье окон было в радость, с днями полного ничего-не-деланья.
Прошлой осенью, посетив Францию по приглашению своей любимой институтской
преподавательницы Регины Сильвестровны, Кира открыла для себя Булонский лес и вопреки увиденному — копошащимся бродягам и наркоманам, сумасшедшим старушенциям, любителям пикников, мафиози и представителям сексменьшинств — ощутила подлинный дух той, бальзаковской Франции. Ей даже показалось, что она видит силуэты еврейской красавицы Эстер и барона де Нусингена. Ах, неважно, что эта встреча, согласно Бальзаку, состоялась в Венсенском лесу. В конце концов, барон искал прекрасную Эстер везде, и в Булонском лесу в том числе... После той поездки у Киры как бы открылось второе дыхание: она вернулась домой окрылённая и полная сил и планов. Булонский воздух оказывает на неё положительное воздействие. Он ей просто необходим хотя бы раз в году. Вот сейчас нужно будет подкопить немного денег и...
— Эй, Кира, ты??!! — звучный голос прервал Кирины воспоминания и вернул её к суровой правде жизни. Досадливо поморщившись (Кира не любила, когда кто-нибудь — кто бы он ни был — вот так внезапно врывался в её самые сокровенные воспоминания), она повернула голову туда, откуда донесся оклик, и, к своему удивлению, увидела перед собой высокую молодую женщину в темных очках. Густые рыжие волосы незнакомки ниспадали локонами, закрывая ей пол-лица. Черно-белый элегантный костюм из лайки плотно облегал стройную, точеную фигуру. Туфли, сумочка — всё было выше всяких похвал. Женщина откинула прядь со лба, сняла очки, и на Киру глянули такие знакомые и родные глаза цвета незабудки.
— Милка!!! Как ты здесь оказалась?! Как ты меня нашла? Ведь ты в Америке!
— Ну, это не проблема, — улыбнулась та, которую Кира назвала Милкой. — Если ты помнишь, человечество давно изобрело самолеты. Знаешь, такие стальные птицы с крыльями, которые не машут, но почему-то летают. Ладно-ладно, шучу. 10 часов лета — и я здесь. А нашла я тебя через твою соседку по площадке. Она меня, между прочим, сразу узнала.
— Понятно. После того, как соседи сверху прошлой осенью залили пол-стояка, я всегда оставляю ей свои координаты.
Женщины бросились друг другу в объятия. Ребята и девушки из агентства, работавшие здесь же на выставке вместе с Кирой, с любопытством поглядывали на них.
— Ты, как я вижу, по-прежнему толмачом трудишься, или я ошибаюсь, и ты уже директор фирмы? — спросила Мила.
— Да нет, действительно толмачом. Ты не представляешь, как я радуюсь, когда меня приглашают на такие мероприятия.
— Так и неудивительно, что приглашают, ведь ты была лучшей на курсе... Бедная ты, бедная, как же ты в такой духоте паришься целый день?
— Пустяки, я привыкла. Зато завтра получу зарплату, и неделю свободна, аки птица.
Разговаривать становилось труднее. Шум вокруг усиливался — всё-таки устроителям удалось убедить присутствующих в том, что через полчаса выставка закончит свою работу, и народ массово начал двигаться к выходу.
— Слушай, Кир, я так не могу, у меня уже мигрень начинается. Давай где-нибудь спокойно посидим и поговорим. Есть здесь неподалёку какое-нибудь уютное кафе? Ты уж сама выбирай, я ведь теперь приезжая. Как-никак, десять лет здесь не была...
— Десять лет, — задумчиво эхом повторила Кира.
— Да, — продолжала Мила, — насчет цен не парься, я приглашаю. Сколько тебе еще здесь кантоваться?
— Думаю, минут двадцать. Вообще-то у нас фуршет еще назначен, но, полагаю, что я там уже не понадоблюсь.
— Тогда поступим так: полчаса тебе стопудово хватит. Встречаемся у входа. Только давай живее, не тормози. А я пока здесь немного пообсмотрюсь, потусуюсь...
Кира улыбнулась. Нет, Милка, не меняется. Её умение быть в курсе всего на свете, шагать в ногу со временем и быть своей в любой компании прочно осталось при ней. Вот и сейчас, несмотря на десятилетнее отсутствие и грядущее тридцатипятилетие, она легко и быстро перешла на современный молодёжный сленг.
* * * *
Миссис Мелони Бартон, в девичестве Мила Анджиевская, а для друзей просто Милка, происходила из старинной польской семьи. Её бабушка по отцовской линии Анелия Францевна родилась в Варшаве. По оконччании гимназии она вышла замуж за инженера-путейца Людвига Анджиевского, который к тому времени, несмотря на молодость, был назначен на какой-то очень ответственный пост в небольшой городок Добромышль в Западной Украине, представлявший собой важную узловую станцию. Там он довольно быстро сделал блестящую карьеру, и во многом благодаря жене: Анелия, будучи не только блестяще образованной, но и весьма здравомыслящей и практичной женщиной, помогала мужу во всем.
В сентябре 1939 года Гитлер напал на Польшу, а в ноябре Добромышль вместе с окрестностями оказался присоединенным к Советскому Союзу. В начале сороковых у Анджиевских родились дети-погодки Станислав и Бася, которую в метрике записали Варварой. Суровые ветры истории, казалось, обходили стороной семью Анджиевских. Такой замечательный специалист, как Людвиг, оказался нужен всем и всегда, при любом режиме. Когда в Добромышль пришли гитлеровцы, жизнь супружеской пары почти не изменилась: Анелия занималась детьми, которые к тому времени уже бойко топали ножками. Людвиг сутками пропадал на службе. Он был полностью поглощен работой, являя собой, как сказали бы теперь, образец трудоголика. И никому из новых хозяев жизни не приходило в голову связать воедино массовый пуск под откос гитлеровских эшелонов с личностью скромного, невзрачного служащего в роговых очочках. И только после войны, когда Людвига вызвали в Москву для вручения награды, стало известно, что всю войну он возглавлял подпольную антигитлеровскую организацию, одну из самых крупных в Западной Украине.
Но самый большой шок оставшиеся в живых старожилы Добромышля испытали в середине 80-х. Жарким летним днем у дома Анелии (Людвига уже к тому времени не было в живых) остановилась машина с дипломатическими номерами, и из неё вышли трое мужчин и женщина. Один из них, самый старший, с упоением вдохнув аромат лип, направился к калитке.
Увидев выходящую из дома Анелию, которая несмотря на более чем почтенный возраст, сохранила живость движений и ясность ума, он с криком «Тётя Неля!» бросился ей навстречу. Анелия на миг остановилась, потом тихо произнеся: «Яша, Яшенька...», протянула к нему руки. Мужчина, подбежав к старенькой женщине, крепко обнял её, а потом, будто опомнившись, выпустил из объятий и, склонившись, поцеловал ей руки. Вся улица, к тому моменту занявшая все мыслимые и немыслимые точки наблюдения, в изумлении созерцала эту сцену. И уже к вечеру городок облетела новость. Тайну, которую до этого момента свято хранили в сердце только два человека: Анелия и Людвиг, передавали из уст в уста.
Оказывается, почти всю войну, вплоть до 1943 года, когда советские войска перешли в наступление, Анелия прятала в подвале их времянки еврейскую семью из четырех человек, которые не успели эвакуироваться: Розу, Наума и их детей-школьников, Яшу и Фиру. Чтобы не вызывать подозрений, Анелия поселила во времянке старенького слепого соседского дедушку Василя, мотивируя это тем, что за ним нужен постоянный уход, а ей тяжело с двумя маленькими детьми ежедневно по три раза бегать на другой конец улицы. Доводы выглядели разумными и ни у кого не вызвали подозрений, тем более, все были уверены, что Гальперины эвакуировались. Анелия очень тщательно опекала дедушку Василя. У него всегда была горячая еда и чистая одежда. Поэтому неудивительно, что дедушка и сам был привязан и к Анелии, и к её детям, которым на тот момент было 2 и 3 года. Каждое утро женщина несла во времянку кастрюльку с супом и кусочек хлеба. Рядом с ней шли Саша и Бася. И никто даже представить себе не мог, что в кармашках Сашиных штанишек и Басиного платьица и фартучка были плотно упакованы хлебцы для тех, кто жил в подвале времянки, и о котором никто, кроме Людвига, Анелии и Василя не знал. Выложив на стол хлеб, Анелия подавала знак Василю, который отвлекал детей, а сама молниеносно ныряла в подвал. И так каждый день. Риск был огромен, так как гитлеровцы шастали по всем дворам. Но Бог, Которому постоянно возносили молитвы Гальперины, был милостив и к ним, и к Анджиевским.
В 43-м Роза, Наум и дети ушли в вместе с наступающей Красной Армией, и с тех пор связь оборвалась. Не одну ночь провела Анелия в мыслях о Гальпериных, моля Бога, в Которого тайно верила, чтобы Он сохранил им жизнь. И, как оказалось, не зря. Яша рассказал, что вместе с Красной Армией они дошли до Одера. К тому времени был открыт 2-й фронт, и для Гальпериных нашлось место на одном из американских кораблей, перевозивших евреев в Соединенные Штаты. Так началась для них кардинально новая, безбедная и благополучная жизнь за океаном. Они с любовью и благодарностью вспоминали Анелию, но все попытки разыскать её всякий раз натыкались на плотный «железный занавес». Что оставалось делать в такой ситуации? Только надеяться и верить, что Всевышний защитит ту, которая рисковала жизнью ради спасения четырех представителей избранного Им народа.
В 1970 году вся семья Гальпериных, которая к тому времени значительно увеличилась, переехала в Израиль. Яша, историк по образованию, тесно работавший с архивами, решил написать книгу о людях, спасавших евреев в годы 2-й мировой войны. Материал он собирал по крупицам. И начало книги положила история его собственной семьи. Книга был издана в Тель-Авиве, и на первой странице золотым тиснением было написано: «Посвящается дорогой тёте Неле».
Когда Анелия по приглашению Яши и всей его семьи ездила в Израиль, её сопровождала Мила, дочь Станислава, единственная и любимая внучка Анелии. Так сложилось, что Бася, погруженная в науку, семьи не завела. По общему мнению, Мила внешне очень походила на Анелию в молодости. Но сама Мила чувствовала, что с бабушкой её роднит нечто большее, чем просто внешнее сходство. Это была какая-то незримая внутренняя связь, родство благородных душ, которое в особых ситуациях побуждало её поступать так, как Анелия, наплевав на условности и наперекор опасности.
Надо сказать, что нестандартность и необычность сопровождала Милу с самого рождения. Её отец Станислав, оперный певец, выпускник Львовской консерватории, был приглашен в Киев в качестве солиста оперной сцены. Там он познакомился с молодой талантливой певицей Ольгой Волощук. Головокружительный роман закончился свадьбой, а через год во время гастролей в Ла-Скала, где Станислав солировал, а Ольга сопровождала его в качестве супруги, родилась Мила. Сомнений по поводу имени у счастливых родителей не было никаких: поскольку девочка появилась на свет в Милане, то и имя ей дано было соответствующее — Милана. Итальянские чиновники, польщенные таким выбором, старательно заполнили документ, правильно написав даже труднопроизносимую фамилию. В графе «Место рождения» написали, естественно, по-итальянски Milano. Всё, казалось, шло нормально. Казус произошел по возвращении в Союз, когда Станислав сдал данный документ в госорганы, чтобы взамен получить отечественное Свидетельство о рождении. Чиновница, выписывавшая метрику, при отсутствии элементарных географических познаний решила вдруг «блеснуть» познаниями в лингвистике. Прочитав в итальянском документе Milano, она решила, что всякое село заканчивается на о, и потому в новеньком документе в графе «Место рождения» старательно вывела: село Милано. Что касается имени, то здесь тоже лёгким росчерком пера оно было «переведено» как Мелания.
Обладая яркой, выразительной внешностью и легким, уживчивым, но вместе с тем, твердым характером, Мила с детства привлекала к себе внимание окружающих. Она без труда оказывалась в центре любого общества и была душой любой компании, могла утешить, ободрить, рассмешить, а то и обуздать какого-нибудь распоясавшегося нахала. Каким-то непостижимым образом Милка умудрялась решать всякую проблему. Вернее, в присутствии Милы все проблемы просто переставали быть таковыми: «конец света» откладывался, «всё пропало» превращалось просто в досадное недоразумение, которое может и непременно будет разрешено. «А-ах, парень ушёл? Подумаешь! Велика потеря! Ну, и скатертью дорога, одним уродом меньше в твоей жизни. Ещё встретишь нормального». «Зачёт завалила? Так сама виновата. Ноги в руки и зубрить, а не по дискотекам шататься! Или предпочитаешь потом перед учениками позориться: училка-недоучка?». После первого курса у одной только Милки хватило храбрости безаппеляционно заявить профессорскому отпрыску Сысоеву, трутню и лодырю, почти не посещавшему лекции и не сдавшему ни одного экзамена: «Может хватит уже коптить потолок? Не хочешь — не учись, но имей понимание уступить место кому-нибудь из заочников, кто просто мечтает получить нормальное образование на стационаре. Тебя-то отец и так устроит куда захочешь». Нахал Сысоев в тот год институт не бросил, он это сделал после третьего курса, но лекции кое-как посещать начал, и это уже было огромным достижением.
Нет необходимости добавлять, что после этого случая Милка стала пользоваться непререкаемым авторитетом как среди студентов, так и среди преподавателей. Со своими горестями и радостями все шли к Милке, так как знали, что она умеет и плакать с плачущими, и радоваться с радующимися. Узнав, что мама Вали Бородаевой лежит в больнице с очень тяжёлым диагнозом и только одно лекарство может ей помочь, Милка попросила отца, и он через знакомых, находящихся на тот момент за границей, сумел это лекарство достать. Валина мама медленно, но верно пошла на поправку. Но когда Валя Бородаева бросилась Миле чуть ли не в ноги, та резко оборвала её и запертила вообще когда-либо упоминать об этом случае. Мила Анджиевская не любила, когда ей пели дифирамбы. Мгновенным порывам она не верила, а предпочитала твёрдо устоявшиеся, выверенные чувства.
Уже упомянутая Кира Полонец тоже считала себя обязанной Милке жизнью и тоже в прямом смысле слова. После первых летних каникул их курс отправили на уборку винограда в одну из южных областей. Ребят расселили в посёлке на берегу водохранилища в бывших графских конюшнях, где из удобств были только импровизированные умывальники, сооружённые из старых вёдер.
Стоял жаркий сентябрь, поэтому, окончив трудовой день, ребята не упускали возможности искупаться в заливе. В тот день решили поплавать не на ближнем песчаном пляже, а в ущелье, куда мало кто заплывал и где вода была очень чистой. Кира, будучи новичком в плавании, тоже бросилась со всеми, но не расчитав силы, вдруг стала захлёбываться и тонуть. Неизвестно, сколько она бы так продержалась, барахтаясь, – ведь все ребята ушли далеко вперед, и всё могло окончиться весьма плачевно, как вдруг её подхватила чья-то крепкая рука. Вернее, рука была тонкой и хрупкой, но в тот момент Кире она показалась просто богатырской. Милка буквально на себе вытащила Киру на берег. От страха и потрясения Киру колотило в ознобе, так что зуб на зуб не попадал. Мила набросила на неё свою футболку и растёрла, приговаривая что-то утешительное. Чтó именно тогда говорила Мила, Кира не помнила. Единственное, что врезалось в память, так это чувство умиротворённости и успокоенности. К тому времени, когда вернулись ребята, Кира пришла в себя. И на удивленные вопросы, почему их не было со всеми, Милка отвечала, что по дороге они передумали плыть в ущелье и решили просто посидеть на берегу и поболтать.
После этого случая они подружились. Вернее, это Кира так считала, что подружились. На самом деле, просто сблизились, так как дружба эта была в некоторой степени односторонней: Кира многим делилась с Милой, и Мила всегда помогала ей либо советом, либо личным участием. Узнав, что Кирины родители погибли в геологической экспедиции, когда девочке было два года, и её воспитывала бабушка, Мила стала приглашать Киру к себе, а однажды взяла с собой на выходные в Добромышль и познакомила со своей бабушкой Анелией. Анелия встретила Киру приветливо и даже передала кое-какие гостинцы для Кириной бабушки. После этого Кира ещё много раз навещала Анелию и, несмотря на решительные протесты со стороны последней, активно помогала в саду: вскапывала грядки, подбеливала деревья, подстригала кусты, собирала урожай или участвовала в консервации — в зависимости от сезона. Если бы кто-то когда-то сказал Кире, с каким азартом и удовольствием она, дитя асфальта и продукт мегаполиса, будет работать на сельхозработах, она бы никогда не поверила. Но, тем не менее, это было так. От Анелии Кира уезжала не упахавшейся и изможденной, как это было с ней в школьных и институтских трудовых лагерях, а посвежевшей и отдохнувшей. Объяснить этот феномен Кире тогда было не под силу. Лишь спустя годы она поняла, что всё дело было в самой Анелии, в её харизме. В присутствии этой пожилой женщины, которую просто невозможно было назвать старушкой, не чувствовалась усталости и пропадало всякое желание жаловаться и канючить.
Окончив работу в саду, девочки умывались и шли на веранду пить чай. Чай Анелия Францевна заваривала особенный: это был набор разных трав, собранных в предгорьях Карпат. К чаю, помимо столичных сладостей, привезённых девчонками, Анелия всегда подавала свой фирменный пирог с вишнями. Такого пирога Кира никогда в жизни не ела ни до, ни после Анелии. Видя, как девчонки уписывают за обе щеки восхитительно пахнущую сдобу, Анелия говорила:
— Давайте научу вас тесто делать. Неужели всё так и будете полуфабрикатами из кулинарии питаться? А то вот умру, и рецепт вместе со мной уйдёт.
И Мила, и Кира, надев фартушки и повязав головы платочками, внимательно смотрели, как бабушка Анелия ставит опару. Даже пометки делали в своих блокнотах. По возвращении домой Кира несколько раз пекла пироги по рецепту Анелии — благо дело вишни были постоянно: когда свежие, а когда консервированные, ведь Анелия, провожая девочек домой, щедро загружала их дарами из своего сада. Все, кто пробовал Кирины пироги, хвалили её и говорили, что такой вкуснятины ещё не ели. Но Кира понимала, что с пирогами Анелии её собственные не идут ни в какое сравнение. Почему так получалось, Кира не понимала: ведь всё делала так, как учила Анелия, и продукты лучшие брала, ан нет, не то. Ответ пришёл лишь много лет спустя через популярную телепередачу «Готовим вкусно». Там известная актриса преподавала гостям мастер-класс по кулинарии. Одна из девушек пожаловалась на то, что у неё салат получается всё равно «не так», как у мэтра, несмотря на то, что ингредиенты абсолютно одинаковы. Тогда актриса ответила: «Душечка моя, ну не могу же я свою душу вложить в ваш салат». Кира прямо встрепенулась: вот он, ответ. Всё правильно. У каждого своя душа, неповторимая по сути. Анелия в свой пирог добавляла свою душу, а Кира свою. Вот пироги и получались хоть и вкусными, но разными, так сказать, «разновкусными». И дело здесь не в том, что кто-то лучше, а кто-то хуже. Нет. Просто Анелия одна, а она, Кира, другая. Право, не стоит копировать кого-то или что-то. Тот, кто сказал, что копия хуже оригинала, был тысячу раз прав. Это только на ксероксе сейчас можно сделать такую копию, которая по качеству «переплюнет» оригинал. А в жизни всё наоборот. После такого откровения Кира перестала, наконец, огорчаться: ведь что и говорить, попугайничанье всегда вызывает у окружающих кривую ухмылку.
Но всё это произошло намного позже. А тогда, в далёкие 80-е, она часто огорчалась: и по поводу пирогов, и по поводу того, что Мила, несмотря на такую, казалось бы тесную дружбу, о своих делах не распространялась. Поначалу Кира усиленно расспрашивала подругу о том, кáк у неё и что, но Мила ограничивалась общими фразами, что, дескать, всё в порядке, всё нормально. Сомневаться в этом не было причин — Мила всегда выглядела ухоженной, подтянутой и спокойной. В конце-концов, Кира оставила свои попытки внедриться в жизнь подруги, решив, что та и в самом деле не нуждается в её помощи — ведь, казалось, не родилась ещё на свет такая проблема, которую Мила не в состоянии была решить.
А потом в жизни Киры появился Костик Терёхин, и девушки, как это обычно и происходит, не поссорились, нет, а просто слегка отдалились друг от друга.
Свадьбу гуляли всем курсом в студенческом кафе. К свадебному подарку Мила приложила открытку. Открытка была оригинальна и необычна, как, впрочем, и всё, что делала Мила. После всех пожеланий и подписи «Мила» стояла приписка: «Мы были с тобой хоть и не очень близкими подругами, но искренними».
Иногда, разглядывая открытку, Кира размышляла, а к кому обращается сама Мила, когда ей тяжело и хочется поплакаться? Или ей никогда не бывает тяжело?
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Четверг, 21 Мар 2013, 15:33 | Сообщение # 2 |
 Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Интригующее начало....
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Четверг, 21 Мар 2013, 15:48 | Сообщение # 3 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Спасибо, Виталий, что набрались терпения 
Вот следующая глава:
* * * *
— Нет, ну какой подлец! — в негодовании воскликнула Мила. Уже около часа девушки сидели в небольшом уютном кафе, расположенном неподалёку от выставки, и беседовали о жизни. Вернее, рассказывала, в основном, Кира. Мила, по своему обыкновению, внимательно слушала, лишь изредка вставляя комментарии. Слово «подлец» относилось к бывшему мужу Киры, который бросил её пять лет назад ради своей «американской мечты» по имени Джулия.
— Да нет, не подлец. Просто мы абсолютно разные. Так сказать, фрагменты разных мозаик. Ведь, в конце концов, со своей второй женой он абсолютно счастлив... Да, ладно, что я всё о себе. Расскажи, ты-то как? Я ведь только от наших общих знакомых случайно узнала, что ты вышла замуж за американца. Я представляю, какой у тебя сейчас английский. Всё-таки восемь лет изо дня в день с мужем-носителем языка общаешься.
— С кем, с Жориком? Ха! Он такой же американец, как и мы с тобой.
— То есть?
— Понимаешь, родители Жорика Бартовского вместе с маленьким Жориком эмигрировали в Штаты где-то в конце 70-х. Поначалу папа Жорика очень не хотел отличаться от всех, поэтому стал рекомендовать себя Бартоном, а Жорика переименовал в Джорджа. Для американцев Джордж Бартон звучит привычнее. Он хотел, чтобы дети чувствовали себя настоящими американцами. Но потом, оглядевшись, понял, что зря пыхтел и старался, так как вокруг живут одни бывшие русские — представляешь, такой себе Брайтон в Техасе. Им даже английский особо не нужен, только когда за пределы своего рашн-тауна выезжают. Вот Бася, моя тётя, которая живёт и работает в Нью-Йорке, та действительно виртуозно владеет английским. Среда, понимаешь, другая. Так что наша деревня для языковой практики не подходит, — заключила Мила и улыбнулась.
