|
Геннадий Дмитричев
|
|
| strong | Дата: Вторник, 19 Дек 2017, 14:01 | Сообщение # 51 |
 Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус:  | Египетские главы у меня почему-то получаются лучше, хотя даются труднее. Сначала хотел отмечать: древний Египет - современная Россия. Но потом подумал: будут выковыривать узюм…
Без проходных глав, наверное, не обойтись. А Машка окажется ещё той штучкой… сыграет свою роль…
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| Ла-Ра | Дата: Среда, 20 Дек 2017, 11:55 | Сообщение # 52 |
 Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Статус: | Цитата strong (  ) Без проходных глав, наверное, не обойтись. А Машка окажется ещё той штучкой… сыграет свою роль…
Ой, ой, ой, как говорит мой зять - пошли спойлеры))
Геннадий, современная жизнь у вас тоже хорошо получается. Только в неё надо немного интриги добавлять. Например: посмотрела так, будто что-то хотела сказать, но передумала. Следом (за героем) метнулась тень. Оглянулся - почудилось будто... в общем, такие небольшие крючочки, которые не дают читателю соскользнуть с сюжета.
От себя не убежишь...
|
| |
| |
| strong | Дата: Среда, 20 Дек 2017, 13:12 | Сообщение # 53 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Да, уж, спойлеры никому не нужны. Разве что издателям.
Это я пытаюсь оправдаться, что ничего не провиснет в воздухе.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| Ла-Ра | Дата: Вторник, 26 Дек 2017, 06:29 | Сообщение # 54 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Статус: | Геннадий, а где продолжение? Мы ждём, ждём...
От себя не убежишь...
|
| |
| |
| strong | Дата: Суббота, 30 Дек 2017, 08:14 | Сообщение # 55 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | ГЛАВА 9 НОВАЯ РАБОТА
Подъезжая к дому Маши, Роман почувствовал лёгкое беспокойство. Встроенные в приборную панель часы показывали полвторого пополудни. Неизвестно ещё, где жил этот загадочный «Вячеслав Ари…», сколько времени понадобится, чтобы добраться до него. Из слов Маши понял, что их знакомец, вернее знакомый её отца подыскивает себе что-то вроде телохранителя. Конечно же, Роман смотрел западные фильмы, но всё равно слабо представлял обязанности телохранителя. И был вовсе неуверен, что подойдёт на эту роль. Но как говорится: попытка — не пытка. Неизвестно, где найдёшь — где потеряешь...
Когда Роман затормозил около Машиного подъезда, ему даже не пришлось выходить из машины. Мужичонка небольшого роста — консьерж — ждал его.Быстро спустившись по лестнице, подал через окно маленькую карточку:
— Велено вам передать.
Роман молча взял визитную карточку. В глаза сразу бросилась строка, набранная крупным витиеватым шрифтом: «ТРУБЕЦКОЙ ВЯЧЕСЛАВ АРИСТАРХОВИЧ — антиквар».
«Надо же, Трубецкой!» — Взгляд скользнул ниже, на строчку «адрес». Роман чертыхнулся. В визитке указывался его район. Выходило, что зря тащился в такую даль! Запустив мотор, рванул с места, сразу же набрав недозволенную скорость.
Он мчался, обгоняя «Волги», «Жигули», «Москвичи». Иномарок попадались мало. Лишь неподалеку от Смольного повстречал два тёмно-синих «Мерседеса».
К дому, указанному в визитке, подъехал ровно без десяти три. Элитную высотку построили совсем недавно. Отчего-то Роману казалось, что антиквары должны жить в старинных особняках. «Трубецкой, Трубецкой, — шептал он, поднимаясь по широкой лестнице. — Интересно, это настоящая фамилия?»
Железная дверь подъезда оказалась оборудована домофоном. Однако, вопреки ожиданиям, вести переговоры не пришлось. Раздался металлический щелчок, и дверь сама открылась, будто была на пружине. За большим письменным столом сидел человек в комуфляжной куртке и смотрел в монитор компьютера, а на краю лежало армейское кепи. Роман заметил эбонитовую ручку трости, прислоненную с той стороны стола. «Эге, парень, да ты, кажется, из наших», — подумал Роман.
Человек вопросительно взглянул на него. «Ах, да!» — спохватился Роман. Вынув из нагрудного кармана куртки визитку, подал её консьержу.
— Вам на восьмой, — мрачно произнёс тот, затем, посмотрев за спину Романа, крикнул: — Иван Палыч, проводи! Восьмой этаж.
Роман оглянулся: у лифта стоял ещё один человек, которого раньше он не заметил,— старичок невысокого роста и щуплого телосложения. Чёрный полувоенный френч был застёгнут на все пуговицы. На голове — форменная фуражка с красным околышем и блестящим чёрным козырьком.
— Значит, на восьмой? — делая приглашающий жест, спросил старичок. — К Трубецкому, значит?
Лифтёр нажал на кнопку, и лифт плавно тронулся. Волгин взглянул на старичка-лифтёра.
— А тот, за столом, он военный?
— Кто, Володя-то? Да,он у нас афганец, — ещё что-то хотел добавить, но промолчал.
Роман кивнул и ни о чём больше не спрашивал.
На восьмом этаже (по всей видимости, из холла уже предупредили о его визите) их встретила девушка в тёмно-синембрючном костюме.В очках тонкой золотой оправы. Волосы гладко зачёсаны и стянуты сзади в узел. Про таких говорили: серая мышка. В руках она держала коричневую кожаную папку. В представлении Романа — таковыми и должны быть секретарши.
— Роман Волгин? —она посмотрела на негострогим взглядом учительницы
— Да, — улыбнулся Роман. Его немного забавлял тон девушки, не сочетающийся с её молодостью.
— Вас ждут. Следуйте за мной.
Следовать пришлось недалеко. Секретарша открыла дверь квартиры, расположенной напротив лифта. Они оказались в просторном и, как ему показалось, пустом холле. Он успел заметить только гардероб с блестящими вешалками и огромное зеркалона стене.
— Сюда. — Она провела Романа в огромную гостиную. Вдоль стен стояли стулья, при виде которых ему вспомнилось посещение Эрмитажа. Между двух больших окон — софа, как и стулья обтянутая тёмно-бордовым атласом, так же стилизованная под старину, а может быть, на самом деле — восемнадцатого века.
Секретарша сняла трубку с небольшого аппарата на письменном столе, и проговорила:
— Пришёл Роман Волгин. — Выслушав ответ, она повернулась к Волгину: — Прошу, заходите.
В первую очередь, его поразили глаза хозяина кабинета. На Волгина смотрели две серые ледышки. Почудилось, что где-то видел этот стальной взгляд. Но уже через мгновение наваждение исчезло. Из-за стола, протягивая руку, поднялся высокий грузный человек. При виде хозяина кабинета, у Романа сразу же возник образ Семёна Михайловича Будённого. Усы у Трубецкого были поистине выдающимися — пышными, широкими, с подкрученными наверх кончиками, заканчивающимися где-то на уровне ушей. На вид Трубецкому было около пятидесяти.
— Волгин Роман Ильич? — густым басом спросил антиквар.
— Так точно! — Волгин едва не вытянулся по стойке смирно. Но тут же спохватился и ответил на рукопожатие: «Что это я? Яже на гражданке».
Но, кажется, такой ответ понравился Вячеславу Аристарховичу.
— Прекрасно, прекрасно. Присаживайся. — Трубецкой выдвинул ящик стола, достал резную шкатулку и, открыв крышечку, пододвинул к Роману.
— Куришь? Разреши обращаться к тебе на «ты»?
— Конечно. Разница в возрасте…
— Ну, не такая уж она и большая. А меня зови просто Вячеслав.
— Да, конечно, — в ответ улыбнулся Роман. — Нет, не курю. Но запах сигаретного дыма люблю.
— Похвально, похвально. А я вот дымлю, как паровоз. Хотя знаю, что это вредно для здоровья. Да и для моей коллекции на пользу не идёт... — Стена за его спиной была увешана картинами. — Но ничего не могу поделать с собой. —Трубецкой притворно вздохнул: — Думаешь, почему я храню курево в шкатулке? Чтобы лишний раз не читать надпись: «Минздрав предупреждает…» — Трубецкой снова широко улыбнулся.
А Роман чувствовал, что за этими пустыми разговорами и улыбками кроется что-то ещё… Всё время ощущал на себе цепкий оценивающий взгляд.Он заметил одну странность: в то время, когда губы Трубецкого растягивались в улыбке, его глаза оставались совершенно серьёзными и даже настороженными.
Раздался мелодичный перезвон. Роман повернул голову. Стрелки на циферблате больших напольных часов показывали ровно три.
— Прекрасно, просто замечательно! — воскликнул Трубецкой. — Точность — вежливость королей. Время — деньги. Итак, — он посмотрел на экран ноутбука, — я навёл кое-какие справки... Ты мне подходишь идеально. Кстати, за тебя хлопотал сам Иван Степанович, а это дорогого стоит… — как Роман понял,Иван Степанович — Машин отец. Но ещё больше он удивился, когда антиквар начал перечислять вехи его жизни. Это было уже не резюме, а полное досье…
— Прекрасно, прекрасно, — антиквар перевёл взгляд на Романа.
— Тогда не будем откладывать дело в долгий ящик. — Он щёлкнул тумблером на небольшом продолговатом приборе (как понял Роман — коммутаторе) и, чуть пригнувшись, вкрадчиво проговорил: — Ирочка, договор готов? Занесите его к нам.
Через секунду в дверях появилась Ирочка с папкой в руках.
— Знакомьтесь, Ирина Сергеевна — моя секретарша. А это наш новый сотрудник — Роман Волгин. — Подавая шефу два листа бумаги, Ирина Сергеевна взглянула на Романа (по его спине пробежали мурашки, — этот взгляд напомнил ему картину Крамского «Неизвестная») — Ира, присядь пока.— Секретарша отступила на несколько шагов и села на краешек роскошного обтянутого светло-коричневой кожей диван. Трубецкой мельком посмотрел на верхний документ и перевёл взгляд на Волгина: — Вот, прочитай и подпиши. — Вячеслав Аристархович пододвинул плотные листы бумаги. — Это контракт в двух экземплярах. — Антиквар протянул Волгину паркер — Надеюсь, пять тысяч, на первых порах, тебя устроят? О, нет! — воскликнул Трубецкой, по-своему расценив задержку Романа. — Конечно же, не рублей!
Роман углубился в чтение. Потом положил договор на стол и взял авторучку...
— Вот, — он подал Вячеславу Аристарховичу подписанные бумаги.
— Прекрасно, прекрасно, — забормотал тот, рассматривая подпись. — Ира... — Трубецкой протянул контракт. Секретарша поднялась с дивана и спрятала документы в папку. Антиквар повернулся к Волгину: — Если я не ошибаюсь, у тебя «Вольво»?
— Да.
Трубецкой вновь выдвинул ящик стола, и что-то достав оттуда, протянул Роману. Это была маленькая, не больше трамвайного билета, пластиковая карточка.
— Пропуск в подземный гараж, — пояснил он. И снова обнажив зубы в улыбке, добавил: — Я там зафрахтовал несколько стоянок-мест. Тебе покажут… Ну, всё. Ирочка проводит тебя в новое жильё. Устраивайся. — Трубецкой протянул руку для прощального рукопожатия.
Вставая, Роман вновь бросил взгляд за спину антиквара. От того не ускользнул этот взгляд.
— Нравится моя коллекция?
— Да, люблю старую школу.
— Как-нибудь покажу тебе мою истинную страсть. Оружейная палата блекнет!
Ирочка открыла дверь, находящуюся в коридоре справа от офиса Трубецкого.
— Заходи-те. Ваша квартира. — Она пропустила Романа вперёд и зашла следом, щёлкнула выключателем, но входную дверь не закрыла. — Квартира оборудована радиосвязью и связана с кабинетом Вячеслава Аристарховича.Квартира двухкомнатная, санузел совмещённый. Всё, что нужно, вы найдёте. Горничная будет приходить через день. И никаких гостей! — сказав это, она почему-то покраснела. — Это требование Вячеслава Аристарховича. Вот ваш ключ, — Ирочка поискала глазами, куда бы положить ключ, но не нашлаи сунула его Роману в руку. — Остальные экземпляры ключей хранятся у меня. — Не дав ему и рта раскрыть, она резко развернулась и поспешно вышла в коридор, хлопнув дверью.
— Прекрасно, прекрасно, — прошептал Роман, прислушиваясь к быстро удаляющемуся перестуку каблучков. Потом огляделся. Холл — примерно трёх метров ширины. Стены обклеены розовыми в широкую полоску моющимися обоями. Из мебели — лишь висящее на стене овальное зеркало и трёхрогая вешалка.
Роман снял куртку и, повесив её на вешалку. Небольшой коридор, длинной не более пяти метров, раздваивался. Справа, по всей видимости, находилась кухня и совмещённый санузел. Прямо — закрытая двухстворчатая застеклённая дверь, открыв которую он увидел совершенно пустую гостиную, почти такого же размера, что и приёмная в офисе Трубецкого. В торце гостиной он заметил дверь, ведущую, очевидно, на лоджию. Преодолев желание тут же проверить, каков вид с неё открывается, Роман осторожно прикрыл двери пустой гостиной, будто бы боялся кого-то спугнуть и, толкнув дверь справа, замер на пороге комнаты.
— Фь-ю-ю, не хило, Вячеслав Аристархович! — Комната напоминала будуар какого-то вельможи. В центре стояла большая, почти квадратная кровать, застеленная шёлковым покрывалом оранжевого цвета. У противоположной стены — высокий трельяж, рядом — мягкий стул-пуфик. На прикроватной тумбе красовалась настольная лампа, в виде китайской вазы с зелённым абажуром. Но больше всего его поразил огромный шкаф-купе, в котором без труда могли поместиться несколько человек.
