Светлана Сокольская - Страница 2

Дата: Понедельник, 26 Июн 2017, 20:41 | Сообщение # 26

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Последний урок

Ученик опаздывал. Юля ждала уже полчаса. Через маленькое окошко с треснутым стеклом глядела она на безрадостную картину: немощеная дорога, глинобитные домишки, серое небо. Достала с полки томик Пушкина, открыла наугад:
«Уж небо осенью дышало...»
Именно в это время, осенью, Юля неожиданно оказалась на улице под открытым небом. В полном смысле слова ̶ без жилья и без денег. Крохотную комнатку с лежанкой и маленьким столиком, которую она снимала в простой еврейской семье, придётся оставить – платить теперь нечем. Юля училась в консерватории и уже два года работала в республиканском оперном театре. Неожиданно в театр пришёл приказ из министерства: студентов уволить, а на их места трудоустроить музыкантов, оставшихся без работы.
В стране начались перемены. Новый хозяин Кремля Никита Сергеевич Хрущёв проводил свои реформы, и в результате одной из них были сокращены оркестры в кинотеатрах, на радио и везде, где, по мнению министерства, было слишком много культуры. Председатель профкома оркестра, пожилой валторнист, на заседании защищал Юлю и требовал оставить её в оркестре. Он и его жена – флейтистка, полная тихая женщина с водянистыми глазами, были бездетны, и по-отечески следили за спокойной румяной девочкой c двумя русыми косами, зарабатывающей себе на жизнь и учёбу. Решение министра им, однако, поколебать не удалось.

Ожидание затягивалось. Юля полистала томик. Вот ещё любимая страница:
«Театр уж полон, ложи блещут;
Партер и кресла – всё кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит».

Невольно вспомнился Юле её последний рабочий день...
Оперный театр находился в центре города. К нему вела высокая и широкая лестница с внушительными колоннами под треугольным фронтоном. На противоположном углу улицы на бетонных постаментах растянулись два каменных льва, стерегущие вход в банк. Здание это осталось от довоенных времён. Между театром и банком расположился маленький уютный скверик, где к вечеру собирались старые бессарабские евреи обсудить новости, поиграть в шахматы и поговорить на родном языке идиш.
Юля прошла через проходную. В последний раз. На стенах висели афиши театра, расписание работы балетного и хорового залов и строгая на вид доска приказов. Осанистый вахтёр пил чай и только кивнул в ответ на приветствие. Юля заглянула на сцену. Занавес, лежащий тяжёлой бахромой на полу, запах пыли и клея, хрустящая под ногами балетная канифоль – всё было завораживающе, как всегда. Рабочие устанавливали стенку павильона. Юля постояла ещё немного за кулисами, вдыхая этот особый воздух сцены, и по уходящей вниз лестнице спустилась в оркестровую яму. В углу пожилой литаврист с широкой и блестящей лысиной на голове короткими глухими ударами настраивал литавры. Маленькая арфистка с выпуклыми от базедовой болезни глазами большим ключом подтягивала струны арфы. Завидев Юлю, она тихо спросила:
‒ Нашла что-нибудь, девочка?
‒ Нет, Полина Львовна.
‒ Что делать будешь?
‒ Ой, не знаю, Полина Львовна.
Арфистка покачала головой. Юля села на своё место под барьером, отделяющим зал от оркестра. На пультах стояли нотные партии, и над ними горели лампочки освещения, прикрытые козырьками. Музыканты уже сходились, разбирали свои инструменты, пробовали пассажи. Публика всё прибывала. Сегодня был аншлаг.
К Юле колобком подкатила голубоглазая, с ямочками на полном лице новая скрипачка, появившаяся в театре несколько дней назад. Раньше она работала в оркестре радиокомитета.
‒ Юля, ты думаешь, будто я пришла на твоё место? Но это всё не так!
‒ Я ничего такого не думаю, – смутилась Юля.
Первый гобой дал «ля», и в оркестровой яме поднялся лёгкий, нестройный шум. Вначале настраивались струнные инструменты, потом деревянные, и затем духовые. Сидя тут, на последнем месте в группе первых скрипок, Юля испытывала чувство своей особенности, посвященности. Каким невероятным счастьем было для неё находиться здесь среди взрослых музыкантов, участвовать в этом завораживающем действе и в паузах косить глазом на появляющихся у края сцены певцов, за что грузный седовласый дирижер по прозвищу «Бизон» не раз шутливо грозил ей пальцем. Втайне Юля удивлялась довольно прозаическому поведению оркестрантов: они шутили, перебрасывались репликами, обменивались новостями. Но выходил дирижёр – и все замирали. В полной тишине, оглядев цепким взглядом весь состав оркестра, он поднимал руки. Сегодня шла «Кармен».
Увертюру к «Кармен» Юля любила за праздничное ликование в музыке и за трагическую тему Кармен у виолончелей, от которой внутри всё холодеет, а по спине пробегает дрожь. Первый акт – самый красочный и безмятежный: солдаты, мальчишки, цыганки – на сцене всё кипит!
Теперь этот праздник придётся покинуть...Юля отогнала от себя эту мысль.
Сегодня кумир публики – тенор в партии Хозе. Его яркий, сочный голос заставляет забыть про низкий рост и излишний вес певца. Когда поёт он, или другой солист, Юля испытывает мгновенное чувство восторженной влюблённости в артиста, которое скоро проходит, чтобы потом вернуться вновь. Ведь она самая юная в театре, не считая пары балеринок из кордебалета. Недавно прима театра – колоратурное сопрано ‒ чертами лица и объёмами тела похожая на итальянскую оперную диву, оказавшись рядом с Юлей, погладила её по щеке.
Закончился первый акт. В антракте дирижер спустился в артистическую, отстегнул бабочку и, освободив шею, стал вытирать её большим платком. Мужчины собрались в курилке. Инспектор оркестра с профоргом разбирали последний футбольный матч. В коридоре группа первых скрипок обсуждала Юлино положение. Со всех сторон сыпались советы, полезные и бесполезные. Жалели её искренне. Все понимали, что это за беда – попасть под сокращение.
‒ Может, тебе попытаться устроиться в школу? – предложил кто-то.
‒ Туда без блата не пробиться. Я пробовал, ‒ хмуро сказал скрипач со второго пульта. Он вернулся с фронта хромой и ходил с палкой. Концертмейстер группы виолончелей, старый враль и закоренелый пьяница, вдруг торжественно обьявил перед товарищами, что будет отчислять Юле из своей зарплаты ежемесячно 25 рублей. Ему никто не поверил.
Назавтра в отделе кадров ей вручили трудовую книжку, выразили сочувствие и отпустили на все четыре стороны...

