| aniram43 | Дата: Вторник, 08 Май 2012, 22:56 | Сообщение # 1 |
 Долгожитель форума
Группа: МСТС "Озарение"
Сообщений: 2655
Награды: 72
Репутация: 105
Статус:  | 
Петр Александрович Малиновский родился в 1923 году на Гомельщине, до войны учился в железнодорожном техникуме, был в войну разведчиком, попал в фашистский Лагерь «Егергоф», откуда через год бежал, освобождал Берлин, в мирное время работал корреспондентом в редакции газеты, затем инженером на железной дороге.
Для нас, членов литобъединения "Магистраль" Могилевского отделения Белорусской железной дороги, это был образец честности, душевности, галантности и неподражаемого жизнелюбия!
Все эти черты характера нашли отражение в его стихах, которые он оставил нам в наследство:
НАШЕ ПОКОЛЕНИЕ
Уходит наше поколенье.
Нелегким выдался наш путь.
Он – как судьбы предназначенье,
Нам было некуда свернуть.
Мы все романтиками были,
Мечта вела нас, как звезда.
И коль любили, так любили,
Любили раз и навсегда.
Лет вереница промелькнула,
Нам было некогда вздохнуть.
Нужда жестокая нас гнула,
Но так и не могла согнуть.
Вся юность порохом пропахла
Под грохот тысяч батарей.
Нас много молодых зачахло
В аду фашистских лагерей.
Мы долго праздновать не стали,
Победой завершив войну.
Руины были. Поднимали
Из них родную сторону.
И без уныния трудились,
Преодолев разруху ту.
Великой Родиной гордились,
Лелея светлую мечту.
Уже уходим мы из жизни.
Пусть кто-то спросит нам вослед,
Какой в истории Отчизны
Навек оставили мы след.
Нас будут помнить, без сомненья,
Хотя бы потому, что мы
Спасли другие поколенья
От той, коричневой чумы.
Я тоже верен был Отчизне,
Все силы ей свои отдал.
Узнал всего я много в жизни,
И лишь богатства я не знал.
Недалека уже разлука.
В итоге жизненных стихий
Оставлю детям я и внукам
В наследство лишь свои стихи.
Начал писать стихи Петр Александрович еще в детстве. Как он рассказывал, отец все время шутил, наблюдая за младшим сыном, постоянно что-то писавшим в неразлучной с ним тетради: "Все мои дети нормальные, один только Петр непутевый, все бумагу марает..."
Посвящал он их своей родной деревне Броннице, тонкой щемящей красоте родного края. К сожалению, все его тетради не сохранились в годы войны. А спустя какое-то время практически не осталось и родной деревни.
ДЕРЕВНЯ, ЗАБЫТАЯ БОГОМ
В сторонке от главной дороги
Десяток домишек убогих.
Влачит свои дни понемногу
Деревня, забытая Богом.
Одни старики да старушки.
Осели, скосились избушки,
Цветёт чернобыл за порогом.
Деревня, забытая Богом.
Ни детского крика, ни смеха,
Орут воробьи под застрехой.
Лишь путник случайный напьётся
Студёной воды из колодца.
Деревня, забытая Богом
Сюда старикам на потребу
Не возят насущного хлеба.
И ждут они тщетно подмоги.
Быльём зарастают дороги
В деревню, забытую Богом.
Под сводами Божьего храма
Хлам грудой на месте амвона,
Да эхо вороньего гама
Взамен колокольного звона
Деревня, забытая Богом.
Погост уж давно в запустенье
Под сенью берёзы плакучей.
Трава на земле – по колено,
В ветвях – вороньё чёрной тучей.
Деревня, забытая Богом.
Всевышний, увы, неподсуден.
Забот у него очень много.
Идя столбовою дорогой,
Не вы ли забросили, люди,
Деревню, пеняя на Бога.
В начале войны юный Петр для завершения обучения был отправлен со своими сокурсниками в тыл. Много повидал он за эту дорогу.