Роман прошёл и сел на кровать.
— Ну а где, скажите, господа, балдахин? — вслух произнёс он, включив лампу и пробуя на ощупь мягкость матраса.
Потом встал, отодвинул дверцу шкафа. Отделение было пусто (а что ожидал увидеть — наряды от Армани?) Лишь на длинной палке висело с десяток металлических плечиков. Он открыл другое отделение и увидел полки, заполненные белоснежным постельным бельём. С минуту стоял неподвижно, вдыхая приятный свежий запах. Почудилось даже, что ощущает лёгкий бриз, дующий с морского побережья.
Затем вышел в коридор и, сделав пару шагов, открыл дверь в ванную комнату. Нет, золотого унитаза, и джакузи не было. Унитаз самый обыкновенный. Чугунная ванна.
Настоящий шок он испытал на кухне. Мало того, что она сверкала и сияла, напоминая хирургическую— здесь явно пахло евроремонтом, по крайней мере, кухонный гарнитур голубого пластика точно был не отечественного производства, — но буквально застыл, когда открыл холодильник. Холодильник, который Роман поначалу принял за шкафчик, под завязку был забит продуктами.
— Ого! Это я удачно зашёл!
На верхней полке лежал батон докторской колбасы и несколько колец копчённой. Ниже — головка голландского сыра и кассета с яйцами. А в самом низу возвышалась пирамидка из консервных банок. Роман был уверен, что здесь найдётся чёрная и красная икра. Рядом лежали красочные вакуумные упаковки, но что находилось в них, не выяснил.
— Ну и как здесь гостей не приводить? — прошептал Роман, вспомнив слова секретарши Ирочки.
Из спальни раздалась громкая телефонная трель. Захлопнув дверцу холодильника, он быстрым шагом направился в комнату.
Звонок исходил из небольшого плоского аппарата белого цвета, стоящего на тумбочке. Роман поднял трубку:
— Да.
Из трубки послышался смешок и бас Трубецкого:
— Проверка связи. Как слышно? Хе-хе-хе. Мне доложили, что ты на месте. Ну, как тебе?
— Спасибо, Вячеслав... Всё отлично. Даже не ожидал.
— Ну и прекрасно. Можешь смотаться домой, если что-то нужно. И не забудь поставить свою красотку в гараж. Сегодня я тебя больше не побеспокою. Ну, всё, конец связи. Хе-хе-хе.
— Благодарю! — крикнул Роман. Но из трубки уже доносились гудки. Он осторожно положил её на рычаг, встал с кровати и вышел в коридор.
Быстро спустился по лестнице. Поначалу хотел последовать совету Трубецкого: «смотаться» домой, но подумал, что всегда успеет это сделать, — всё необходимое пока есть. А сейчас решил поставить машину в гараж, а потом, вернувшись в квартиру, устроить праздник для желудка.
В вестибюле онпротянул пропуск, выданный Вячеславом Аристарховичем,консьержу Володе.
— Мне надо поставить машину в гараж.
Володя взглянул на пропуск.
— Трубецкой нанял тебя? Ладно — Он посмотрел в монитор и взял пульт, отпирающий подъездную дверь. — Вход в гараж с той стороны дома.
Роман затормозил перед решётчатыми воротами и, не выходя из машины, подал пропуск в окошечко будки. Человека, сидящего там, он почти не видел, — торчала лишь голова в чёрной бейсболке. Вахтёр взял пропуск и, проделав с ним какие-то манипуляции, вернул Роману.
— Восьмой бокс. — Решётка начала медленно подниматься.
Восьмой указанный бокс Роман нашёл быстро, — на стене висели таблички с цифрами. В седьмом стоял чёрный «Опель», в девятом — тёмно-синий «Мерседес - 300». Дальше — сплошные «японцы». Не без удовлетворения он подумал, что его красавица не будет выглядеть Золушкой в этом царстве представителей зарубежного автопрома.
Поставив машину, Роман двинулся к выходу, но через пару шагов заметил широкий проход и ведущую наверх лестницу. Быстро вбежав по ней, очутился в знакомом вестибюле. Иван Павлович и Володя о чём-то тихо беседовали, но при его появлении замолчали. Лифтёр сделал шаг навстречу, но Роман поднял руку, как при приветствии, пересёк угол холла и начал подниматься по лестнице.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| Ла-Ра | Дата: Суббота, 30 Дек 2017, 08:41 | Сообщение # 56 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Статус: | Цитата strong ( ) ГЛАВА 9 НОВАЯ РАБОТА
Наконец-то! 
Читаем, ждём продолжения!
С Наступающим, Геннадий!
Всего самого хорошего вам в новом году!
От себя не убежишь...
|
| |
| |
| strong | Дата: Суббота, 30 Дек 2017, 10:18 | Сообщение # 57 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Спасибо, Лариса за поздравления и открытку.
Щас попробую, може и 10 добавится.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| strong | Дата: Суббота, 30 Дек 2017, 10:26 | Сообщение # 58 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | ГЛАВА 10 ПОГАСШАЯ ЗВЕЗДА
Рене едва сдерживался, чтобы не броситься вслед за отцом. Фараон так и не оглянулся, и скоро его фигура растаяла в темноте. Юноше вдруг сделалось так грустно и одиноко, как, наверное, никогда не было. Он почувствовал, как в глазах закипают слёзы. Сморгнул — с ресниц сорвались слезинки и медленно поползли по щекам. Тыльной стороной ладони он смахнул их и, судорожно вздохнув, медленно поднялся по крутой лестнице.
В комнате Рене сел на каменную тахту и невидящим взором уставился на пламя факела. Не верилось в реальность, будто всё это происходило вовсе не с ним, что ему снился странный, неизвестно откуда пришедший сон. Но как тут не верить собственным глазам?!
Так неподвижно просидел он довольно долго. Потом, словно очнувшись, запрокинул голову и посмотрел на небо. Оно показалось совершенно чужим — из другого мира…
Впервые о других мирах и вселенных он услышал от жреца Шера. Тогда не поверил старику, считал, что это его очередная сказка, существует лишь одна вселенная, а Египет — центр! И небо везде одинаковое.
Но сейчас юноша уже не был в этом уверен. Привычный мир рушился.
Голова закружилась. Рене лёг на спину, не в силах отвести взгляда от небосвода — царства скрытого движения. Если присмотреться, можно заметить, — там постоянно что-то меняется, что-то движется… Но странное дело, пока не упало ни одной звёздочки. В другие ночи почти ежеминутно они срывались с неба и гасли, оставляя короткий и яркий след. От кого-то он слышал, что если гаснет звезда, — обрывается чья-то жизнь, и что количество ярких точек на небосводе равно числу людей? Рене не очень-то верил этим россказням, — какое отношение имеет звезда в далёком небе к человеку на земле? Но сейчас готов был поверить даже в это. В самом деле, почему звёзд не убывает? (В детстве он пробовал пересчитать их). «А не потому ли, — подумал Рене, — что на земле рождалисьвсё новые жизни, а в небе зарождались новые звёзды?»
Создавалось ощущение, что лежит он на мягкой подстилке. Юноша даже пошарил вокруг себя. Рука скользила по твёрдой и холодной поверхности. Он невольно улыбнулся, — чудеса продолжались. Рене был благодарен небу за то, что сегодня не погасла ещё ни одна звезда. Он искал и не находил знакомых созвездий, когда-то показанных жрецом Шером. Правда, по небосводу неслись белесые тени облаков, но в их разрывах чётко просматривались яркие точки, будто россыпь самоцветов, вкраплённых в черноту земляной плоти.
Вдруг самая яркая и крупная звезда сорвалась и, оставив длинный — длиннее, чем у других след, погасла. Рене вскочил. Сердце заколотилось так, что готово было выскочить из груди. Показалось, что погасла не далёкая и холодная звезда, а умер кто-то близкий и родной.
Долго он ещё не мог успокоиться, не понимая, что происходит. Наконец, снова лёг и уставился в одну точку. Вокруг стояла мёртвая тишина. И даже привычного потрескивания факела не было слышно. Только умерив дыхание, уловил далёкие трели цикад и шелест ветра.
И вот ему уже казалось, что это не облака скользят по небу, а он сам летит навстречу звёздам. Со всех сторон его окружали сверкающие жемчужины. Гирлянды и геммы из самоцветов, будто бы живые, закручивались в немыслимые спирали и снова распрямлялись и рассыпались. Во всём теле чувствовалась необычная лёгкость, а в душе радость и восторг.
Внезапно крик петуха вернул его в реальность. Вдруг он услышал глухую трель. Не сразу до дошло, что это курлыканье птицы. Рене резко распахнул глаза и увидел горлицу. Птица забавно вертела головкой, заглядывая в пирамиду.
Неужели всё это ему только приснилось?! Так может и всё остальное всего лишь сон? Он с силой ударил кулаком по опять ставшему жёстким и неудобнымложу. Почувствовав боль, Рене окончательно пришёл в себя и огляделся вокруг. Нет, не сон! Юноша поднялся и направился к лестнице, но, вспомнив наказ отца: не покидать помещение, вернулсся. Прислушался к самому себе. В теле, по-прежнему,ощущалась удивительная лёгкость. Голова ясная. Есть-пить не хотелось.
Его взгляд остановился на факеле, вставленном в держатель на стене, напротив тахты. Такие факелы и рожки видел лишь однажды — в главном зале храма бога РА. Язык пламени не чадил и имел необычный голубой цвет. Рене даже не был уверен: жжётся ли он? Сделав шаг к стене, протянул руку, и тут же отдёрнул, едва не закричав от боли. Долго дул на ожог. Потом присмотрелся,и вынул факел из держателя. Материал, из которого была изготовлена ручка, напоминал драгоценную слоновью кость, но намного легче. Сбоку рукоятки заметил колёсико — вроде шестерёнок в огромных строительных машинах, [size=13]только в сотни раз меньше. Он дотронулся до колёсика — язычок пламени уменьшился. Повернул его в другую сторону,— пламя вспыхнуло вновь.
Некоторое время Рене развлекался, уменьшая и увеличивая пламя, при этом чувствовал себя повелителем огня. Наконец, надоело. Прикрутив регулятор настолько, что огонь едва выбивался из горелки — освещение уже не требовалось, в маленьком помещении было почти так же светло, как днём в дворцовой галерее — вновь сел на тахту и задумался.
Юноша прокручивал в голове разговор с отцом. Далеко не всё ему было понятно. «Почему никто, кроме меня и отца, не может проникнуть в пирамиду? Отец сказал, что этого не сможет сделать даже тот, в чьи руки попадёт медальон-ключ… — В голову приходила лишь мысль о той капельке крови, которую жрец Шер поместил в медальон. — Хм, моя кровь открывает пирамиду?!» — звучало необычно и странно.
Постепенно мысли юноши приняли несколько иное направление. Наверное, он должен радоваться, что станет бессмертным — избранником богов. Но странное дело, ничего подобного не испытывал, более того, почему-то завидовал простым мальчишкам. «Теперь вот собственная пирамида», — он невесело усмехнулся.
Мысли, мысли… — не давали покоя. Рене тряхнул головой и обнаружил, что смотрит на стену, расписанную непонятными символами и значками. Сердце учащённо забилось. Вдруг почувствовал, что в этих письменах кроются все ответы на мучившие его вопросы.
* * *
Пархан жадно вглядывался в труп врага. Фараон Сид полулежал на троне. Из его груди торчало несколько дротиков. Один из дротиков пробил горло Сида и, не удержавшись в мягкой плоти, вывалился, оставив страшную рваную рану.
С момента нападения прошло уже несколько часов, но из раны всё ещё сочилась кровь, окрашивая в красный цвет белоснежный расшитый золотом хитон. Ничто не бывает прекраснее вида трупа твоего врага. Сейчас Пархан убеждался в справедливости этого утверждения.
— Почему он в парадном одеянии? — спросил жрец, не отрывая взгляда от тела Сида.
— Мы не знаем, — ответил незнакомый голос.
Пархан оглянулся: рядом с сотником стоял начальник дворцовой охраны. На нём был плащ светло-пепельного цвета и чёрный клафт. От рядового состава его отличал широкий позолоченный пояс. Под взглядом жреца, стражник почтительно склонил голову, но тут же опять смело посмотрел в глаза служителю культа крокодила.
— Кто-то ещё был здесь? — спросил Пархан.
— Нет.
— Откуда столько крови?
— Раб Горн. Он дрался, как лев. Немало наших…
— Меня не интересуют подробности! — резко оборвал офицера Пархан. Стараясь не вступить в лужу крови, он приблизился к поверженному фараону. За ним последовал сотник. — А это что? — Жрец указал на узкий ремешок, торчащий из окровавленного кулака Сида. — Посмотри.
Сотник с трудом разжал закостеневшие пальцы и, подхватив выскользнувший из кулака кулон, подал Пархану. Тот осторожно, двумя пальцами, взял его, рассмотрел с обеих сторон, что-то прошептал и вернул кулон воину.
— Возьми. Он твой. Здесь талан золота.
— Благодарю, — сотник поклонился и поспешно спрятал украшение под плащ.
— Тело привести в порядок. Позовите лучшего бальзамировщика, — распорядился жрец. И ещё раз, обведя взглядом покои, спросил: — Где опочивальня ублюдка?
Идя вслед за сотником по галерее, Пархан никого не встретил. Обитатели дворца разбежались, или тихо, как мыши, сидели в своих норах. При последних словах жреца начальник стражи исчез, — пошёл выполнять его распоряжения.