* * *
В городе Юля жила одна, мама находилась далеко, и ждать помощи было неоткуда. К счастью, подключились сердобольные родственники. Они пристроили её жить у старой тётки, обитавшей в крошечной хибарке на краю нижней, оставшейся от старых времён, беднейшей части города. Дома здесь основательно вросли в землю, а немощеные улицы по ночам не освещались. Из мира, где её окружали огни рампы, бархат кресел и балетные грации, Юля попала в непролазную грязь и холод.
Тётка оказалась доброй, миролюбивой и даже с юмором. Она работала в киоске продавщицей и была, по представлениям Юли, очень старой. Через месяц совместной жизни тётка подтвердила это мнение, угодив в больницу c инфарктом. Юля осталась одна.
Хибарка была разделена на шестиметровую комнату с печкой и крохотный холодный коридорчик. Выручала консерватория, где Юля пропадала с утра до вечера. Но вечером надо было идти домой, топить печь ̶ раз в три дня. Юля приносила из маленького сарайчика полное ведро сверкающего блеском угля антрацита, немного распиленых дров и старалась заполнить разгорающуюся печь доверху. В первый день спать было нестерпимо жарко, во второй – хорошо, а на третий ̶ нестерпимо холодно. Время было предновогоднее.
Юлины друзья тоже не остались в стороне и нашли ей частный урок игры на пианино. По общему фортепиано Юля никогда выше четвёрки не поднималась, это её немного смущало. Однако, для длинноногой и длиннорукой четырнадцатилетней ученицы её умений было достаточно.
Потянулись однообразные зимние дни. Юля стала приходить в дом дважды в неделю и заниматься с девочкой под надзором матери. Отца девочки она видела редко. Это был тихий еврейский папа, серый и мятый, как темный твидовый пиджак, который облегал его невыразительную фигуру. Инженерская должность отца кормила всю семью. Жена, как оказалось, не работала. Это была женщина средних лет, худощавая, с рано увядшим лицом и опущенными уголками губ. В голосе её всегда звучали требовательные нотки. Она не скрывала своего раздражения мужем и недовольства жизнью. Обычно он молчал, не вступая в спор. Только однажды Юля, прийдя на урок пораньше, через незатворённую дверь услышала громкие голоса. Резкий женский голос наступал:
‒ Надоело считать копейки! Ты же был самым способным в нашем классе. И что? Почему его повысили, ведь у тебя и стаж больше, и производство ты знаешь, как облупленное.
‒ Да они пьют вместе! ‒ Слабо защищался мужской голос.
‒ Ну и ты выпей с ними, раз надо. Ничего тебе не сделается.
‒ Ты же знаешь, мне нельзя, у меня язва.
– Так спирт залечит. Врачи сами пьют.
– Чушь!
Появление Юли оборвало семейные разборки.
Когда же пришло время оплаты уроков, в доме не оказалось денег.
̶ Папа наш вместо премии получил шиш, – сказала мать, выразительно глянув на дочку. Девочка молча отвела глаза. Юля вздохнула. Вновь придётся затягивать поясок.
Время шло. Однажды мамаша угостила её новогодним холодцом, после которого у Юли случилось отравление. Холодец простоял никак не меньше недели, но хозяйке она ничего не сказала. Тем не менее какая-то незаметная неприязнь появилась между ними. Юля всем своим видом показывала, что ничего не слышит, не замечает в чужой семье. Но хозяйка всё подозрительней приглядывалась к учительнице.
Между тем, ученица делала заметные успехи. Она уже стала разучивать известную пьесу Бетховена «К Элизе». То правой, то левой рукой Юля проигрывала ей трудные места нотного текста, но сама за инструмент не садилась. Скромничала, не считая себя пианисткой. Мамаша заметила это и, однажды, неестественно улыбаясь,заговорила:
̶ Ах, какая музыка! Могу себе представить, вот если бы сыграли вы, а не эта неумеха. Пожалуйста, Юля, доставьте удовольствие.
Юля покраснела и, смутившись от неожиданности, стала отнекиваться.
̶ Юлия, я прошу вас, ̶ льстивые нотки исчезли из голоса женщины и видя, что та не собирается выполнять чьи-либо приказы, жёстко добавила:
̶ В конце концов мы вам за это платим.
Всё вскипело в Юле от возмущения, и она не раздумывая, выпалила:
̶ Простите, я музыкант, скрипачка, а не ресторанный лабух. Я играю на пианино, но не по заказу.
̶ Скрипа-а-ачка! ̶ торжествующе протянула хозяйка. Лицо женщины многозначительно замерло...
На следующем уроке девочка, улучив минуту, когда матери не было рядом, прошептала Юле:
