Не спеши, постой, слов не говори,
Попытаюсь я тебя понять.
Для души покой, она вся болит,
Виноват, как вышло я опять.

Здравствуй, остров!
Да, я снова к тебе.
Железная птица с душным нутром,
не признающая слова "потом",
разрезает светлый рассвет
пополам. И туманистый тянется след,
будто вспухший рубец -
он исчезнет, всё просто.

Снова я спешу к твоим улицам
Прикоснуться туфель подошвами.
 

Меж нами годы... Это не сотрешь!
Не отыскать системы уравненья.
Есть мир, в котором только ты живешь
И уголок, где поселил сомненья.

А маме вот не пишутся стихи...
Быть может, потому что сокровенно?
Слова любви - они всегда тихи,
О них молчим мы чаще, суеверно.

…Который нынче час? Не буду включать свет, чтобы не разбудить соседа. Ночь уже на исходе. В нижнем углу окна взошла моя звезда. Значит, скоро наступит утро. А на Неве далеко до рассвета. Кудрявая головка твоя давно сползла с подушки и ты спишь, раскинув ручонки, спишь, набегавшись за день, спишь, как только в раннем детстве спят.

И вышел срок. И надо уходить.
Последний раз тревожный взгляд оставить
в пространстве стен.
Черту переступить.
И жить, как все. И жить по воле правил
земных.
Забить на память чёртов гвоздь,
чтоб он потом от срока и до Срока
цеплял слова и продирал насквозь
того, кто был родным (теперь он - гость),
того, кто вслед - невидящим - с порога.

Стояла июльская жара с плавящимся асфальтом и маревом над уходящим к горизонту далеким Камбродом. Он казался нам краем света, этот недоступный, одноэтажный район, где жили страшные, пьяные и драчливые камбродцы. То, что многие из нас их никогда не видели, придавало им еще больше нелепых красок в наших пацанячьих головах.

наю, знаю... Разбитое сердце
дважды в реку одну не внесёшь.
В необъятных глазах иноверца
утонуть бы, да мелкая дрожь,
будто бритва по ржавчине рыжей:

не тревожь, не тревожь, не тревожь

***

Рассыпной звонок пролетел по клинике, стеклянная дверь открылась,
в кабинет вошел анестезиолог Василий Францевич, вручил Виктории Викторовне
листок и доложил:
- Годы показаны неправильно. Вероятно, 74-75. Тоны сердца глуховаты.
Кардиограмма – возрастные изменения, не выражены. Функциональные пробы на
нижней границе. Биохимия крови в норме. Аллергия на кокаин.