Повисла пауза. Милка задумчиво глядела перед собой, помешивая ложечкой сахар в чашке. Кира помнила эту Милкину привычку вот так неожиданно выпадать из разговора, находясь на своей волне. И еще, глядя на подругу, Кира думала о том, что умение Анелии не идти на поводу у возраста перешло по наследству и её потомкам. Впервые Кира увидела Милу, когда вывешивали списки абитуриентов, поступивших в институт. В отличии от Киры, которую никто не сопровождал, Мила пришла в сопровождении красивого молодого человека и довольно интересной светловолосой девушки. «Какие преданные друзья», — подумала тогда Кира и была несказанно удивлена, узнав позже, что это Милкины отец и тётя. Вот Ольга, Милкина мама, та совсем другая. После рождения Милы она так и не сумела вернуть себе прежнюю стройность, и на её фоне молодцеватый Станислав смотрелся, безусловно, в тысячу раз выиграшнее. Сейчас, глядя на подругу, окружённую мягким вечерним освещением, Кира невольно залюбовалась ею. Нет, положительно, время не властно над Анджиевскими. Вот Милка, к примеру: эти десять лет совсем не отразились на её внешности. Вернее, не так. Отразились, но наоборот. Сейчас Милка выглядит намного моложе своих лет.
— Милка, какая ты красивая! И молодая — морщин-то совсем нет, — невольно вырвалось у Киры.
Мила в лёгком оцепенении уставилась на подругу, как бы не понимая о чём речь. Кира про себя улыбнулась и решила, что если бы комплимент насчет красоты и молодости произнёс мужчина, то реакция Милы была бы более адекватной. Ну, что ж, у каждого свои слабости и достоинства. А Милка всегда была утончённой кокеткой.
— А-а, это.. Пустяки! Качественная косметика творит чудеса. Ты меня при свете дня ещё не видела. К сожалению, с годами всё больше и больше приходится штукатурить фэйс лица... Да, ладно. Я вот о чём подумала. Жорик и его друг Сержик собираются открывать здесь бизнес. Я приехала первой, чтобы сориентироваться на месте, наладить контакты, порешать кое-какие оргвопросы, а Жорик приедет позже. У него в Америке еще масса дел. Но не в этом дело. Ты упомянула, что ездила в Индию...
— Да, три раза в прошлом году.
— Значит, обставновка для тебя более-менее знакома?
— Да, конечно, у меня и друзья там есть. Это они меня сосватали поработать.
— Проблем с визой не возникнет?
— Нет, мне её обычно за час открывают. Да и в аэропорту я всегда прохожу по «зелёному» коридору.
— Замечательно. Тогда слушай меня внимательно. Бизнес, который мы хотим наладить, — фармакология. Видишь ли, люди почему-то всё больше и больше болеют, и аптека сейчас самое быстроокупаемое предприятие. Индия достигла в области создания лекарств больших успехов. Короче, сможешь мне помочь?
— С удовольствием, но как?
— Надо будет на днях слетать в Дели к нашим будущим партнёрам. Познакомиться, пообщаться, зарекомендовать себя с хорошей стороны — так, чтоб нас полюбили, а то восточные люди, сама знаешь, недоверчивые больно. Ну, и, само собой, привезти образцы продукции. Без этого, сама понимаешь, никак... Такие поездки будут не частыми, но регулярными. Ну, и приём гостей здесь. Зарабатывать будешь в три раза больше, чем в твоём агентстве, а работать реально меньше и не так изматывающе. Так как, ты согласна? Подумай, мы опять будем с тобой вместе, рука об руку.
Кира энергично закивала головой. Ещё бы! Конечно, согласна. Правда, Милке она пока не скажет, что за все эти годы у неё так и не появилось ни одной задушевной подруги. Приятельниц и приятелей — масса, а подруги или друга — ни одного. Место лучшей подруги в Кириной жизни так и осталось прочно закреплённым за Милой, несмотря на расстояние длиной в океан и отсутствие всякого общения.
— Здорово! — воскликнула Мила и бросилась Кире на шею. — Тогда сделаем так: завтра утром я за тобой заеду и привезу в офис, познакомлю с Сержем. На месте получишь инструкции. Окей?
Выйдя из кафе, девушки остановили проезжающее мимо такси, которое должно было развезти их по домам. Кира долго упрашивала Милу пожить до приезда Жорика у неё. Квартирка хоть небольшая, но удобная, да и деньги, причём немалые, за съём платить не нужно. Но на все уговоры Мила отвечала решительным отказом. Жорик вот-вот приедет, так что нет смысла таскать вещи туда-сюда. Да и обустроить всё надо так, как он любит. «Ну, что ж, — подумала Кира — нет так нет». Милка, как всегда, тщательно оберегала то, что англичане называют privacy. И Кира почувствовала, что червячок обиды, как тогда в юности, когда Милка не посвящала её в свои секреты, пытается заползти в душу. Но Кира тут же погнала его прочь. В самом деле, нельзя быть такой глупой, ведь не девчонка она уже, а зрелая женщина, которая просто обязана быть мудрой.
На перекрестке Мила попросила остановить машину.
— Значит завтра в девять я за тобой заеду. Постарайся быть готова к этому времени. Да, чуть не забыла!
Милка открыла сумочку и вытащила оттуда небольшой сверток.
— Это тебе от меня.
Чмокнув Киру в щёку и помахав на прощанье рукой, Милка быстро застучала каблучками по тротуару и скрылась за углом. Кира развернула сверток и обомлела: внутри был набор элитной косметики, стоивший немыслимых денег!
«Да-а, Милка всегда любила, чтоб у неё всё было на так, как у людей — в лучшем смысле этого слова, — подумала Кира, разглядывая красиво упакованные коробочки и флакончики. — Ну, что ж, в очередной раз ей это удалось».
Понюхав коробочку, Кира улыбнулась. Как всё-таки здорово, что Милка вернулась. Пусть ненадолго — просто чтобы запустить свой бизнес, но вернулась. И теперь-то они уж точно не потеряют друг друга из вида.
Если бы Кира не находилась под таким сильным впечатлением от событий сегодняшнего дня, она бы заметила, что от самого кафе за ними не отставая ехала серебристая «Мазда». И как только Мила вышла и свернула за угол, водитель «Мазды» в нарушение всех правил резко развернулся и скрылся в сгустившихся сумерках апрельской ночи.
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| medey | Дата: Четверг, 21 Мар 2013, 21:04 | Сообщение # 4 |
 Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 990
Награды: 27
Репутация: 38
Статус: | Цитата (Grinata) Анелия встретила Кирту приветливо
Наташа, исправь опечатку.
Буду ждать продолжения.)
|
| |
| |
| Mickelson | Дата: Четверг, 21 Мар 2013, 23:50 | Сообщение # 5 |
 Помощник президента МСТС "Озарение"
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 3200
Награды: 96
Репутация: 42
Статус: | Наташенька , С днем поэзии. Самых добрых успехов.
[url=http://bestgif.narod.ru/]
Антонина Тесленко ( Mickelson)
ПОМОЩНИК ПРЕЗИДЕНТА МСТС "Озарение"
Редактор журнала "Озаренок"
Координатор по городу Пятигорску, член МСТС"Озарение, член Международного союза писателей "Новый современник"
Руководитель ЛТО"Истоки озарения"г. Пятигорск
Руководитель МДЛК"Озарёнок"
Моя копилка на издание книги.
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Пятница, 22 Мар 2013, 13:24 | Сообщение # 6 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | medey, Светочка, спасибо, что подсказала. Уже исправила
Mickelson, Антонина, спасибо, взаимно! Это мои любимые розы :-))
Выкладываю продолжение повести.
_____________
* * * *
На следующий день Кира проснулась очень рано. Обычно её будила Феона — Canis lupus familiaris, плацентарное млекопитающее отряда хищных, семейства псовых, а проще говоря, четырёхлапое существо — полуовчарка-полудворняга, которая появилась в Кирином доме практически сразу после того, как его, дом то есть, да и Киру тоже, покинул Костик. Протосковав тогда пару деньков, Кира обнаружила, что тоже не в силах оставаться одной, особенно по вечерам, в стенах, где в течение пяти лет они жили с Костиком душа в душу — по крайней мере, ей так казалось, — и где всё ещё напоминало о нём. Поэтому Кира стала совершать ежевечерние пробежки. Именно пробежки, а не просто прогулки. С одной стороны, это помогало отвлечься от грустных мыслей, а с другой — изматывало тело, да так изматывало, что её хватало лишь на то, чтобы принять душ и с трудом доползти до дивана.
Во время одной из таких пробежек автомобиль сбил собаку прямо на глазах у Киры. Сбил — и был таков. Водитель даже не вышел посмотреть, жива ли она и может ли он чем-нибудь помочь. Перепуганная насмерть Кира сразу же бросилась к бедному животному. Собака лежала в луже крови, но ещё дышала. Кира поначалу растерялась — вокруг не было ни души, но тут же постаралась взять себя в руки: сняла куртку и, осторожно переложив собаку на неё, потянула от середины шоссе к бордюру. После этого попыталась остановить какое-нибудь проезжающее мимо транспортное средство, что оказалось делом весьма трудным, так как в это время машин почти не было, а те, которые проезжали, не желали пачкать салон окровавленной, полудохлой собакой. Прямо так и говорили.
«Господи, Господи, помоги..», — шептала Кира. Она как-то враз забыла о собственных бедах и невзгодах и желала лишь одного: чтобы кто-нибудь довёз её с собакой до ближайшей ветеринарки. Вероятно, Небо услышало мольбы Киры, потому что через пару минут около неё остановился старенький грузовичок, и вышедший из него такой же старенький дедушка спросил, что случилось...
Выхаживали Феону, а именно так Кира про себя назвала собаку ещё по дороге в больницу, долго. Но в итоге всё закончилось благополучно. Тогда-то Кира и вспомнила бабушкину поговорку о том, что «всё заживёт, как на собаке». Звучало грубовато, но зато как обнадёживающе!
Выздоровев, Феона стала для Киры и другом, и бесценной компаньонкой, и даже охранником. Если кто в очереди или на улице смел повысить на Киру голос или, упаси Боже, толкнуть, Феона моментально ощеривалась, принимала стойку, и обидчику оставалось лишь уповать на собственные хорошо развитые навыки лазания по деревьям и заборам.
С Феоной Кира могла обсуждать любые проблемы: куда пойти, что купить, как кому ответить. Иногда Кира даже зачитывала вслух свои готовые письменные переводы. Если текст звучал хорошо и гладко, Феона лежала, прикрыв глаза, и время от времени сладко облизывалась. А если были шероховатости, она вскакивала, била лапой об пол и даже слегка погавкивала.
По Феоне можно было сверять часы: в полшестого она, как солдатик, начинала скрестись лапами о дверь. И если Кира в течение двух минут не реагировала на это поскребывание, то Феона просто вламывалась в комнату.
Поначалу, зная эту привычку своей питомицы, Кира, чтоб поспать подольше — особенно, когда слишком уставала накануне, — запиралась на замок изнутри. Но Феона, один-два раза попытавшись открыть дверь и потерпев фиаско, садилась у двери и начинала так жалобно и протяжно выть, что Кире не оставалось ничего другого, как уступить этой хитрющей «диктаторке».
Но сегодня, на удивление, собака преспокойно почивала на своем королевском ложе, сооружённом из старых детских подушечек, мерно посапывая в такт настенным часам. Иногда это посапывание прерывалось не по-собачьи горестным, протяжным вздохом: «Э-э-эх!», который предназначался, видимо, для хозяйки, чтоб та не думала, что собачья жизнь так уж проста и беззаботна. Отнюдь, отнюдь.
Покрутившись в постели и поняв, что больше не уснёт, Кира сползла с дивана, расправила пижаму и, сунув ноги в тапочки, прошлёпала на кухню. Какой уж тут сон, когда она на пороге великих перемен! А в том, что перемены грядут великие, она как-то не сомневалась
Вдыхая аромат свежезаваренного кофе, Кира прокручивала в уме события вчерашнего дня, в частности, её поспешное обещание Милке работать совместно. Сейчас, стряхнув с себя эйфорию, навеянную этой неожиданной, но такой желанной встречей, она в какой-то мере даже пожалела о сказанном. Во-первых, придётся отказываться от ряда с таким трудом отлаженных связей. И хотя Милка обещала, что поездки не будут долгосрочными, всё равно накладки неизбежны, а это значит, что придется говорить «нет» некоторым заказчикам в агентстве. Откажешь один раз, другой, а на третий тебя уже никто и не позовёт. С другой стороны, Кире очень-очень, ну просто до умопомрачения, хотелось работать с Милкой. Однако неизвестно, как у Милки и её мужа пойдет бизнес, и пойдет ли вообще. И потом, у Киры было твёрдое правило не вступать с друзьями в товарно-денежные отношения, считая, что между друзьями не должно быть корысти. Ну не могла она брать деньги у друзей, и всё тут! А в данном случае так и выходило, что Милка будет ей платить из своего кармана. И даже если бизнес не раскрутится, Милка всё равно будет придумывать для неё разные задания, потому что очень честна и порядочна, и если что пообещала, то ни за что в жизни не будет отступать назад, юлить и выкручиваться. А вот это-то и хуже всего. В сотый раз Кира корила себя за свой недостаток сначала сказать, а потом обдумывать...
В течение последующего часа Кира выгуливала и кормила Феону, наслаждалась утренним душем и, не переставая, думала о том, как правильно поговорить с Милкой, чтобы не обидеть её. Ведь совершенно очевидно, что Милка предложила ей это сотрудничество из чистого сострадания. Увидела, что Кира, как девчонка, по-прежнему бегает переводчицей, хотя, по-хорошему, могла бы рулить целым штатом таких переводчиков, ну и протянула, так сказать, руку помощи. Ведь, по большому счёту, с озвученной вчера задачей она вполне может справиться и сама. Насчет своего несовершенного английского Милка, безусловно, скромничает. Это чтобы она, Кира, перестала комплексовать и поверила, что действительно может быть полезна Милке и её будущей фирме.
Высушив волосы, Кира уложила фен обратно в коробку и пошла на кухню готовить нехитрый завтрак из того, что нашла в холодильнике: кусочек масла, несколько ломтиков сыра, одинокий огурец и немного зелени. Сегодня надо будет заскочить в супермаркет, закупить продукты, приготовить что-нибудь вкусненькое и вечером пригласить к себе Милку. Соорудив бутерброд, Кира налила в чашку остатки кофе и присела на краешек стола. Находясь одна, она никогда не трапезничала сидя за столом, а бегала по квартире, на ходу перехватывая еду и параллельно выполняя какую-нибудь другую работу: читала письма, складывала вещи в папку, сумку, просто убирала следы беспорядка в квартире или, вот как сейчас, просто сидела на краешке стола.
Попив кофе и слегка успокоившись, она приняла решение поговорить с Милкой начистоту, объяснив, что общаться им будет намного проще, если они не будут связаны между собой узами работодатель-подчиненная.
Ровно в девять позвонила Милка, сообщив, что ждёт её внизу. Бросив в зеркало контрольный взгляд, Кира схватила маленькую сумочку и портфель с ноутбуком и, не дожидаясь лифта, побежала вниз. Милка ждала её возле красивой машины. И хотя сегодня она была одета так же сногшибательно, как и вчера, при ярком утреннем свете Кира заметила следы «маскировки» на Милкином лице. Да, всё правильно: отсутствие морщин это всего лишь умело и качественно подобранная косметика. И Кира снова в душе восхитилась подругой: другая ни за что не призналась бы, что тщательно ретуширует все погрешности на лице, а Милка не побоялась признаться, потому что она выше всего это, она как бы парит над проблемами.
Подружки обменялись приветственными поцелуями. Усадив Киру на заднее сиденье, Мила устроилась впереди и так, сидя вполоборота, представила, наконец, того, кто находился за рулем.
— Знакомься, Кира, это Серж, друг Жорика. Сержик, это моя старинная подруга Кира, о которой я столько тебе рассказывала. Она знает английский, как родной, и будет тебе помогать в работе. Так что, прошу любить, уважать и не обижать.
Серж обворжительно улыбнулся и пожал Кире руку. У мужчины были очень светлые, просто белесые коротко остриженные волосы и такие же светлые глаза. Кире казалось, что он глядит не на неё, а как бы сквозь неё. Многие женщины сочли бы его просто ослепительным красавцем и не упустили бы возможности произвести впечатление, но Кира улыбнулась сдержанно и пробормотала что-то типа «Очень приятно познакомиться». Во-первых, такая скандинавская внешность оставляла её равнодушной. Во-вторых, она никогда не смешивала работу и какие-то личные симпатии. И, в-третьих, сейчас она обдумывала, как выбрать момент и поговорить с Милой, пока всё не зашло слишком далеко.
Наконец, собравшись с духом, она произнесла:
— Мил, я тут хотела тебе сказать... В общем, можно тебя на пару слов?
Серж, уловив, что «девчонки» хотят поговорить наедине, поспешно сообщил, что выйдет поразмяться и покурить. Кира и Мила остались в машине одни.
— Понимаешь, Мил, — начала Кира, — я вчера была так потрясена нашей встречей и наобещала тебе всего сгоряча... В общем, я всё обдумала и решила, что не смогу работать у тебя. Вернее, я не смогу брать у тебя деньги за работу. Если тебе нужна будет моя помощь, я согласна помочь тебе просто так...
Милка насмешливо глянула на вконец смешавшуюся Киру.
— Тебя смущает, что я на тебя буду тратить свои деньги?
Кира ошалело посмотрела на подругу. Надо же, десять лет не виделись, а как быстро она её раскусила.
А Милка тем временем продолжала:
— Так я и не беру тебя на работу. Я предлагаю тебе партнерство в совместно налаженном бизнесе: мы с Жориком, Серж и ты. Мы с Жориком вкладываем деньги, ты ведешь переговоры и заключаешь договора с иностранными партнерами, а Серж раскручивает сбыт продукции. Вот и всё. Так что никто ни у кого нахлебником не будет, не переживай.
— Но я же никогда самостоятельно ничем подобным не занималась и туго себе представляю, как и что делать. Ещё завалю вам всё..
— Ой, Кира, ну ты и трусиха. Я вообще проблемы не вижу. Ну, ладно, давай поступим так: через пару дней предстоит первая поездка в Индию. Сейчас приедем в офис, я всё объясню тебе, что к чему, подготовим документы. Ты съездишь в Дели, пообщаешься, познакомишься с нашими будущими партнёрами, с обстановкой, привезёшь образцы продукции. Если по возвращении ты решишь, что эта работа не для тебя, запросто вернешься в своё агентство. И никто ни на кого не будет в обиде. О”кей?
Предложение было разумным и логичным. Против него Рите нечего было возразить, и она согласилась.
Офис фирмы, где в ближайшее время предстояло трудиться Кире, находился в получасе неспешной ходьбы от Кириного дома, прямо на реке — причём в буквальном смысле этого слова: «Плавучий остров», а именно такое название носило широкое одноэтажное здание, действительно располагался на воде и соединялся с берегом небольшим, по виду хрупким, а на самом деле весьма прочным мостиком.
Выйдя из машины, Кира невольно залюбовалась зданием, которое, казалось, просто покачивалось на волнах, хотя, понятное дело, крепилось на сваях.
— Ну, как тебе? — спрсила Милка, поймав восхищённый взгляд Киры. И не дожидаясь ответа, добавила:
— Владелец этой красоты — один наш знакомый. Он-то и передал всё это нам — пока в безвозмездное пользование. Только работы там — не огребёшься. Пойдём.
Из трёх комнат: секретарской, буфетной и переговорной только последняя имела респектабельно-офисный вид, две же остальные были завалены всяким хламом и явно нуждались в ремонте.
Милка уселась в одно из кресел спиной к окну и пригласила Киру последовать её примеру. Белесый Серж, которого Кира про себя назвала «альбиносом», с шумом откупорил бутылку шампанского, разлил сей шипучий напиток по бокалам и галантно преподнёс их дамам.
Милка подмигнула Кире:
— Какой вежливый! Меняется прямо на глазах.
Кира промолчала. Заводить роман с «альбиносом» и вообще с кем бы то ни было не входило в её планы.
Они посидели ещё минут десять, поболтали о том о сём. Мила объяснила Кире, где лежат документы, которые нужно обработать, и где можно будет заваривать кофе.
— В общем, осваивайся, старушка, поскорее, потому что как только я уеду в Америку, ты сразу же станешь здесь полноправной хозяйкой. Кстати, Серж, узнай адрес того нотариуса, о котором мы говорили недавно.. Я должна как можно скорее составить доверенность на Киру, а то потом забегаемся-закрутимся...
Кире показалось или на самом деле «альбинос» как-то весь напрягся?
А Милка как ни в чём ни бывало продолжала:
— Серж считает, что это я в Америке нахваталась феминистических идей. Но это не так. Я всегда была глубоко убеждена, что любое дело станет процветающим, если за него возьмётся образованная, толковая женщина. У Киры образования хватит на пятерых, она необыкновенно умна и порядочна... А что касается предприимчивости, то на первых порах ты, Серж, ей поможешь, не так ли?
В льдинообразных глазах Сержа мелькнул злой огонёк. Всего лишь на какую-то долю секунды, но Кира его уловила. «А ведь он Милку недолюбливает, — усмехнулась она про себя. — Небось считает для себя зазорным подчиняться «бабе». Вот с Милкиным мужем он бы, наверняка, работал со всем теплом души. Потому что тот — мужик. Ну ничего, мы с Милкой вдвоём сумеем показать этому «гендерному дискриминанту», как нужно работать...».
...В течение дня Кира успела перевести ряд документов по фармакологии, связаться с фирмой-поставщиком из Дели, куда ей предстояло отправиться через три дня, и принять от них по факсу приглашение, позвонить в консульский отдел посольства Индии и договориться о встрече по поводу открытия визы. Она так увлеклась работой, что совершенно забыла о времени. И если бы не Мила, которая через Сержа передала ей красиво упакованный обед из соседнего кафе, Кира так бы о еде и не вспомнила. В шесть часов позвонила Мила и сказала:
— Эй, неутомимая наша, ну-ка, отдыхать — шагом марш! У тебя ещё впереди два дня, успеешь. Нежно целую.
Кира улыбнулась и спрятала мобилку в сумочку. Затем, вспомнив, что на сегодняшний вечер хотела пригласить Милку к себе на ужин, снова достала его и набрала Милкин номер. Та, слегка обеспокоенная, ответила сразу, но узнав, в чём дело, стала отнекиваться: мол, давай дождёмся, пока приедет Жорик и тогда всей компанией можно будет посидеть или у Киры, как когда-то в студенчестве, или где-нибудь в уютном ресторанчике. И Кира согласилась.
Наведя порядок на столе и в шкафу, Кира собралась домой, но у входа лицом к лицу столкнулась с «альбоносом», который вдруг усиленно начал зазывать её в ресторан. «Видимо пытается загладить свой недавний промах», — подумала Кира, а вслух произнесла:
— Полагаю, нам стоит ограничиться лишь общением по делу. Поэтому прибегать к моральному самоистязанию не стоит.
И видя недоумение на лице Сержа, с улыбкой добавила:
— Давайте хотя бы сейчас не будем делать вид, что нуждаемся в компании друг друга.
— Но подвезти-то вас домой я, надеюсь, смогу? — воскликнул «альбинос».