‒ А мама и папа ругались из-за вас, ‒
‒ Да что ты! ‒огорчилась Юля.
- Потому, что Вы скрипачка. Мама против. А папа сказал: «Пусть скрипачка. Она хороший педагог. Я вижу и слышу, и сам пошёл бы к ней в ученики». А мама сказала: «Ещё чего!». А я не хочу, чтобы вы уходили. Вы такая добрая.Только не говорите им ничего».
‒ Нет, нет, конечно, ̶ задумчиво ответила Юля, наматывая на палец конец русой косы.
В уроке ей было отказано. Она была уже за порогом, когда её догнал отец семейства.
̶ Юлия, получите за последний урок, ̶ нарочито громко окликнул он её. И тут произошло нечто удивительное: слегка склонившись к её уху папаша предложил Юле давать ему уроки игры на скрипке, чем поверг Юлю в изумление. У неё, уже имевшей небольшой опыт преподавания, никогда не было взрослых учеников.
Инженер стал приходить в Юлину хибарку со своей скрипкой сразу после работы, где, должно быть, держал инструмент, и целый час играл гаммы, этюды и небольшие пьесы. На первом же уроке он признался, что мечтает сыграть «Анданте кантабиле» из Первого струнного квартета Чайковского. Ученик её, видимо, когда-то учился музыке, но всё забыл. Руки его с пухлыми, короткими пальцами были хорошо приспособлены к скрипке. Тем не менее Юля нашла недостатки в его постановке и пыталась их исправить. Однако, возраст и пропущенное время давали себя знать, и его левая рука неуклонно соскальзывала в прежнюю позицию, что вызывало в усердной учительнице к концу урока недовольство. Умом Юля понимала, что для любителя это не так уж важно, но юношеский максимализм брал верх, и на следующем уроке она опять не удерживалась от замечаний.
Впрочем, мужчина отличался молчаливостью и упорством. За весь урок он не произносил ни слова. Юля не могла понять его настроения. Только когда он играл «Анданте кантабиле», на лице его появлялось нечто, похожее на мучительную нежность. Размышляя о своём странном ученике, Юля пришла к выводу, что должность советского инженера не самая завидная в стране, как ей казалось, хоть и звучало красиво, ведь все мальчики того времени метили в инженеры. Им было невдомёк, что зарплата инженера станет в скором времени темой бесчисленных анекдотов.
На одном из уроков Юля, подталкиваемая любопытством, спросила:
‒ Где Вы учились играть?
Ученик помолчал, а потом, раздумывая, медленно проговорил:
‒ Сколько себя помню, меня всегда тянуло к скрипке. У нас в городе был старый скрипач, который играл на всех свадьбах. Когда я его слушал, то становился сам не свой. Пяти лет я стал просить отца отдать меня учиться к старику, но тот к тому времени почти ослеп и не брался за мое обучение. Брат моего отца жил в Одессе, занимал высокий пост. Узнав о моих просьбах, он настоял, чтобы меня показали Столярскому. Слышали про Столярского?»
Кто из музыкантов не знал легендарного педагога, вырастившего почти всю мировую скрипичную элиту того времени!
‒ Помню доброго толстячка в больших очках. Он говорил с отцом, долго мял мои руки, растягивал их, пел со мной, стучал карандашом. Под конец развеселился и сказал, что из меня будет толк. ‒
Рассказчик ещё помолчал и продолжил:
‒ Неожиданно дядю арестовали, и отец боялся появляться со мной в Одессе. Когда в нашем городе открылась музыкальная школа, мне было уже девять лет, но меня приняли. Я был горд и мечтал стать музыкантом, однако мой отец был против музыки, как профессии. Он говорил, что наше время требует инженеров, конструкторов, изобретателей.
‒ С твоей головой ты многого добьёшься, ‒ настаивал он.
‒ Я и в самом деле был первым в классе по математике. Ну и вот...»
Он замолчал и стал собираться.
С этого дня протянулась между учительницей и её учеником невидимая нить доверия. Юля начала ждать уроков с каким-то непонятным волнением. Ей казалось, что она приняла эстафету от самого Столярского, и это втайне наполняло её гордостью.
Тем временем приближалась весна, топить печь приходилось уже реже. Юля получила полставки в классе камерного ансамбля в консерватории. Вместе с деньгами за урок это была сумма. Жить стало легче. Молчаливый ученик не пропускал ни одного урока. Он заметно продвинулся в игре, научился вибрировать, и звук его приобрёл глубину. Играя, он слегка раскачивался в такт музыке, в мелодических фразах голова его клонилась набок и глаза в упоении музыкой на мгновение прикрывались.