НАЛЁТ
Шли тройка за тройкой. Шли сомкнутым строем.
Шли утром туда на алевший восток.
Ревели моторы, и вился за роем,
Тянулся вослед синеватый дымок.
Одна за другою прошли эскадрильи.
Исчез на минуту нахлынувший страх.
А в полдень опять ненавистные крылья
Мелькнули над лесом в седых облаках.
Родясь в поднебесьи, к Земле приближался
Сердца раздирающий ужасом звук.
И коршуном, вытянув лапы, снижался
Весь в чёрных крестах металлический жук.
Оттуда, где солнце за тучами тлело,
Вновь тройки над самой прошли головой.
С перрона метнулась толпа очумело,
И в грохоте взрывов тонул её вой.
Земля содрогалась. А небо стонало.
Промчался над станцией огненный шквал.
Прошёл. Повторился. Там что-то пылало.
Там кто-то поднялся. Там кто-то упал.
Дымились руины на месте вокзала,
Когда гул машин в отдаленьи затих.
Пакгаузы жадное пламя лизало,
Гудело и прыгало бешено в них.
Вода просочилась в глубоких воронках,
Изрывших, как оспины, станцию, луг.
Обломки вагонов. И кровь на обломках,
На рельсах, на шпалах. И трупы вокруг.
Смертей повидал за войну я немало.
Но знаю, вовек не забудется мне,
Как мёртвая мама к груди прижимала
Дочурку на залитой кровью земле.
Через год, пройдя краткий курс обучения в разведшколе в Москве, молодой выпускник железнодорожного техникума был заброшен в оккупированный Гомель и устроился работать на железнодорожный узел. Спустя некоторое время, по заданию подпольщиков, был отправлен в партизанский отряд на встречу высланной Центром радистки, был схвачен фашистами и отправлен в лагерь «Егергоф» г. Бромберг (Быгдощ) на территории Польши. В неволе его поддерживала память о родной земле, неугасимая жажда жизни и... то, что он писал стихи, оставив нам в наследство цикл "ПЕСНИ НЕВОЛИ", впервые опубликованный в 1945 году в дивизионной газете «Красное знамя».
" КАК ТВОИ ДЕЛА? "
"Всё хорошо!" - вот мой ответ.
"Всё хорошо! - пусть лишь для виду.
Ведь всё равно, скажу иль нет,
Что пережил, как снёс обиду.
Шатаюсь я, как в дождь лоза,
Порою жизнь и мир не милы,
Дохнёт порою смерть в глаза
Холодным подыхом могилы.
И стар душой теперь и хил я,
Вся жизнь в работе и во сне.
Бессильны сломанные крылья,
А молот служит лирой мне.
Мотивы новых песен нудны,
Тоской сердечною полны.
И серы праздники, а будни
Как ночь осенняя темны.
Пусть станет вдруг в глазах темно,
В изнеможеньи тело млеет,
«Всё хорошо!» - ведь всё равно
Нас здесь никто не пожалеет.
СПОЙ, ТОВАРИЩ
Стянет порою тоска безысходная,
В клещи зажмёт наболевшую грудь.
Ночь над бараком - чужая, беззвёздная.
Спой же, товарищ, нам спой что-нибудь.
Спой же нам русскую песню весёлую.
Спой, невесёлую думу развей.
Тяжко поётся в минуту тяжёлую,
Жить же без песен ещё тяжелей.
Тяжко промаяться ночь эту летнюю,
А на рассвете уснуть не дадут.
Спой нам о Родине песню заветную,
Спой - и под песню друзья отдохнут.
МОИ СНЫ
Отчий край, не забытый в неволе
Мне опора, надежда одна.
За деревней – раздольное поле
И хрустальная Сожа волна,
И болот неизведанных топи,
И таинственно рощи шумят,
Я на борзой лошадке в галопе
Мимо тихих бревенчатых хат.
То, как летом хлеба колосятся,
А зимою бушует метель -
Каждой ночью в неволе приснятся,
Лишь в холодную лягу постель.
