|
Двадцать семь миллионов земля приняла
На полях, под березой и в братских могилах.
До сих пор их останки находят, тела,
И забыть мы такое не в силах. |
|
Войной опаленные годы.
Войной опаленная юность.
И сколько – считают народы –
С войны той домой не вернулось. |
|
Ни медалей, ни званий, ни почестей,
Только пухом сырая земля.
Ты сражался с фашистскою нечистью,
Своей крови в бою не щадя. |
|
Уж 70 лет мы не знаем войны,
И жёны мужей не теряют.
Не гибнут народы без всякой вины...
В России пока не стреляют. |
|
В Шереметьево ветер.
Сижу в Суперджете,
Да в кои-то веки
в Российской
крылатой
карете. |
В этой бедной избушке никто не живёт,
Спит хозяйка давно на погосте.
Только белые птицы сюда каждый год
Прилетают домой, а ек в гости.
|
|
В глазах у майора такая усталость,
Что кажется, не отдохнет никогда.
До пенсии меньше полгода осталось…
«Тогда…» |
Буревестник вновь летает,
Он спокойствия не знает.
Над растерзанной страной,
Слышен всюду стон людской.
|
Поклон от ныне и навек,
Пока живет наш человек.
Тем воевавшим на войне,
Кто дал свободу нам, стране.
|
Сегодня мы сдавали ГТО, -
давненько так не бегал я по кругу!
Три километра, да и спурт на сто, -
теперь здоровой делают науку! |
Когда зашипит, покроется трещинами,
и сломается лёд на Лене-реке,
пойдёт, грохоча, ледоход,
а потом и паромы отчалят, |
Ледоход, как сообщают, начался в верховьях Лены,
а к концу другой недели обещают у Якутска. |
Мы - рожденные после войны. |
|
Развернет отец гармошку,
Тронет пуговки ладов –
И польется за окошко
Песня грустная без слов. |
|
Запах крови, резня,
Красные реки, трупы,
Воют печально трубы…
Боже, за что их казнят? |
Понавьюжило крупными хлопьями
и в ознобе дрожит тишина,
растревожена женскими воплями
с матерями рыдает война. |
|
Очередной праздник. Веселье.
Радостные тосты.
Про здоровье и любовь.
Желают личностного роста. |
|
"Родная, здравствуй. Тут у нас затишье,
Есть время пару строчек написать.
Ты знаешь, здесь такая благодать!
А за траншеей сад цветущей вишни. |
|