* * *

А время шло... Юля добралась уже до «Пиковой дамы». « А Германа всё нет...» Странно... Обычно он бывал довольно точен...
Неожиданный грохот прервал ход юлиных мыслей. Дверь открылась, но на пороге стоял не ученик, а его жена. Полы её польто распахнулись от стремительного движения, берет съехал на сторону .Вместе с ней с улицы в комнатёнку ворвался холодный воздух. Глаза женщины устремились на Юлю колючим взглядом, и только в уголках ярко окрашенного рта пряталось страдание. Остановившись на пороге, она окинула комнату взглядом и нервно выкрикнула:
‒ Так вот вы где спрятались! Ха! Ну и гнёздышко!
Юля остолбенела от неожиданности. А женщина продолжала:
‒ И часто он у тебя тут бывает? Ах,ты дрянь! И не стыдно, тебе, девчонке, мужика от семьи отбивать? Шлюха паршивая! Завлекла его своей скрипкой! Сучка!
В голове у Юли зашумело, кровь бросилась ей в лицо, и она не могла выговорить ни слова. Женщина повернулась на каблуках и уже уходя, через плечо, выпалила:
‒ Ещё раз узнаю, что он был здесь, сообщу, куда надо – и ему на работу, и тебе в комсомол! Дверь захлопнулась, и Юля осталась одна, ошеломлённая таким невероятным обвинением.
Ученик больше не пришел, ни в тот день, ни после.
Через несколько месяцев, вернувшись после летних каникул, у друзей Юля узнала, что инженер скончался от инфаркта прямо на работе. Поздно вечером около человека, лежащего на полу кабинета, валялась скрипка и ноты «Анданте кантабиле». Юля попыталась восстановить в памяти забытый образ, но лицо её странного ученика плохо всплывало из-за его бесцветности. Остался в памяти лишь темный твидовый пиджак с оттопыренными карманами, из которых тот вынимал мятые денежные бумажки, расплачиваясь за урок.