Вскоре Петр Малиновский с небольшой группой заключенных смог организовать побег и присоединиться к регулярным частям Советской Армии, которая вела бои на территории Польши. А затем его ждал поход на Берлин.
Стихи этого времени, это своеобразная хроника военных событий глазами рядового санитара.
МОСТ
Ты помнишь, товарищ, апрель сорок пятого?
Последний апрель той жестокой войны.
Мы молоды были. Мы были солдатами.
И все – сыновьями великой страны.
Ты помнишь, товарищ, тот мост, что под Кюстрином?
Его возводили саперы в поту.
Кружили над ним ястребки наши шустрые,
А «Юнкерсы» рвались упрямо к мосту.
И бомбы вздымали фонтаны гремучие.
А в небе – воздушных боев виражи.
И шли по течению мины плавучие,
А мост возрождался, работал и жил.
Ты помнишь, товарищ, ту ночь наступления?
Еще не зарделся апрельский рассвет,
Но ожил наш берег всего за мгновение
Под залп разноцветных сигнальных ракет.
Земля, задрожав, запылала за Одером,
Ножами прожекторы резали ночь,
Снаряды долбили тот берег до одури, -
Все, чтоб в наступленьи пехоте помочь.
Вперед, друг за другом, сигналя отчаянно,
Шли танки, машины, пехота кругом.
Шел войск на тот берег поток нескончаемый,
И мы по мосту побежали бегом.
Не знали мы устали – были мы молоды.
Под грохот орудий – вблизи и вдали, -
Все туже сжимая кольцо вокруг города,
К последнему бою, к Берлину мы шли.
БЕРЛИН 02.05.1945 Г.
Бой выдохся как будто сам собою.
Такая воцарилась тишина,
И после многосуточного боя
Казалась непривычною она.
Замолкли разом пушки, автоматы.
Последний залп, как облегченья вздох.
А уши будто заложило ватой,
И сразу кажется, что ты оглох.
Берлин с утра безлюден, насторожен,
Пусть белый флаг свисает из окна,
Но бюргер опасается, что может
Ещё взорваться эта тишина.
Далёкий горизонт и чист, и светел.
Лазурь без облачка над головой.
С разбитых улиц выдувает ветер
Пожарищ гарь и дым пороховой.
Сад молодой в цвету на Грюнештрассе, -
(Ну, просто белорусская весна!)
И верится, что мир ещё прекрасен,
Но там, где стороной прошла война.
В тени прозрачной сада молодого,
Вокруг палатки штаба своего
Наш батальон полка шестьсот восьмого,
Вернее, что осталось от него.
Разостланы шинели, плащ-палатки.
И вот постель под деревом любым.
Уснул солдат впервые без оглядки,
Уснул под чистым небом голубым.
Со мною рядом молодой солдатик,
В обнимку с автоматом закружив,
Хороший мой товарищ, Ваня Хватик
Поёт вполголоса: «Петро, я жив»!
И я живой. Права была кукушка,
Сто раз в ответ мне в детстве прокричав.
На юге где-то грохотали пушки.
Поверженный Берлин молчал.
НА ПЕРЕДЫШКЕ
Чужая бьется подо мною
О берег каменный волна.
Чужая ночь бедна луною,
Чужая ночь темным темна.
На юге гул пальбы чуть слышен,
Ракет не меркнет звездопад.
А здесь во мгле, незримый, дышит
Цветами яблоневый сад.
И запах здесь в саду такой же,
Как запах гомельских садов,
И волны плещут, как и в Соже,
У милых с детства берегов..
А тут еще, возьмись отколе, -
Такую вывел песнь солдат,
Что, сам не зная, поневоле,
Тоску усилил во сто крат.
С душой, по-русски, о сынишке
Поёт солдат наедине.
Знать, и ему на передышке
Вот так взгрустнулось, как и мне.
А вот это мое самое любимое стихотворение из всех стихов Петра Александровича:
ОТЕЛЬ
«Фауст» стенку рванул,
В небо камни взметнул.