— Помилуйте, — рассмеялась Кира, — я живу в нескольких минутах ходьбы отсюда. Все эти выкрутасы с парковкой, выездами и прочим займут в три раза больше времени, чем сама дорога. Так что, не утруждайтесь.
Заперев офис, Кира сделала несколько шагов в сторону дома, но потом, как бы вспомнив что-то, вернулась и доверительным голосом произнесла:
— Ещё раз настойчиво предлагаю остаться на позиции партнёров.
И, развернувшись, направилась домой, оставив ошарашенного «альбиноса» наедине с его роскошным авто.
…Перед сном Кира сделала короткий звонок в Дели своему старому знакомому господину Сатешу. Года два назад профессор Сатеш Кумар Гиротра читал курс лекций по истории Древнего Востока в столичном университете, и Кира была его переводчиком. Их сотрудничество оказалось весьма гармоничным и плодотворным, все остались очень довольны. Через некоторое время господин Сатеш похлопотал об ответном визите в Индию группы университетских преподавателей и лучших студентов. Поездка оказалась увлекательнейшей, все её участники не только почерпнули массу новых сведений, но и получили уникальную возможность поучаствовать в археологической экспедиции. Переводчиком группы, разумеется, была Кира.
После той поездки Кира свозила в Индию ещё две группы студентов, а затем взяла тайм-аут, поскольку появились новые контракты и договорённости, игнорировать которые она не считала для себя приемлемым. С господином Сатешем они продолжали периодически созваниваться. Правда, звонил всегда он, передавал приветы от своей супруги, общих знакомых и интересовался Кириной жизнью, работой.
Сейчас Кира в кои-то веки набрала его сама. Сатеш, услышав Кирин голос, поначалу перепугался: подумал, что случилось нечто ужасное. Он уточнил, дома ли она, и получив утвердительный ответ, заявил, что сейчас перезвонит ей сам. Узнав, что через пару дней Кира будет в Дели, Сатеш пришёл в неописуемый восторг. Договорились, что как только у Киры на руках будут билеты, она по факсу сообщит ему номер рейса и время прилёта. На том и порешили.
Засыпая, Кира вдруг открыла для себя самой, что, в общем-то, рада грядущим переменам. Более того, она поняла, что подспудно уже давно их жаждала, только вот поменять что-либо никак не решалась. А они, перемены эти, подкрались к ней как-то незаметно, по-кошачьи тихо, и вот она также незаметно для себя приняла их вызов...
На память пришла цитата из Булата Окудажвы: «Все хотят, чтобы что-нибудь произошло, и все боятся, как бы чего-нибудь не случилось». К чему бы это?
* * * *
Самолёт приземлился в международном аэропорту имени Индиры Ганди с часовым опозданием. По местному времени это была глубокая ночь. Обведя взглядом толпу встречающих, Кира сразу же наткнулась глазами на табличку со своими именем и фамилией, а держал табличку худощавый, очень смуглый паренёк лет двадцати восьми-тридцати в белоснежной тенниске и с волосами, выкрашенными хной. Взгляд у него был сосредоточенным и цепким. Но таким, собственно, и должен быть взгляд у человека, на плечи которого возложена миссия вычислить среди огромной толпы незнакомца, которого до этого ни разу не видел в глаза. И не важно, что в руках табличка с именем незнакомца. Незнакомец, а в данном случае женщина, стало быть, незнакомка, может после перелёта вовремя не сориентироваться и пойти в другую сторону. Может даже вообще потерять сознание от жары. Так что глаза у встречающего должны быть зоркими, да и способность видеть боковым зрением тоже здесь не будет лишней.
Кира подошла к встречающему, поздоровалась. Парень назвал своё имя. Вернее, что-то прохрипел на своём гортанном языке. Кира не стала переспрашивать, решив, что всё уточнит завтра. К тому же, ей бы это и не удалось, потому что в ту же минуту с другой стороны к ней подскочил профессор Сатеш с букетом цветов.
— Дядюшка Сатеш! — радостно воскликнула Кира и бросилась ему на шею. — Сто лет вас не видела...
— Так, получается, и я тебя ровно столько же не видел, — парировал профессор.
Они с Кирой обменялись приветствиями и ещё парочкой реплик.
— Простите меня, — со смехом обратилась Кира к встречающему её молодому человеку. — Это господин Сатеш, мой старый друг. Я сообщила ему о своём приезде...
— Да-да, — вступил в разговор Сатеш, — Кира для нас почти что член семьи. Если вы не возражаете, то она могла бы остановиться у нас с супругой. Я, разумеется, дам вам все свои координаты. Да, собственно, вы и сами можете поехать с нами и увидеть, в каких условиях будет жить Кира...
— Я не уполномочен решать эти вопросы, — поджав губы, холодно ответил молодой человек. И, обращаясь к Кире, уточнил:
— Я имею чёткое указание от господина Сайгла встретить вас в аэропорту и в целости и сохранности доставить сначала в гостиницу, а затем, когда вы немного отдохнёте, в центральный офис.
Господином Сайглом звали владельца и по совместительству генерального директора фирмы.
— Вы здесь по официальному приглашению нашей фирмы, — невозмутимо продолжал молодой человек, — и именно мы несём за вас ответственность на территории Индии. Если с вами, не дай Бог, что-нибудь случится, пока вы будете находиться в компании этого господина, — тут он кивнул в сторону профессора, — отвечать придётся нам. А мы не желаем портить свою репутацию..
— Ну, тогда я сам поговорю с вашим господином Сайглом, — сердито сказал Сатеш, — и лично договорюсь обо всём!
— Не думаю, — усмехнулся его собеседник, — что вам это удастся.
И, считая дальнейший разговор бессмысленным, тронул Киру за локоть, тем самым как бы приглашая пройти на выход. Кира пошла, у входа обернулась, бросив жалобный взгляд на Сатеша. Тот стоял, прищурившись, и что-то бормотал вполголоса.
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Томская | Дата: Пятница, 22 Мар 2013, 14:19 | Сообщение # 7 |
 Автор
Группа: Друзья
Сообщений: 2830
Награды: 92
Репутация: 187
Статус: | Хорошо читается. Интригующая выкладка по "кусочкам"-отличный ход. Сюжет просматривается, нить не теряется. Уже какие-то предположения в голове по развитию сюжета и проявлению характеров. Персонажи чёткие, психотипы прорисовываются. Обоснования будущих поступков героев легко ложится на подсознание.
С удовольствием! Людмила.
Томская
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Пятница, 22 Мар 2013, 15:45 | Сообщение # 8 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Томская, Людмила, спасибо Вам, спасибо! И радостного прочтения
_________
* * * *
Звонок от Киры застал профессора Сатеша в его рабочем кабинете за изучением каких-то рукописей. Выслушав Кирины извинения по поводу случившегося в аэропорту, он поспешил заверить её, что ничуть не обижается, так как всё отлично понимает. Спросив, в какой гостинице она остановилась и как устроилась, он пожелал ей успешного заключения контракта.
* * * *
...Разговор с дядюшкой Сатешем ещё раз убедил Киру, что он дико обижен и расстроен. Да она и сама ужасно огорчилась, и внутри всё кипело от злости. Ах, если бы не Милкин интерес, она, Кира, уж сумела бы поставить на место этого молодого наглеца!
* * * *
…После разговора с Кирой профессор Сатеш некоторое время сидел в глубокой задумчивости. Хм-м, такой поворот событий - это уж чересчур... Полный нонсенс...
В кабинет вошла Читра, жена профессора, неся на подносе большую чашку чая и вазочку с печеньем. Машинально махнув ей рукой в знак благодарности, Сатеш продолжал о чём-то сосредоточенно думать. Затем, как бы приняв окончательное решение, достал из верхнего ящика стола старый блокнот в кожаной обложке, полистал его и, найдя нужный телефон, снова снял трубку.
* * * *
На следующее утро у Киры состоялся разговор с господином Сайглом. Она втайне надеялась, что сотрудник, встречавший её в аэропорту, и которого, как выяснилось, зовут Арджун, слегка превысил полномочия, а хозяин фирмы, наоброт, проникнется её просьбой и разрешит поселиться у Сатеша и его жены. Но, увы, господин Сайгл придерживался той же позиции, что и Арджун. Конкуренция здесь, дескать, чрезвыйчайно высока, и поэтому каждый дорожит своим партнёром, даже если этот партнёр пока лишь потенциальный. Ведь соперники не дремлют.
— Простите, но в таком случае вы лишаете нас свободного права выбора, — возмущённо воскликнула Кира. — Возможно, ваши конкуренты предложат нам более выгодные условия, а?
Господин Сайгл с жалостью поглядел на неё, помешал ложечкой чай и произнёс:
— У нас существует устная договорённость с вашими директорами. Кроме того, вы приехали в нашу страну по нашему приглашению. А это практически то же самое, как если бы у нас с вами на руках был договор о сотрудничестве. Но контракт в данном случае это пустая формальность. Гораздо труднее договориться.
Отхлебнув чай и пригласив Киру сделать то же самое, господин Сайгл размеренным голосом продолжал:
— Устная договорённость у нас подчас бывает сродни той помолвке, что заключалась в древние времена. Тогда, если вы знаете, её нельзя было разорвать ни в каком случае. Помолвка считалась первой стадией брака. Не то, что сейчас. Так-то...
— Но я же не пленница, — выпалила Кира.
— Мне очень жаль, мадам, что вы так искажённо истолковали нашу искреннюю заботу о вас. Конечно же, вы не пленница. Вы вольны ходить, куда вам вздумается, но только в сопровождении Арджуна.
— Почему? — недоуменно спросила Кира.
— Мадам, меня, мягко говоря, удивляет ваша беспечность. Вы ведь, насколько мне известно, неоднократно бывали в нашей стране, а потому должны знать, что европейской женщине бродить здесь по улицам одной чрезвычайно опасно!
— Ну хотя бы с профессором я могу встретиться без сопровождающих?
— А об этом мы с вами только что поговорили. Надеюсь, я достаточно внятно изложил свою позицию.
— Но ведь господин Сатеш — историк, и он для вас вовсе не конкурент.
— Ах, мадам, вы не представляете, на что только не пойдут люди ради денег! Вот глядите, — с этими словами он взял со стола баночку с кремом, — это одна из наших новейших разработок: лечебный крем против морщин. Вообразим — разумеется, гипотетически, — что ваш профессор каким-либо образом связан с нашими конкурентами. Он намекает вам, что его жена хотела бы омолодиться или там избавиться от морщин... Вы с радостью вручаете ему нашу баночку-образец, и всё — формула, на создание которой мы положили уйму сил и средств, у наших конкурентов. Поверьте, у них тоже работают весьма неплохие химики, — заключил он и этим однозначно дал понять, что если она рассчитывает на долгосрочное сотрудничество, то ей следует уважать их правила.
Кира растерянно замолчала. Она так и не нашлась, что возразить против этой тирады. Сказать, что дядюшка Сатеш весь в своих манускриптах и лекциях и далёк от шпионажа? Так для таких прожжённых дельцов, как господин Сайгл, это и не аргумент вовсе, а так, просто смехотворное утверждение.
Посмотрев на часы, господин Сайгл заметил, что через минут пятнадцать у него совещание, а Арджун прибудет сюда с минуты на минуту.
— Он будет в вашем полном распоряжении. Располагайте им, как хотите.
«Глаза б мои его не видели», — сердито подумала про себя Кира.
Вслух же выразила надежду, что этот не совсем приятный инцидент не помешает делу. Господин Сайгл горячо заверил её, что со своей стороны приложит максимум усилий, чтобы Кире было у них комфортно.
* * * *
Если бы кто-то спросил, чем её так привлекает Красный Форт, Кира затруднилась бы с ответом. История? Древность? Так эпоха Великих Моголов не такая уж и древность. Вон египетские пирамиды имеют ещё более древнюю историю. Архитектура? Стиль сооружения? Сложные геометрические композиции? Вряд ли. Кирпичи, облицованные керамикой или красным мрамором, очень напоминали Кире Кремлёвскую стену. И хотя не такой уж она знаток и ценитель архитектуры, но во Франции ей посчастливилось посетить куда более изящные и утончённые строения, нежели этот неправильный восьмиугольник.
Тем не менее, из всех делийских достопримечательностей пальму первенства Кира отдавала именно Красному Форту. Скорей всего, дело здесь было в надписи, сделанной на арке зала Кала-а-Мубрака, которую Кира, как ни силилась, всё равно не могла уразуметь. А гласила надпись следующее: «Если и есть рай на свете, то он здесь, он — здесь». Последнее звучало как крик души. Кира даже в своё время попросила Сатеша растолковать ей значение сих строк. На что профессор ответил, что эти слова принадлежат персидскому поэту Амиру, и в них он постарался выразить замысел архитекторов данного строения, а именно: построить цитадель по образу и подобию рая, описанного в Коране. Однако Киру это не убедило. Если это подобие рая, то каков же сам рай? Воистину, человек по своей природе любопытен и любознателен, вот только облекает он Божественное в человеческую форму. А зря, потому что «не видел глаз и не слышало ухо, что Бог приготовил для любящих Его...».
Возглас, раздавшийся прямо над ухом, вывел Киру из задумчивости:
- Excusez-moi, s'il vous plaît...
Ошеломлённая, она обернулась и увидела сутуловатого, нескладного мужичонку неопределённого возраста в очках в толстой оправе, широкой панаме, мешковатых льняных брюках и такой же бесформенной футболке с почти вытертыми надписями, из которых чётко читалось лишь одно: «Bonjour de France». Мужчина нервно теребил в руках карту города и, обращаясь то к одному, то к другому прохожему, растерянно взывал:
— Excusez-moi, s'il vous plaît... Dites-moi, soyez gentil...
Но местные жители, не знакомые, по всей видимости, с французским языком, испуганно (особенно женщины) шарахались в сторону.
Мужчина выглядел настолько нелепо и так по-детски беспомощно, что Кире стало его жаль. Она улыбнулась и, попросив своего провожатого Арджуна, которого про себя окрестила «цербером», обождать пару минут, направилась к французу. Провожатый попытался было воспрепятствовать ей, но тут уж Кира проявила настойчивость. Она быстренько объяснила ему, что у неё на родине оказание любой помощи иностранцу — священный долг каждого гражданина. И «цербер» вынужден был уступить, при этом продолжая однако зорко следить за Кирой.
— Месье, — сказала Кира, обращаясь к французу, — я могу вам помочь. Я говорю по-французски и неплохо ориентируюсь в этом городе.
От неожиданности, что слышит родную речь, француз сперва опешил, а потом издал радостный возглас и стал трясти Кире руку, приговаривая:
— О, мадам, вы не представляете, какое счастье встретить соотечественника в этих забытых Богом трущобах! По глупости поддался уговорам друзей и приехал посмотреть индийские достопримечательности. И вот, — тоскливо добавил он, — вы сами всё видели. Разрешите представиться: Пьер Рамбуйе, ботаник. А как величать вас, моя спасительница?
— Меня зовут Кира, и я вовсе не француженка. Я из Киева...
— О-ла-ла, Кира! — мечтательно воскликнул Пьер. — По-гречески «повелительница». Нет-нет, я не верю, что вы — не француженка. Вы говорите с таким очаровательным парижским акцентом...
— Всё очень просто, — улыбнулась Кира, — я окончила иняз, и имела счастье учиться французскому у носителей языка.
И добавила:
— А у индийцев Кири означает «цветок амаранта».
— Ах, вот оно что! — воскликнул Пьер, окидывая Киру внимательным взглядом. Кире даже показалось, что уж чересчур внимательным. «Уж эти французы!» — подумала она про себя.
Пьер же, не скрывая бурной радости от того, что наконец-то появился человек, которому можно поведать о своих злоключениях, с упоением продолжал:
— Вы не поверите, мадам, но крайне невоспитанными хамами оказались не только местные жители, но и некоторые европейцы. Я имею в виду немцев. Вот вчера имел несчастье наткнуться на одного из них. После того, как он мне пролаял что-то невразумительное на своём мерзком языке, я невольно вспомнил нашего великого соотечественника Вольтера, который и не скрывал своей неприязни к немецкому. В разговоре с прусским королём Фридрихом он смело заявил, что язык этот настолько груб и резок, что, видимо, Бог, изгоняя Адама и Еву из рая, говорил именно по-немецки. Господи, как же он был прав!
— Ну, если мне не изменяет память, то Фридрих тоже в долгу не остался. Он ответил, что в таком случае змей искушал Еву наверняка по-французски, — парировала Кира.
Минуту-другую собеседники смотрели друг на друга, а потом враз расхохотались.
— Мадам очень образованна, — с уважением заметил Пьер и без всякого перехода спросил:
— А вы здесь по делу или тоже наслаждаетесь культурными ценностями?... Давайте-ка я попробую угадать... Вы, вероятно, поэтесса или писательница, автор женских романов...
Тебе стихи мои, сравниться ль их красе
С очами милыми, с их чудной красотою,
Где грезы сладкие смеются, где порою
Печалью дышит все в алмазной их росе! (1)..— продекламировал Пьер.
— Никогда бы не подумала, что произвожу впечатление сентиментальной барышни, — рассмеялась Кира. — Не поверите, но я, скорее, предпочту копаться в куче рухляди, выискивая что-то ценное, нежели два часа кряду слушать стихотворные повествования.
И уточнила:
— Увы, я здесь по делу, исключительно по делу. И послезавтра я уезжаю домой.
— Послезавтра? — неподдельно огорчился Пьер. — А я уж обрадовался, что встретил попутчика.
— О, нет, это вряд ли получится. Меня тут прочно стерегут несколько церберов. Директор фирмы, в которую я приехала, считает небезопасным (а может, ещё и неприличным), чтобы европейская женщина в одиночку слонялась по просторам их родной страны.
— Но почему же в одиночку, если рядом буду я?
— Ну, а с человеком, который не знает города и не владеет языком, — тем более, — со смехом заключила Кира. И, видя, что «цербер» уже начал проявлять нетерпение, быстро объяснила Пьеру, как добраться до гостиницы. Попутно посоветовав ни в коем случае не ехать на рикше, а воспользоваться тук-туком, весьма популярным городским транспортом в виде крытого трёхколёсного мотороллера, но без дверей, она попрощалась с гражданином страны сезаннов и пармезанов и вернулась к своему провожатому.
А Пьер, подождав, пока Кира и её спутник скроются за углом, аккуратно сложил карту в рюкзак и весьма уверенной походкой направился в сторону, прямо противоположную той, куда посоветовала ему идти Кира.
______
Примечания:
(1) - Поль Верлен «Женщине».
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Суббота, 23 Мар 2013, 11:54 | Сообщение # 9 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Побольше бы таких людей как Мила, тогда бы и мир стал краше, и люди добрее.. И Кире повезло, что она встретила её...
Читаешь про судьбу семьи Милы и всё реально представляешь, сопереживая...
Бедная Кира... Муж оказался не тем человеком, ради которого можно было отдать всю себя... Да и карьера "встала на месте".. И тут, словно крёстная фея, появилась Мила, с предложением стать представителем фирмы
Она и Кира совершенно разные: Мила -- самодостаточная и знающая себе цену, а Кира -- "серая мышка"...
Цитата (Grinata) Если бы Кира не находилась под таким сильным впечатлением от событий сегодняшнего дня, она бы заметила, что от самого кафе за ними не отставая ехала серебристая «Мазда». И как только Мила вышла и свернула за угол, водитель «Мазды» в нарушение всех правил резко развернулся и скрылся в сгустившихся сумерках апрельской ночи.
Цитата (Grinata) Во время одной из таких пробежек автомобиль сбил собаку прямо на глазах у Киры. Сбил — и был таков. Водитель даже не вышел посмотреть, жива ли она и может ли он чем-нибудь помочь
Цитата (Grinata) С Феоной Кира могла обсуждать любые проблемы: куда пойти, что купить, как кому ответить. Иногда Кира даже зачитывала вслух свои готовые письменные переводы. Если текст звучал хорошо и гладко, Феона лежала, прикрыв глаза, и время от времени сладко облизывалась. А если были шероховатости, она вскакивала, била лапой об пол и даже слегка погавкивала.
По Феоне можно было сверять часы: в полшестого она, как солдатик, начинала скрестись лапами о дверь. И если Кира в течение двух минут не реагировала на это поскребывание, то Феона просто вламывалась в комнату.
Цитата (Grinata) И даже если бизнес не раскрутится, Милка всё равно будет придумывать для неё разные задания, потому что очень честна и порядочна, и если что пообещала, то ни за что в жизни не будет отступать назад, юлить и выкручиваться. А вот это-то и хуже всего. В сотый раз Кира корила себя за свой недостаток сначала сказать, а потом обдумывать...
Цитата (Grinata) В льдинообразных глазах Сержа мелькнул злой огонёк. Всего лишь на какую-то долю секунды, но Кира его уловила. «А ведь он Милку недолюбливает, — усмехнулась она про себя. — Небось считает для себя зазорным подчиняться «бабе». Вот с Милкиным мужем он бы, наверняка, работал со всем теплом души. Потому что тот — мужик. Ну ничего, мы с Милкой вдвоём сумеем показать этому «гендерному дискриминанту», как нужно работать...».
Цитата (Grinata) Ну, тогда я сам поговорю с вашим господином Сайглом, — сердито сказал Сатеш, — и лично договорюсь обо всём!
— Не думаю, — усмехнулся его собеседник, — что вам это удастся.
И, считая дальнейший разговор бессмысленным, тронул Киру за локоть, тем самым как бы приглашая пройти на выход. Кира пошла, у входа обернулась, бросив жалобный взгляд на Сатеша. Тот стоял, прищурившись, и что-то бормотал вполголоса.
Не нравится мне этот господин Сайгл.. Неужели Мила связана с преступным миром, или и она в неведении...?Добавлено (23.03.2013, 11:54)
---------------------------------------------
И кто это загадочный Пьер? Чем так обеспокоен господин Сатеш?
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Понедельник, 25 Мар 2013, 12:53 | Сообщение # 10 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Виталий, я очень рада, что Вы так внимательно читаете и вникаете в детали
Спасибо!
Вот продолжение.
____________________
* * * *
Весь следующий день Кира провела на фармацевтических предприятиях, которые располагались в разных концах города. Мистер Сайгл справедливо рассудил, что прежде, чем заключать контракты, Кире, как представителю фирмы-партнёра, следует ознакомиться с производственным процессом в целом. В качестве сопровождающего к Кире был приставлен Арджун. На вопрос, составит ли мистер Сайгл ей компанию в поездке, тот ответил отрицательно, сославшись на чрезмерную занятость. Однако выразил надежду, что Кира не откажется от приглашения на дружественный ужин в «Королевском капризе», где они всё смогут обсудить.
К вечеру после всех осмотров и разговоров Кира чувствовала себя так, будто перетаскала тонну тяжестей, однако несмотря на это, к мероприятию в «Королевском капризе» решила подготовиться со всей тщательностью, поскольку понимала важность такого неформального общения. Зная, как индийцы благосклонны и дружелюбны к тем, кто уважает их традиции, она выбрала для этого вечернего мероприятия сари из тончайшего тёмно-синего шёлка, расшитого золотом, которое было куплено в одну из предыдущих поездок, и даже освежила в памяти несколько поговорок на хинди.
Однако все её усилия оказались тщетными.