Phil_von_Tiras

Дата: Среда, 05 Июл 2017, 13:09 | Сообщение # 27

Житель форума

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 1136

Награды: 15

Репутация: 38

Статус:

Привет! Получилось хорошо.

Дух дышит, где хочет.

Моя авторская библиотека

Дата: Среда, 05 Июл 2017, 18:19 | Сообщение # 28

Долгожитель форума

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 19709

Награды: 344

Репутация: 742

Статус:

Цитата Сокол (

)

Последний урок

Чудесный рассказ, Светлана! И манера изложения очень приятная, читается легко и с удовольствием!

Цитата Phil_von_Tiras (

)

Получилось хорошо.

Получилось замечательно!

Играть со мной - тяжёлое искусство!

Дата: Четверг, 06 Июл 2017, 19:11 | Сообщение # 29

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата Phil_von_Tiras (

)

Привет! Получилось хорошо.

спасибо

Дата: Четверг, 06 Июл 2017, 19:14 | Сообщение # 30

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата Мила_Тихонова (

)

Последний урок

Чудесный рассказ, Светлана! И манера изложения очень приятная, читается легко и с удовольствием!
Цитата Phil_von_Tiras ()
Получилось хорошо.

Получилось замечательно!

Спасибо, Мила, за внимание и поддержку.
Очень рада, что понравилось.

Дата: Воскресенье, 25 Фев 2018, 23:11 | Сообщение # 31

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Мартин Тома

Перевод с немецкого

Завеса

Одним из наших любимых мест было футбольное поле позади школы. Когда мы были ещё третьеклассниками, прежний участок пашни покрыли дешёвым искусственным газоном. Летом, в полуденный зной он плавился почти до точки кипения. Зимой снег лежал здесь дольше, чем везде. В дождь это поле вбирало в себя воду, как губка и становилось скользким, как каток. Мы любили это место в любое время года, но особенно летом.
После школы...
Я описываю 80-е годы. Тогда уроки заканчивались к часу дня. Сегодня они не заканчиваются вообще, если я правильно осведомлён. Так вот, после школы мы играли в футбол при палящем солнце и почти до изнеможения. Если случалось упасть, то на этом покрытии мы оставляли следы наших рук и ног. Ушибы не кровоточили. Скорее здесь была плёночка, тончайшим инеем лежащая на наших, размером с одномарковую монету, ранах. Это было чувствительнее, чем если лизнуть девятивольтовую батарейку, но не так больно, как если разбить себе колено об уличный асфальт. К этому можно привыкнуть.
Когда мы, уставшие, наконец усаживались на газон у края стадиона, то подальше от нас, где-то в воздухе за средней линией, мы видели тонкую, почти прозрачную завесу, какое-то лёгкое мерцание. Этому явлению было какое-то научное объяснение, которого мы не знали. Оно нас и не интересовало. Это нечто вроде Фата-морганы, мираж, объявлял какой-нибудь зануда, но мы знали, что за этой завесой находится другой мир. К сожалению, он недостижим. Как только к этой завесе приближаешься, она тут же отступает на такое же расстояние.
И вот пришла мне голову в идея: если туда кто-либо пойдёт, а я останусь на месте, завеса отступит от него, но не от меня. Я смогу его окликнуть, когда он её, то есть мою завесу, достигнет.Если кричать через футбольное поле, я смогу ему объяснить, как он должен захватить и приподнять свой край, чтобы заглянуть за него.
Для нашего путешествия в другой мир мы берём с собой рацию с полностью заряженой девятивольтовой батареей. Для надёжности мы проделываем тест языком, и батарейка прилично дёргает. Когда же мы у завесы, то хочется не только заглянуть за неё, но и войти в этот другой мир. Чтобы там не потеряться, мы прихватываем с собой радиоприёмник. Таков план.
Гарантии? Гарантий, что это получится – нет. Скотт и Амундсен в их путешествии к Южному полюсу тоже рисковали, и только один из них вернулся...