Пархан бормотал проклятия. Как не берёгся, всё же испачкал в крови подол и широкий рукав туники. При попытке очистить пятно, размазал его ещё больше, к тому же испачкал руки.
Они остановились перед проёмом, ведущим в спальню принца. Выбитая дверь валялась тут же. Жрец вопросительно посмотрел на сотника.
— Дверь была закрыта на засов, — произнёс тот.
Кивнув, Пархан вошёл внутрь. Спальня выглядела почти также как и покои фараона, разве что была чуть меньше. В центре стояла широкая кровать-тахта, полностью скрытая под упавшим разорванным балдахином. Рядом с кроватью — опрокинутый столик с круглой столешницей, выточенный из зелёного гранита. Небольшой трон-кресло чёрного дерева сдвинут с места, но не опрокинут. Повсюду на полу кровавые следы.
Жрец снова бросил вопросительный взгляд на сотника.
— Мои ребята здесь перерыли всё, — бесстрастным тоном сказал воин. — Принца не нашли.
Пархан поморщился, — ему очень не понравилось, что сотник назвал ублюдка принцем.
— Стражников допрашивали? — Он продолжал обшаривать взглядом помещение.
— Да, — услышал жрец голос начальника дворцовой стражи. Тот только что подошёл и сейчас стоял рядом с сотником: — Из комнаты никто не выходил.
Несколько мгновений Пархан задумчиво смотрел на стражника. Потом повернулся и подошёл к большому цельному листу бронзы — зеркалу. Его поверхность ещё не успела помутнеть и сияла, почти не искажая отражения. Жрец провёл пальцем, — зеркало явно полировали только вчера. Он заметил, что лист слишком плотно прилегает к стене. Чтобы убедиться в своей догадке, он осторожно снял со стены масляную осветительную плошку — масла на дне осталось совсем чуть-чуть, но фитилёк ещё горел,— и поднёс к краю бронзового листа. Огонёк встрепенулся, и погас. Пробормотав что-то нечленораздельное, жрец повесил плошку на место и поднёс к зеркалу тыльную сторону ладони, стараясь уловить движение воздуха. Затем начал ощупывать стену рядом, особое внимание уделял выступающим фрагментам, — надавливая и стараясь сдвинуть их в сторону.
Стоящие сзади военные не понимали, что делает жрец, что ищет, но помалкивали и не шевелились. Наконец, Пархан отступил на шаг и, сложив руки на груди, замер, уставившись на своё отражение в бронзовом листе. Но простоял он недолго. Резко развернулся и, пройдя между расступившимися воинами, вышел в галерею. Вскоре следовавшие за ним сотник и начальник стражи поняли, что жрец снова направляется в покои Сида.
Тело фараона уже унесли, а лужи крови замыли и затёрли, но не везде это удалось, — на деревянных панелях остались тёмные пятна. Здесь суетились две служанки, но стоило начальнику стражи лишь повести глазами, как они вмиг испарились.
Пархан вытащил из держателя факел и, держа его почти вплотную к панелям, медленно пошёл вдоль стены. Военные переглянулись. До них стало доходить, что ищет жрец — тайный ход. Пархан остановился и с силой надавил на фрагмент барельефного рисунка. И вдруг часть стены заскользила в сторону, открывая чёрный проём. Огонёк факела колыхнулся и едва не погас. Ощутимо потянуло сквозняком.
— Ага, я знал! — торжествующе воскликнул он. — Он здесь! — Жрец оглянулся на военных. Лица тех выражали полную невозмутимость. Однако сотник сжимал рукоять меча, а начальник стражи засунул руку под плащ, готовый в любое мгновение выхватить оружие.
— Ты, — Пархан указал на стражника, — оставайся здесь и никого не пускай. А ты, — за мной. — И первым нырнул в проём.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
|
| strong | Дата: Суббота, 30 Дек 2017, 12:49 | Сообщение # 60 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Спасибо, Елена.
Лариса уже отредактировала мне эти главы.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| strong | Дата: Воскресенье, 31 Дек 2017, 07:50 | Сообщение # 61 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Сразу после регистрации на сайте разместил в своём блоге пару рассказов. Но, по-моему, туда никто не ходит. Кому интересно, вот ссылка: http://soyuz-pisatelei.ru/blog/2017-09-07-36625
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
Сообщение отредактировал strong - Воскресенье, 31 Дек 2017, 07:51 |
| |
| |
| strong | Дата: Пятница, 05 Янв 2018, 13:51 | Сообщение # 62 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: |
ГЛАВА 11 НИКТО, КРОМЕ НАС! *
Роман заканчивал десятый класс, и остро встал вопрос: куда пойти дальше? Мать настаивала, чтобы он поступал в ВУЗ:
— Ромочке прямая дорога в университет. У мальчика всего одна четвёрка в аттестате!
— Да, конечно, — шутил отец. — Остальные у мальчика тройки да двойки... Нет, мать, — перешёл он на серьёзный тон, — каждый мужчина должен пройти школу жизни («школой жизни» он называл службу в армии). А высшее образование он всегда успеет получить.
Ромка склонялся на сторону отца. В отличие от большинства сверстников, он хотел пойти в армию, и прав был отец: высшее образование никуда не убежит.
А вообще-то, Роман давно решил кем стать — ещё в прошлом году. Тогда, в летние каникулы, они всем классом выбрались на протоку в устье Волги. Неподалёку шли какие-то работы. Роман заинтересовался. Строительство здесь было запрещено. Оказалось, работали археологи, как потом узнал, приехавшие из Ленинграда.
Человек пять или шесть работало в неглубоком котловане, ещё четверо — наверху. Целый день он просидел рядом с раскопкой, как завороженный, следя за работой археологов, хотя ничего интересного, казалось бы, не происходило. Люди копали, разбивая и прощупывая каждый комок земли, затем грузили её в тачку, отвозили и сваливали в овраг. В основном здесь работали молодые ребята и девчата, не намного старше его. Позже он выяснил, что это были студенты археологического института. Жили студенты в палаточном городке, расположенном неподалёку на берегу протки. А искали они остатки древнего городища, упоминание о котором, и даже точное местоположение, нашли в архивах своего университета.
Руководил группой декан Владимир Петрович Кокарев. Роман не сразу выделил его среди молодёжи. Кокарев был такой же молодцеватый и подтянутый, как и его студенты. Работал наравне со всеми.
Приехал Роман на раскопки на второй день и на третий… Наконец, его заметили.
— Молодой человек, что сидите? Помогайте! — крикнули из котлована, глубина которого уже была около двух метров.
Роман робко приблизился:
— А можно?
— Не можно, а должно, молодой человек! — Ему указали на самодельную деревянную тачку.
До обеда Роман возил и сваливал отработанную землю в овраг.
Человек, окликнувший его, выбрался из котлована и, отряхивая руки, подошёл к юноше.
— Ну-с, молодой человек, пошли обедать, — заслужили, — человек улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. — Как зовут-то?
— Роман.
— А меня — Владимир Петрович.
Владимир Петрович оказался гораздо старше, чем вначале думал Роман — не меньше сорока... Но его фигура, в тёмно-синим спортивном костюме, ничем не отличалась от юношеской. На скуластом улыбчивом лице красовались большие, чёрной роговой оправы, очки.
Роману показалось, что ничего вкуснее не ел, хотя блюдо было самое простое — полная миска отваренных макарон со слоем тушённой консервированной капусты, добавленным сверху На второе — он же десерт — подслащённый чай, в алюминиевой кружке, с куском хлеба, намазанный яблочным джемом.
После обеда Роману доверили просеивать землю из раскопа. Ему нравилось руками разламывать и крошить комья земли. Пропускать влажную землю между пальцев. И пусть пока он ничего не находил, нисколько не расстраивался. Он чувствовал азарт, — причастность к чему-то большому и великому. Ощущение было такое, что вот-вот что-то найдёт, и повезти должно именно ему…
Юноша не заметил, как солнце перевалило на вторую половину неба, и очнулся только тогда, когда оно коснулось горизонта. Роман попрощался с вылезшим из раскопа Кокаревым и с несколькими студентами, с которыми успел познакомиться, и поднял с земли свой велосипед.
— Эх, зря, — сказал Владимир Петрович. — На ужин будет уха.
— Да я бы с удовольствием остался. Да родители будут волноваться.
На следующий день Роман притащил в лагерь два огромных арбуза.
— А вот за это спасибо! — воскликнул Владимир Петрович. — Побывать в Астрахани и не попробовать Астраханских арбузов просто непростительно. Эх, устроим пир горой! Оксаночка обещала украинский борщ к обеду. — Оксаночкой Кокарев называл повариху — дородную краснощёкую женщину, явно не студенческого возраста. Роман так и не выяснил: приехала она с группой или была местной.
Каждому работнику досталось по большому куску арбуза и все остались очень довольны.
Роман работал с археологами уже три дня. Пока без результатов. На четвёртый день работающие в котловане натолкнулись на плиту. Что это было? Фундамент здания или край каменной дороги? Все сгрудились около находки. В ход пошли метёлки, щётки, специальные грабли... Через час работы сошлись во мнении, что это всё же фундамент какого-то сооружения.
А ещё через полчаса на раскопе появился курьер с телеграммой, прочитав которую Кокарев помрачнел. Экспедиции предписывалось возвращаться в Ленинград. До начала учебного года оставалась целая неделя, и все гадали: в чём дело?..
Сразу после обеда Владимир Петрович надел костюм и поехал в город, надеясь лично связаться и переговорить с руководством университета. Вернулся он в лагерь в шесть часов вечера ещё мрачнее прежнего. Причина оказалась банальной, — закончились деньги. Хотя ранее, как понял Роман, финансирование экспедиции обещалось в полном объёме.
— Эх, Рома, вот так всегда бывает… — прощаясь, сказал Владимир Петрович. Он не договорил, но и без слов всё было понятно. — Но ничего, — добавил Кокарев, — будущим летом обязательно приедем. Жди, Роман.
Но на следующий год никто не приехал. Почти каждый день Роман приезжал на протоку — к месту раскопок. Сидя на краю котлована, он пытался представить, что здесь было в давние времена. Воображение рисовало величественные пирамиды. Удивительным образом огромные сооружения вписывались в окружающий ландшафт. Воочию видел разношёрстные толпы людей, курсирующих по широким улицам огромного города, слышал гам тысяч голосов… Здравый рассудок подсказывал, что это всего лишь его воображение, но не мог избавиться от наваждения.
Он попробовал в одиночку продолжить раскопку, но скоро понял, что это сизифов труд. К тому же неизвестно откуда появившийся милиционер прогнал его.
До призыва в армию оставался ещё целый год и, чтобы не терять времени, Роман записался на водительские курсы в ДОСААФ. Кроме того стал посещать секцию дзюдо и тир.
Учёба ему давалась легко — в школе был отличник по автоделу, и уже через три месяца получил профессиональные водительские права, позволяющие управлять любыми транспортными средствами.
Весной, с первой волной призыва, пришла повестка из военкомата. Роману не исполнилось ещё восемнадцати, и его должны были бы призвать только осенью. Он подозревал, что здесь подсуетился отец. Пару раз заставал родителей спорящих о чём-то, но замолкающих при его появлении.
Во дворе военкомата, после прощания с близкими, призывников построили (всего их оказалось двадцать пять человек) и незнакомый капитан объявил, что проходить службу им предстоит в элитном Рязанском воздушно-десантном училище. После этого объявления у призывников резко поднялось настроение, — каждый мечтал попасть в ВДВ. Со смехом и прибаутками они погрузились в старенький автобус, который отвёз их на железнодорожную станцию, где пересели в плацкартный вагон почтового поезда.
До Рязани состав тащился почти двое суток. Ранним утром на полустанке группа выгрузилась из вагона и пересела в «Икарус», который через час довёз их до воинской части. В просторной казарме отряд поджидала другая команда, прибывшая незадолго до них. Тут же в широком коридоре всех построили по росту в два ряда (Роман оказался третьим в первом ряду), и началась перекличка.
— Брагин? — Я! — Соколов? — Я! — Волгин? — Я!
— Ро-о-мыч! — вдруг раздался крик откуда-то сзади. Не успел Роман и глазом моргнуть, как оказался в чьих-то объятиях.
Он немного отстранился:
— Сашка, ты?! Как…
— Что такое!? — послышался окрик капитана. — Встать в строй! Как фамилия?..
— Гончаренко. — Волгин.
Сашка отодвинул призывника, стоящего рядом с Романом, и вытянулся по стойке смирно, улыбаясь во весь рот:
—Извините, товарищ капитан. Друга детства встретил.
Взглянув на него, офицер хотел что-то добавить, но лишь усмехнулся. Сашка был почти на полголовы ниже рядомстоящего. Дождавшись, когда стихнет гул и смешки, капитан продолжил перекличку:
— Гусейнов? — Я! — Овезов? — Я! — Троян? — Я!
После стрижки и помывки в бане, им выдали обмундирование. Наконец-то у друзей выдалась минутка для разговора.
— Как же это тебя, Сашка, призвали в армию? — спросил Роман, застёгивая ремень. — Тебе ещё целый год учиться?
С Сашкиного лица не сходила улыбка.
— А я перескочил один класс. — Он только что надел новенькие кирзачи и пританцовывал, проверяя — не жмут ли… — Ты смотри, — в самую пору! — радостно воскликнул он, имея в виду размер сапог. — А мой батя уже полкан. Это его стараниями я попал сюда.
— Ого! А мой ещё майор.
Новичков повели в столовку, где накормили борщом с фасолью, на второе был картофельный пюре с мясным гарниром, а на третье — фруктовый кисель.
— Красо-ота! — нарочито громко отрыгивая, произнёс Сашка. — Прям как в ресторане.