Во-первых, желание Киры продемонстрировать её уважение к индийским ценностям не было по достоинству оценено. Мистер Сайгл лишь коротко произнёс: «Великолепно!» и растянул губы в дежурной улыбке. Остальные последовали его примеру.
Во-вторых, общения, как такового, не получилось. За столом, кроме мистера Сайгла, присутствовало ещё трое его помощников. Двое из них оказались не говорящими по-английски, а третий, хоть и говорящий, весьма тонко улавливал настроение шефа и не позволял себе быть более общительными, нежели тот сам.
Из женщин, кроме Киры, присутствовала лишь Аша, супруга мистера Сайгла. Она по-английски и знала, и понимала, но её ответы были таким сухими и односложными, что напрочь отбивали у Киры всякую охоту продолжать разговор.
Поэтому, когда ужин в «Королевском капризе» подошёл к концу., Кира была этому несказанно рада.
* * * *
Стройный, подтянутый мужчина в лёгком бежевом костюме неслышными шагами прошёл по коридору и остановился у номера, где поселилась Кира. Поколдовав секунды три над замком, он слегка приоткрыл дверь и протиснулся вовнутрь. Бегло осмотрев обстановку комнаты, он устремился в ванную. У стеллажа, заставленного баночками и тюбиками мужчина остановился, как зачарованный...
* * * *
… Войдя в номер, Кира, не снимая сандалий, плюхнулась на диван. Прикрыв глаза, она стала прокручивать в памяти события уходящего дня. Ох, и длинным он выдался! Длинным и безуспешным.. Она так и не смогла завязать дружеских отношений с предполагаемыми Милкиными партнёрами. Видимо, не ко двору пришлась. Жаль. Но ничего, фармпроизводство она увидела и оценила, образцы продукции привезёт. А обаять индусов... Что ж, у Милки это, несомненно, получится гораздо лучше.
Полежав ещё несколько минут с закрытыми глазами, Кира поднялась и прошествовала в ванную. Сейчас она примет душ, а баночки с мазями и кремами сложит в сумку завтра перед отъездом в аэропорт. В конце концов, личных вещей у неё совсем мало. Она привыкла путешествовать налегке...
Что-то в обстановке ванной комнаты её смутило... Вроде всё на месте, но что-то было не так, как она оставляла. Или ей это показалось?
* * * *
Самолёт из Дели приземлился на два часа позже времени, оговоренного в расписании. Благополучно пройдя паспортный контроль, Кира вышла в зал прибытия пассажиров одной из первых и неспеша прошествовала через толпу встречающих, внимательно оглядывая всех. Милки среди них не было. Её, Киру, вообще никто не встречал — даже «альбиноса» нигде не было видно, хотя Милка горячо заверяла, что лично приедет в аэропорт встретить её. Может, обстоятельства переменились? В недоумении Кира набрала Милкин номер, но механический голос отстранённо сообщал, что абонент временно недоступен, и настоятельно рекомендовал перезвонить позже или отправить СМС-сообщение. Кира решила, что в данной ситуации отсылать СМС-сообщение нет смысла. Насчёт перезвонить это правильно. Она, безусловно, перезвонит, но попозже. А вот что делать сейчас: ехать домой или ещё подождать? Кира выбрала второе. Усевшись на чудом оказавшейся свободной скамеечке у входа, она получила возможность и наблюдать за входящими, и самой, если что, быть на виду.
...Прошёл час, но Милка так и не появилась. Тогда Кира решила ехать домой и уже из дому названивать подруге. На душе у Киры было неспокойно: Милка всегда была такой исполнительной и пунктуальной, и если она не приехала и не перезвонила, значит, случился какой-то форс-мажор.
Кира уже направлялась к рейсовому автобусу, когда на её плечо легла чья-то тяжёлая ладонь. Кира вздрогнула. Обернувшись, увидела «альбиноса», глядящего «сквозь» неё. Он пробормотал какие-то извинения насчёт того, что в городе сплошные заторы и ему пришлось стоять в пробке почти час... «Ой, да фиг с тобой! Мне главное, чтоб с Милкой ничего не случилось», — раздражённо подумала Кира, а вслух спросила:
— А где Мила? Она обещала встретить меня... Телефон у неё отключен.
— Она за городом, подыскивает подходящее помещение для склада, — спокойно ответил «альбинос», закуривая сигарету. — А мне ты разве не рада, детка? — он взял Киру за руку.
— Нет, — отрезала Кира и выдернула руку.
— Что так? — удивился он, выпуская колечко дыма. — Неужели нисколечко не рада? А зря. Я мог бы отвезти тебя в город, — осклабился Серж.
— Вот что, — прошипела Кира, — бери пакет и уматывай. Я сама как-нибудь доберусь.
С этим словами она протянула «альбиносу» пакет с «индийскими образцами», как она про себя назвала привезенную посылку, и попыталась пройти к остановке. Но «альбинос» преградил ей дорогу.
— Советую выбирать выражения, детка, — бесцветные глаза обдали холодом, так что Кира даже поёжилась. — Мы же компаньоны, как никак, — добавил он и ухмыльнулся.
Кира огляделась по сторонам в надежде встретить кого-нибудь из знакомых, чтобы отвязаться от докучливого встречающего, но увы. Среди многонационального разнообразия лиц знакомого не было ни одного.
В конце концов «альбинос» отступил, и Кира чуть ли не бегом рванула к остановке. Уже сидя в маршрутке, она подумала, что поговорка «мир тесен» имеет свойство срабатывать в самых неподходящих случаях.
Как-то раз на одном из закрытых мероприятий, куда Киру позвали попереводить, ей встретилась одна на редкость болтливая приятельница. Как она оказалась на зарытом мероприятии — уму не постижимо. Но только, завидев Киру на фуршете, дама вцепилась в неё железной хваткой и уже не выпускала до самого конца. Кира ушла тогда совершенно измотанная. Сейчас она была бы безмерно рада и этой зануде, но увы, увы....
Если бы в тот момент Кире сказали, что одно знакомое ей лицо всё-таки находится неподалёку и внимательно наблюдает за разыгравшейся мизансценой, она весьма бы удивилась. Более того, столкнувшись с ним, она его вряд ли бы вот так, сходу и узнала, потому что по каким-то необъяснимым причинам мужчина сменил помятые льняные брюки, широкую панаму и выцветшую футболку на элегантный летний костюм.
* * * *
По дороге домой Кира заехала к собачнице Лиле, у которой на время своего отсутствия всегда со спокойной душой оставляла собаку. Заслышав ещё в коридоре шаги хозяйки, Феона с радостным лаем бросилась ей навстречу.
— Феоночка, девочка моя! Скучала, моя хорошая? И я по тебе скучала, — приговаривала Кира, гладя и целуя собаку.
— Ещё как скучала, — отозвалась Лиля. — В первый день сидела как в воду опущенная и даже к еде не притронулась. Еле-еле уговорила её принять пищу.
— Спасибо тебе, Лиля, — горячо поблагодарила знакомую Кира. — Даже не представляю, что бы я без тебя делала!
— Да брось ты! Я тебе помогла, ты мне поможешь... Кстати, подруга, я вот что хотела попросить тебя... Не сможешь побыть здесь с моим зверинцем до завтра? Извини, что напрягаю, но тётка позвонила, попросила привезти ей в деревню продуктов, лекарств... Так как, останешься? Не тяжело после дороги?
Заверив Лилю, что с ней всё в порядке и что она будет в распоряжении «зверинца» ровно через час, Кира помчалась домой, чтобы бросить сумку, захватить кое-что необходимое из вещей, а заодно по дороге купить любимый Феонин корм.
Поздно вечером, когда Кира накормила всех Лилиных питомцев и уже собиралась ложиться на диване в гостиной, затрещал мобильный. Звонила Милка.
— Слушаю тебя, Мила! — весело крикнула в трубку Кира.
— Привет! — голос подруги звучал как-то приглушённо. — Ты что, не дома? Я звоню-звоню тебе...
— Да вот, Лиля попросила меня до завтра побыть с её котами-собаками.... — начала Кира и тут же обеспокоенно спросила: — Что с тобой? Ты заболела?
— Просто устала, — ответила Милка. — Оказывается, найти подходящий склад — это целая проблема. Ну, да ладно с ним... Лучше поведай мне, как ты съездила, как тебя встречали...
Секунду-другую Кира колебалась, стоит ли рассказывать ли Миле о странном поведении их будущих компаньонов. А потом решила: Милка должна знать всё. В конце концов, если с самого начала такое недоверие, то, может, не надо и связываться? А об «альбиносе» решила всё-таки умолчать.
Выслушав Кирин рассказ, Милка возмутилась:
— Вот это да! Да что они возомнили о себе? Думают, что единственные? Да если бы не рекомендации друзей Жорика, я бы ещё трижды подумала, знакомиться ли мне с их продукцией... Придётся разобраться.. Ты не расстраивайся, Кирюха...
«Кирюхой» Милка называла Киру в студенчестве. Волна тёплых воспоминаний окутала её подобно детской фланелевой пижамке. И все сомнения и беспокойства рассеялись вмиг. Даже «альбинос» уже не казался ей настолько отвратительным!
— Эй, Кир! Ты меня слышишь? — голос Милы вернул её к реальности.
— Что? А, да, — пробормотала Кира.
— Я спрашиваю, во сколько завтра ты будешь дома, чтобы я к тебе подъехала?
— В десять-одиннадцать утра.
— Замётано, — сказал Мила и отсоединилась.
* * * *
...Утром подойдя к двери своей квартиры, Кира открыла сумочку, чтобы достать ключи. Вдруг Феона, которая до этого момента вела себя вполне спокойно и дружелюбно, вмиг стала резкой и даже агрессивной. Она прыгала вокруг Киры, лаяла и всячески мешала хозяйке подступиться к двери.
— Ну, всё, Феона, хватит! Быстро в сторону! — прикрикнула на неё Кира, потеряв терпение.
Она уже схватилась за ручку, собираясь отпереть дверь, как вдруг та сама поддалась и слегка приоткрылась. Кира замерла...
В квартире всё было перевёрнуто вверх дном: диванные подушки разворочены и брошены прямо на пол, ящики письменного стола выдвинуты наружу до отказа, а их содержимое вывалено рядом кучей. Одёжный шкаф зиял пустотой, поскольку все платья, юбки и кофточки были безжалостно разбросаны...Несомненно, кто-то что-то искал. Но кто и что? Никаких особых драгоценностей у Киры не было. Так себе, скромное колечко — подарок бабушки, пара серёжек, цепочка и ещё несколько дешёвых побрякушек: то ли кулончиков, то ли брошек. Проверить, всё ли из этого на месте, у Киры не было никаких сил. Да и отыскать что-либо среди этого хаоса было пока что делом бесперспективным.
Из зарубежных поездок Кира, как правило, тоже ничего ценного не привозила. Вот разве что два натюрморта, подаренные ей одной старой французской художницей, подругой Регины Сильвестровны. Но картины эти были из разряда тех, что пишут нынче сотнями, и художественной, равно как и исторической ценности, они не представляли. Просто подарок хорошей знакомой на добрую память, и не более того. Да, впрочем, тот, кто проник в дом, картинаями явно не интересовался: они преспокойненько себе висели на стене нетронутыми, в целости и сохранности.
От всего увиденного и пережитого у Киры закружилась голова и подкосились колени. Чтобы не упасть, она прислонилась к косяку дверей. Феона преданно поглядела на хозяйку и жалобно заскулила.
Из сумки донеслась телефонная трель. От неожиданности Кира резко дёрнулась и чуть не упала...
— Ну, наконец-то, — раздался на том конце провода ворчливо-беззаботный Милкин голос. — Дрыхнешь, соня? Ха-ха-ха! Мне тут позвонили насчёт склада. Говорят, отличный вариант. От города, правда, километров сто будет, но по всем параметрам это то, что нам надо. Сейчас еду туда посмотреть... Эй, Кирюха, ты слушаешь меня? Скажи хоть слово, чтобы я знала, что ты со мной...
— Мила, — еле выдавила из себя Кира, — меня обворовали...
— Когда? Где?! — ахнула Милка. — На тебя напали? Ты ранена? Избита?
— Нет, проникли в квартиру, когда меня не было... Всё перевернули... Испоганили...
— Проверь, все ли ценные вещи на месте.
— Да не зна-а-ю я!! — взвыла Кира. — Здесь как смерч пронёсся... Мне.. мне.. ужасно здесь находиться, — всхлипнула Кира и разрыдалась.
— Ну-ну, успокойся! — испугалась Милка. — Выпей чего-нибудь успокоительного и вызови полицию. Как вообще грабители проникли к тебе? Взломали дверь?
— Вроде нет, — пробормотала Кира, понемногу приходя в себя.
А и в самом деле, как воры пробрались вовнутрь?
— Вроде или нет? — уточнила Мила.
— Точно нет, — ответила Кира, предварительно осмотрев замок входной двери.
— Послушай, — продолжала Милка, — а, может, ты сама забыла запереть дверь, когда вчера возвращалась? Устала после дороги и всё такое...
Разумные Милкины вопросы и доводы выводили Киру из состояния ступора. Да, вчера она безумно устала после дороги, потом была вся эта возня с ожиданием Милки и перепалки с «альбиносом»... Словом, в данный момент она не может поручиться, что сама не оставила дверь незапертой.
Условившись встретиться завтра в кафе — ведь обернуться со складами раньше завтрашнего дня всё равно не получится, Мила отключилась, настоятельно порекомендовав Кире всё-таки обратиться в полицию и заручившись обещанием, что сегодня та всё-таки переночует у Лили.
— Обещай мне, что сообщишь в полицию об ограблении. Да, и ещё: дома не ночуй, а то мало ли что... Побудь сегодня у этой своей собачницы...
Последнее Кира пообещала с чистой совестью, а вот насчёт полиции-милиции — нет, нет и ещё раз нет. Она так и сказала Милке. За годы жизни в Америке та, поди, привыкла к тому, что у них полицию зовут на помощь всегда, даже если повод ничтожно мал. Ну, а у нас только в крайних случаях, когда совсем уж «прижмёт». Да и потом, Кире вовсе не хотелось выглядеть полной идиоткой в глазах участкового: ведь она уже почти поверила в то, что сама по халатности не заперла дверь на замок....
А с представителем органов ей всё-таки пришлось пообщаться. Правда, в неофициальной обстановке и совсем по другому поводу.
* * * *
… Солнце палило нещадно и как-то совсем не по-апрельски. Во дворе было тихо и пустынно. Так обычно бывает в старых городских двориках в жаркий летний полдень. Не сидели старушки у подъезда, предпочитая раскалённым скамейкам спокойную прохладу «сталинки». Не резвилась детвора на площадке: те, что постарше, были в школе, а малышей, понятное дело, родители перепрятывали от аномальной жары по домам.
Из соседнего подъезда вышел плотный, молодцеватый мужчина в парадной форме полковника милиции и направился к остановке.
— Дядя Ван-я-я! — окликнула его Кира.
Мужчина обернулся и расплылся в улыбке.
— Кирочка, где это ты всё время пропадаешь? Совсем нас с Машуней забыла, навещать перестала..
Машуней звали супругу дяди Вани, то бишь Ивана Анатольевича, и верную спутницу его нелёгких милицейских будней.
— Или заболела, не дай Бог? — вдруг забеспокоился Иван Анатольевич. — Бледненькая ты какая-то, уставшая...
«Да нет, просто поездка была тяжёлой и нервной, после неё толком отдохнуть не успела, а прийдя домой, обнаружила, что в квартире порылись воры...» — пронеслось в голове Киры. Вслух же она заверила, что всё в порядке, просто действительно, немного подустала.
— Вы такой нарядный сегодня, дядя Ваня! Никак к награде представили? — заметила Кира.
— Почти угадала, — улыбнулся Иван Анатольевич. — Начальство сегодня чествует наше управление. Поговаривают, даже министр приедет...
— Здóрово, поздравляю! А как себя чувствует тётя Маша?
Этой зимой тётя Маша перенесла тяжёлое воспаление лёгких.
— Потихоньку поправляется. Но ты же знаешь Машуню: чуть легче, тут же в бой рвётся. То дети, то внуки, то борщи, то ещё что-то... Мне б её в санаторий уговорить поехать! Так нет! Упёрлась и говорит: либо с мной поедет, либо никак. Вот и жду, когда начальство отпустит, там и съездим с Машуней сосенками да можжевельником подышим...
Они ещё некоторое время поговорили о том о сём.
«А, может, рассказать дяде Ване всё, как было? Он поможет разобраться... Но, с другой стороны, рассказать это значит испортить ему такое важное мероприятие. А он явно ждёт его — вон сияет, как новая копеечка... Да и потом, сама виновата. Внимательней нужно быть» — решила про себя Кира и, пожелав дяде Ване отлично провести время и пообещав, что на днях непременно навестит тётю Машу, отправилась в строительный магазин. Она решила не ехать к Лиле, а остаться ночевать дома. Вот только предварительно сменит все замки.
Остаток дня Кира провела за уборкой квартиры. Она разбирала и рассортировывала вещи, складывала книги, расставляла по местам статуэтки, коробочки, шкатулки...
«На закуску» была оставлена ванная комната: там беспорядок был просто ужасающим. Воры прочесали небольшое пространство основательно: вдоль и поперёк и сверху вниз. Ничего не пропустили, поганцы!
Слегка прикрыв за собой дверь, Кира уж было собралась «запустить руки в работу», как вдруг ощутила едва уловимый запах очень дорогого парфюма. Где-то это уже было... Было.. Точно было... Где-то она ощущала этот запах. Причём, совсем недавно. Но где?
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Понедельник, 25 Мар 2013, 15:49 | Сообщение # 11 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Чем дальше -- тем интригующе... Что искали в номере гостиницы? Кто перевернул всё в квартире? И кто этот мнимый француз Пьер? Что он забыл в России и почему следил за Кирой в аэропорту? И наконец, чей дорогой парфюм она почувствовала в ванной? А не "Пьер" ли это был?!
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Понедельник, 25 Мар 2013, 19:15 | Сообщение # 12 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Соглашусь с Вами, Виталий, и, чтобы не тянуть кота за хвост, выкладываю продолжение.
________________
* * * *
На следующий день Милка не перезвонила. Кира набирала её номер бесконечное количество раз, но тщетно. Всякий раз механический голос талдычил одно и то же: «Абонент вне зоны действия сети... Перезвоните позже». «Как заезженная пластинка, — раздражённо подумала про себя Кира. — Я и без их напоминания перезвоню, если это будет очень нужно лично мне». Хоть бы что-то новенькое сочинили. Ну, например: «Ваш абонент ненадолго отлучился по делу... Перезвонит, когда вернётся. Если захочет». Ну, как-то так. Всё ж, какое-никакое разнообразие.
Чтобы немного прийти в себя после вчерашних потрясений, Кира решила пройтись по магазинам. Кстати, и парфюмерный посетить не помешало бы. Ведь те мерзавцы, что пробрались к ней в дом, мало того, что перевернули всё вверх дном, так ещё и флакончики с её любимой туалетной водой попортили. Интересно, что они надеялись найти внутри? Золото-бриллианты? Смешно, право.
Внутри магазина, носящего простецкое название «Пахнющий базар», но по виду напоминающего больше хрустальный дворец, было прохладно и не особо многолюдно. Кира уж было обрадовалась, что сумеет быстро справиться с покупками, но не тут-то было. Стоящая впереди парочка — высокий, худосочный мужчина и приземистая, упитанная женщина неопределённго возраста — тщательно и дотошно выбирали нужный им парфюм. Угодить им, по всей видимости, было трудно: если мужчина как будто соглашался, то женщина была непреклонна. Она хмурила брови, презрительно кривила губы, а потом изрекала: «Нет, это не для Алекса. Это, скорей, подойдёт его шофёру» или «Неплохо, но так, по-моему, пахнет каждый второй мужчина». Молоденькая продавщица носилась сайгаком туда-сюда, пытаясь и так, и эдак угодить привередливым покупателям, поскольку нутром чувствовала исходящий от них запах денег. Кира никуда не торопилась и потому, рассматривая флакончики и коробочки, терпеливо ждала, когда капризная дама соблаговолит, наконец, одобрить предлагаемую ей продукцию.
— Вот, смотрите, — щебетала продавщица, — наша новинка, мы только получили. Характерный аромат с нотками тропического сада и экзотических трав... Он как бы уносит вас на берег океана. Здорово, да? Уверяю, вы останетесь довольны.
Дама снисходительно взяла пробник, вдохнула в себя исходящий от него аромат, и, полуприкрыв глаза, стала совершать медленные вращательные движения головой. Со стороны она напоминала дегустатора коньяков.
— Тропический сад и экзотические травы недостаточно изысканно, по-моему, — наконец изрекла дама. — Как ты считаешь, Роберт?
Бедный Роберт, желая поскорее спастись бегством, не смел, однако перечить своей спутнице. Согнув плечи и переминаясь с ноги на ногу, он промычал что-то невразумительное. Картина была настолько комичной, что Кира не удержалась и продекламировала:
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…
Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
И рассмеялась.
Все трое, включая продавщицу, раскрыв рты, в недоумении уставились на Киру.
Первой опомнилась дама. Окинув Киру неодобрительным взглядом, в котором читалось одно: «Ну, и нахалка!», она сквозь зубы процедила:
— Какой жираф, девушка? На кого это вы намекаете?
— Нет-нет, — всё ещё смеясь ответила Кира, — это не жираф, это Николай Гумилёв. Странно, что вы обратили внимание на жирафа. Я вообще-то имела в виду ароматы...
Женщина с опаской отодвинулась от Киры. Мужчина незамедлительно последовал её примеру. Продавщица заметно занервничала.
Тогда Кира, желая успокоить всех, произнесла:
— Да это я так, для разминки. Не обращайте внимания.
Мужчина и женщина смерили Киру осуждающими взглядами. Продавщица, желая перехватить инициативу, с удвоенной силой зачирикала:
— А вот этот аромат как нельзя лучше отразит авантюрный дух древнего викинга...
С этими словами она поднесла пробник даме. Смесь запахов горького апельсина и чёрного перца буквально взорвал воздух вокруг. У Киры закружилась голова. Но не от аккордов аромата, а от сделанного ею открытия: именно этот запах она почувствовала вчера у себя в ванной.
«Древний викинг... Дух авантюриста...».
Именно такой аромат «источал» «альбинос».
Оставив позади себя ошарашенную троицу, которая теперь уже нисколько не сомневалась, что «девица того, с приветом», Кира выскочила на улицу и лихорадочно стала тыкать пальцами в кнопки мобильного, пытаясь отыскать номер Милки в списке вызовов. Господи, только бы успеть предупредить её! Она, наверное, даже не подозревает, с каким мерзавцем связалась и в какой опасности находится. Только бы она взяла трубку!
С третьей или четвёртой попытки у Киры получилось набрать номер. Пошёл длинный вызов.
— Аллёу, Кирюха! — пропела Милка своим мелодичным голосом, который нельзя было спутать ни с каким другим.
— Мил, слушай, я знаю, кто пытался обворовать мою квартиру, — без предисловий заявила Кира.
— Да ты что! — ахнула Милка.
— Скажи, ты давно знаешь твоего напарника Сержа?
— Да нет, не очень... Это Жорик его хорошо знает.. А зачем тебе это?
— Мила, это очень опасный человек!! Это он пытался обворовать мою квартиру. Только я пока не понимаю зачем!!
— Кир, погоди, успокойся! Откуда у тебя такая информация?
— Запах викингов, понимаешь?
— Признаться, не очень, — ответила Мила. — Объясни толком, пожалуйста.
— Аромат его туалетной воды остался в моей ванной комнате!! Смесь горького апельсина с чёрным перцем! Это точно был он!
— Послушай, дорогая, успокойся! Запах ещё ни о чём не говорит. Любой мог купить такую воду. И потом, твою квартиру взломали либо поздно вечером, либо ночью. Так вот, Серж в это время преспокойно смотрел телевизор в соседнем со мной номере в гостинице.
— Это правда? — пробормотала Кира.
— Абсолютная, — заверила Мила. — У него дикая привычка включать телек, чтобы тот гремел, и я дважды заходила к нему с требованием приглушить звук.
Секунду помолчав, Мила продолжала:
— Вчерашние события совершенно выбили тебя из колеи. Я советую тебе выпить кофе с чем-нибудь покрепче. Коньяком или бренди, к примеру... Скоро я закончу переговоры по рекламной кампании и где-то в пять перезвоню тебе. Мы встретимся и я надеюсь, что смогу тебя успокоить.
Но ни в пять, ни в шесть, ни даже в семь Мила не позвонила. Кира несколько раз попыталась дозвониться до подруги, но телефон не отвечал. «Наверное, опять замоталась», — подумала Кира и, чтобы скоротать время, решила просмотреть материалы, которые ей уже давненько переслала преподавательница-француженка Регина Сильвестровна и до которых всё никак не доходили руки. Феона, решив не мешать хозяйке, улеглась на коврике возле кресла и, казалось, быстренько задремала. Но на самом деле, из-под полуприкрытых глаз она внимательно следила за обстановкой в гостиной и в случае прихода незваных гостей готова была со всей собачьей готовностью исполнять функции сигнализации: лаять, выть и всякими иными доступными ей способами привлекать к их с Кирой скромному жилищу любого, кто окажется способным защитить хрупкую женщину и её преданную четырёхлапую подружку.
Поэтому когда в девять вечера раздался звонок мобильного, Феона, вскочив, отреагировала моментально.
— Тс-с, Феона! — цыкнула на собаку Кира и потянулась к телефону. Взглянув на дисплей, вздохнула с облегчением: звонила Мила. «Слава Богу, отозвалась», — подумала Кира и весело прощебетала в трубку:
— А я уж было решила, что рекламщики тебя заарканили окончательно.
Но вместо ответа раздалось сдавленное рыдание, а потом кто-то всхлипнул.
— Мила!! — испуганно закричала Кира. — Это ты? Что случилось?!!
В трубке молчали.
— Мила!! Где ты?!! Ты можешь говорить? Скажи же мне что-нибудь!!!
— Ты... оказалась... права, — сдавленно прошептала Милка. — Он.. он напал на меня... Я... убила его.. Здесь … столько... крови.... Руки мои в крови...
У Киры всё похолодело внутри.
— Мила, ты говоришь о Серже?
— Да, он … хотел меня убить.. Напал... Я ударила его бутылкой по голове... Кирюха, — вдруг разрыдалась Милка, — меня посадят!! Если приедет милиция, я ничего не смогу доказать...
Кира постаралась взять себя в руки и мыслить спокойно.
— Милочка, оставайся на месте, ничего не трогай, слышишь: ничего. Где ты вообще находишься?
— Я в «Плавучем острове».
— Подожди меня! Я сейчас, мигом. Никуда не звони, я уже бегу!!
Бросив телефон на диван, Кира стала машинально натягивать на себя джинсы. Феона скулила, цепляясь то за одну штанину, то за другую. А когда Кира вылетела в прихожую и попыталась обуть мокасины вместо домашних тапочек, Феона отчаянно завыла.
— Девочка, не скучай, я скоро буду! — прошептала Кира и, чмокнув собаку прямо в нос, вылетела во двор.
От Кириного дома к «Плавучему острову» вели две дороги. Первая пролегала через шоссе, а вторая — через небольшую лесо-парковую зону. Второй путь был немного короче, и Кира, не раздумывая, устремилась через парк. «Только бы Милка не натворила никаких глупостей...» — шептала она на бегу. Скорей, скорей! Деревья и кустарники и так проносились мимо неё со скоростью автомобиля, а Кира всё подгоняла себя: «Скорей, ну же, скорей!». А то не ровен час, и Милка, всегда такая умная и сдержанная, вдруг возьмёт и в минуту опасности или затмения скажет что-нибудь такое, что впоследствии сыграет против неё...
— Мила, ты где? — спросила Кира, осторожно открыв дверь офиса. Её встретила зловещая тишина. Во всех помещениях было пусто и царил полумрак. Светилась лишь дальняя комната. Осторожно миновав секретарскую и буфетную, Кира вошла в ту комнату, что планировалась под комнату переговоров, и вскрикнула. На полу в луже крови лежал «альбинос». Голова была рассечена, отчего его белесые волосы приобрели какой-то странный коричнево-бурый оттенок. Рядом валялась разбитая бутылка коньяка. Очевидно, Милка, защищаясь, схватила первое, что попалось под руку, и... Почувствовав, как тошнота подбирается к горлу, Кира выскочила через стеклянную дверь на причал и там увидела Милку. Та сидела на парапете, свесив ноги, и немигающим взглядом смотрела на маленькие волны, которые с лёгким всплеском прибивались к бетонным опорам. .
— Вот ты где... Я всюду ищу тебя, — начала Кира.
Милка посмотрела на неё и, ничего не сказав, снова уставилась на воду. Кира устроилась рядом и, обняв подругу, горячо зашептала:
— Я найму лучших адвокатов... Я... буду свидетельствовать в твою пользу... Я даже скажу, что видела, как этот подонок напал на тебя... Я всё сделаю ради тебя, дорогая моя подружка. Ты меня всегда выручала и даже жизнь спасла однажды... Теперь настал мой черёд помочь тебе...
Милка медленно повернулась, и Кира вдруг увидела в глазах той, кого всегда считала своей лучшей подругой, какой-то странный огонёк. В считанные секунды крепкие пальцы сомкнулись вокруг шеи Киры, подобно удаву, и когтями впились в нежную кожу. «Господи, она, наверное, помешалась от ужаса!» — пронеслось у Киры в мозгу. Пытаясь высвободиться, Кира сделала попытку вывернуться и машинально дёрнула Милку за волосы, отчего та пошатнулась и упала в воду, потащив за собой и Киру. «Я же не умею плавать!» — захотелось закричать Кире, но крик застрял в горле. На какие-то пару секунд Милка отпустила Киру, и та стала тонуть. Чтобы удержаться на плаву, она стала усиленно двигать руками и ногами и неожиданно нащупала под водой какую-то металлическую перекладину. Кира попыталась ухватиться за неё обеими руками, чтобы, подтянувшись, выбраться наверх, но цепкая рука схватила её за волосы..
Удар головой о что-то твёрдое.... Милкино лицо, искажённое злобой и ненавистью.
«Боже мой, зачем?! Милка, ну зачем тебе убивать меня?!!».
Ещё удар... Где-то рядом раздался собачий лай.
«Ну, вот и всё», — последнее, что молнией пронеслось у Киры в мозгу. А дальше — мрак, тьма. И именно в этот момент удавоподобная хватка ослабела, и чьи-то сильные руки подхватили Киру и вынесли на поверхность.
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Понедельник, 25 Мар 2013, 21:01 | Сообщение # 13 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Альбинос человек Милы? Это она приказала ему обыскать квартиру Киры? А потом убила его, ведь Кира сама рассказала о парфюме и она решила избавиться сразу от "двух зайцев"... А спас Киру наверняка "Пьер"...И почему Мила хотела убить Киру?
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Вторник, 26 Мар 2013, 12:46 | Сообщение # 14 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Виталий, Вы - идеальный читатель: мыслящий, любознательный, докапывающийся до сути,. Спасибо!!!
Чтобы поставить все точки над "і", предлагаю окончание.
_____________
* * * *
Кира попробовала повернуться набок, но всё тело ныло и было каким-то чужим, не её..
"Что такое смерть? Неприятный момент перехода в иной мир". Действительно, очень неприятный. Голова как чугунная. К горлу подкатывает тошнота. Шею как будто сдавливает тугой воротник...
Неужели это всё, конец? Нет-нет, ведь боль как раз и говорит о том, что ты ещё жив...
"Вступи в природные врата и ходы тела...".
Кира предприняла ещё одну попытку подняться. Не получилось. Мерзкая, тупая боль разлилась по всему телу. Кира застонала и вновь впала в забытье....
Ей снилась синяя даль и хлопкообразные облака, и зелёная лужайка, по которой носилась Феона. Потом откуда-то вдруг появилась Лиля и, сохраняя внешнее дружелюбие, вдруг начала душить Киру. «За что?» — вопрошала Кира, но Лиля не отвечала и молча продолжала душить её.
«За что? За что?!! За что-ооо?!!». Кира пыталась кричать, но Лилины руки сомкнулись вокруг шеи, и последнее «За что» Кира уже почти прохрипела.
— Кажется, она просыпается, — сказал мужской голос по-английски.
— Ну, слава Богу!. Уже почти сутки прошли, — ответил ему второй.
Кира с трудом разлепила глаза и увидела склонившегося над собой Сатеша. Вид у него был крайне обеспокоенный.
Сатеш? Откуда здесь Сатеш? Неужели она в Индии? Или это продолжение сна?
— Где я? Что со мной? — одними губами прошептала Кира. — В больнице, дочка, в очень хорошей больнице. У тебя было небольшое сотрясение, но уже всё в порядке, ты выздоравливаешь. А ты разве не помнишь, что произошло?
Кира напряглась. Холодная вода... Руки, удавкой сжимающие её горло...
— Милка, — шёпотом выдохнула Кира, — она хотела меня убить. Только за что? За что?!
— Видишь ли, дорогая, — начал Сатеш. — я мог бы тебе сейчас ответить на этот вопрос, но только я не вполне уверен, что это не повредит твоему самочувствию...
Он говорил что-то ещё, и Кира вдруг явственно вспомнила все события прошедших дней. Выставка... Милка... «Альбинос»... Поездка в Индию. Какие-то тестовые образцы продукции. Потом начало твориться что-то страшное и непонятное...
— Нет-нет, прошу вас, Сатеш, я должна знать всё... — Кира сделала попытку заговорить громче, но закашлялась. Всё-таки разговаривать даже вполголоса ей было ещё трудно.
— Ну-ну, дочка, не напрягайся. Давай рассказывать буду я, и если ты устанешь, дашь мне знать, и мы отложим беседу на попозже. Договорились?
— Договорились, — согласно прошептала Кира.
И Сатеш, постаравшись устроиться поудобнее в совершенно неудобном для него кресле, начал свой рассказ.
— Когда ты позвонила мне и сказала, что едешь в Дели, мы с женой моей Читрой обрадовались несказанно. Приготовили тебе твою комнату, принесли туда всё, что ты любишь. Ведь за время нашего знакомства ты стала для нас как родная дочь. ..
Однако то, что произошло в аэропорту, меня совершенно обескуражило. Во-первых, безаппеляционность, с которой твои новые компаньоны запретили тебе поселиться у нас дома. Во-вторых, они имели наглость запретить тебе общаться с кем бы то ни было, кроме них. И, в-третьих, их неусыпный контроль за каждым твоим шагом. Сначала меня это просто возмутило, а по зрелом размышлении показалось весьма подозрительным. Я стал опасаться, что тебя вслепую могут втянуть в какую-то опасную игру.
Как поступить? Понятное дело, что исходя из вышесказанного, сопровождать тебя по городу я не смогу. Тайно выслеживать и подслушивать — так я слишком стар для таких приключений... Словом, мне нужен был человек, который держал бы тебя в поле зрения и, в случае чего, мог обеспечить твою безопасность.
Я знал такого человека. Это один мой старинный знакомый, бывший полицейский, который по долгу службы некоторое время назад оказался в Дели и очень помог мне в одном очень сложном вопросе. Связи с ним я не потерял: выйдя в отставку, он увлёкся садоводством, поэтому часто бывал в Индии, поскольку наша страна в этом плане — настоящее сокровище, не побоюсь этого слова.. Я знал, что мой друг снимает небольшой домик в Северном районе. Да только в городе ли он сейчас — вот что меня беспокоило.
Однако судьба оказалась ко мне благосклонна. Мой приятель не только оказался в городе, но и, выслушав мою просьбу, с готовностью согласился помочь.
Сатеш откашлялся и продолжил:
— Я, конечно, знаю теперь всё, но поскольку дело вёл мой друг, полагаю, что будет правильнее, если он сам лично расскажет о тех событиях, свидетелем которых был, в которых сам лично принимал участие и на исход которых оказал значительное влияние... Прошу вас, друг мой... А я пока присяду в уголочке, выпью кофе, а то я совсем что-то расклеился от этих детективных треволнений...
Кира знала, что в палате, кроме Сатеша и неё, присутствует ещё кто-то — ведь она слышала, как Сатеш с кем-то разговаривал. Но поскольку человек этот сидел у окна в изголовье кровати, то ни лица, ни его самого Кира физически разглядеть не могла, а потому полагала, что это, вероятно, один из врачей, говорящих по-английски, который помог Сатешу пройти в палату.
Невысокий, крепко сложенный мужчина неопределённого возраста (ему на вид с одинаковым успехом можно было дать и тридцать пять и сорок пять лет.) в лёгких летних брюках и такой же рубашке, взял стул и уселся рядом с Сатишем. Что-то в его облике показалось Кире смутно знакомым...
— Bonjour, madame, — начал он и, видя, как округлились глаза у Киры, воскликнул::
— О, нет, только не говорите, что не помните меня. А то этим вы окончательно разобьёте мне сердце!
— Пьер! — попыталась закричать Кира, но снова закашлялась. Попыталась приподняться на локте, но закружилась голова
— Лежите-лежите, не двигайтесь! — предостерегающе воскликнул Пьер и поднёс к её губам стакан с бежевой жидкостью.
— Что это? — прохрипела она и снова закашлялась.
— Пейте-пейте, это поможет востановить ваши голосовые связки, — ответил Пьер.
Кира немного отхлебнула, сглотнула и поморщилась. Горькое. Глотать больно. Но кашлять всё-таки перестала.
— Ох, зря мы затеяли этот рассказ! — всплеснул руками Сатеш. — Ты, дочка, ещё не оправилась как следует, и лишние переживания тебе вовсе ни к чему.... Пожалуй, лучше будет отложить этот разговор на завтра или послезавтра...
Но Кира схватила его за руку и сердито прошептала:
— Самым «лишним» переживанием для меня сейчас будет мучиться в догадках. Так что, рассказывайте дальше!
Сатеш и Пьер переглянулись друг с другом, а затем Пьер произнёс:
— С вашего позволения, Сатеш, я продолжу этот разговор на французском. Нам с мадам так будет удобнее, не правда ли?
И он слегка подмигнул Кире.
Кира опешила. Эту фразу Пьер признёс на чистом английском языке!
— Вы.. Вы.. говорите по-английски? Значит, тогда...
Кира запнулась. Она вспомнила их встречу с Пьером в Дели. Господи, какой же высокомерной идиоткой она тогда выглядела!
— А ещё я немного говорю по-русски, — продолжал Пьер, как бы не замечая Кириного замешательства, — и в моих жилах — частичка русской крови. Дедушка мой по отцовской линии был русским... Но не будем отвлекаться от темы нашего разговора.
Итак, получив от Сатеша необходимую информацию, я сразу же отметил для себя несколько моментов. Первое, это то, что вы — переводчица, прекрасно владеющая двумя языками, имеющая опыт работы за границей, в частности, в Индии, и которую хорошо знают на таможне, а значит, не будут особо придираться к провозимому багажу. Второе, это странное поведение противоположной стороны, а именно: они приложили столько усилий, чтобы оградить вас от общения со старыми друзьями, пояснив это тем, что опасаются конкуренции. Но какую же конкуренцию мог представлять собой старый профессор истории и его жена? Это же смешно! Поэтому сразу напрашивался вывод: они опасаются вовсе не конкуренции, а того, что кто-то более опытный и проницательный откроет вам глаза на то, чтó от вас всячески хотят скрыть. Кроме того, вдруг вы ненароком что-нибудь сболтнёте и таким образом привлечёте к себе ненужное для них внимание?
Так для чего же на самом деле вы им понадобились? Ещё раз повторюсь: история с образцами, заключением контрактов и прочее в вашем случае звучит крайне неправдоподобно. Поэтому вывод напрашивается сам собой: вас хотели использовать вслепую в качестве курьера. А что можно перевозить из Азии в Европу? Нечто такое, чтобы выгодно продать и, соотвественно, быстренько обогатиться. Раньше это были драгоценные камни, золото, шелка, слоновая кость. С течением времени человечество изобрело нечто более компактное, но, тем не менее, приносящее неслыханные барыши. Теоретически можно было бы предположить, что через вас хотят сплавлять какие-нибудь редкие алмазы. Но только теоретически, потому что практически их реализовать — проблема нешуточная. Разве что под заказ. Но я так понял, что у организации не тот размах и несколько иная специализация. Поэтому оставалось одно: наркотики. Небольшими партиями их вполне можно перевозить в баночках из-под кремов и мазей через ничего не подозревающего и не вызывающего никаких подозрений курьера. Вся эта схема была до банальности проста, и любой трезво мыслящий человек без труда разгадал бы этот ребус. Но вы находились под чарами вашей старинной подруги, которой доверяли безгранично... Этим и воспользовались злодеи.
Пьер сделал паузу, отхлебнув минералки из маленько бутылочки, стоящей на столике. Наркотики... Международные банды.. Ситуация больше смахивала на спектакль абсурда. Но при упоминании о Милке Кира почувствовала, как на глаза набежали предательские слёзы, и чтобы скрыть их, она начала усиленно мять одеяло. Пьер же, попив воды, как ни в чём ни бывало продолжал:
— Я проследил за вашими передвижениями, навёл кое-какие справки... Практически всё время вы находились под моим неусыпным вниманием. Это было не сложно, ведь я снял номер по соседству с вами. Кстати, после той нашей с вами памятной встречи у Красного Форта мы встречались с вами ещё несколько раз — причём, почти лицом к лицу. Но вы меня, разумеется, не узнали. Да и как вы могли признать в респектабельном, элегантно одетом бельгийском бизнесмене вашего недавнего знакомца — придурковатого француза-очкарика!
В общем, я сделал ставку на версию с наркотиками и решил отработать её до конца. В один из вечеров я незаметно проник в ваш номер и тщательно осмотрел все непрозрачные баночки с мазями. Одна из них немного отличалась от остальных. Совсем чуть-чуть, но отличалась. Заменить её на другую, переклеив этикетки, как вы понимаете, не составило большого труда. Я отдал баночку в соответствующий департамент, где меня хорошо знали ещё со времени службы в полиции.
— И что же там оказалось? — шёпотом спросила Кира.
— Сильнодействующимй наркотик, ничтожно малая доза которого разбавляется физиологическим раствором, но эффект превосходит действие героина в несколько раз. Это новое изобретение ваших фармацевтических знакомых. Химики, разумеется, скажут вам точную формулу. От себя могу лишь добавить, что стоимость изъятой баночки «потянет» на несколько сот тысяч долларов... Как вы понимаете, я не мог допустить, чтобы вы с этим зельем пересекали границу.
— Но как вы объяснили своим коллегам, откуда у вас этот яд?
— Я сказал им, что вы — мой агент, работающий под прикрытием, — Пьер подмигнул. — И, вобщем-то, не так уж был далёк от истины. Вы вели себя сообразно нарисованному мной портрету. Даже вон, — кивнул он на перебинтованную шею Киры, — пострадали в борьбе с преступниками.
— Но почему вы сразу их всех не арестовали?
— Арестовать — дело нехитрое. Нужно было отследить их связи и узнать, куда дальше потянутся ниточки. А потянулись они в Киев, прямёхонько к вашей подруге и её ребятам. Ведь именно здесь и должна была наступить развязка.
— Но если эта посылка представляла для них такую ценность, почему же Мила сама не приехала и не забрала её у меня? И почему «альбинос»... простите, Серж опоздал на целый час? Ведь за это время всякое могло произойти...
— Да никто никуда не опоздал. Они целый час «пасли» вас, чтобы убедиться, что за вами нет «хвоста» и тому подобного... Потом как бы вдруг «нарисовался» Серж.. Почему не ваша подруга? У неё были далеко идущие планы. Зачем же где-то «светиться» лишний раз?
Кира помолчала, переваривая полученную информацию.
— Ну, а то, что начало происходить потом... Я до сих пор не могу понять, для чего им было перерывать мою квартиру? Почему убили Сержа?
— Обнаружив в искомой баночке вполне безобидную лечебную мазь, кажется, против насморка, но я не вполне уверен, они занервничали и запаниковали? Где-то в цепочке произошёл сбой. Созвонились с «партнёрами». Те клятвенно заверили, что «товар» был отгружен со стопроцентной гарантией. Кстати, вы не заметили, а ваш «цербер» перед тем, как вы вошли в здание аэровокзала, незаметно проверил, на месте ли та баночка с меткой. Убедившись, что всё в порядке, он проследил, чтобы вы благополучно прошли паспортный контроль, и отрапортовал своим хозяевам, что с заданием справился. Кстати, через несколько часов после звонка вашей подруги делийским «фармацевтам» тамошняя полиция наткнулась в одной из трущоб на изуродованный труп мужчины. Дальнейшее опознание показало, что это ваш приятель «цербер». Похоже, его перед смертью пытали... Потом, видимо, ничего не добившись, посоветовали вашей подруге «дожать» вас.
Сначала она, зная вашу простодушность и отзывчивость, решила, что вы просто-напросто забыли отдать ей «ту баночку». Поэтому, выбрав нужный момент, она отправила Сержа к вам на квартиру произвести обыск. Он, конечно же, ничего не нашёл, но в душе своей спутницы посеял нешуточные подозрения. Сначала она решила, что Серж, сговорившись за её спиной с индийскими «партнёрами», ведёт свою игру.
— Как же он мог с ними сговориться, если он языка не знал? Ведь меня для того и приставили к нему, чтобы помогать разговаривать...
— Притвориться, что не знаешь языка, очень просто, не правда ли? — Пьер внимательно посмотрел на Киру., отчего она смутилась и покраснела. «А ведь он прав, — подумала она, — львиную долю информации мы получаем с чьих-либо слов. Поди, проверь, так это или нет».
— На самом деле, - как ни в чём ни бывало продолжал Пьер, — Серж прекрасно владел английским, учился в МГИМО, но был отчислен со второго курса за какие-то валютные махинации. Но это так, между прочим. Тщательно понаблюдав за Сержем и убедившись, что он в таком же недоумении относительно пропажи баночки, ваша подруга решила, что баночку изъяли вы.
— Я? — удивлённо прошептала Кира. — Но каким образом? Я же и знать не знала обо всей этой мышиной возне...
— Как вы понимаете, проникнуть в ваши мысли они не могли, а вот внешние обстоятельства свидетельствовали как раз о том, что вы их раскусили..