Сегодня я окружён множеством обиталищ чуждых миров, к которым приспособился, без того, чтобы когда-нибудь быть в них. Я являюсь перед одним из них и перенимаю, как хамелеон, его цвет. Могу я это только во сне. И так как я делаю это незаметно для других, то много сплю. В полусне я путешествую от одного обиталища к другому. Я не тороплюсь, я прогуливаюсь. Я не ипуган или неуверен в себе, я просто суверенен. Я постигаю себя и точно знаю, что в моей власти.
Исчезнуть без того, чтобы куда-нибудь прийти.

Дата: Воскресенье, 25 Фев 2018, 23:40 | Сообщение # 32

Долгожитель форума

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 19709

Награды: 344

Репутация: 742

Статус:

Здравствуйте, Света! Очень приятно снова видеть здесь Ваше появление)
Интересный рассказ, но я уже приготовилась было поучаствовать в открытии завесы... но автор нам её не открыл. Жаль.
Надеюсь у Вас всё хорошо.
Радости и здоровья!

Играть со мной - тяжёлое искусство!

Дата: Понедельник, 26 Фев 2018, 05:40 | Сообщение # 33

Долгожитель форума

Группа: Модератор форума

Сообщений: 10688

Награды: 93

Репутация: 273

Статус:

Цитата Сокол (

)

Последний урок

У рассказа совершенно замечательный двойной смысл. Отлично написано!!

А зверь обречённый,
взглянув отрешённо,
на тех, кто во всём виноват,
вдруг прыгнет навстречу,
законам переча...
и этим последним прыжком
покажет - свобода
лесного народа
даётся всегда нелегко.

Долгих Елена

авторская библиотека:
СТИХИ
ПРОЗА

strong

Дата: Понедельник, 26 Фев 2018, 08:14 | Сообщение # 34

Постоянный участник

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 305

Награды: 4

Репутация: 13

Статус:

Не знаю. Может быть, я не до конца понял смысл, не проникся, но мне не очень понравилась зарисовка. Как-то всё размыто, неясно… но может в этом и есть смысл?
Напрягла фраза: «здесь снег лежал дольше, чем везде». Много лишних слов, убрав которые, смысл не изменится.

ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7

Phil_von_Tiras

Дата: Понедельник, 26 Фев 2018, 20:02 | Сообщение # 35

Житель форума

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 1136

Награды: 15

Репутация: 38

Статус:

Цитата Сокол (

)

Мартин Тома

Перевод с немецкого

Завеса

Это перевод, коллеги, и переводчик обязан следовать за оригиналом автора. Другое дело стоит ли браться за перевод, если оригинал этого не стоит.
На мой взгляд в этой миниатюре есть нечто от Чарли Чаплина, от его маленького человечка, помещённого в мир, где ничего настоящего, где одни условности. Герой Мартина Тома тоже вынужден, чтобы выжить, приспосабливаться, перекрашиваться, принимая облик хамелеона. А ведь у этого героя такие надежды на мир за горизонтом. Но ему остаётся только сон, и только во сне он суверенен.
Светлана перевела название по-русски очень удачно: "Завеса", т.е. то, что от нас скрыто, недоступно. По-немецки миниатюра названа Hinter dem Vorhang, что иносказательно означает за театральным занавесом. Это спектакль, который мы ожидаем, и ради которого мы пришли в этот мир. Однако, как он будет сыгран -- зависит не от нас.

Мартин Тома молодой немецкий прозаик, философичный тонкий и саркастичный. В его смыслах много подсмыслов, причём очаровательных. Почитайте мой перевод его рассказа "Продажа души" на
http://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-13545-1

Дух дышит, где хочет.

Моя авторская библиотека

Сообщение отредактировал Phil_von_Tiras - Понедельник, 26 Фев 2018, 20:10

Дата: Понедельник, 26 Фев 2018, 23:12 | Сообщение # 36

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата ledola (

)

У рассказа совершенно замечательный двойной смысл. Отлично написано!!

Здравствуйте, Лена!
Спасибо за отзыв и внимание. Объясните, пожалуйста, что Вы имеете в виду под вторым смыслом? Очень важно!

Дата: Понедельник, 26 Фев 2018, 23:47 | Сообщение # 37

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата Мила_Тихонова (

)

Здравствуйте, Мила! Рада Вашему вниманию и отклику. Да, автор только приоткрыл завесу, а я, как переводчик, ничего не могла добавить. Но всё равно интересный опыт.Вот Феликс попытался раскодировать. Я думаю, он близко подошёл к ощущениям автора. Спасибо, у нас всё помаленьку. