Тпруу, мои залётные! Куда мчитесь-то, сломя голову, окаянные! Дайте хоть дух перевести

Г. Я. Перельману

Положение "над" заставляет молчать. В тишине
суета рассыпается в прах. Постороннее не
отвлекает на логику ссоры бесценное время,
и оно не петлит и не ставит события в круг
тавтологий напряга, не валит работу из рук
и не губит само ощущение счастья. Системе,

замыкающей форму в одну из осмысленных сфер,
важно быть невредимой. Изъяв на особый манер
из поверхности точку, её превращают в окрестность
из оставшихся в плоскости и вырождают в компакт
Лобачевского — это вполне установленый факт,
и похоже на правду: сантехников, люки и местность,

у которой набор измерений теряет одно...
...здесь — покой, мат не слышен — его отделяет окно.

Иерей — на посту. Разномастно старается хор.
Одинаково крестят десницами нищий и вор
преклонённые лбы — за священником — ладно и к месту.
Пахнет хвоей и воском. И ладаном — у алтаря.
Загорелась звезда и почти отгорела заря,
но не набожна паства, — и в маленьком храме не тесно.

Мандарины, печёная сдоба, селёдка, халва,
грязный пол гастронома — ушли из примет Рождества,
унося за собой бытовую героику. Чудо
тоже стало доступнее, были бы "нал" да кредит...
С типографской иконы привычно Мария глядит
на привычного глазу Младенца... В пустыне верблюды

и Волхвы — не находят пещеру. До самой зари
в той, где ясли стояли, толпятся земные цари...

Плюс математику вспомнил!

Я как всегда в восторге от настоящей Поэзии

Наше время другое — погоня, не то чтобы бой — бег по дикому кругу, игра, догонялки с судьбой, о которой известно, что только она будет первой,

Наступает ноябрь... Да где он, к чертям, наступает... Просто тает тепло, как туман после сумерек тает, обнося золотую одёжку со спящих берёз мягкой тяжестью влаги, крадущей сухое шуршанье у дорожек курортного парка.

Где-то ходит оно, где-то шляется, ластится где-то — шоколадная горечь тепла — недожитое лето...

Слава Богу, иссякли стихи. Разве только — с утра

Слава Богу, что я — не ...поэт, слава Богу — здоров!

С типографской иконы привычно Мария глядит на привычного глазу Младенца...

До самой зари в той, где ясли стояли, толпятся земные цари...

И озаглавила бы я этот стих - "От лукавого"...

И число их, царей, приумножается даже более, чем надо, мне кажется.

Ага, или сразу: "...ай, да сукин сын!"

пусть маяк останется маяком. Лады?

зовет к бумаге - писать, работать!..

Рука мастера, взгляд поэта и философа. Сильно, достойно.

Где сплелись и хмель, и схима,
Где сошлись разгул и постриг;

Жизнь над Рейном у них — уроки.
А у нас — что ни жизнь — стихи-я!

не орут навзрыд свои строки,
не спасают весь мир — бухие...

Жизнь над Рейном у них — уроки.
А у нас — что ни жизнь — стихи-я!

не орут навзрыд свои строки,
не спасают весь мир — бухие...
Жизнь над Рейном у них — уроки.
А у нас — что ни жизнь — стихи-я!

Веришь - её стихам.
Веришь - читаешь - больно...
Веришь? - у Катьки - Храм -
самый красивый в Кёльне!

Когда вы с Катей разговариваете, мне кажется, что вы говорите на каком-то своем языке, но как же здорово вас подслушивать...

ай, какой молодец

Их надо ДУМАТЬ!

смеяться, удивляться, возмущаться

в полным смысле этого слова ржут до слёз. ... Вот так, друг Саша, отзывается ваше творчество.

А насчёт того, что жизнь Ницше шла в разрез с его мыслями... Может быть ты и прав.

Стихи тут достойны обожания и преподавания детям в школе на уроках литературы!

Дети должны расти на прекрасных стуйках воды из лейки. Которая в вашей творческой душе находится

Саша, приятно было пообщаться.

Частенько "творческие" люди кроме своего ничего и не читают, а если и читают, то такое, чтоб извилины не напрягало