— Господи, но как? Я ничего не понимаю...
— После того, как в вашей квартире порылись мнимые воры, ваша подруга настоятельно рекомендовала вам обратиться в полицию. Но вы отказались. По крайней мере, так ответили ей. И что же? Через какой-нибудь час они, наблюдая за вашим домом, видят, как вы встречаетесь с весьма солидным полковником милиции и что-то взволнованно ему рассказываете в течение получаса-сорока минут. Что они, по вашему, должны были думать?
— Так ведь это наш сосед Иван Анатольевич! Я его сто лет знаю! В тот день у них на службе было какое-то важное мероприятие, вот он и надел парадную форму. Он мне ещё рассказывал о своей жене, о том, что она недавно перенесла тяжёлое воспаление лёгких, и он хочет повезти её в санаторий...
— Ваши так называемые «коллеги», увы, не слышали, о чём вы говорили с полковником милиции, потому делали выводы лишь на основании увиденного. В результате было принято решение проследить за вами, а потом, когда представится нужный момент, нейтрализовать. Вы стали представлять для них реальную угрозу.
Пьер секунду-другую помолчал, а затем продолжил:
— Кроме того, ваша подруга решила заодно избавиться и от своего компаньона Сержа. Он к тому времени уже порядком «наследил»...
— Она убила Сержа преднамеренно? Мне она сказала, что он напал на неё...
— Да нет, она совершенно осознанно отравила его Причём в их случае это было вовсе не трудно, ведь оба были наркоманами. Небольшая передозировка и... finita la comedia. Несчастный «альбинос» даже не понял, чтó произошло. А затем она размозжила ему голову бутылкой коньяка, имитируя нападение с его стороны и защиту со своей, чтобы вы, прийдя в офис, ничего не заподозрили. Ваша подруга полагала, что когда найдут трупы... его и ваш, то она уже будет далеко и с другими документами.
— Но зачем ей было нужно убивать своего единомышленника, да ещё таким мудрёным способом?!
— После того, как вы «унюхали» запах «альбиносовского» дезодоранта у себя в ванной и сообщили об этом вашей подруге, она поняла, что ей нужно теперь постараться уничтожить все следы и выкрутиться самой. То, что вы так трогательно предупредили её об опасности, исходящей от Сержа, окончательно убедило её в том, что вы во всём подозреваете Сержа, а её считаете невольной жертвой этого монстра. Она тут же на ходу сочинила, как обстряпать дельце и под каким предлогом заманить вас в офис. Ну, а дальше вы знаете... И если бы не Феона, неизвестно, чем бы всё закончилось..
Ах, да, Феона! Как же она могла забыть о собаке! Где она? Что с ней? И словно прочитав её мысли, Пьер поспешил ответить:
— Не переживайте, ваша спасительница под моим надёжным присмотром и опекой.
Кира с чувством поблагодарила его. Затем, помолчав, задумчиво добавила:
— Я вот одного не могу понять: как Феона оказалась с вами около «Плавучего острова»?
— Ну, это просто. Её присутствие компенсировало мой промах. Так как по всем признакам чувствовалось, что должно произойти нечто решающее, то я решил в тот вечер безвылазно дежурить у вашего подъезда, чтобы в случае необходимости прийти на помощь. Подъехав к дому и убедившись, что вы дома (ваш силуэт отражался на фоне освещённого окна), я решил припарковать машину чуть поодаль, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, и наблюдать за каждым, кто войдёт в подъезд, из-за зарослей шиповника. Ожидалось, что вас навестит либо ваша подруга, либо её спутник Серж. Существовал ещё один член этой немногчисленной банды. Как видите, штат у них был нераздутым: они справделиво полагали, что чем меньше людей посвящено в детали, тем успешнее операция. Но этот третий человек вряд ли бы взял на себя миссию по устранению вас. Во-первых, это немного не его «амплуа», поскольку он замыкал на себе решение ряда организационных вопросов (индийские «фармацевты», офис на «Плавучем острове» — это с его подачи). А во-вторых, после того случая с проникновением к вам воров, они знали, что вы вряд ли откроете дверь незнакомцу, а тем более вечером.
Я — глупец эдакий, простить себе не могу! — почему-то решил, что за эти пять минут (а отсутствовал я именно столько) с вами ничего не приключится. Однако, когда я вернулся, свет в вашем огне был погашен. Заподозрив неладное, я в одну минуту взлетел по лестнице и оказался возле вашей квартиры. Следов беспорядка не наблюдалось, но за дверью жалобно и пронзительно выла собака. Не раздумывая, я отпер квартиру. Убедившись, что кроме Феоны в доме никого нет, я стал лихорадочно соображать, куда бы вы могли запропаститься... И тут на выручку пришла Феона. Она отчаянно тянула меня на выход.... Мы выбежали на улицу, ну, а там собака безошибочно взяла след... Возле «Плавучего острова» Феона, увидев, что преступница хочет вас задушить и утопить, сначала укусила её за руку, а потом мёртвой хваткой вцепилась в горло. Ваша четвероногая подружка просто виртуозно обезоружила бандитку... Собственно, преступница скончалась на месте от болевого шока и потери крови.
— А вы вытащили меня полуживую из воды и стали делать искусственное дыхание, — заключила Кира. — Мила знала, что я не умею плавать... Когда-то на первом курсе я тонула, и она спасла меня, вытащив из воды, когда я уже почти захлёбывалась. А сейчас...
У Киры перехватило дыхание и она отвернулась, чтобы присутствующие мужчины не видели, как ей больно. Сатеш, за всё это время не проронивший ни слова, подошёл и взял её руку в свою. Пьер молчал, ожидая, пока она успокоится.
— Значит, не Милку втянули во всё это, а она … сама?...
— Именно так.
— Лучшей подруги, чем она, у меня не было никогда... Наверное, время и обстоятельства меняют людей, но я... — Кира больно сглотнула, — постараюсь сохранить в памяти ту Милу, которая была в моей прежней жизни..
— Вы не правы, — мягко отозвался Пьер, — люди не меняются. Измениться могут вкусы, что-то внешнее, наносное, но по сути своей человек не меняется. И если вы не верите мне, то, возможно, поверите эксперту, которого я пригласил...
Он вышел и через минуту вернулся в сопровождении высокой, стройной женщины в элегантном костюме цвета морской волны. На пороге палаты женщина поспешно набросила на плечи белый халат. Кира взглянула на вошедшую и обомлела. Перед ней стояла ...Милка. Живая и здоровая.
— Ты?!! …
— Да, — улыбнулась Мила, — прилетела сегодня ночью. Должна была прилететь вчера, но рейс задержали.
— Сегодня ночью? — растерялась Кира. — Как же так... Погоди... Погоди... Кто же тогда та другая?!
— Моя родная сестра по отцу.
— Родная сестра?! Но ты никогда не рассказывала мне о том, что у тебя есть сестра...
— Да, не рассказывала. Ни тебе, ни кому бы то ни было, — вздохнула Мила. — Марта Лакоши, исчадие ада, проклятие всей нашей семьи... Когда мне исполнилось два года, отец поехал на гастроли в провинцию и там затеял интрижку не то с гримёршей, не то с костюмершей, венгеркой по происхождению... Ты же помнишь моего отца. Видный, красивый... Женщины от него были без ума, да и он тоже не всегда пренебрегал ими. Правда, делал это по-тихому, и всегда возвращался к маме.
В общем, в тот раз всё было, как всегда. Гром грянул лишь тринадцать лет спустя, когда отец получил от некой Каталины Лакоши письмо, в котором она сообщала ему, что неизлечимо больна, и просила позаботиться об их общей дочери Марте, которая воспитывалась в интернате. Каталина допускала, что отец уже и думать о ней забыл давным-давно и, скорей всего, сочтёт авантюристкой, поэтому в конверт была вложена небольшая фотография, на которой была снята девочка, поразительно похожая на меня. Только волосы у неё были чёрными...
Шокированный отец, никому, естественно, ничего не сказав, отправился в тот небольшой провинциальный городок, где у него был бурный, скоротечный роман с Каталиной. Сама женщина находилась в коме, и его к ней, конечно же, не пустили. А вскоре её и не стало. Тогда отец поехал по указанному в письме адресу интерната, где и увидел свою вторую дочь, о существовании которой и не подозревал. В том, что это его дочь, он не усомнился ни на минуту. Оказалось, что всё это время девочка воспитывалась в интернате, так как её мать моталась с театральной труппой по различным гастролям и заниматься дочерью ей было некогда.
Отец задумался над тем, как поступить. С одной стороны, вот так, сходу взять и забрать Марту к нам в дом отец не мог. Во-первых, мама бы этого не пережила. А во-вторых, за аморальное поведение его могли лишить возможности выезжать на гастроли за рубеж. Ты же помнишь, в советские времена с этим не шутили. И для моего отца, талантливого и привыкшего купаться в лучах славы, это было бы равнозначно самоубийству. С другой стороны, он чувствовал себя ответственным и за дочь, которая не знала отцовской заботы, и за просьбу её умершей матери. Поэтому он счёл за лучшее посвятить во все эти перипетии бабушку Анелию и положиться на её совет. Бабушка порекомендовала отцу присмотреться к девочке, наладить с ней общение, а потому уж решать, как поступить дальше и, самое главное, как сообщить об всём этом маме...
Для начала было решено привезти Марту на летние каникулы к бабушке Анелии, выдав её за двоюродную племянницу. В эту семейную тайну бабушка посвятила и меня: во-первых, она знала, что на моё молчание можно положиться, а во-вторых, если бы мне не было дано указания молчать, я бы ненароком могла проговориться маме, что, дескать, со мной все каникулы проводит двоюродная племянница, поразительно похожая на меня. Это был бы полный провал, поскольку мама-то отлично знала, что никакой двоюродной племянницы в природе не существует.
У бабушки Анелии Марта освоилась весьма скоро. Она даже начала строить планы по поводу того, какие вещи велит купить отцу перед тем, как отправиться в нашу киевскую квартиру. Бабушке Анелии такое поведение явно не понравилось, и она заявила отцу, что девица «с гнильцой», поэтому и речи не может быть, чтобы забрать её в Киев. Как оказалось, Марта подслушала этот разговор. Она вообще была любительницей подслушивать и подглядывать. Услышав, что осенью ей предстоит снова возвратиться в интернат, «сестрица» не на шутку взбесилась. Вообразив, что именно я являюсь помехой на пути её будущих планов и перспектив, и что стоит лишь от меня избавиться, как тут же все окружат её двойной опекой и заботой, она стала подбрасывать мне в тарелку с едой всяких жуков и ос, причём живых. Однако Бог миловал, и я ни разу не проглотила эту гадость.
Однажды, разбирая свою постель перед сном, я обнаружила в ней змею. Помнится, я никогда в своей жизни не кричала так, как тогда. Бабушка еле-еле меня успокоила, а Марте велела немедленно собирать вещи и убираться прочь. Наутро был вызван отец, который, пренебрегши Мартиными истериками, увёз её обратно в интернат. Очевидно, она поняла, что действовала чересчур грубо и потому лишилась многих благ. Поэтому дальше она стала вести себя более «филигранно». Она заваливала бабушку слёзными письмами раскаяния, говоря, что не понимает, что это на неё тогда нашло и почему она так поступила. Просила прощения у меня... В итоге, бабушка разрешила ей приехать на зимние каникулы.
В течение некоторого времени Марта была сама доброта и любезность. О том, чтобы её забирать в нашу киевскую квартиру и не заикалась. Благодарила бабушку Анелию за то, что та так добра и позволяет ей проводить каникулы в достатке и изобилии, в то время, как другие интернатовские девочки понятия не имеют о домашней еде и мягкой постели...
А потом я поступила в институт, но, как ты знаешь, по-прежнему навещала Анелию. Я ей много рассказывала о тебе, многим делилась... Ты же знаешь, кем была для меня бабушка... А Марта, интриганка и аферистка по сути, всю услышанную информацию принимала к сведению и «складировала» в своих «запасниках», полагая, что наступит время, когда это всё сможет пригодиться.
Однажды она позвонила отцу и потребовала огромную сумму денег. Сказала, что задолжала, но кому и как — говорить отказалась. Отец заявил, что если она не скажет, в чём дело, то ничего не получит. Марта в долгу не осталась и выпалила, что если он не даст ей денег, то она позвонит его жене, то есть моей маме, и расскажет всё о его прошлом и о себе... Отец, которому к тому времени уже всё это порядком надоело, заявил, что шиш с маслом она получит, а не деньги. Тогда Марта переслала на имя моей мамы заказное письмо, в котором рассказала об отце и Каталине, а также о себе. Повествование подкреплялось десятком фотографий. После этого «откровения» у мамы на нервной почве пропал голос, ей навсегда пришлось покинуть сцену и отказаться от любимой работы. Отца она так и не простила...
— Господи, — прошептала Кира, шокированная всем услышанным. — Но твои родители всегда казались мне образцом супружества!
— Это был всего лишь фасад. Поначалу мама хотела уйти от отца, несмотря на то, что он посыпáл голову пеплом и умолял её остаться. И тогда снова пришлось вмешаться бабушке Анелии. Она заявила, что полностью и безоговорочно на стороне Ольги, моей мамы, но той всё же следует подумать обо мне, не рубить сгоряча и не лишать меня семейного уюта, к которому я так привыкла, хоть уже и стала взрослой. На домашнем совете, куда была приглашена и тётя Бася, было решено сохранять видимость семейного благополучия. Знаешь, моим родителям настолько удалась эта новая для них роль, что я почти не чувствовала, что они в ссоре... И только мамины глаза, наполнявшиеся слезами при виде старых партитур, напоминали мне о происшедшем.
— А что же произзошло потом? — спросила Кира.
— Потом на некоторое время Марта исчезла с нашего горизонта. Но мы не торопились расслабляться, зная её привычку возникать внезапно. И действително, через некоторое время пришло известие о том, что моя названая сестрица в тюрьме. Оказывается, она подбила нескольких своих товарищей по интернату совершить кражу. Однако идеально спланированное «мероприятие» сорвалось из-за того, что одна из девочек не выдержала и всё рассказала директрисе. Марту и компашку, как ты понимаешь, прижали. Они вроде как притихли. Но через некоторое время та девушка, которая «донесла», была найдена недалеко от интерната лежащей без сознания с тяжелейшей черепно-мозговой травмой... Впоследствии она скончалась. И хотя вину на суде взял на себя один из Мартиных подельников, все знали, что месть осуществила она, самолично. Дьявольски хитрая и изобретательная, она всегда умудрялась выйти сухой из воды, могла подластиться, когда это было нужно ей, но уж если кто перешёл ей дорогу, то берегись! Лучший исход был для него — это просто закончить свои дни в инвалидном кресле....
— Господи, Мила, чтó тебе довелось пережить! — Кира коснулась ладонью руки подруги, а та положила свою сверху. Несколько минут они так и просидели, думая каждая о своём. Мила первой прервала молчание:
— Теперь ты понимаешь, почему я даже с тобой не могла сблизиться до конца... И не потому, что не доверяла тебе. Просто у нас в семье умеют хранить тайны, ты же знаешь... Одна бабушка Анелия была подлинным кладезем тайн: и чужих, и, как потом оказалось, своих.
— Но что произошло после? Как Марта сумела воспользоваться твоим именем? — спросила Кира, вновь возвращаясь к теме разговора.
— В начале девяностых Басю, как очень талантливого учёного-математика, пригласили в США на работу по контракту. Через некоторое время у неё появилась возможность перевезти туда и нас, близких родственников. Сама понимаешь, как мы обрадовались такой возможности: во-первых, открывались новые перспективы, а во-вторых, нам казалось, что, сжигая все мосты, мы, таким образом, убегаем от преследования прошлым. В некоторой степени оно так и вышло: там, в Америке, я обрела семейное счастье, выйдя замуж за Джорджа...
— За Джорджа Бартона? Жорика Бартовского? — почти воскликнула Кира.
— Ну, да, — удивлённо согласилась Мила. — А что тут такого?
— Понимаешь, эта Марта мне настолько правдоподобно рассказала о себе, ну, то есть о тебе.... Словом, о твоей жизни в Америке!... Откуда она узнала обо всём?!
— В точности не скажу, не знаю. Могу лишь предположить, что выйдя на свободу, она постаралась собрать обо мне и моей семье максимально точную информацию с тем, чтобы сопоставить всё и решить, какую выгоду можно будет извлечь из всего этого. Она была жадна до денег неимоверно... Решив, что наше с ней сходство и моё имя подходят идеально для её планов, она взялась за их осуществление.
— И она не ошиблась, — отозвалась Кира. — Свою роль она сыграла идеально — так, что у меня никаких подозрений и не возникло. Даже твоя обычная скрытность сыграла мошеннице на руку — рассказывала-то в основном я, а она очень внимательно слушала.
— Ещё бы! Актриса она была отменная. Даже если бы и возникла какая-то несостыковка, она всегда могла бы сослаться на то, что попросту забыла... Дескать, время, годы, заботы...
— Мил, но как ты узнала обо всём, что здесь происходит?
Милка улыбнулась и кивнула в сторону Пьера:
— Твой друг отыскал меня по своим каналам. Один из его знакомых полицейских посетил нас на днях и сообщил, что под моим именем готовится крупное международное преступление — транспортировка наркотиков, и что ты, моя подруга, в крайней опасности. Мы с Джорджем моментально собрались, но немного опоздали из-за задержки транзитного рейса. С господином Сатешем прибыли почти одновременно. Пьер встретил нас всех в аэропорту, познакомил и вкратце рассказал обо всём случившемся.
Секунду помолчав, Милка хитро добавила:
— А ещё Сатеш рассказал мне, что Пьер сражался за тебя, как лев. Если бы не он...
И она умолкла, весело подмигнув Кире. Кира смутилась и, не зная, как затушевать неловкость, начала усиленно разглаживать смятый перед этим кончик одеяла.
Ситуацию неожиданно спас лечащий врач Киры, совершенно кстати возникший на пороге палаты. Он вежливо напомнил посетителям о том, что его пациентке нужен отдых.
— Но мне уже намного лучше, — попробовала сопротивляться Кира. — Пусть мои друзья останутся ещё ненадолго...
Но доктор был непреклонен.
— Ваши друзья никуда не денутся. Завтра увидитесь! А сейчас отдыхайте, и не вздумайте доказывать мне, что с вами всё в порядке: садиться, вставать или что там ещё вы можете напридумывать...
Попрощавшись и договорившись увидеться на следующий день, Сатеш, Мила и Пьер направились к выходу.
— Мила! — вдруг окликнула подругу Кира.
Та обернулась.
— А скажи, ты хоть немного вспоминала обо мне за эти десять лет?
Пауза.
— Мою младшую дочь зовут Кира. Старшую, как ты понимаешь, я не могла не назвать Анелией.
* * * *
— Я подарю Вам кусочек Лазурного берега, — сказал Пьер, когда они недели две спустя прогуливались в парке под цветущими каштанами. Феона старалась не отставать и всё время крутилась у них под ногами.
Кира расхохоталась:
— А вы уверены, что я одна претендентка на сей шикарный подарок? Сто против одного, что эта земля уже тысячу и один раз дарена-передарена именно таким способом.
Поймав недоуменный взгляд Пьера, она пояснила:
— Вы, французы, обладаете удивительной способностью очень эффектно и к тому же совершенно бесплатно произвести впечатление на женщину. С тем же успехом вы могли бы произнести: «Дорогая, я подарю тебе звезду, Вселенную, вечность...».
Пьер хлопнул себя по лбу:
— Ах, да, как же я мог забыть! Вы ведь материалистка. Из тех, у кого, как говорят англичане, ноги твёрдо стоят на земле. Но, во-первых, я, как Вы уже знаете, француз лишь наполовину. А во-вторых, вот...
И с этими словами он протянул Кире два билета на рейс Эйр-Франс с открытой датой вылета
Кира вопросительно взглянула на Пьера, а тот, как ни в чём не бывало, продолжал:
— После того, как я вышел в отставку, я приобрёл небольшой клочок земли с ма-а-аленьким домиком в одной неприметной деревушке на берегу моря. Поэтому с чистой совестью могу дарить его. Но! Только после того, как вы примерите вот это.
И он достал из внутреннего кармана куртки маленькую бархатную коробочку.
При виде бархатной коробочки Феона завыла. А Кира, открыв коробочку, смутилась и зарделась: внутри лежало изящное колечко белого золота.
И перед глазами снова возник Булонский лес и опадающая листва, вычерчивающая в воздухе рисунки, которые в сумерках напоминали силуэты таинственной незнакомки в длинном платье с развевающимся шлейфом и барона, по тогдашней моде укутанного в плащ с перелиной... Господи, нужели?...
— Мне... это... подумать бы... — пробормотала Кира. Запас её красноречия улетучился непонятным образом в один миг — так, как будто Феона его слизала языком.
— Да что тут думать! — воскликнул Пьер. — Вот Феона уже всё решила. Правда, девочка? — Пьер успел надеть на собаку новый ошейник, и благодарная Феона с упоением лизала ему руку.
— Гау-гав! — подтвердила слова Пьера Феона и с чувством выполненного долга гордо заняла место между ним и Кирой.
— И чем же я буду заниматься в этой, как Вы изволили выразиться, неприметной деревушке? — спросила Кира. Она всё ещё никак не могла поверить в реальность происходящего.
— Chaque chose a son prix, — как говорят у нас. — Каждый возраст имеет свои развлечения. Но я бы, — тут Пьер щёлкнул пальцами, — несколько переиначил эту поговорку: «В каждом месте есть свои развлечения». По крайней мере, поиск сокровищ среди кучи рухляди я вам гарантирую.
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| argentova954 | Дата: Вторник, 26 Мар 2013, 15:07 | Сообщение # 15 |
 Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 4001
Награды: 87
Репутация: 116
Статус: | — Ну-ну, успокойся! — испугалась Милка. — Выпей чего-нибудь успокоительного и вызови полицию. Как вообще грабители проникли к тебе? Взломали дверь?
— Вроде нет, — пробормотала Мила, понемногу приходя в себя.
А и в самом деле, как воры пробрались вовнутрь?
— Вроде или нет? — уточнила Мила.
Наверное, здесь нужно написать Кира. Или нет?
А в остальном - очень интересно! 
Валентина Карпушина-Артегова.
ЛАУРЕАТ НАЦИОНАЛЬНОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ПРЕМИИ "ПИСАТЕЛЬ ГОДА" - 2013. Член "Российского союза писателей".
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Вторник, 26 Мар 2013, 17:08 | Сообщение # 16 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Наталья, я был прав, Вы -- русская Иоанна Хмелевская! Даже я не догадался бы, что Мил две! А про наркотики и Пьера понял уже в середине рассказа... Как Вы закрутили сюжет -- любо-дорого было читать! А свадьба Пьера и Киры(русской Олисии Хансон) представляется шикарной...Если бы Мила всё рассказала раньше...
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Вторник, 26 Мар 2013, 18:00 | Сообщение # 17 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Валентина, конечно же, Кира. Спасибо! Уже исправила! :-))
Виталий, судя по задаваемым вопросам, с Вами всё было ясно - Вы с самого начала были на правильном пути
Цитата (verwolf) Если бы Мила всё рассказала раньше...
Не-ет, она, как и её бабушка, умела хранить тайны: и чужие, и свои. Они так решили в семье: сор из избы не выносить. Вот она и молчала так долго. И, видимо, так никогда бы никому ничего и не рассказала, если бы не вся эта история с Кирой.
А Кира - девушка увлечённая и не совсем внимательная. Несмотря на 10-летнюю разлуку, она могла бы уловить некоторое несходство с настоящей Милой, но не сделала этого, потому что находилась в плену воспоминаний и всего прочего и не способна была к критическому анализу. На что лже-Мила, собственно, и расчитывала.
Цитата (verwolf) любо-дорого было читать!
За это - особое спасибо, Виталий! Для писателя такие слова - бальзам на душу
Спасибо Вам, дорогие, что выдержали и дочитали!!
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Вторник, 26 Мар 2013, 18:30 | Сообщение # 18 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | А новое? Раз уж "пошла поклёвка", то "подкармливайте" дальше...
|
| |
| |
| medey | Дата: Вторник, 26 Мар 2013, 21:11 | Сообщение # 19 |
|
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 990
Награды: 27
Репутация: 38
Статус: | Наташа, мне тоже понравился детектив. Читается легко - на одном дыхании.
Порадовало использование тонкого юмора:
Цитата (Grinata) язык этот настолько груб и резок, что, видимо, Бог, изгоняя Адама и Еву из рая, говорил именно по-немецки. Господи, как же он был прав!
— Ну, если мне не изменяет память, то Фридрих тоже в долгу не остался. Он ответил, что в таком случае змей искушал Еву наверняка по-французски, — парировала Кира.
Цитата (Grinata) чтобы европейская женщина водиночку слонялась по просторам их родной страны.
тут опечатка.
С уважением, Светлана.
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Среда, 27 Мар 2013, 14:04 | Сообщение # 20 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Дорогие мои, ОЧЕНЬ рада, что данная повесть вам приглянулась!
medey, Cвета, спасибо, уже поправила! Благодаря вам, моим внимательным читателям, удалось исправить всякие огрехи и оЧЕПЯТКИ
А то порой пишешь и чувствуешь, что взгляд уже совершенно замылен. 
Виталий, если хотите детективов, то несколько я выложила здесь
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-2#145988("Хакаранда...", "Ванитас...", "Убежище незнания...", "Идолы растут на пустырях..")
Ну, а здесь потихоньку выкладываю "Загадку "готического дома" (детективный рассказ).
________________
Загадка «готического дома»
...Её разбудили посреди ночи странные звуки. Казалось, будто за стеной плакал ребёнок. Прислушавшись, она поняла, что это скребутся мыши и вдобавок ещё издают противный писк. Лада безумно боялась мышей. Она попыталась встать с дивана, но всё тело было как чугунное. Попыталась закричать, но крик застрял в горле, будто что-то сдавило его. Мышиный писк становился всё громче и громче, и от страха Лада потеряла сознание...
* * * *
Тот день, когда началась вся эта история, он помнил очень хорошо. Ещё бы, не помнить! Ведь именно тогда впервые (если не считать того, что произошло пять лет назад) он очень серьёзно поссорился с Лорой.
Они сидели на деревянной, стеклянной веранде (да-да, прямо, как у классика, но ничего не попишешь — веранда действительно была такой) небольшого загородного отеля и лакомились кофе с ароматной венской сдобой. Утро было умеренно солнечным и погожим. После завтрака намечалась прогулка к близлежащим конюшням: у Лоры была давнишняя мечта — научиться ездить верхом, и Павел пообещал дать ей несколько начальных уроков. В общем, день обещал быть чудесным и ничто не предвещало бури.
Но буря всё-таки разразилась, и произошло это в тот момент, когда позвонила супруга Павла и истеричным голосом что есть силы завопила в трубку:
— Немедленно приезжай, слышишь! У нас завелись мыши!!!
Павел попытался купировать ситуацию, взывая к Ладкиному «благоразумию»: сегодня выходной, он в кои-то веки собрался отдохнуть за городом. И вообще, в этом доме не может быть мышей. Но супруга была неумолима.
— Да мне плевать, где ты и с кем ты, архитектор доморощенный! Я требую, чтобы ты немедленно приехал и поставил мышеловки! Всё!
И с этим словами разгневанная фурия «вышла из эфира», оставив после себя не сулящую ничего хорошего тишину. Павел смущённо вертел в руках мобильный телефон, а Лора подчёркнуто безразлично, хотя внутри всё кипело, пила остывший кофе.
— Ты поедешь? — Лора всё-таки решилась прервать затянувшуюся паузу.
Павел помялся, а затем выдавил:
— Придётся ехать. Ты же понимаешь, она не отстанет и не оставит нас в покое, пока не добьётся своего. А ты оставайся, дорогая, отдохни, погуляй. Всё ведь оплачено, и ты так долго ждала этой поездки...
— Я ждала этой поездки с тобой! — выкрикнула Лора. — Павел, я так не могу больше. Сколько это будет продолжаться? До каких пор она будет стоять между нами? Почему ты позволяешь ей помыкать тобой? Ты же понимаешь, что мыши это просто предлог выдернуть тебя, сделать очередную гадость нам!
— Она формально является моей женой. Да и вообще, я пришёл бы на помощь к каждому, кто попросил бы меня о помощи.
— Я, я прошу тебя о помощи: не оставляй меня здесь одну!! Почему ты меня не слышишь?
— Ларчонок, ты понимаешь, чтó я имел в виду. Если бы ты попала в какой-нибудь переплёт, я бы непременно помог тебе. А сейчас, извини, не тот случай. Да ты не дуйся раньше времени. Я постраюсь побыстрее справиться и вернуться к тебе.
После отъезда Павла Лора ещё некоторое время сидела неподвижно, теребя булочку и машинально складывая крошки в какой-то замысловатый узор. Затем, как бы что-то решив для себя, она резко поднялась и твёрдым шагом направилась в номер.
* * * *
«Ты думаешь, что перехитрила всех. Ты уверена, что никто ничего не знает или не помнит. Как бы не так! Камни и песок имеют глаза и уши и даже способны заговорить, когда это нужно. Немедленно отдай то, что тебе не принадлежит».
* * * *
…С Ларисой Галич Павел познакомился во время учёбы в институте на вечеринке у общих знакомых. Высокая и эффектная, со слегка раскосыми глазами и каскадом каштановых кудрей, струящихся по плечам и закрывающих ей полспины, Лора сразу же покорила Павла. И это было понятно: в маленьком городке, откуда Павел Аристов приехал покорять столицу, таких девушек не было. Лора училась в том же архитектурном институте, что и Павел, писала авангардные картины и даже некоторые умудрялась продавать. Почему Лора заинтересовалась Павлом, было не совсем понятно. Простой провинциальный паренёк, правда, очень способный, да и внешне весьма привлекательный, но.. без лоска. Это уже пришло к нему несколько позже. А тогда... Но, видимо, было в нём что-то такое, на что велись женщины.
Лора жила одна в небольшой квартире. На все вопросы Павла о семье она отвечала неохотно: родители её давным-давно развелись, отец уехал и с тех пор о нём ни слуху ни духу. Мать вскоре снова вышла замуж. Во втором браке у неё родилась дочь, Лорина сводная сестра. С новой семьёй матери отношения не заладились с самого начала: всё внимание родителей было отдано Ладе, ссоры и скандалы не прекращались. Относительное спокойствие наступило тогда, когда Лора, заработав кое-какие деньги «на халтуре» и от продажи картин, смогла снять себе отдельное жильё и съехать от родителей. Павла глубоко возмущало такое поведение и родителей, и младшей сестры, и он говорил, что у него руки чешутся наподдавать этой эгоистичной особе тумаков... Но однажды он увидел это, по словам Лоры, «исчадие ада» и... пропал. Лора при всей своей красоте и эффектности и в подмётки не годилась сводной сестре. Вот та была настоящей королевой: волосы цвета спелой пшеницы, фиалковые глаза, томный взгляд с поволокой. Казалось, сама Бриджит Бардо в её лучшие годы сошла с обложки журнала!
Отец Лады, со своей стороны, тоже заинтересовался Павлом. Похоже, из многих сотен поклонников это был единственный оказавшийся «с мозгами». Дальше — больше. Эдуард Арутюнов был человеком далеко не бедным, и помимо всевозможной недвижимости, у него был ещё и хорошо отлаженный строительный бизнес. А поскольку Павел шёл на диплом с отличием и в будущем обещал стать блестящим архитектором, предполагаемый тесть посулил Павлу после свадьбы сделать его своим компаньоном. Павлу бы задуматься, отчего этот богатей так спешит пристроить к нему, ничем не примечательному пока студенту, свою красавицу-дочь. Но перспектива взлелеянной в мечтах «красивой» жизни напрочь лишила Павла возможности соображать. И лёгким движением руки, вернее, одним росчерком пера в ЗАГСе Павел получил в жёны девушку невероятной красоты, из съёмной коммуналки переехал в отличные апартаменты и стал принимать активное участие в бизнесе своего тестя. Постепенно он дорос до уровня управляющего верхнего звена, принёс много пользы фирме, его собственные доходы значительно возросли, а отец Лады не мог нарадоваться. В узких кругах он даже поговаривал, что Павел — его лучшее капиталовложение. Однако, не всё так радужно было в жизни Павла. Прозрение по поводу того, чтó собой представляет его жена, наступило уже во время медового месяца. То, что раньше в Ладе казалось ему «молчаливой загадочностью», оказалось банальной попыткой скрыть глупость и недалёкость. Ладу интересовали только развлечения, с ней он не мог провести ни одного вечера, разговаривая о чём-то другом, кроме тряпок, украшений, вечеринок, знакомых «мальчиков и девочек». Прожив в браке ровно месяц, Павел сделал печальный вывод: жена оказалась, увы, глупа, как пробка, и эгоистична до зубовного скрежета.
А что же Лора, которую он так запросто бросил ради её сестры-пустышки? Сначала были и слёзы, и уговоры, и скандалы, и истерики. Потом ещё какое-то время после женитьбы Лора избегала его. Но со временем всё как-то улеглось, и у них завязалось даже что-то наподобие дружбы. По крайней мере, с Лорой Павел мог свободно говорить о чём угодно, на любую тему. Он советовался с ней даже по работе. Как художник, она давала ему дельные советы.
Для начала Павел решил воплотить в жизнь свою старую мечту: построить дом. В одном из живописнейших посёлков, прилегающих к городу, Павлу удалось по дешёвке (правда, не без помощи тестя) приобрести старинный полуразрушенный дом. Его-то он и решил перестроить по собственному задуму. Сам лично следил за строительством, дневал и ночевал на объекте, контролировал буквально каждый болтик и каждую гаечку. И дом получился на славу. Старое название «готический дом» так и осталось, хотя от готики там сохранилось всего несколько фрагментов. На дом приезжали посмотреть и соотечественники, и иностранцы. Павла буквально завалили заказами, и он семимильными шагами начал своё восхождение к успеху.
А потом пришло известие о смерти родителей Лады: они погибли в горах, катаясь на снегоходе. И отношения Павла и Лоры постепенно перешли в «новое старое» русло.
...Уже минут двадцать Павел топтался у подъезда дома, где находилась мастерская Лоры, и никак не решался подняться наверх. Он понимал, что объяснений в этой ситуации не избежать. А ещё он понимал, что категорически не прав по отношению к Лоре. Во-первых, идея поехать за город принадлежала ему. То есть, Лора давно просила «вывезти» её куда-нибудь на природу «проветриться», но именно он спланировал поездку на эти выходные, заверив свою подругу, что полностью освободил два дня, и потому можно отдыхать спокойно, ни о чём не беспокоясь. Во-вторых, он уступил капризам жены и остался ночевать в «готическом». В-третьих, ни разу за два дня не позвонил Лоре. Сначала он был занят поиском мышиных норок, которых, как и следовало ожидать, нигде во всём доме обнаружено не было. Затем пришлось расставлять мышеловки для этих пресловутых мифических мышей. Зная фантастическое упрямство и настырность своей жены, по-другому он от неё и не отделался бы. Объяснение, конечно, слабоватое, Павел и сам это чувствовал, но ничего не мог поделать: ведь так оно и было на самом деле.
«Э-эх, чему быть, того не миновать, и двум смертям не бывать», — подумал Павел и решительно вошёл в парадное. Слегка подтолкнув нужную дверь (у Лоры была привычка не закрываться изнутри во время работы), Павел вошёл в просторную квартиру-студио. Несмотря на пасмурный день, в помещении было достаточно светло, так как источником света служили два больших смежных окна. В своё время наличие этих окон и решило дилемму выбора места для мастерской.
Вдоль одной стены выстроились в ряд готовые полотна для продажи и для выставки в галерее. Вдоль другой — краски, тюбики, бутылочки с растворителями и подсолнечным маслом, тряпки, скомканные газеты, перочинные ножики. Несколько полотен висели на стене. Это были любимые Лорины работы, с которыми она не расставалась ни под каким предлогом: ни продавать, ни экспонировать их она не соглашалась. На двух навесных полках в хаотичном порядке располагались книги и альбомы по искусству, письма из художественных галерей Франции и Германии, вырезки из старых газет и журналов. На подоконнике стояла ваза с букетом из осенних листьев. В углу примостился видавший виды диван, а посреди комнаты — плетёное кресло-качалка.
Сама хозяйка в просторном джинсовом комбинезоне, замызганном краской, клетчатой рубашке с закатанными по локоть рукавами и простой хлопчато-бумажной косынке, повязанной поверх копны кудрей, в этот момент работала.
— Дорогая, ты похожа сейчас на маляра! Но зато очень элегантного и утончённого маляра! — попробовал пошутить Павел, но Лора даже бровью не повела.
Положив букет хризантем (это были любимые Лорины цветы) на тумбочку у входа, Павел аккуратно, чтобы не испачкать пальто, прошёл сквозь строй тюбиков-баночек-банок и взглянул на то, что писала Лора. Увиденное его слегка ошарашило. Дом, почти точная копия места их несостоявшегося уикенда. Контуры слегка размыты. Вокруг — осенний лес. Само здание утопает в золоте и пурпуре листвы, но если присмотреться, то оказывается, что это и не листва вовсе, а пламя гигантского пожарища.
— Ларчонок, — виновато пробормотал Павел, — ну, прости, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Я клянусь тебе, у меня с ней ничего не было. Я вообще лёг в холле...
Но Лора как будто не слышала его, она продолжала яростно, даже с каким-то ожесточением наносить мазки на полотно.
Павел, поняв, что примирения сейчас не будет, ещё некоторое время постоял молча, а затем вышел, неслышно прикрыв за собой входную дверь. Как только дверь за Павлом закрылась, Лора отложила кисти в сторону, подошла к тумбочке, взяла букет, слегка повертела в руках и вдруг всем лицом зарылась в махровое покрывало белоснежных шапочек. Ей вдруг подумалось, что эту мастрескую вряд ли можно назвать «Приютом грёз» (1), и белые хризантемы для неё имеют иное значение, нежели для дядюшки Фрица (2).
* * * *
«Надеешься спрятаться в песок? А зря! Не получится! Твои чёрные мысли и чёрные делишки будут преследовать тебя постоянно, днём и ночью. Но, в конце-концов, правосудие настигнет тебя: то ли в твоём «готическом» замке, то ли в пустыне».
(Продолжение следует)
______
Примечания:
(1) - « — Скажи, дядя Фриц, почему у тебя на столе стоят белые хризантемы? Ведь это цветы для похорон. —Сам не знаю. Как только я увидел из, сразу понял, что непременно куплю. Они такие красивые, такие спокойные,такие белые — как снег за окном. И о многом напоминают. Ведь я прожил долгую и богатую жизнь — да-да, богатую, несмотря на страдания, — внутренне богатую и прекрасную. (Э.М.Ремарк. «Приют грёз»)
(2) - «Приют грёз» — гостеприимный домик провинциального художника из одноимённого романа Эриха Мария Ремарка.
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Среда, 27 Мар 2013, 17:59 | Сообщение # 21 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Извечный любовный треугольник: он, положительный во всех отношениях, никому за всю свою жизнь не причинивший зла, вынужден метаться между двух сестёр. Причём на старшей он женат, а младшую любит...Недалёкая жена,которой вечно что-то кажется, давно уже опостылила.. Терпел её, пока был жив тесть, а теперь... Что будет, то будет...
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Среда, 27 Мар 2013, 18:47 | Сообщение # 22 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | Виталий, а дальше будет вот что...
________
* * * *
Шаги наверху раздавались всё явственнее. Лада села на постели и прислушалась. Нет, не наверху. Похоже, где-то рядом. «Кто там?» — крикнула она. В ответ за дверью что-то поскреблось, зашуршало, потом послышался сдавленный смех, а затем шёпот. «Это, наверное, Макс хочет меня разыграть», — подумала Лада. «Сейчас открою», — крикнула она. Ей показалось, что она в два прыжка преодолела расстояние между кроватью и дверью, но, видимо, прошло много времени, потому что, открыв дверь, она не обнаружила там никого. Зато звук крадущихся шагов раздался где-то совсем рядом: в комнате явно кто-то был. Затем враз всё смолкло и воцарилась звенящая тишина. И в это время в рассеянном лунном свете Лада увидела две фигуры в белом. Пошатываясь, схватила их за пояса и... провалилась в забытье.
* * * *
— Максик, — ныла в трубку Лада. — Ну, когда, ты вернёшься, а? Я вся извелась уже. Звоню-звоню, а ты трубку не снимаешь и сам не звонишь.— Да пойми ты, я занят, у меня съёмки. Такое не предлагают каждый день, — с раздражением отвечал тот, кого Лада назвала «Максиком».
— Но ты совсем не слушаешь, что я тебе говорю!! — завизжала Лада. — Меня преследуют, меня хотят выжить из дому!
— Кто, мыши? — насмешливо переспросил Макс. — Так поставь мышеловку, и все дела.
— Я знаю, — не обращая внимания на реплику Макса, продолжала Лада. — Это Лорка хочет меня запугать и всё делает, чтобы я ушла из «готического». Ну да, конечно, тогда она сама сможет там забавляться с Павлом. Она мне мстит за Пашку, понимаешь?! То мышей этих противных подсовывает, то сама переодевается в белое и бродит по дому...
— О, что-то новенькое в твоём репертураре, — хмыкнул Макс.
— Ты всё шутишь, — надулась Лада. — А она сегодня ночью шуршала под дверью моей комнаты и так, знаешь, отвратительно похихикивала. А потом пробралась в мою комнату, переодевшись в привидение. Но я успела схватить их обоих.
— Надо же! А кто второй? Ты же только что говорила, что это всё подстраивает твоя сестра!
— Да у неё, наверное, был сообщник. Я вообще-то потеряла сознание от страха. Ну, мне так показалось.. А когда утром очнулась, то увидела, что я уже не в своей комнате, а внизу в холле, а в руках у меня две простыни.
— Нет, дорогуша, это не сообщник, всё гораздо проще: это твоя сестра обладает силой боксёра, чтобы 58 килограммов снести с третьего этажа на первый, а кроме того, ещё и способностью раздваиваться, и проходить сквозь стены! Да ты подумай сама, дура, что ты несёшь! Пить надо меньше!
— Эй, ты, кретин, выбирай выражения! Или ты уже забыл, кому всем обязан? Давай быстро чеши сюда, понял?!! И учти, я долго ждать не намерена: у меня есть кому обо мне позаботиться. Пашка прибежит по первому моему звонку, так и знай, потому что мой отец вытащил его из черни, и он у меня под каблуком. А ты пролетишь, как фанера, козёл.
— Всё, баста! Катись куда хочешь и с кем хочешь! Тебя достали мыши, а меня достала ты, алкоголичка! — проорал Макс и со злостью отшвырнул от себя телефон.
М-да, похоже, в этот раз он просчитался. Дёрнуло же его связаться с этой малохольной! Нюх он потерял, что ли: повёлся на яркую обложку. Экзальтированная, непроходимая дурёха! Да от этой сумасшедшей бездельницы нужно валить: и чем быстрее и дальше, тем лучше и безопаснее для него самого! А то, не ровен час, вдруг ей вздумается броситься на него с ножом? Кошмар! Надо срочно что-то предпринимать. И своими изящными, холёными, наманикюренными пальцами он потыкал в кнопки дорогущего, навороченного мобильного телефона, между прочим, подаренного ему той, чьи умственные способности и жизненную позицию он только что разнёс в пух и прах.
* * * *
Лада продолжала неподвижно сидеть на диване. Голова кружилась, подташнивало. Видимо, сказывались последствия бессонной ночи и количество выпитого спиртного. Да-а, как ни прискорбно сознавать, но её только что банально бросили. Ну, ничего, он ещё приползёт к ней, будет упрашивать принять обратно. Лада не привыкла, чтобы её бросали. Она — да! Она, по своему собственному убеждению, имела право и выбирать, кого хотела, и бросать, когда ей вздумается, и уводить у своих знакомых девчонок парней, женихов и мужей. У неё была устоявшаяся репутация бессердечной сердцеедки, пожирательницы мужчин. Только что в разговоре с Максом она всё свалила на свою сводную сестру. Но ведь не у одной только Лариски зуб на Ладу. Желающих отомстить найдётся немало. До неё доходили слухи, что кто-то из отвергнутых ею поклонников травился таблетками, какая-то девица накануне несостоявшейся свадьбы резала себе вены. Но Ладу никогда не интересовали эти подробности, она не снисходила до этих банальных разборок, она была как бы вне этого и, спокойно перешагивая через всех и вся, шла дальше, утоляя собственные желания и потакая исключительно своим прихотям. Да, вот такая она есть. А кому не нравится, что ж, держать не станет — скатертью дорога.
Лада взглянула на небольшую стопку писем, лежащую на журнальном столике. Вполне возможно, что кто-то из обиженных пытается с ней сейчас расквитаться и шлёт эти странные угрозы...
Резко зазвонил телефон. Ха! Наверное, это Макс, поняв, что погорячился, решил попросить прощения. Ну, ничего, она ещё поломается, поунижает его, даст прочувствовать, кто здесь хозяин...
— Аллё, — пропела Лада, уверенная, что услышит голос своего неверного возлюбленного. Но вместо этого в трубке послышались возня, шипение, а потом тот же бесполый голос, что и вчера, сдавленно произнёс:
— Ты, похоже, никаких выводов не сделала?
— Кто это? — выкрикнула Лада.
— Твоя мерзкая, чёрная совесть. У тебя есть 24 часа, чтобы убраться вон из этого дома.
— А если я откажусь?
— Тогда увидишь, что будет, — загадочно ответил голос и отсоединился.
Лада посмотрела на дисплей. Номер не высветился. Похоже, снова звонили из автомата.
...Через пятнадцать минут пришёл Павел, вызванный Ладой, чтобы проверить мышеловки и забрать кое-какие книги. Извинившись за небольшое опоздание и выслушав весьма странный рассказ супруги о ночных визитёрах, желающих её «выжить из собственного дома», Павел с сомнением покачал головой и стал настойчиво предлагать Ладе переехать в их городскую квартиру, а он, дескать, мог бы пока пожить здесь.
— А-а-а, так ты, как я погляжу, тоже хочешь меня выжить отсюда! — заверещала она. — Сговорились! Не дождётесь!
И схватив первое, что попалось ей под руку, а это оказался бокал с недопитым коньяком, она запустила им в мебельную «горку».
Павел осторожно спросил насчёт поклонника, мол, когда он вернётся, чтобы быть с ней рядом. Ладка выругалась и сказала, что он, подлец такой, уехал на съёмки на полгода. «Понятно, — отметил про себя Павел, — зачем ему связываться с сумасшедшей».
Выйдя на улицу, он вздохнул с облегчением. А Ладка ещё долго, ни к кому не обращаясь, выкрикивала, что этот дом, и в частности, её комната, — это её крепость, и никому в мире не удасться её, Ладу, оттуда «выкурить». Окно в комнате было открыто, и в считанные минуты весь квартал был уже в курсе очередной разыгравшейся сцены.
* * * *
«Пока ты не отдашь то, что присвоила себе, ЭТО будет тебе постоянным напоминанием о том, кто ты есть. ЭТО будет преследовать тебя всегда и везде. Ты — воровка и убийца, с ЭТИМ и живи, если можешь».
* * * *
...Лада почувствовала, что находится на борту быстроходного лайнера. Диван под ней слегка покачивало. Каюта, вся такая чистая и белоснежная, была залита ярким солнечным светом, и откуда-то издалека доносился шум прибоя и крик чаек. «Что-то жарко здесь, надо открыть окна, то есть иллюминаторы, и проветрить», — решила Лада. Открывая их, она отметила про себя, что они вовсе не круглые, как это принято на пароходах, а прямоугольные, ну точь в-точь, как у них дома, только уж больно блестящие. Уф-ф, ну и жарища. Хорошо бы искупаться. Скорей, скорей, прочь с этого душного, пыльного и грязного корабля...
...Садовник, работавший в доме напротив, хорошо знал, что дамочка из «готического дома» слегка не в себе. Потому и не удивился, увидев её стоящую на подоконнике в прозрачном шифоновом пеньюаре. Но когда она резким рывком распахнула окно и, балансируя на одной ноге, подняла обе руки вверх, как перед прыжком в воду, он в первое мгновение замер от неожиданности, а затем что было силы закричал и замахал ножницами, как бы предостерегая, чтоб она не делала этого... Но было поздно. Почти в ту же минуту раздался глухой звук падения. Побросав садовый инвентарь, старик бросился к дому через дорогу. Молодая женщина лежала в луже крови. Её застывший взгляд выражал недоумение.
(Продолжение следует)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| Ворон | Дата: Среда, 27 Мар 2013, 19:42 | Сообщение # 23 |
|
Хранитель форума
Группа: Автор
Сообщений: 10310
Награды: 264
Репутация: 289
Статус: | Вот и нет "треугольника"... Бедная Лада... Лично мне её жаль... Интересно, она под действием психотропных лекарств? Но ни муж её, ни сестра, ни даже Максик, по-моему, здесь не причём... Хотя...
|
| |
| |
| Grinata | Дата: Среда, 27 Мар 2013, 20:01 | Сообщение # 24 |
|
Житель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 613
Награды: 24
Репутация: 26
Статус: | И тем не менее, это был кто-то из них :-))
Ладно, Виталий, не буду томить Вас ожиданием, поэтому выкладываю окончание :-))
________
* * * *
Выдержки из милицейского отчёта следователя Романенко Р. А.:
«Показания соседского садовника и осмотр дома подтвердили, что в момент смерти потерпевшая находилась в доме одна, т. е. никто не мог её вытолкнуть из окна. Кроме следов и отпечатков пальцев (свежих) самой потерпевшей, обнаружены также следы и отпечатки пальцев (старые) ещё двух человек: мужа потерпевшей и её любовника. Оба вполне внятно объяснили своё присутствие в этом доме. Первый, Павел Аркадьевич Аристов, показал, что за последние две недели побывал там дважды: первый раз по требованию жены, так как ей почудилось, что в доме завелись мыши, и она настаивала на том, чтобы расставить мышеловки, а второй раз — чтобы забрать кое-какие свои вещи и книги, так как (и это известно всем) уже некоторое время живёт отдельно от супруги. Любовник потерпевшей, Кравец Максим Дмитриевич, вообще уехал на съёмки клипа чуть более двух недель назад и за всё это время в упомянутом доме не появлялся ни разу. Кроме того, он сказал, что в последнее время их отношения с погибшей вообще сошли на нет. Версию, что разрыв их отношений мог подтолкнуть гр. Арутюнову Л. Э. к самоубийству, Кравец М. Д. отверг категорически, заявив, что «у Лады никогда с этим проблем не было, и на следующий день, если не в тот же, у её дома уже стояла бы очередь поклонников». «Она бы очень быстро утешилась, — добавил он».
...Примечание: последний раз помещения в доме убирались примерно дней десять назад. Приходящая домработница гр. Никонова О. В. показала, что некоторое время назад хозяйка стала вести себя особо неадекватно, вообразила, что её хотят выгнать из дому и, в конце-концов, запретила всем, в том числе и ей, домработнице, приходить и тревожить её.
Со своей сводной сестрой Галич Ларисой Анатольевной потерпевшая не общалась уже несколько лет. Следов Галич Ларисы Анатольевны в «готическом доме» обнаружено не было.
Найдено несколько писем (в количестве 5 штук) угрожающего характера без подписи. Письма отпечатаны на лазерном принтере, на качественной финской бумаге...
По утверждению мужа погибшей, все ценные вещи остались на месте...
На теле никаких следов насилия не обнаружено.
Согласно заключению медэкспертизы (прилагается), смерть наступила от перелома шейных позвонков, полученного в результате падения, что подтверждает первоначальную версию суицида, основанием для которого, видимо, и послужили упомянутые анонимки. Ведётся поиск автора анонимок».
* * * *
Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда Павел уже стоял на пороге прихожей, собираясь выходить. Время поджимало, а малейшая задержка и всё, что выбивалось из рамок запланированного, выводило его из себя. Кроме того, перед важной рабочей встречей, назначенной на сегодня, он хотел ещё раз внимательно просмотреть все бумаги. Телефон продолжал настойчиво трезвонить. О-ох, Павел даже забыл, как звонит этот аппарат. В век ультраскоростей этот звук вдруг показался Павлу каким-то отголоском прошлого. Он покосился на телефон, висевший на стене, — брать-не брать трубку. Решено: не брать. Если кому-то очень нужно, то легко и быстро его можно найти по мобильному. Зря, что ли, их изобрели? В конце-концов, стационарные телефоны, вероятно, скоро вообще отомрут, уйдут в прошлое, станут раритетом, ископаемым или чем там ещё таким древним...
Звонивший был настойчив, и Павел, вздохнув, потянулся к трубке.
— Павел Аркадьевич? — раздалось на том конце провода. — Следователь Романенко говорит. Не могли бы вы подъехать сейчас к нам?
— У меня на час встреча с двумя коллегами из-за рубежа. Понимаете, это было оговорено заранее.. Боюсь, что раньше шести...
— Мы нашли убийцу вашей жены Лады Эдуардовны, — перебил его следователь.
— Что?!! — Павел чуть не выронил трубку. — К-как убийцу? Разве Ладу убили? Разве она... того.... не сама, — заикаясь проговорил он.
— Понимаете, доведение до самоубийства это тоже статья, которую пока никто не отменял. У нас сейчас находится человек, который слал вашей жене те письма.
… В кабинет следователя Павел буквально влетел и... застыл на месте. В какой-то миг ему показалось, что это его покойная жена сидит на стуле спиной к двери и даёт показания: та же хрупкая фигурка, та же изящная рука с длинными тонкими пальцами. Вот только каштановые кудри, выбивающиеся из-под тёмного шарфа...
— Лора, ты.., — запнулся Павел.
Лариса повернула к нему своё искажённое слезами и болью лицо. Сейчас в страданиях она ещё больше напомнила ему Ладку.
— Господи, Паша, я не могу так больше... Я не хотела... Я не думала, что так всё получится.. Я.... лишь хотела попугать её, чтобы она оставила тебя в покое, поскорее уехала отсюда и не стояла у меня на пути. Я видела, что она не прочь опять вернуться к тебе. Однажды она уже украла тебя у меня. И я не могла допустить этого снова.
— Лариса Анатольевна, а что Вы имели в виду, когда в одном из писем назвали Вашу сестру убийцей?
— Да это я так образно выразилась! Убийца моих чувств, надежды и моей спокойной жизни. Ведь это было невыносимо, когда Паша туда-сюда метался... Да поймите же, половина в этих письмах — мои выдумки, я не думала, что она это так воспримет и.. и..
Лора снова зашлась в рыданиях.
— Нет дыма без огня, — философски изрёк Романенко. — В чём-то вы, сами того не ведая, видимо, попали в точку. К сожалению, эту тайну ваша сестра унесла с собой в могилу. Суд учтёт то, что обвиняемая сама чистосердечно во всём призналась.
Последняя фраза относилась уже к Павлу, который всё это время стоял, не шелохнувшись, безучастно глядя как бы сквозь окно. Потом, как будто опомнившись, подошёл к Лоре и опустил руку на её плечо.
* * * *
Он полулежал в шезлонге и загадочно, будто про себя, улыбался. Прямо у его ног, лениво накатываясь друг на друга, плескались волны. Там, откуда он уехал, сейчас уныло, пустынно, суетливо и мерзопакостно. А здесь тепло, размеренно и тихо. И название подходящее для этой милой деревушки — Ла Хойя, что означает драгоценность. Надо заметить, что название полностью себя оправдывает: здесь есть все блага цивилизации, которые на сегодняшний день удосужилось придумать человечество. Ну, а по географическим меркам, уголок этот — настоящая глухомань. Сюда едут люди, либо уставшие от городской суеты, либо ищущие вдохновения, как то художники, писатели, поэты. Тот, кто создавал этот замечательный уголок, был человеком мудрым и дальновидным: он позаботился о том, чтобы домá находились друг от друга на почтительно-вежливом расстоянии. Здесь никому нет дела до других. Каждый занят исключительно собой.
— Ваш аперитив, сеньор, — Мария, приходящая прислуга, грациозно склонилась над маленьким столиком.
Он опытным взглядом окинул Марию: стройная фигура, которую выгодно очерчивает тёмное платье с белым фартучком, смуглая атласная кожа, глаза цвета маслины. «Стоп, — сказал он себе. Не сейчас. Об этом позже». А вслух произнёс:
— Ты сегодня отлично выглядишь.
— Благодарю вас, сеньор.
Его ограниченного испанского хватало на то, чтобы вести простейшие разговоры с прислугой — так, чтобы быть понятым и при этом сохранить тот ореол таинственности, который Мария и со-товарищи уже успели ему приписать. В первый же вечер после знакомства Мария сообщила своим друзьям и знакомым, что её новый хозяин очень богат, но при этом чрезвычайно скромен. И вообще, он, похоже, пережил какую-то драму. Вот, вероятно, счастливица та, из-за которой он так убивается, что согласился уехать в эту глушь... И вообще, este ruso es un mozo real (1).
Всех этих подробностей он, безусловно, не знал, но догадывался, что является предметом женских пересудов, которые польстили бы любому мужскому уху.
— Что сегодня на обед?
— Ваша любимая паэлья.
Мария готовит восхитительную паэлью. Говорят, что валенсийская паэлья самая знаменитая. Такую не приготовишь ни в Москве, ни в Киеве, ни в Питере, потому что продукты должны быть испанскими. Сейчас он может себе это позволить, как может позволить и многое другое, потому что ОН СДЕЛАЛ ЭТО. И у него всё получилось.
…Когда по окончании медового месяца он с молодой супругой вернулся домой, на его лице, очевидно, было многое написано, потому что тесть поспешил увести Павла в свой кабинет и популярно разъяснил все расклады: он, Павел, владеет всем движимым и недвижимым имуществом, только находясь в браке с Ладой и обеспечивая ей тот уровень жизни, к которому она привыкла. Если же брак будет расторгнут, Павлу достанутся лишь жалкие крохи. Даже «готический дом», который он затеял перестраивать, не будет считаться его собственностью. Как? Да очень просто! Прикормленные юристы провернут эту операцию без лишних телодвижений. Так что, дорогой зятёк, выбирай, с чем оставаться!
Он выбрал: пусть Лада живёт своей жизнью, а он будет жить своей. И Павел целиком и полностью ушёл в работу. На отношения с другими женщинами было наложено жесточайшее табу — если бы Ладкин отец хоть намёком прознал о какой-нибудь пассии Павла, то незамедлительно потребовал бы развода, а это значит, что Павла тут же изгнали бы и из дома, и из бизнеса, и остался б он ни с чем. С другой стороны, жизнь без женского внимания тоже как-то не с руки. И Павел решил, что ему нужна надёжная женщина, которая не выдвигала бы ультиматумов и согласилась встречаться тайно. Вот тогда-то он снова обратил взор в сторону Лоры. Ему без труда удалось убедить её в своих чувствах, а о необходимости, мягко говоря, «не афишировать» их отношения, Лора понимала и сама.
Потом, уже после смерти родителей, Ладка каким-то образом прознала об их с Лорой отношениях, хотя они тщательно скрывали это, и стала его, Павла, шантажировать разводом, если он не увеличит вдвое её и без того немалое содержание. Рычаги давления на Павла подлая Ладка выбрала безупречно, так как полностью была в курсе завещания отца. Сама же пустилась во все тяжкие, давая Павлу тысячу поводов для того, чтобы развестись. Она и раньше не отличалась благочестием, а сейчас как с катушек сорвалась. Партнёры у неё менялись еженедельно. Павел вынужден был съехать на их городскую квартиру, оставив Ладку одну в «готическом» доме, в его любимом творении, его детище. Как же он ненавидел её тогда! А затем он стал замечать, что те средства, которые он зарабатывал, чтобы «обеспечить достойный уровень жизни» своей супруге, как-то уж слишком быстро и незаметно улетучиваются. Ну словно в песок. Он навёл справки: последний Ладкин ухажёр был самым настоящим альфонсом и взялся за дело хитро и с дальним прицелом. Павел ужаснулся: ведь если всё и дальше так будет продолжаться, то либо Ладка добьётся развода с Павлом и окончательно сойдётся с этим пройдохой, либо через год-два их нехилое состояние просто исчезнет, несмотря на то, что он вкалывает, как прóклятый! И в том, и в другом случае Павел остаётся в полном минусе. Этого нельзя допустить ни в коем случае! Несколько минут он сидел в оцепенении, ощущая собственное бессилие что-либо изменить. А потом в его голове мельккнула шальная мысль: а почему должны исчезнуть деньги? Надо всё сделать так, чтобы исчезла Ладка или, по крайней мере, не мешала ему жить на белом свете, а он сам остался с деньгами и на свободе. Надо только, чтобы выглядело всё естественно.
И он разработал план. Естественным выглядело всё: и его появление в «готическом доме» (все знали, что многие книги и кое-какие его вещи всё ещё хранятся там, да и потом, жена сама просила его приехать), и результат манипуляций с отоплением (ещё бы, уж он-то, Павел, отлично разбирался в работе отопления и знал, где что нужно «подкрутить», чтобы система дала небольшой сбой или сбой побольше, а потом всё безболезненно вернуть на место!)...
Павел отхлебнул из бокала вермут, добавил ещё немного льда. Чарующий напиток! Да, сначала он и не планировал убивать Ладку, он просто хотел напугать её хорошенько, чтоб твёрдо усвоила своё место и не зарывалась. Но Ладка сама подписала себе приговор. Однажды, зайдя в дом, он услышал, как она выговаривала по телефону этому своему слюнтяистому плейбою: «...Пашка прибежит ко мне по первому моему звонку, так и знай, потому что мой отец вытащил его из черни. Он у меня под каблуком». Павел тогда поспешно вышел из дому, чтобы Ладка не догадалась, что он всё слышал, сел в машину и просидел там минут двадцать, делая вид, что записывает что-то в блокноте. А потом вернулся, пробормотал какие-то извинения за опоздание (все знали о его любви к пунктуальности), сославшись на занятость... Та роковая Ладкина фраза решила всё окончательно. Если бы не она, возможно, и обошлось бы. До поры до времени или до очередного Ладкиного виража. Но произошло то, что произошло. Павел хорошо изучил свою жену и был уверен, что она всё сделает наперекор ему просто из чувства противоречия. Поэтому он и предложил ей переехать в их городскую квартиру, наперёд зная, каков будет ответ. Так что, всё как бы складывалось в его пользу.
А тут ещё эта история с анонимными звонками и письмами. Павел быстро сообразил, кто за этим стоит, но предпочёл «включить дурака», бегло бросая то одному, то другому знакомому, что Ладка вообще рехнулась: ей то голоса какие-то потусторонние, то телефонные звонки мерещатся. На самом деле он решил это «припрятать в рукаве» до вполне определённого момента. В последнее время Лора тоже начала слишком давить на него, требуя всё больше и больше внимания и заставляя постоянно отчитываться: где был, с кем был. В ней порой начинала проявляться некоторая истеричность, свойственная Ладе, и он, чтобы не связать себя узами с Ладкиным «клоном» (кто его знает, может, снаряд и падает дважды в одну воронку), стал всё чаще подумывать, как бы красиво расстаться с порядком поднадоевшей ему «старой подругой». И вдруг такой подарок: Лора решила, что именно её письма и звонки заставили Ладу покончить с собой, и пошла в милицию с повинной, что, дескать, это она сама извела сестру. Таким образом, одним махом Павлу удалось освободиться и от жены-идиотки, и от ставшей последнее время слишком уж назойливой любовницы. Кроме того, в глазах всех он выглядел безупречно: нанял для Лоры лучшего адвоката — самого метра Луговского. И поспешный отъезд выглядел так естественно: человек, потрясённый самоубийством жены, пусть и опостылевшей, и вероломством любовницы, решает на время уехать куда подальше, забыться и постараться прийти в себя, чтобы всё начать сначала. Последнее «прости» при расставании с Лорой тоже органично вплелось в канву общей картины: мол, дорогая, ты знаешь, как я к тебе отношусь, но ты понимаешь, что теперь я просто морально не смогу остаться с тобой и т. д. в том же духе. Лора всё поняла и не винила его. Никому и в голову не пришло заподозрить, что смерть Лады это заранее спланированное, тонко сплетённое убийство.
Павел поймал небольшого паучка, зацепившегося за ветку можжевельника, и усмехнулся. Он всегда восхищался пауками, плетущими изящные, прочные сети, в которые попадает добыча, а сам паук оказывается вроде как «не при делах». Он презирал тех, которые попадались, считая их неудачниками.
Потянувшись к бокалу, чтобы в очередной раз поздравить себя, такого находчивого и умного, Павел вдруг вспомнил встречу со священником из маленькой захолустной церквушки. Тогда все хлопоты, связанные с похоронами Лады, Павел, естественно, взял на себя. Он и не предполагал, что существуют проблемы, которые было бы невозможно разрешить с помощью денег. Но, увы, он ошибся: объехав практически все церкви города, Павел понял, что ни один священник не будет отпевать самоубийцу. Вот тут-то он и растерялся. Нельзя сказать, что такое положение вещей его сильно удручало. Отнюдь. Сам он был хоть не «воинствующим», но всё же атеистом, в Бога не верил, считал, что всё происходящее в мире это либо воля случая, либо последствия действий сильных личностей. Но ритуал отпевания в данном случае был крайне важен, так как добавил бы ему поддержки в глазах общественности: вот-де, похоронил Павлуша жену по-человечески, как водится, несмотря на то, что та вела себя так, что прости, Господи. Может, глядишь, через отпевание и удастся вымолить для неё прощение...
Тогда, раздумывая, как быть дальше, Павел не заметил, как миновал городскую полосу и выехал за город. Увидев неподалёку маленькую неброскую церквушку, он остановил машину у обочины и, шурша опавшими сухими листьями, медленно побрёл ко входу. Священник внимательно выслушал его, а затем произнёс: «Не отпевают — и не надо. Для мёртвых это вообще не имеет никакого значения. Она и так уже предстала перед судом, который выше земного. Молиться надо о живых. Вот у них ещё есть время что-то изменить в своей судьбе». Да-а, услышать такое от служителя культа было непривычно-странно. При воспоминании об этом Павел почувствовал, как неприятно засосало под ложечкой. Неужели тот священник догадался? Да нет, вряд ли. Никто никогда не догадается, как он это осуществил. НИ-КО-ГДА.
* * * *
Подождав, пока за мамой, которая пришла пожелать ему спокойной ночи, закроется дверь, Санька Луговской, ученик 7-го класса, рыболов, футболист и страстный любитель всевозможных загадок и тайн, достал из-под пледа журнал “В мире парадоксов» и маленький фонарик, который выменял у друга Лёньки на наживку для рыбы. Водя фонариком по оглавлению, он, наконец, нашёл раздел, чтение которого было совершенно бесславно прервано на уроке истории их классной руководительницей Серафимой Ивановной. Ещё бы, где ж ей понять Санькину тягу к неизведанному! У неё ж в голове только имена полководцев и даты великих сражений. Хорошо, хоть журнал вернула, а могла бы до родительского собрания у себя продержать. Так что, и на том спасибо.
Ну-ка, что там у нас дальше?
«Множество феноменов из разряда «дом с привидениями» объясняется всего-навсего плохо работающей системой отопления, вызывающей у жителей отравление угарным газом в малой концентрации. В число симптомов такого отравления, помимо головных болей и чувства усталости, входят также зрительные и слуховые галлюцинации, немотивированная агрессия, мания преследования. При продолжительном отравлении могут наблюдаться симптомы «летучего голландца»: человека охватывают приступы безумия и возникает неудержимое желание покинуть «окружающую действительность». Как правило, в состоянии полной потери ориентира в пространстве человек становится самоубийцей, выбрасываясь из окна, поскольку окно притягивает к себе как источник «другой действительности».
Вот как! Оказывается, многие тайны имеют вполне реальное, даже где-то прозаическое объяснение. Жаль, только взрослые ничего не хотят слышать об этом, самоуверенно полагая, что всякие привидения — это выдумки фантастов и плод больного воображения. Вот хотя бы, к примеру, его отец. Он работает адвокатом и признаёт факты, одни только факты и ничего кроме фактов. Ну, да ладно, завтра он, Санька, прочитает отцу эту заметку. Кстати, тому будет полезно немного отвлечься от очень трудного дела, которое он ведёт сейчас. Вчера Санька случайно подслушал разговор отца с матерью: отец вздыхал, что дело почти беспросветное, факты просто вопиют плюс ещё клиентка, э-хе-хе, отказывается помогать ему, считая, что виновна и должна понести наказание... Так вот, решено: прямо завтра с утра (к чему тянуть?!) Санька торжественно, вслух прочтёт это отцу, и тогда посмотрим, чья взяла.
Примечание:
(1) - Этот русский — настоящий мужчина (исп.)
Наталья Григорьева, редактор альманаха "Откровение"
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2521-1
|
| |
| |
| medey | Дата: Среда, 27 Мар 2013, 20:15 | Сообщение # 25 |
|
Житель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 990
Награды: 27
Репутация: 38
Статус: | Наташа, я не очень разбираюсь в детективах, но линия сюжета прерывиста . Это так специально задумано?
---------------------
Светлана.
|
| |
| |