После обеда всех построили на плацу, и началось распределение по ротам. Друзьям повезло, они попали в одну роту — первую (была ли это случайность, или начальство запомнило друзей детства?).
И началась служба: тренировки, учебка… Правда до дня принятия присяги, до которого оставалась ещё неделя, на стрельбы новичков не возили.
На присягу приехала мать Романа, хотя специально он никого не приглашал. В первое мгновение Любовь Владимировна не узнала друга детства сына. Потом воскликнула:
— Ой, Саша, как ты возмужал! Я рада, что вы будете служить вместе!
— А я то, как обрадовался, Любовь Владимировна, когда увидел Ромку!
— Я думала, что такое бывает только в кино!
— Случай — Бог изобретатель, — с улыбкой произнёс Роман.
Служба друзьям давалась легко, — сказывалась физическая подготовка на гражданке. К концу первого года обоим присвоили сержантские звания. Сашку назначили в учебку, — преподавать новичкам теорию электротехники. Оказалось, что он ещё до армии успел поработать в телевизионной мастерской. Командование оценило его познания. На поздравления Романа, он отшутился:
— Они ещё не знают обо всех возможностях Александра Гончаренко!
К настоящим прыжкам с парашютом их допустили только на втором году службы. Роман волновался, хотя старался этого не показывать. Да и с чего бы переживать, — все движения доведены до автоматизма. Но одно дело тренировка на земле, и совсем другое — само дело!
Самолёт оторвался от взлётной полосы и стал набирать высоту. Рядом с Романом, на скамейке, сидел Сашка и, как обычно, балагурил. Но по звенящему тембру и, больше чем надо, громкости голоса друга, Роман понял, что и у него неспокойно на душе. Гончаренко рассказывал анекдот:
«Крокодильчик спрашивает у матери-крокодильчихи: — Мам, а где работает наш папа? — Та с гордостью отвечает: — Наш папа, сынок, служит в посольстве дипломатом».
Все кисло заулыбались, кто-то хрюкнул. Только сидящий напротив парень не шелохнулся и непонимающе уставился на Гончаренко. Через минуту, когда Сашка уже травил другой анекдот, парень пробасил:
— А-а-а, дипломат — это же чемоданчик из крокодиловой кожи!
И тут все грохнули.
— Молодец, Гиря! (солдата звали Григорий Морозов) Догадливый ты наш, — сквозь смех прокричал Сашка. — Делаешь успехи, — не прошло и пяти минут.
В это время над головами десантников вспыхнула и замигала лампочка. В торце отсека медленно стали открываться створки люка.
— Так, ребята, — проходя вперёд, сказал инструктор, — приготовились. Пристегнуть карабины… Первые пошли!
Очередь быстро двигалась.
— Ну, парни, встретимся не земле, — выкрикнул Сашка.
— Если долетим, — мрачно произнёс кто-то из параллельного потока.
— Долетим, в любом случае. Эх, ма-а-а!
Роман прыгнул вслед за другом. На миг у него перехватило дыхание, — в лицо ударила тугая струя воздуха. Но в следующую секунду почувствовал такой восторг, что громко засмеялся. Захотелось орать во всё горло. Наверное, что-то подобное происходило с жаворонками, поющими на заре в поднебесье.
Чуть ниже, справа, раскинув руки и ноги, летел Сашка (а может, это был кто-то другой). Несмотря на свист ветра в ушах, слышно было как он что-то кричал, верно, испытывая те же чувства, что и Роман.
По дороге в часть, трясясь в кузове «Урала», Роман спросил:
— Сашка, а что это ты там орал?
— Песню пел, — буркнул тот.
Роман едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
В конце января, когда до дембеля оставалось ещё целых четыре месяца, сержантов Волгина и Гончаренко вызвали к командиру части. По дороге они терялись в догадках: за какие такие прегрешения им предстоит предстать перед светлые очи «бати»? Вызов в кабинет командира части — событие неординарное. Оба не чувствовали за собой никакой вины.
Опасения оказались напрасными. Им всего-навсего сообщили, что командование отправило письма родителям с описанием их отличной службы, с благодарностью, что воспитали таких сыновей! Потом предложили друзьям остаться не сверхсрочную… Глядя на постные физиономии подчинённых, командир части майор Кудрявцев, посоветовал не спешить с ответом и стал перечислять преимущества сверхсрочной службы.
Роман недолго колебался. Подкупило то, что на сверхсрочке можно было получить высшее техническое образование, и даже без вступительных экзаменов — только простое собеседование, — с присвоением, по окончании, офицерского звания. Кроме того, был обещан месячный отпуск.
Естественно вслед за Романом потянулся и Сашка. Уже на следующий день друзья написали заявления…
Командование не подвело, — в начале марта им выдали соответствующие документы и отпустили домой. Друзья попрощались на Рязанском вокзале. Сашка сел на Московскую электричку. В столице ему предстояло пересесть в самолёт — Москва-Владивосток. А Роман вечером этого же дня загрузился в скорый поезд — Москва-Астрахань.
Несмотря на то, что по ночам всё ещё стояли морозы, да и днём нередко столбик термометра опускался ниже нуля, он решил не брать зимнего обмундирования, желая предстать перед родными во всей красе…
Конечно же, домочадцы очень обрадовались его приезду, особенно когда Роман сообщил, насколько приехал. Сестрёнка Тайка тут же стащила с него голубой берет с красивой кокардой и, нахлобучив, повсюду ходила в нём. Хотела надеть берет и в школу, но мать запретила. Однако Роман чувствовал, что мать была недовольна его решением остаться на сверхсрочную службу. И опять его поддержал отец:
— Молодец, сынок! Чувствуется военная косточка. А университеты от нас никуда не денутся.
А когда Роман сказал, что сверхсрочникам предоставляется возможность получить высшее образование и он собирается это сделать, — успокоилась и заметно повеселела и мама.
В части Романа ждал приказ о присвоении звания старшего сержанта и назначение на должность помощника командира роты. А через день прилетел Сашка. Ему сразу же присвоили младшего прапорщика и доверили, кроме электромеханики, читать лекции и по стрелковому оружию. Десантники должены владеть всеми видами вооружения. Как раз начали прибывать новобранцы.
Роман попытался уговорить Сашку вместе поступать в ВУЗ (приём документов уже начался), но тот решительно отказался:
— Нет, Ромыч, чё-то неохота. Я своё уже отбарабанил.
— Смотри, так и останешься прапором.
— А-а, ну и пускай, — махнул рукой Сашка.
На следующий день Роман отослал документы в Рязанский Государственный Университет. А уже через день в часть пришло письмо на имя старшего сержанта Волгина Романа Ильича с приглашением на собеседование.
Так он стал абитуриентом и студентом специального курса… Два раза в неделю Роман мотался в город — в университет, где сдавал уже выполненные задания и получал новые. И набирал в университетской библиотеке целую гору специальной литературы. Иногда за книгами засиживался до самого утра. Но старался, чтобы занятия не мешали службе, и наоборот...
Через полтора года, вместе с вручением красного диплома, Волгину присвоили звание лейтенанта.
Заканчивался срок сверхсрочной службы и вставал вопрос: куда податься на гражданке. Впрочем, Роман уже давно решил: поедет в Ленинград, где попытается поступить в ЛГУ на археологический факультет. Сейчас он уговаривал Сашку вместе махнуть в город на Неве. Тот немного поколебался, видно у него были свои планы. Потом решился:
— Ладно, куда же я от тебя. Только учиться не заставляй.
Но их планам не суждено сбыться. На Кавказе грянула война!
Хотя из их части срочников не забирали, но в административном здании открылся кабинет по набору добровольцев-контрактников. Роман не колебался. Ещё в детстве он страшно завидовал «афганцам». Даже подумывал сбежать на войну! И конечно сейчас не мог упустить такой возможности.
Почти сразу, после открытия пункта, они с Сашкой подписали контракт. В Астрахань полетело письмо... Ответ Роман получил уже по пути на войну. На двух страницах мама умоляла отказаться от «безумной затеи». В нескольких местах слова расплылись явно от её слёз. А в конце письма, твёрдым отцовским почерком, было написано:
СЫН, Я ГОРЖУСЬ ТОБОЙ! ПОМНИ: НИКТО, КРОМЕ НАС!
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| strong | Дата: Пятница, 05 Янв 2018, 13:56 | Сообщение # 63 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | ГЛАВА 12 ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ В РИМ
Пронзительный и настойчивый звонок во входную дверь раздался, когда Роман заканчивал завтракать, — хлебным мякишем подбирал из тарелки остатки яичницы. Поперхнулся. Уже на ходу, допив кофе и надевая свалившийся с босой левой ноги тапок, ринулся в прихожую.
На пороге стояла Ирочка. Роман не сразу узнал её. Что-то неуловимо изменилось в ней. Секретарша сунула ему в руку плотный лист бумаги:
— Это ваш экземпляр договора. Я его заверила в налоговой. А это ключи от машины. — В другой его руке оказался брелок. — Подадите машину к подъезду через полчаса. И не забудьте свои документы.
Роман взглянул на бумагу.
— А-а… — начал он, желая уточнить некоторые детали. Но по кафелю коридора уже цокали каблучки. В следующее мгновение Ирочка скрылась в соседней квартире, громко хлопнув дверью.
«Ну, вы посмотрите, ни здрасте тебе, ни до свидания. — Роман осмотрел себя, пытаясь понять, отчего девушка так поспешно ретировалась. Он был в брюках и майке. — И ширинка застёгнута!», — недоуменно пожал он плечами.
Вернувшись на кухню, Роман сложил грязную посуду в мойку, решив помыть её позже.
В спальне, первым делом, надел свои «командирские». Часы показывали начало девятого. Застёгивая ремешок, подумал, что надо бы купить браслет. Ремешок изрядно потёрся. Да и вчера перехватил явно неодобрительный взгляд Трубецкого, брошенный на его запястье.
Полностью одевшись, вышел в коридор. На секунду задумался: запирать ли дверь? Потом всё же вставил ключ в скважину замка и повернул на один оборот. Проходя мимо квартиры-офиса Трубецкого, замедлил шаг, — в голове мелькнуло: не зайти ли? Но раздумал и, миновав лифт, быстро стал спускаться по лестнице.
Консьерж Володя уже сидел на своём месте. В ответ на поднятую, в знак приветствия руку, он кивнул Роману как старому знакомому.
По узкой лестнице Роман спустился ещё ниже — в подземный гараж. Номер на брелке совпадал с номером «Опеля». Открыв дверцу машины, сел в водительское кресло. С минуту изучал приборную панель и осматривал салон, с наслаждением вдыхая запах новой кожи. Салон «Опеля» был намного шикарней, чем в его красотке. Сиденья обтянуты светло-коричневой мягкой кожей. Никелем блестело всё, что могло блестеть — ручки, верньеры, кнопки. На дверках — вставки красного дерева. Автомобиль явно не с конвейера.
Мотор запустился, что называется с полуоборота и заурчал почти беззвучно. Роман взглянул на спидометр — пробег 72 километра.
— Эге-е, — прошептал он, — да ты необъезженная кобылка. Ничего, объездим. — Ещё пару минут сидел, дожидаясь, когда прогреется мотор. Когда уже готов был выехать со стоянки, по проходу медленно проехала машина бледно-зелёного цвета. «Рено», — отметил он. И вдруг мозг пронзила молния! Яркая вспышка ослепила его…
Очнувшись, он обнаружил себя всё так же сидящим в «Опеле». Тихо урчал мотор. Заметил, скрывавшийся за поворотом задок «Рено». Что это было?! Вспышка длилась всего долю секунды, но он мог поклясться, что видел во вспышке чьё-то лицо! Это было похоже… на что же это было похоже? Образ исчез так же быстро, как и возник. Роман взглянул на наручные часы. Секундная стрелка замерла на месте. «Чёрт, неужели придётся менять!» Отыскал взглядом хронометр на панели приборов. Приятным голубым цветом высвечивались цифры: 08. 30.
Не успел Роман затормозить напротив парадного подъезда, как железная дверь распахнулась, и на лестнице появился Трубецкой с небольшим чёрным портфелем в руках. Открыв переднюю дверцу машины с пассажирской стороны, он плюхнулся на сидение, поставив портфель под ноги.
— Здравствуйте, Вячеслав Арис…
— Вячеслав… — перебил антиквар. — Ну, ты молодец, парень! Наша Ирочка, кажется, запала на тебя.
— По-моему, она меня на дух не переносит. — Роман почувствовал, что краснеет.
— Эх, молодой ты ещё. Не разбираешься в женской психологии. Впервые вижу её накрашенной.
— Хорошо. — Роман старался скрыть смущение. — Куда едем?
— Варшавка… Знаешь?— Трубецкой достал из нагрудного кармана длинный мундштук, а из бардачка картонную коробку с сигаретами. Заправив сигарету в мундштук, прикурил от серебряной зажигалки.
— Конечно, — последовал ответ.
— Прекрасно. Там есть особнячок… — Антиквар выпустил изо рта колечко дыма. — Паспорт с собой? — Роман кивнул. Они уже выезжали со двора. — Как-никак ты теперь мой телохранитель. Тебе положено оружие.
Роман покосился на антиквара.
— Да ты не беспокойся, — продолжил тот. — Это больше для проформы. — Трубецкой улыбнулся, обнажив ряд желтоватых зубов: — Думаю, пулемёт тебя не заставят таскать. — Он затянулся и выпустил целое облако дыма: — Да, мне тоже не нравится это слово: телохранитель. Своё тело я уж сам как-нибудь сохраню.— Он хохотнул. — Скажем так — водитель, помощник-референт… Кстати, как тебе моё авто?
— Отличный ход!
— Да уж, в копеечку мне влетела эта машинка. Ручная сборка!