Я, спасаясь, инстинктом ведомый,
Вместе с дымом влетел
В этот бывший отель
И столкнулся с тобой, незнакомый.
Испугалась, поди,
Что, скрестив на груди,
Руки к сердцу так крепко прижала.
Знаю, думаешь – вор,
Что так смотришь в упор
На блестящую ручку кинжала.
И тут радость – не страх! –
Отразилась в глазах
Цвета скромной сиреневой блузки.
Но стоишь, не моргнёшь,
Не уймешь свою дрожь,
Только шепчешь: «О, Боже мой, русский»!
А потом, осмелев,
Говоришь нараспев.
Я любуюсь тобой поневоле.
Чистый польский язык,
А к нему я привык
За два года фашистской неволи.
Губы алым цветком,
Льётся речь ручейком.
За минуту узнал я: ты – полька.
Вас из Лодзи сюда
Привезли господа,
Ты служанка в отеле – и только.
Вдруг, как выстрел: «То цо»?
Тень легла на лицо.
Почему замерла на полслове?
Отчего твой испуг?
Ты заметила вдруг
На шинели моей пятна крови.
Не страшись, не робей,
Это кровь тех друзей,
Кого смерть только краем коснулась,
Но не счесть нам тех, кто
Всю кровь пролил за то,
Чтоб война в твою Лодзь не вернулась.
Слышишь, там идёт бой?
Это значит, с тобой
Я беседовать долго не стану,
Не сосну хоть часок,
Не станцую вальсок,
Не дотронусь до стройного стана.
Да я вижу, и ты
Все рвала на бинты;
И за толстой стеною подвала
Эта злая война,
Громыхнув у окна,
Тебя жгучим осколком достала.
И я к стенке прирос,
И по коже мороз –
Удивляюсь, как ты уцелела,
Когда тут грянул бой,
И, рискуя собой,
Ты уйти никуда не посмела.
Потерпи-ка чуток,
Сорву с раны платок.
Ты мне смотришь в глаза без опаски,
Пока бинт достаю
И на рану твою
Наложу белый пояс повязки.
Теперь все заживет,
Все до свадьбы пройдет…
А в глазах твоих слезы блеснули,
И ты кофточку мнешь,
Матку боску зовешь –
Ты меня заклинаешь от пули.
Что ж, коль выживу я, -
Значит, милость твоя,
Твоя воля, богиня земная,
И до судного дня
Не заденут меня
Ни осколок, ни пуля шальная…
… Это было вчера.
И сегодня пора
Заглянуть бы в отель на минутку.
Знаю, все заживет,
Все до свадьбы пройдет,
А тревожусь, ей-ей, не на шутку.
Но получен приказ,
Роты снялись все враз.
В тишине непривычной шагая,
Я иду, как в бреду,
Я иду, на ходу
Про тебя эти строки слагая.
Сохранила меня,
Видно, воля твоя,
И хотя я безбожник упрямый,
Про себя я молю
Матку боску твою,
Чтоб тебя берегла лучше мамы.
Когда я прочла это стихотворение первый раз, а было это 10 лет назад, то написала такие строки:
Благодарю я Матку Боску,
Из Лодзи девушку простую,
За то, что в судеб перекрёстках
Вам вымолила жизнь большую.
Поверить в Бога я готова
Уж потому, что Вас узнала,
Ведь человека я такого
Ни разу в жизни не встречала.
Среди пустыни душ иссякших
Вы – нам живительная влага.
Вы из немногих настоящих:
Поэт и с Родиной и с Флагом!
После войны Петр еще некоторое время оставался на воинской службе, его стихи печатались в дивизионной газете, где он работал внештатным корреспондентом. Об одном случае, который стал для него очень значимым, рассказал мне Петр Александрович во время нашей беседы в передаче «Литературная гостиная» на областном радио Могилев. Однажды он был приглашен редактором газеты на собеседование, где познакомился с приехавшим в редакцию гостем, журналистом и поэтом Александром Трифоновичем Твардовским. Известный поэт прочитал стихи молодого коллеги, написанные на войне, похвалил его. А затем пробежал глазами стихотворение, которое Петр Малиновский написал по просьбе редактора для «передовицы», об увеличивающихся темпах социалистического строительства, помолчал и сказал: « Никогда не пиши то, что не прошло через твое сердце! Слышишь? Никогда!»
Это напутствие Петр Александрович пронес через всю жизнь, превратив его в жизненное кредо, и никогда не изменял ему. Все его стихи написаны сердцем! Именно поэтому так проникают они в душу каждого, кто их читает!
БЕЗЫМЯННАЯ МОГИЛКА
Спит безымянная могилка
За далью рощиц и полей.
И ни дороги, ни тропинки
Не проложили люди к ней.
Зимой вокруг неё кружится,
Свистит колючая метель.
А летом синь с небес струится,
Да льётся жаворонка трель.
С утра цветущий луг в июле
В жужжании шмелей и ос.
В июне поутру сверкнули
Над травами полоски кос.
И к рощице широким лугом
Шли от зари и до зари,
Шли, колыхаясь, друг за другом
Под жарким солнцем косари.
Шли плавно, сберегая силы.
Шли день, второй и третий шли.
Вокруг обкошенной могилы
Вилки пахучие легли.
Вдали горел закат багряный.
Поверх усохших стебельков
Легли на холмик безымянный
Букеты синих васильков.
А МНЕ БЫ
Поют, что годы – как богатство.
Беднее бы хотел быть я.
Мне очень дороги, признаться,
Былые радости бытья.
Кому-то нужен Кипр. А мне бы
Ещё раз побывать в былом
И поблаженствовать под небом,
Что было в детстве над селом.
Ходить пешком мне не в новинку.
Ногам груз обуви знаком.
А мне б росистою тропинкой
Пройтись, как в детстве, босиком.
Не знать бы мне войны жестокой,
Чтоб радость каждый день дарил,
Чтоб брат, не пав под Белостоком,
Игрушки меньшим мастерил.
А мне б; застыв в поклоне низком,
Живыми встретить ещё раз
Уже ушедших мать и близких,
Отца с родным прищуром глаз.
Не плох хлеб нынешний. А мне бы,
Присев у отчего стола,
Отведать тонкий ломтик хлеба,
Того, что мама испекла.
И как судьбы вознагражденье,
Вновь пережить, как дни в раю,
Дочурок славненьких рожденье
И первую любовь свою.
Мне не отделаться от грусти
По тем, кому был дорог я.
Грусть по Отчизне не отпустит
Меня в далёкие края.
В ЖИЗНИ ВСЁ ОЧЕНЬ ПРОСТО
В жизни всё очень просто –
Веселись иль грусти,
От рожденья к погосту
Суждено нам идти.
В жизни всё очень просто –
Хоть ползи, хоть лети,
Жизнь стремится к погосту,
Нет иного пути.
Эту истину помня,
Мы несём жребий свой
Многоликой толпою
До черты роковой.
В жизни всё и не просто,
Не случается в ней
От рожденья к погосту
Равнозначных путей.
В жизни всё не так просто –
На дороге одной
Мудрецы и прохвосты,
И тиран, и герой,
Властелин и рабочий,
Доброхот и злодей.
Но дорога короче,
Жаль, у добрых людей.
КРИК ДУШИ
В словесных прениях что толку?
На волю чувства отпустив,
Взлохматить бы её головку,
В причёску пальцы запустив.
Коснуться щёк – и будь что будет.
Пусть кем угодно прослыву,
И пусть она меня осудит,
Но и во сне и наяву
Душе – она всегда такая –
Пока она не умерла
И существует, изнывая,
Душе так хочется тепла.
а вот такие слова написал Петру Александровичу к 85-летию еще один наш поэт могилевчанин
Михаил Федорович Чеканов:
С ЮБИЛЕЕМ
Двадцать третьего июля,
Двадцать третий год.
Родился на радость людям
Малиновский Пётр.
С той поры прошло немало,
Был он и в бою.
Как поэт, солдат бывалый
И сейчас в строю.
Всем понятен Малиновский –
В творчестве, в стихах.
Пишет ясно, как Твардовский,
Наш душевный маг.
И в созвездии поэтов
Был бы явно свой.
Не в «Союзе» он при этом,
Вот непробивной.
Не толкается локтями,
Не идёт « в нахрап»,
Уважаемый он нами,
Хоть в нахальстве слаб.
Мы Вас знаем, ценим, любим,
Новых Вам высот.
Вы нужны на радость людям,
Малиновский Пётр.
Вам желаю в День Рожденья
Бодрости и сил,
И здоровья, без сомненья,
Благ всех. Михаил.
С уважением и любовью к Вам
Михаил Чеканов
23.07.2008г.
Петр Малиновский пронес через всю жизнь любовь к своей единственной и горячо любимой супруге Оленьке, вместе с которой он многие годы работал на Могилевском отделении Белорусской железной доги, с которой вырастил прекрасных дочерей, внуков и правнуков.
Стихи посвященные ей, это трогательнейшие откровения прекрасной души.
ЕДИНСТВЕННАЯ
У Христа за пазухой я не был.
Благодати той не испытал.
На седьмое сказочное небо
Я за жизнь ни разу не взлетал.
Всё познал хорошее земное.
Мне мила земная красота,
Те, что на Земле живут со мною,
Ты, моя единственная, та,
Чьи досель так часто снятся очи,
Вечера в молчаньи в тишине,
Полные восторга дни и ночи,
Что с любовью ты дарила мне.
Было, разлучали расстоянья,
Только мне в конце таких разлук
Вновь дарили первое свиданье
Прелесть губ твоих и нежность рук.
И судьбу не мыслил я иную,
Радовался и подчас тужил.
Счастлив тем, что жизнь свою земную
Я с такою женщиной прожил.
О КРАСОТЕ
Что такое красота – не знаю.
В этом деле в судьи не гожусь.
Памяти странички полистаю –
Век со всеми в мненьях расхожусь.
Вот глаза – какого цвета лучше?
Как узнать, в чём сущность красоты?
Ну, какие красоте присущи
Внешности, характера черты?
У одной глаза чернее ночи,
У другой они, как васильки.
Карих глаз не меньше серых, впрочем.
Все зовут, как в море маяки.
Та пленяет талией осиной,
У другой манит округлость форм.
Модельеры втискивают силой
Красоту в оковы неких норм.
У одной в характере грустинка,
Но дружна с задором вечно та.
А в глазах у той блестит смешинка.
Всё же, что такое красота?
Слышатся несхожие ответы.
Ну, какой же, всё-таки, верней?
… Не пойму, красивая иль нет ты,
Знаю, всех красавиц ты милей.
Прошло уже два года, как Петра Александровича нет среди нас...
Но он в наших сердцах, нашей памяти...
и в своих стихах!
Петр Александрович очень торопился, узнав о смертельной болезни, и успел издать два сборника стихов: «Сквозь годы» и «Дорогу осилит идущий»!
И это главное его наследие останется с нами навсегда!
Закончить сегодняшний мой рассказ о простом белорусском солдате, поэте, о скромнейшем и добрейшем человеке Петре Малиновском я хочу строчками из его последней книги:
ПОСТСКРИПТУМ
Лишь память добрая живуча.
Недаром к старости забыл,
Кого возненавидел жгуче,
Но помню всех, кого любил.
Судьбу не укоряю строго.
Бед много мимо пронесло.
Плохих людей встречал немного,
А на хороших повезло.
Марина Сливко
поэтическая страничка: http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-2614
проза: http://soyuz-pisatelei.ru/forum/35-3178
Сообщение отредактировал aniram43 - Среда, 09 Май 2012, 00:06 |
| |
| |