На место приехали через два с небольшим часа. Пришлось постоять в пробке. Где-то впереди произошла авария.
Роман припарковал машину на стоянке, напротив трёхэтажного особняка с каменными львами на парапете парадной лестницы. У входа в здание стоял человек в гражданской одежде, но с кобурой из рыжей кожи на поясе. Волгин думал, что их остановят и уже готовился предъявить паспорт. Но этого не потребовалось.
— Здравствуйте, господин Трубецкой, — поздоровался страж.
— Привет, — почти не замедляя шага, ответил антиквар. — Он качнул головой в сторону Романа. — Со мной.
Просторный холл, куда они вошли, пополам разделял невысокий заборчик из металлических труб. В его середине находилась пропускная вертушка, какие обычно встречаются на проходных различных предприятий. Около вертушки за столом, уставленный телефонами, сидел человек в камуфляжной форме, но без знаков различия. Охранник, по всей видимости, тоже хорошо знал Трубецкого. При виде их, он поднял трубку телефона:
— Здесь антиквар Тру… — он не договорил. — Понял, слушаюсь, — Страж дёрнул за рычаг сбоку стола, высвобождая тормоз вертушки.— Проходите. Вас ждут. Кабинет…
— Я знаю, — проворчал Трубецкой.
По широкой лестнице они поднялись на второй этаж. Вячеслав Аристархович по-хозяйски — без стука толкнул одну из дверей.
Из-за стола, им навстречу, встал человек, примерно того же возраста, что и Трубецкой, в чёрном гражданском костюме,
— Здравствуй, здравствуй, дорогой Вячеслав Аристархович, — человек затряс руку антиквара.
— Здравствуйте, генерал. — Трубецкой осторожно высвободил руку.
Хозяин кабинета повернулся к Волгину:
— А это, как я понимаю, тот самый капитан?
— Так точно, капитан Волгин! — отчеканил Роман.
— Ну что ж, у меня всё готово. Садитесь, прошу вас, — указал хозяин кабинета на кресла перед столом. — Итак, вот разрешение…— он взял со стола какие-то бумаги и взглянул на Волгина. — Документы с собой?
— Да, конечно, — Роман поспешно достал из внутреннего кармана куртки паспорт и военный билет и протянул генералу.
—Так-так-так, — зачастил тот, поочерёдно открывая документы и сверяя их данные с тем, что было записано в его бумагах. — Ну что ж, всё верно, — Крутанувшись вместе с креслом, открыл, оказавшуюся незапертой, массивную дверцу сейфа, достал из сейфа и выложил на стол наплечную кобуру с торчащей рукояткой пистолета. (Роман сразу же определил — ПМ) — Надеюсь, инструктаж не потребуется? Лучше наденьте её прямо здесь.
Роман взглянул на Трубецкого. Тот, с невозмутимым видом, пускал изо рта колечки дыма. Волгин снял куртку и через голову надел кобуру. Генерал быстро встал и, обойдя стол, помог застегнуть ремешки.
— Прекрасно, прекрасно, — подал голос Трубецкой. Он тоже поднялся. — Значит, мы можем идти?
— Ну, и какие ощущения? — Трубецкой выкинул окурок в урну и, продув мундштук, спрятал его в нагрудный карман
Роман похлопал себя по боку:
— Чувствую себя как человек, которому море по колено.
— Опасное чувство, — ухмыльнулся антиквар. Задрав рукав он, взглянул на часы: — Здесь неподалеку есть один неплохой кабак. Пообедаем, а потом прошвырнёмся по антикварным лавкам.
Роман тоже рефлекторно бросил взгляд на свои «командирские», и не поверил глазам. Он приложил руку к уху и услышал равномерное тиканье. Сев за руль, посмотрел на приборную панель: электронные часы показывали то же время, что и его наручные — ровно полдень.
После обеда Роман возил Трубецкого по антикварным лавкам. На самом деле это были вполне современные магазины с большими стеклянными витринами. Всего они посетили четыре, и все магазины находились на Невском… Столько красивых вещей Роман никогда не видел. Но Вячеслав Аристархович оставался недоволен, хотя и приобрёл две изящные и, по всей видимости, очень дорогие вещицы — малахитовую шкатулку с изумрудной ящеркой на крышке, и золотой портсигар, судя по гравировке, когда-то принадлежащий крупному царскому сановнику. После покупок его портфель, оказавшийся забитым пачками купюр, заметно похудел. Когда Роман поздравил антиквара с приобретениями, тот пренебрежительно махнул рукой:
— А-а-а, новодел! Ничего интересного.
К дому они подъехали в шесть часов. Высадив Трубецкого у парадного подъезда, Роман поставил машину в гараж и, насвистывая весёлый мотивчик, в отличном настроении поднялся в холл. Здесь он столкнулся с лифтёром, стоящим у входа на лестницу и будто специально поджидавшим его.
— Здравствуйте, Роман Львович. С первым рабочим днём вас.
— Здравствуйте, Иван Павлович, — в ответ улыбнулся Роман. — Спасибо.
— Вызвать лифт?
— Пожалуй… Иван Павлович, у вас книжки какой-нибудь не найдётся, — почитать на ночь.
— Это не ко мне. Это не ко мне. Володя по этой части…
Роман подошёл к столу консьержа.
— Привет.
— Привет, — Володя оторвался от монитора и не очень дружелюбно посмотрел на него. — Чего хотел?
— Не найдётся у тебя какой-нибудь книжицы? Иван Павлович сказал…
— У меня электронная библиотека.
— Понятно.
— Погоди. — он выдвинул ящик стола. — «Робинзон Крузо» читал?
— В детстве... Давай.
— Ты где служил?
— В Чечне. А откуда ты… вы?..
— Я военных сразу узнаю.
В лифте Роман спросил у Ивана Павловича:
— А та трость… Он что? Зачем?..
— У Володи-то? Так у него протезы. Стесняется, чудак. Ты, если что, не обижайся на него. Он со всеми поначалу так… Добрейший человек.
Роман уже неделю работал у Трубецкого. Возил его по антикварным магазинам, выставкам, аукционам... Иногда Вячеслав Аристархович покупал разные мелкие, но страшно дорогие безделушки. Но почти никогда не был доволен покупками, и словно чего–то искал. Впрочем, коллекционеры всегда в поиске…
Однажды, садясь утром в машину, Трубецкой вдруг заявил:
— Сегодня едем в Камышино. Знаешь?
Роман кивнул. Но прежде чем тронуться, сверился с электронной картой. Посёлок городского типа Камышино находился всего в десяти километрах от Питера по трассе, ведущей в город Ломоносов.
Антиквар указал на один из домов и, выйдя из машины, скрылся в его подъезде. Обычное двухэтажное здание из белого кирпича. Ухоженные газоны, аккуратные невысокие лиственницы по периметру деревянного штакетника. Табличка, на входной двери гласила: «Центр личностного роста». Роман сначала решил: это какой-то закрытый клуб. У него сложилось впечатление, что Трубецкой не впервые посещает это место.
От местного жителя узнал, что здесь расположилась обыкновенная секта, вернее одна из заморских миссионерских организаций, которые, в последнее время, наводнили страну. Местные почему-то невзлюбили миссионеров и упорно называли их сектой.
Находился Вячеслав Аристархович в белом домике чуть более двух часов и вышел вместе с пожилым мужчиной. Как позже узнал Роман, звали его Николай Васильевич. Несмотря на глубоко пенсионный возраст, Николай Васильевич преподавал историю в старших классах в одной из средних школ города Ломоносов. А ещё раньше служил архивариусом. Одет историк был по моде шестидесятых — в твидовый тёмно-зелёный пиджак в светлую полоску и широкие серые брюки. С тонкой шеи свисал широкий галстук того же невнятного цвета, что и брюки.
Собеседники остановились у заднего крыла «Опеля». Так что Роман получил возможность услышать их.
— А я вот, уважаемый Николай Васильевич, верю в реинкарнацию, — сказал Трубецкой, видимо, продолжая прерванный разговор.
— М-м-м, может быть, может быть…
— И примеры нам привели вполне достоверные.
— Видите ли, милейший Вячеслав Аристархович, не то что я не верю… но обо всех этих случаях, много лет назад, читал в зарубежной прессе. Не доверяю я этим бульварным журнальчика — погоня за дешёвой сенсацией. Мне кажется, наши благодетели просто содрали…
— Как-то вы, Николай Васильевич… неуважительно о наших заокеанских друзьях.
— М-м-м, да нет, много нового и полезного узнал от них.
— Прекрасно, прекрасно. Ну а как вы, уважаемый Николай Васильевич, относитесь к бессмертию? Я имею в виду телесное бессмертие. Мне кажется наши благодетели, как вы их назвали, противоречат сами себе. Ведь учёные давно доказали: человек может дожить максимум до ста двадцати. — Трубецкой хмыкнул. — И то, если не будет травить себя. Кстати, не желаете? — предложил он, доставая из бокового кармана пиджака золотой портсигар.
— Благодарствую. Бросаю. Здоровье, знаете ли, уже не то.
— Завидую, завидую. А я, если позволите?..
— А зря вы не верите в бессмертие. Вы бывали в Египте?
Антиквар, прикуривая от серебряной зажигалки, исподлобья взглянул на него.
— Конечно.
Услышав вопрос старого учителя Роман насторожился и стал прислушиваться к разговору более внимательно.
— А знаете, милейший Вячеслав Аристархович, сколько существовала цивилизация древних египтян?
— Да. То есть, ну… десять тысяч…
— Хм-хм, допустим. Ну, а сколько мы знаем властителей, то бишь фараонов? По пальцам можно пересчитать, не так ли?
— Вы намекаете…
— Вот именно. Я почти уверен, что древние египтяне знали секрет бессмертия. М-м-м, по крайней мере, их жрецы.
Выпустив густую струйку дыма, Трубецкой недоверчиво взглянул на историка.
— Но согласитесь, довод весьма слабый, чтобы утверждать… не преувеличиваете ли вы?
— Ну да, может быть, я немного утрирую... В семьдесят третьем я работал в Каирском архиве, и кое-что обнаружил… Мда, а вы были, милейший Вячеслав Аристархович, в долине Гиза?
— Конечно же.
— Так вот, в то время в долине Гиза работала Итальянская экспедиция… Всегда завидовал археологам — работа на свежем воздухе, не то что мы — бумажные черви. Кстати, астма у меня с тех пор. Так вот, они нашли таблички…
— Да, я что-то слышал, но не знал, что их нашли итальянцы.
Историк сделал рукой протестующий жест:
— Нет-нет, дорогой Вячеслав Аристархович, это не те Шумерские глиняные таблички. Э-э-э, больше всего они, пожалуй, похожи на японскую кафельную плитку, объединённую в блоки. Встречали?
— Хм-хм, — затягиваясь сигаретным дымом, недоверчиво хмыкнул Трубецкой. — Вы имеете в виду плитку? Да, видели.
— Понимаю, ваш скептицизм, дорогой граф. Сам не поверил собственным глазам, однако же, был свидетелем… М-м-м, да, ну это неважно… Если бы я верил в марсиан, то подумал, что те таблички инопланетного происхождения. Склоняюсь к тому, что они принадлежат… пришли из более древней цивилизации. Материал, из коего они изготовлены, более всего напоминает обсидиан. Но самое поразительное то, что начертано, вернее, выгравировано, на табличках. Да-да, — Он сделал небольшую паузу, словно вспоминая. — Большинство символов напоминают египетские, однако часто встречаются формулы… Я кое-что смыслю в современной науке. Могу поклясться, что там нарисованы цепочки ДНК, формула бензола, строение ядра атома. Вы понимаете?..М-да, хотел бы я ещё раз взглянуть на эти таблички. Возможно, там зашифрован… — он вдруг оборвал сам себя и, задрав рукав пиджака, взглянул на часы. — О-о, заболтались мы с вами. Мне пора.
Внимательно слушавший антиквар, проигнорировав последние слова историка, спросил:
— И куда же делись эти таблички?
— А кто их знает. Исчезли, испарились. К тому времени Египетские власти запретили вывозить из страны археологические ценности. Но, думаю, не открою большого секрета, итальянцы оказались ушлые ребята, насколько знаю, им удалось вывезти один блок.
— Да, интересно-интересно, — Трубецкой вытащил из мундштука потухшую, выкуренную до середины, сигарету и отшвырнул в сторону. — Что же, Николай Васильевич, у вас ни одного знакомого не было среди тех итальянцев?
— Как же, приятствовал с одним… Звали его Пабло. Но скоро мы потеряли связь. С тех пор я не бывал за границей. Ну, ладно, Вячеслав Аристархович, мне вправду пора. До электрички полчаса.
— Разрешите, Николай Васильевич, подбросить вас хотя бы до станции.
— Да нет, дорогой мой граф, здесь недалеко, прогуляюсь, мне полезно.
Трубецкой долго смотрел вслед архивариусу, потом прошептал:
— Прекрасно, прекрасно. — Садясь в машину, пробормотал: — А старик не прост.
По дороге в город, Роман несколько раз взглядывал на задумчиво дымившего сигаретой, антиквара. Наконец, спросил:
— Вячеслав… вы, правда, голубых кровей?
— Что? А? А-а-а, да. Мой прадед был внебрачным сыном графа Трубецкого. А фамилия у него была Бецкой. Ну а ты, мой друг, знаешь, кто твои предки?
— Понятия не имею. Дальше моего деда и прабабки…
— А зря-зря, родословной надо интересоваться. Кто знает, кто знает…
Кода они уже въезжали во двор Трубецкой, выстрелив в окно очередным окурком, сказал:
— Вот что, Роман, завтра мы летим в Рим.
— Куда-куда?
— В Рим — в Италию. Подготовь свою красотку. В аэропорт поедем на ней.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| ledola | Дата: Пятница, 05 Янв 2018, 23:05 | Сообщение # 64 |
 Долгожитель форума
Группа: Модератор форума
Сообщений: 10688
Награды: 93
Репутация: 273
Статус: | Цитата strong ( ) Сразу после регистрации на сайте разместил в своём блоге пару рассказов. Но, по-моему, туда никто не ходит.
Геннадий, все ходят по авторским. Вы здесь размещайте рассказы и прочее.
Цитата strong ( ) — Вот что, Роман, завтра мы летим в Рим.
Читаю и жду продолжения! 
А зверь обречённый,
взглянув отрешённо,
на тех, кто во всём виноват,
вдруг прыгнет навстречу,
законам переча...
и этим последним прыжком
покажет - свобода
лесного народа
даётся всегда нелегко.
Долгих Елена
авторская библиотека:
СТИХИ
ПРОЗА
|
| |
| |
| strong | Дата: Суббота, 06 Янв 2018, 07:51 | Сообщение # 65 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Спасибо, Елена. Наверное, так и поступлю. Тем более темка для рассказов здесь у меня уже есть.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| strong | Дата: Вторник, 09 Янв 2018, 13:31 | Сообщение # 66 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | ГЛАВА 13 ЗА ГРАНЬЮ
Пархан оказался в маленьком — не более трёх шагов в ширину — закутке. Долго не двигался с места, осматриваясь вокруг. Стены здесь были сложены из серых грубо обтёсанных и местами закопчённых блоков песчаника. На одной из стен был закреплён позеленевший бронзовый держатель для факелов, но самого источника света в нём не оказалось. Впрочем, достаточное освещение давали два факела — его и, только что появившийся в каморке, сотника. Кроме того, из спальни фараона лился неяркий дневной свет.
В дальнем конце жрец различил проход. Ранее заметить его мешали грязные серые стены, сливавшиеся в единое целое полотно. Он взглянул на сотника. Военный сохранял бесстрастное выражение лица. Но судя по напряжённой фигуре и правой руке, скрытой под плащом — явно сжимающей рукоять меча, это было напускное спокойствие.
— Пошли, — кивнул жрец сотнику и первым двинулся вперёд. Но завернув за угол, вновь остановился. Здесь начинался лабиринт. Вправо и влево тянулись узкие тёмные галереи. От них отходили ответвления, — некоторые вели куда-то вниз. Похоже, лабиринт простирался под всем городом.
Пархан всматривался в темноту, беззвучно шевеля губами, что-то прикидывал в уме. Потом поднял кусок песчаника и сделал на стене отметку — длинную горизонтальную черту. Мельком взглянув не застывшего сотника, коротко бросил:
— Идём.
Жрец медленно двигался, освещая и тщательно осматривая стену с правой от себя стороны, не забывая делать отметки. Наконец, остановился и долго рассматривал, чем-то привлёкшая его внимание, часть стены. Потом, бросив к ногам кусок известняка, засунул руку в щель между блоками и, нащупав рукоять рычага, с силой надавил. Один из блоков чуть выдвинулся и почти бесшумно стал поворачиваться вокруг своей оси.
— Ага, я знал! — не сдержавшись, воскликнул Пархан.
Жрец не ошибся в расчётах — это была спальня принца. И она была не пуста. Здесь находились две чернокожие рабыни, наводившие в комнате порядок. Одна — с тряпкой в руках застыла в центре комнаты у ложа, другая — с метёлкой, стояла у противоположной стены. Округлившимися от ужаса глазами, они смотрели на двух, неведомо откуда появившихся, мужчин. И вдруг, побросав свои орудия труда, с визгом, едва не столкнувшись лбами, бросились к двери, которую уже водрузили на место.
Передав факел сотнику, Пархан переступил через невысокий каменный бордюр, осмотрелся и, обхватив ладонью подбородок, замер, задумавшись. Но через минуту невнятно прошептал что-то и, резко развернувшись, вновь шагнул в лабиринт.
Обратно шли в том же порядке: впереди Пархан, за ним сотник. Теперь жрец шагал более уверенно. Метки на стене не давали сбиться с пути. Никакой опасности он не чувствовал. Однако углубиться в лабиринт всё же не решился.
Внезапно жрец остановился, да так резко, что сотник едва не врезался в него. Некоторое время Пархан не шевелился, стараясь понять, что же его насторожило. Наконец, он почувствовал чьё-то лёгкое прикосновение к щеке, и обратил внимание на колеблющее пламя факела. Понял, что это ветерок — сквозняк. Но откуда здесь сквозняки? Жрец внимательно осмотрелся, и заметил, с правой от себя стороны, за уступом, проход.
Вниз уходила узкая каменная лестница. Свет от факела не достигал её основания и терялся в густой темноте. Казалось, что у лестницы не было конца, и вела она в бездну. Но, конечно же, это было не так — у всего есть начало и конец.
Пархан шумно втянул носом воздух. Показалось, что улавливает тонкий аромат благовоний, который только что ощущал в спальне принца.
— Та-а-к, — негромко протянул он, ни кому не обращаясь, — они здесь проходили. — Затем, быстро оглянувшись на сотника, снова коротко бросил: — Идём. — И первым шагнул на лестницу.
Они спустились всего на десяток ступеней, как внизу высветился пятачок пола. Лестница оказалась не такой длинной, какой представлялась, но очень крутой, — жрец с трудом удерживал равновесие.
Сойдя с последней ступеньки, он не сразу понял, где очутился. Мрачные стены больше не стискивали пространство. Галерея исчезла. Только когда сделал несколько шагов вперёд и свет факелов выхватил из тьмы массивные квадратные колонны, понял, что это зал и, судя по всему, огромный.
Пархан медленно шёл вдоль стены. Сотни вопросов возникали в его мозгу. Что это за зал? Кто его соорудил? Какому культу посвящён? То, что такие огромные помещения служили тому или иному культу сомнений у него не вызывало. Не обитает ли здесь, до сих пор, дух какого-нибудь древнего тотема? А главное, не захочет ли этот дух отомстить тем, кто нарушил его покой?
Ответы на некоторые вопросы жрец пытался получить, разглядывая стены древнего зала-храма. Но штукатурка, на которую некогда был нанесён цветной рисунок, осыпалась, превратившись в пыль. Из оставшихся фрагментов целой картины не складывалось.
Сзади он слышал частое дыхание и тяжёлую поступь сотника, и это успокаивало. Чем дальше они продвигались, тем меньше оставалось штукатурки на стенах. Всё чаще стали попадаться участки голой кладки, состоящей из почти чёрных блоков песчаника. Пархан не сразу заметил, что рукотворное помещение закончилось. Стены превратились в сплошной монолит, с застывшими подтёками известняка, отчего стали походить на морскую поверхность, по которой лёгкий бриз гнал мелкие волны.
Пархан остановился и долго осматривался, размышляя: стоит ли идти дальше. В какое-то мгновение показалось, что видит светлое пятно. Он отвёл руку с факелом и пристально, до рези в глазах, стал всматриваться вдаль. Да он не ошибся: впереди маячило что-то светлое. Что это? Что же, кроме выхода. Красноречиво взглянув на сотника, жрец двинулся вперёд.
До светлого пятна оказалось не так далеко Скоро они стояли перед слабо освещённым ответвлением пещеры. Вернее, пещера здесь разделялась на два рукава. Более широкий вёл в темноту. Туннель поуже явно выходил наружу, по всей видимости, на берег Нила. Пархан почувствовал запах ила и, как ему показалось, уловил журчащий звук. Он решительно свернул в ответвление.
Чем дальше — тем светлее. Уже попадались целые островки камыша. И наконец, над головами раскинулось голубое небо, а в глаза бросилось яркое солнце. Пещера закончилась и перед путниками возникла сплошная зелёная стена камыша. Однако, присмотревшись, жрец заметил узкую, уходящую вглубь зарослей тропинку.
— Ага, — удовлетворённо произнёс он и, оглянувшись на сотника, ступил на тропинку.
Военный что-то пробурчал, но, не посмев выразить недовольство вслух, последовал за жрецом. Под ногами захлюпала вода. Подол туники Пархана вмиг намок, но он не обращал внимания. Вдруг совсем близко — с левой стороны, раздался громкий шум распрямляющегося камыша. Жрец замер на месте. У сотника взметнулась рука, с зажатым в ней дротиком. Но это оказалась всего-навсего большая белая цапля. Птица тяжело взлетела, но, видимо не желая покидать богатый ареал охоты, вновь опустилась в нескольких шагах от своего старта.
Досадливо поморщившись, жрец двинулся дальше. Впереди засверкала вода. Ещё несколько шагов и он уже стоял перед водной гладью. Однако это был не Нил! Протока? Но насколько он знал, любая протока не превышала в ширину пятнадцати — двадцати шагов. Здесь же противоположный холмистый берег почти сливался с горизонтом. Впрочем, Пархан редко бывал на Реке, далеко не со всеми её уголками был знаком, и поэтому не придал особого значения этому, более чем странному, обстоятельству. Сейчас его занимало другое…
Густые заросли камыша стискивали тропку. И никаких признаков того, что здесь проходили люди. «Может, лодка? — задумчиво прошептал он, вплотную подошёл к воде и стал что-то рассматривать на дне.
И вдруг — взрыв. Целый рой брызг взметнулся рядом со склонившимся человеком. Что-то тёмное и массивное вырвалось из воды. Жрец успел отпрянуть, но подол его туники оказался зажатой в зубастой пасти огромного крокодила. Факел упал в жидкую грязь и, с шипением растревоженной змеи, погас. Пархан замолотил кулаками по голове монстра.
— Пусти! Отпусти! — Но эти жалкие попытки освободиться ни к чему не приводили. Зверь тащил человека в воду. — Помоги-и-и! — завопил жрец.
В воздухе просвистело короткое чёрное жало. Дротик вонзился в глаз чудищу, почти наполовину войдя в его череп. Крокодил рванулся, широко раскрыв пасть, крутанулся и, с громким плеском, скрылся под водой.
Пархан шлёпнулся в тёмно-зелёную жижу.
— Ты… ты что наделал!? — задыхаясь и пытаясь выбраться на сушу, прошипел жрец. — Ты будешь наказан. Помоги мне.
Сотник вошёл в воду и легко поднял жреца. Тот буквально повиснув на шее воина, запрыгал на одной ноге, выбираясь на берег.
Они не заметили, как из под плаща сотника выскользнул золотой медальон и, покачиваясь из стороны в сторону, медленно опустился на дно. А когда люди отошли от берега, из-под воды пробился тонкий яркий луч и, растворившись в общем потоке солнечного света, исчез.
* * *
Сначала Рене воспринимал орнаменты на стенах как простое украшение, наподобие тех, какими расписывали помещения во дворце. Правда, краска этих узоров-орнаментов была не совсем обычная — словно бы светилась изнутри. Но тем дольше он всматривался в узоры, чем больше понимал, что в них кроется что-то ещё…
Юноша подошёл вплотную и, ощупав стену, с удивлением обнаружил, что символы и значки выпуклые. А чуть позже понял: орнамент вовсе не высечен на блоках, как думал ранее, а приклеен к ним. Вернее приклеены небольшие плитки или таблички, на которых и были высечены символы.
Некоторые знаки показались ему знакомыми. Долго всматривался, пока услужливая память не подсказала, что нечто подобное видел в папирусах жрецов-архитекторов. Теперь ему казалось, что и таблички где-то встречал раньше. Но где? Как ни старался, вспомнить не мог.
Иногда рисунки, вернее отдельные их фрагменты, повторялись. Кружочки, овалы, треугольники, волнистые линии встречались во многих местах. Особенно поразили фигурки людей с непропорциональными частями тела, — с большими головами и длинными руками. И хотя начертаны они были схематично, сомнений не оставалось — это люди, на каждой конечности по пять пальцев.
Повтор символов навел Рене на мысль: а что если попробовать разгадать орнамент. Почему-то ему казалось очень важным понять, что же здесь написано.
Он медленно двигался слева направо, словно пытался прочесть гигантский папирус. Иногда казалось, что-то начинает понимать. Вот эти волнистые линии похожи на волны… А этот продолговатый предмет напоминает лодку, плывущую по реке. Вот птица ибис в полёте. Лягушка… черепаха…
Но уже на следующей табличке волны превращались в длинную змею или в гребенистую спину крокодила, а предмет, похожий на лодку — в амфору. И опять у него всё перемешивалось в голове.
Медленно, не пропустив ни одной таблички, юноша обошёл по периметру комнатку и сел на тахту, задумчиво уставившись на стену. В голове творился полный сумбур.
Когда мысли немного упорядочились, подумал, что без какой-то схемы или системы, у него ничего не получится. Несколько минут Рене сидел неподвижно. Потом встрепенулся, будто что-то вспомнив: «Ну да, надо запомнить первый символ на первой табличке и искать, где он повторяется. Затем также поступить со вторым, третьим…»
Он осмотрелся, и только сейчас заметил, что вокруг заметно стемнело. Взглянул вверх, — на небосводе проклёвывались первые звёзды. И снова возникло ощущение, что это не их небо, будто каким-то необъяснимым волшебным способом, он очутился в другом мире… И тут он услышал звук — тихий, не громче комариного писка, чистый свист.
Свист нарастал и скоро заполнил собой всё, заложив уши. Звук как будто лился с самого неба, и не был похож ни на один земной. Постепенно, он стал стихать, пока совсем не исчез. Но, нет! Юноша прислушался: свист вновь снизился до комариного писка и сливался с окружающей обстановкой настолько, что казалось, звучит сама ночь.
Он не заметил, как оказался лежащим на тахте. Взгляд был направлен строго вверх, где на иссиня-чёрном бархатном покрывале появлялись всё новые драгоценные камни-звёзды. Неожиданно юноша увидел яркую вогнутую полоску и понял, что начинается новый лунный цикл «Бог Тат* открывает свой глаз». — Он почувствовал необычайную лёгкость во всём теле, — стоило только пошевелить рукой и воспарит, как птица.
Вдруг юноша почувствовал в комнатке чьё-то присутствие Нет, ни шороха, ни чужого дыхания Рене не слышал. Откуда же тогда пришло ощущение? Но как ни странно, не испугался и даже не удивился. Наоборот, кто бы или что бы это ни было, от него исходило добро и радость.
И тут со зрением что-то случилось; он перестал видеть небо с россыпью звёзд, взгляд заволок густой голубой туман. Из тумана стали выступать какие-то тёмные очертания. И вдруг Рене почувствовал, что парит — скользит в голубом пространстве.
Мимо проплывали тёмные фигуры, силуэты… Он пытался разглядеть их, но почему-то не получалось…
Потом картинка изменилась. Всё залил яркий свет. Несколько секунд Рене ничего не различал. Но постепенно что-то стало проявляться. Вокруг расстилалась бесконечная пустыня. Показалось, что вдали видит барханы. Песок имел необычный ослепительно белый цвет, будто белила, каким красили себе лица площадные танцовщицы.
Перед взором проносились картинки, сцены, образы. Но всё мелькало с такой скоростью, что ничего не успевал рассмотреть и запомнить. Мир слился в одну сплошную пёструю линию. Иногда Рене казалось, что различает движущие фигурки людей. А может, это были животные? В ушах стоял беспрерывный тонкий свист. Сначала думал — ветер, но потом понял, что это тот самый «комариный писк»…
Неожиданно Рене услышал новый звук — щебетание птиц, поднял руку… и вдруг обнаружил себя лежащим на каменной тахте. Несколько минут бездумно смотрел на синеющий квадрат неба, чувствуя себя полностью опустошённым. Но вот где-то заголосил петух, и он встрепенулся. «Неужели ночь пролетела?! — Ему казалось, что всего минуту назад разглядывал рисунки на стенах. — Что это было — сон?» — Он был уверен, что ни на секунду не смыкал глаза. Взгляд упёрся в стену, и он подскочил, как ужаленный. С колотящимся сердцем подошёл к стене.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| ledola | Дата: Вторник, 09 Янв 2018, 23:33 | Сообщение # 67 |
|
Долгожитель форума
Группа: Модератор форума
Сообщений: 10688
Награды: 93
Репутация: 273
Статус: | Прочитано)) Что там далее?
А зверь обречённый,
взглянув отрешённо,
на тех, кто во всём виноват,
вдруг прыгнет навстречу,
законам переча...
и этим последним прыжком
покажет - свобода
лесного народа
даётся всегда нелегко.
Долгих Елена
авторская библиотека:
СТИХИ
ПРОЗА
|
| |
| |
| strong | Дата: Четверг, 11 Янв 2018, 07:59 | Сообщение # 68 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Спасибо, что читаете.
Однажды на одном из сайтов выложил синопсис повести. Получил кучу упрёков. Теперь буду держать интригу. Хотя хочется, хочется спойлернуть.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| Ла-Ра | Дата: Суббота, 13 Янв 2018, 18:22 | Сообщение # 69 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Статус: | Читаю, Геннадий, с удовольствием! Но медленно) Забрала две новые главы себе.
От себя не убежишь...
|
| |
| |
| strong | Дата: Воскресенье, 14 Янв 2018, 10:27 | Сообщение # 70 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | мГЛАВА 14 ЭНТРОПИЯ
Теперь Рене всё стало ясно, как будто читал дощечку с египетским алфавитом. Вот эти маленькие треугольники — пирамиды. Четырёхугольники со скошенными сторонами — те же пирамиды без верхних блоков. Строка с кружочками, овалами, скобками — это же полный цикл луны. А сами значки — фазы луны.
Юноша недоумевал: почему не замечал всё это раньше? Без труда он читал формулы, расположенные почти под каждым рисунком. Вот здесь указаны параметры пирамид: угол, размер блоков, расстояние… Взгляд скользнул дальше — Долина царей… она же карта звёздного неба. А эти сведённые дуги — око! Чьё око? Ну, конечно же, Тата — бога луны.
«Откуда взялись все эти знания? Ведь ещё вчера он ничего не понимал» — Почему-то он думал о себе в третьем лице. Мысли метались, словно термиты в задымлённом термитнике. В голове стоял шум, как будто к уху поднесли большую морскую раковину.
И ещё юноша понял, что пирамида — это уменьшенная копия Земли. В самом низу — царство мёртвых, царство демона Небежда*. Средний уровень — мир людей. А верхний? Обитель богов?
Юноша снова сел на тахту и, закрыв глаза, попробовал расслабиться.
Рене не представлял, сколько находился в забытье. Время потеряло для него свой бег. Внезапно в сознание ворвался пронзительный звук, как будто кто-то рядом изо всех сил дул во флейту, не заботясь о разнообразии мелодии. Юноша распахнул глаза и, первое что увидел: тонкий серп луны на темнеющем небе.
Свист стих. Он уже знал, что последует дальше и… набрал полную грудь воздуха. Стены исчезли, будто растворилось в воздухе. И вот он уже скользил в голубой мгле. И опять мимо проплывали причудливые фигуры, силуэты, образы… Но на этот раз он как будто обрёл дар ясновидения. Видел все эти вещи и предметы словно изнутри — саму их суть. Одновременно он видел, что происходит впереди, внизу, по сторонам и даже сзади.
В реальность Рене вернул крик петуха. Долго лежал, не шевелясь: что же это было? Другие миры, о которых рассказывал жрец Шер?
Дни летели незаметно. Поначалу юноша пребывал в полном восторге от своего нового состояния, от того, что узнал и ещё узнает! Однажды он подумал: почему отец и жрец Шер не пользовались секретными знаниями? «Эх, быстрее бы закончилось это заточение!» — Рене подолгу лежал и мечтал, как воспользуется всеми этими премудростями. Как удивит друзей, в одиночку ворочая огромные каменные блоки. Он уже знал, как устроен необычный факел, откуда взялся этот огонь, — помощники жреца Шера добывали его в болотах Нижнего Египта. Он проделал небольшой эксперимент: поднёс ладонь к газовому рожку, который продолжал гореть ровным голубым пламенем, и резко отдёрнул руку. Показалось, что искусственный огонёк, во много, раз злее обыкновенного… Долго дул на ожог, пытаясь унять нестерпимую боль.
Особенно быстро, почти мгновенно, проносились ночи. По-прежнему он путешествовал между звёзд. Всеми фибрами души, каждой клеточкой тела юноша впитывал тепло, энергию звёзд, чувствуя, что сам превращался в одну из них.
Иногда он попадал в удивительные, странные места, непохожие ни на что, к чему привык. Но утром от воспоминаний оставались лишь размытые цветные образы, одурманивающий запах благовоний и ощущения волшебной сказки.
В один из дней, вернее вечеров, Рене обнаружил над головой почти полную луну. И очень удивился и обрадовался открытию. Полная луна означала конец заточению. Скоро он увидит отца, друзей! Ещё день, два…
Однако время проходило, а в пирамиде никто не появлялся. С ужасом юноша заметил, что око бога Тата начало закрываться, и происходило это гораздо быстрее, чем открывалось. Недалёк тот день, когда наступит полное затмение. С каждым мгновением Рене чувствовал себя всё хуже. Не было ни одной частички тела, которое не болело, будто внутрь засунули пылающий факел, а голову напичкали раскалёнными угольками.
Особенно мучительно протекали ночи. Каменное ложе уже не казалось мягким и тёплым. Твёрдая поверхность тысячью игл впивалась в его бока, в спину, в затылок. Почти физически юноша ощущал, как холодный камень забирает энергию, впитывает тепло его тела.
Рене пробовал проводить ночи сидя, но даже на это у него не осталось сил. Едва дотягивал до рассвета. Днём он сидел, тупо уставившись, остекленевшим взглядом, на стену со значками и письменами и… ничего не понимал. В редкие минуты просветления осознавал, что и мозг его начинает разрушаться.
Рене решился. С трудом встал и вытащил из держателя факел. Огонёк едва выбивался из горелки. Юноша покрутил колёсико, но язычок пламени подрос ненамного. На дрожащих ногах, стал спускаться по крутой лестнице. В голове мелькнуло: вряд ли сумеет подняться…
Наконец, юноша ступил на ровный пол. Опираясь на стену, медленно побрёл в темноту
Казалось, что идёт уже очень долго, хотя с того момента как очутился в коридоре, прошло всего несколько мгновений. Он едва не стукнулся головой о внезапно вынырнувшую из темноты стену, и понял, что галерея кончилась. Но напрасно он шарил по холодному камню, ощупывая каждую щель, каждый выступ, — рука всюду натыкалась на неприступную твердь. Прохода не было. Факел выпал из его рук.
— От-е-е-ц! — Рене заколотил кулаками по шершавому камню, в кровь разбивая их и, не чувствуя боли. Потом медленно сполз по стене и зарыдал.
Сколько просидел на полу, он не знал. Он потерял ход времени. Всхлипывая, поднялся, подобрал чудом не погасший факел, и побрёл назад.
Долго юноша стоял у крутой лестницы. Первая ступенька была выше его колен, остальные, кажется, не ниже. Так и не решившись на подъём, Рене сел на ступень и, прислонившись плечом к холодному камню, обречённо уставился в темноту.
Вдруг он встрепенулся. В свете, неизвестно отчего колыхнувшегося язычка пламени, в двух шагах от себя, юноша заметил чёрный квадратный провал. В голове промелькнула мысль: внизу пирамиды должен быть выход! Он вскочил. Надежда на спасение придавала силы.
Вниз уходила узкая лестница, такая же крутая, что вела на верхний уровень. Но это его не остановило. «Да, конечно, как же я забыл?!» — Из головы совершенно выпали слова отца, что внизу пирамиды царство демона Небежда*.
И опять Рене показалось, что спускался целую вечность. Он думал, что находился уже в самом низу… Но каково же было его удивление, когда ступив на ровную площадку и подняв голову, увидел, совсем невысоко, светлый квадрат.
На противоположной стороне небольшой площадки — всего в три шага — начиналась ещё одна лестница, ведущая вниз. На этот раз она показалась менее крутой и почти в два раза шире. Но не успел юноша спуститься на несколько ступенек, как огонёк факела мигнул и погас. Вязкая непроглядная тьма окутала его. Вдруг вспомнил все предупреждения, сказки и мифы об ужасных демонах, змеях, чудовищах… Первобытный страх обуял юношу. И в то же мгновение услышал нарастающие шуршание, громкое шипение, и увидел два колышущихся, близко расположенных друг к другу, красных огонька. Глаза! Он швырнул погасший факел в приближающегося демона и, не помня себя, бросился вверх.
Очнулся он уже в верхней комнатке. Сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть… Грудь вздымалась, словно кузнечные меха в мастерской оружейника. Взгляд не отрывался от чёрного узкого прохода. Но там никто не появлялся, и юноша стал успокаиваться. Может, всё это ему пригрезилось? Чето только не почудится в темноте. У страха глаза велики.
Даже без факельного освещения маленькое помещение заливал ровный призрачный свет. Небо ещё не приобрело иссиня-черного цвета, но первые крупные звёзды уже заглядывали в комнатку. Рене вытянулся на своём каменном ложе.
Новое ощущение зародилось где-то в области живота. Что-то горячее разлилось внутри. Горячая волна поползла вверх и скоро достигла головы. Всё закружилось в стремительной карусели. Непроизвольно закрылись глаза. Показалось, что он куда-то проваливается.
Чувство свободного падения длилось всего несколько мгновений. Вдруг дрожь прошла по всему телу. Множество тоненьких иголок впились в руки и ноги. Но боли Рене не испытывал. Наоборот, приятная истома разлилась по телу.
Он смотрел на небо, на котором появлялись всё новые звёзды, образуя знакомые и незнакомые созвездия, и только теперь начинал осознавать: какое это чудо — звёздное небо! Все земные чудеса меркли перед этим величием. И ещё понял: как ничтожно всё, что было до ЭТОГО — в каком хламе жили люди!
Потом юноша подумал: жаль, что он не птица и не умеет летать. Тогда бы с лёгкостью покинул ловушку… И вдруг в голову пришла простая мысль: «А почему нет?!» — Он встал и воздел руки вверх. Юноша не удивился, что от рук исходил голубой свет и они стали прозрачными, словно тончайший папирус, сквозь который просвечивали звёзды.
И тут что-то случилось. Мир перевернулся. Пирамида опрокинулась. Рене полетел. Хотел закричать, но крика не получилось. Он скользил меж звёзд. И вдруг всё вокруг залил белый ослепительный свет, и он услышал новый звук — плач младенца.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| strong | Дата: Воскресенье, 14 Янв 2018, 11:01 | Сообщение # 71 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Спасибо! Я тоже работаю очень медленно. Только первую часть пишу почти два года.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| strong | Дата: Суббота, 20 Янв 2018, 13:09 | Сообщение # 72 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Чую, ох чую, огребу по полной…. И это хорошо!
ГЛАВА 15 ВЗГЛЯД ИЗ ПРОШЛОГО
(Итальянские каникулы)
Ту-154 международных авиалиний только что пересёк воздушную границу бывшего СССР. Об этом минуту назад, по радио, сообщила стюардесса. Роман не совсем понимал: к чему пассажирам эта информация? Наверное, для того, чтобы подчеркнуть — до окончания полёта осталось совсем немного… Итак, до Рима лёту около полутора часов. Сразу за объявлением стюардессы из динамиков зазвучало «Феличита» — бессмертный итальянский хит. До этого, почему-то, передавали исключительно русские песни.
— Мам, мам, смотри — вели чита-вели чита! — на весь салон раздался звонкий детский голосок.
Мать зашикала на дочку. Кто-то засмеялся. Волгин тоже улыбнулся и взглянул на мирно похрапывающего в соседнем кресле антиквара. «Пожалуй, рано будить нашего графа. — Роман вспомнил эпоху Екатерины Великой и историю настоящего графа Трубецкого — Интересно, шеф состоит в масонской ложе?»
* * *
…В это утро Роман вышел от Трубецкого и, не заходя к себе, спустился в гараж. «Красотка» завелась без проблем, хотя без движения простояла более недели.
Автосервис находился в том же районе, что и офис антиквара. Ребята из сервиса знали его, и поэтому, без проволочек провели машине небольшую профилактику. Всё оказалось в полном порядке. На бензоколонке Роман залил полный бак девяносто шестого, а в супермаркете купил большую спортивную сумку. Заехав к себе, аккуратно сложил в сумку новый костюм и кое-какие мелочи, и уже к обеду был в офисе Трубецкого.
Ирочка была на своём рабочем месте, и вручила ему визу и заграничный паспорт. Роман так и не решил, как вести себя с ней. Кажется, Вячеслав Аристархович оказался прав... Каждый раз, при виде его, Ирочка заливалась краской. Он и сам, не без удивления, замечал, что всё чаще думает о девушке.
Кроме Ирочки в приёмной находились ещё два человека — парни лет двадцати. Один из них сидел на ближнем к столу стуле и нагло пялился на девушку, отчего у той всё валилось из рук, а щёки пылали. Другой — медленно перемещался вдоль стен приёмной, разглядывая картины. Но, похоже, картины мало интересовали его — скорее позолоченные массивные рамы.
Спрятав паспорт в карман, Роман обернулся к сидящему на стуле.
— Молодой человек, подвиньтесь, пожалуйста.
Парень бросил на него презрительный взгляд, хотел что-то сказать, но сдержался, и пересев на пару стульев, стал наблюдать за своим товарищем.
Едва Волгин сел на освободившийся стул, как дверь кабинета открылась, и оттуда вышел высокий человек. Роман не успел рассмотреть посетителя. Человек быстро прошёл мимо. В сознании лишь отложилось, что с лицом незнакомца было что-то не то… За ним последовали те двое, по-видимому, телохранители. В приёмной остались они с Ирочкой. Чтобы ещё больше не смущать девушку, вставая, сказал:
— Ну ладно, я к себе. — Отчего-то он тоже чувствовал неловкость.
Она кивнула и чуть слышно произнесла:
— Спасибо.
Выйдя в коридор, он вынул телефон и набрал номер друга. Сначала в трубке раздавался грохот выстрелов, потом — не очень довольный Сашкин голос.
— Да, алло.
— Привет, это я.
— А-а, Ромыч, как ты?
— Послушай, Сашка, у меня здесь намечается небольшая командировка. Какое-то время меня не будет в городе.
— Надеюсь, ничего серьёзного?
— Думаю, что нет.
— Ну, добре.
— Хорошо, отбой. — Роман хотел более обстоятельно поговорить с другом, но, по всей видимости, тот был занят.
Потом набрал Машин номер, но на том конце, в течение нескольких минут, звучала мелодия — трубку никто не брал.
Роман соорудил себе обед. Но едва он закончил есть, не успев помыть посуду, услышал трель звонка. В трубке раздался голос Трубецкого.
— Ну, ты готов? Я тебя жду.
— Да, я сейчас. — Надев куртку и проверив карманы, Волгин закинул на плечо сумку и вышел в коридор.
Через секунду он уже находился в кабинете Трубецкого. Тот мимолётно взглянул на него, выключил компьютер и, вставая, спросил:
— Оружие при себе? — Не дожидаясь ответа, приказал: — Давай.
Роман вытащил пистолет.
— Прекрасно, прекрасно, — пробормотал Вячеслав Аристархович, пряча оружие в сейф. Прихватив со стола небольшой кейс, антиквар, вновь бросил на Романа короткий взгляд: — Ну, с Богом, пошли.
В машине Трубецкой вынул из кармана портсигар, но долго не закуривал, гоняя мундштук из одного уголка рта к другому. И только когда выехали на трассу, ведущую к аэропорту, задымил.
Роман, в очередной раз, взглянул в зеркальце заднего вида:
— За нами увязался чёрный джип. Я его заметил ещё во дворе.
— Да? — С озабоченным видом антиквар оглянулся. — Эх, зря отобрал у тебя ствол. Возможно, придётся отстреливаться. Ничего, я дам вам парабеллум.— Трубецкой загоготал, сотрясаясь всем телом. Стряхивая пепел с брюк и, всё ещё хрюкая, произнёс: — Не беспокойся, это мои ребятки, они проводят нас до аэропорта.
Роман покосился на шефа:
— Хм, я так и подумал.
До самого аэропорта никто из них больше не проронил ни слова.
Припарковав машину на стоянке перед главным зданием терминала, они направились в зал ожидания. Но ждать не пришлось. Уже шла регистрация на их рейс. Паспортный контроль прошли быстро и легко. Как только самолёт взлетел, Трубецкой, откинув спинку кресла, смежил глаза, и уже через минуту раздалось его мерное посапывание.
* * *
…Роман привстал и, перегнувшись через кресло Трубецкого, взглянул в иллюминатор. Внизу, под лучами заходящего солнца, поблёскивала вода. Насколько он знал географию, это могло быть только Адриатическое море. А значит лететь осталось не так уж долго. Не пора ли будить шефа? И вдруг, будто кто-то его ударил, вспышка света ослепила его. Мгновенная, словно молния, боль пронзила мозг. Роман плюхнулся на своё место. Со зрением что-то случилось. Салон самолёта исчез. Из белого кучившегося тумана выплыл жёлтый кружочек. Он успел различить выступающий рисунок и понял, что это тот самый кулон с богом Ра, о котором уже стал забывать. Сознание продолжало работать чётко.
Видение с медальоном длилось всего секунду. Но зрение после этого не пришло в норму. Роман увидел самого себя, сидящего на стуле в ряде из точно таких же, обтянутых красным драпом, стульев. Он узнал место. Это была приёмная Трубецкого.
Всё происходит как при замедленной съёмке. Открывается дверь кабинета антиквара. В проёме появляется высокий худосочный человек. Смотрит на него, — Роман тоже видит лицо незнакомца. Затем посетитель отворачивается и шагает мимо. За ним выходят двое его телохранителей.
Видение исчезло также внезапно, как и возникло. Он, с облегчением, откинулся на спинку кресла и ладонью вытер со лба липкий пот. Кто этот человек? Этот равнодушный рыбий взгляд уже где-то видел… Впалые щёки незнакомца были изуродованы — в шрамах, в тёмных ямках-вкраплениях. «Что это — взрыв, порох? Очень похоже на оспу.— И вдруг опять вспышка — Стоп! Оспа?! Осипов — капитан Осипов. Чечня — предатель! — Вновь откинувшись на спинку кресла и учащённо дыша, долго не мог прийти в себя — Узнал меня Осипов или нет? — Вспомнил цепкий взгляд, брошенный на него. При этом в холодных глазах предателя что-то промелькнуло. — Узнал, падла, к бабке не ходи. — Он невольно оглянулся. — А кулон... Не зря же он мне привиделся?!» — Кулон появлялся каждый раз, когда ему угрожала опасность. Роман не мог объяснить природу явления, но примета верная, не раз спасавшая ему, и не только ему, жизнь. Он посмотрел на мирно похрапывающего антиквара. — Кто же вы, Вячеслав Аристархович?»
Потом подумал: не пора ли будить шефа? Но касаться антиквара отчего-то не хотелось. В это время в салоне появилась бортпроводница:
— К-о-о-фе. Кому кофе.
— Девушка, два кофе, пожалуйста! — нарочито громко крикнул Роман, подняв руку и, со стуком, выдвинул маленький столик. Трубецкой пошевелился и открыл глаза. Волгин натянуто улыбнулся:
— Доброе утро.
— Доброе… Что уже утро?
— Шутка. Скоро пребываем.
— А-а-а. — произнёс антиквар, возвращая спинку кресла в вертикальное положение.
К ним подошла бортпроводница:
— Два кофе. — Девушка поставила перед Волгиным две пластмассовые красные кружечки. — Пирожное?
— Спасибо, не надо. — Стюардесса кивнула и покатила тележку дальше.
Трубецкой осторожно взял кружечку со столика Романа:
— Неплохо. — Через минуту пробормотал своё привычное: «Прекрасно, прекрасно», — и отставив пустой бокальчик, заправил сигарету в мундштук, задымил.
Через полчаса по радио объявили, что самолёт пребывает в Римский международный аэропорт имени Леонардо да Винчи, и попросили пристегнуться.
Погода больше напоминала Питерскую — накрапывал мелкий дождь. Роман взглянул на часы: Московское время — 20. 00, а значит, здесь уже наступил поздний вечер. Но, несмотря на это, было светло, как днём. Всё вокруг заливал яркий искусственный свет. У подножия трапа пассажиров ждала длинная крытая автокара. Спускаясь по трапу, они даже не успели промокнуть.
Помещение аэровокзала Романа не впечатлила. Серые мраморные стены, тяжёлые квадратные колонны из того же материала, стандартные рамки проходов, длинные ряды кресел… Правда, сервиз был на высшем уровне. Обслуживающий персонал — подчёркнуто вежлив, все разговаривали на русском языке, операции проводились чётко, быстро.
Паспортный контроль тоже прошли быстро и без проблем. Водитель такси оказался русскоязычным. У Романа даже возникло ощущение, что русский в Италии второй государственный? Несмотря на море огня, заливающего улицы Вечного города, рассмотреть из такси удалось немногое, в основном, из-за широкого и густого потока автомобилей. От обилия цветной рекламы рябило в глазах.
Пятизвёздочный отель, в котором Трубецкой забронировал номер, оказался недалеко от аэропорта. Ехать пришлось всего полчаса.
Взглянув на их паспорта, администратор пришёл в полный восторг:
— О-о, синьоры из России!? Очень хорошо! О-о, Санкт-Петербург! Браво, брависсимо! — Сверив что-то в толстом журнале, он торжественно вручил новым постояльцам ключи от номера, как будто это были ордена высшего достоинства.
Их номер оказался на втором этаже. Это был шикарный двухкомнатный люкс. Пол первой комнаты устилал цветистый ковёр с длинным ворсом. Стену украшала большая репродукция «Джоконды» Леонардо да Винчи, противоположную — копии картин других великих мастеров Италии. В углу стоял большой плазменный телевизор, рядом — компьютер.
Пока Роман осматривал номер, Трубецкой включил компьютер.
— Завтра нам предстоит сделать визит, — не отрываясь от экрана монитора, пробормотал Вячеслав Аристархович. — Закажи ужин.
По армейской привычке Волгин проснулся в шесть часов. Но он забыл о разнице во времени… В номере уже было по дневному светло, а с улицы доносился шум машин и щебетание птиц. Он вскочил и, захватив бритвенные принадлежности, скрылся в ванной комнате.
Когда, через пять минут, он вышел из ванной, раздался негромкий стук в наружную дверь. На пороге стояла горничная в белом переднике и белой шапочке.
— Синьору что-нибудь нужно? Убраться?
— Нет, спасибо, я сам. Э-э, подождите, одну секунду. — Роман быстро прошёл в комнату, вынул из сумки пакет с костюмом и, вернувшись, передал горничной:
— Погладьте, пожалуйста.
— Хорошо, синьор, скоро будет готово.
В это время в коридорчике появился Трубецкой.
— Доброе утро, Вячеслав… — Роман так и не привык называть Трубецкого по имени, и каждый раз испытывал неловкость.
— Доброе, — мрачно ответил антиквар. — Который час?
— Половина девятого. Заказать завтрак?
— Спустимся в ресторан. — Антиквар скрылся за дверью ванной комнаты. Через секунду оттуда послышалось жужжание электробритвы.
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
| Ла-Ра | Дата: Суббота, 20 Янв 2018, 16:38 | Сообщение # 73 |
|
Долгожитель форума
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 3378
Награды: 42
Репутация: 127
Статус: | Цитата strong ( ) Чую, ох чую, огребу по полной…. И это хорошо!
Чего это вдруг? Мне нравится! Читаю с удовольствием! А недочёты... У кого их нет?))
Забрала новую главу.
От себя не убежишь...
|
| |
| |
| ledola | Дата: Суббота, 20 Янв 2018, 22:55 | Сообщение # 74 |
|
Долгожитель форума
Группа: Модератор форума
Сообщений: 10688
Награды: 93
Репутация: 273
Статус: | Развитие сюжета интересное!! Ждём продолжения!))
А зверь обречённый,
взглянув отрешённо,
на тех, кто во всём виноват,
вдруг прыгнет навстречу,
законам переча...
и этим последним прыжком
покажет - свобода
лесного народа
даётся всегда нелегко.
Долгих Елена
авторская библиотека:
СТИХИ
ПРОЗА
|
| |
| |
| strong | Дата: Воскресенье, 21 Янв 2018, 10:21 | Сообщение # 75 |
|
Постоянный участник
Группа: Постоянные авторы
Сообщений: 305
Награды: 4
Репутация: 13
Статус: | Я имел в виду, что пошли главы, как вы называете, с колёс. Нигде не выкладывал и редактировал сам лишь единожды.
А не прислушиваться к чужому мнению и отвергать помощь глупо. Даже от законченного графомана бывает польза. Ведь со стороны всегда виднее…
ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7
|
| |
| |
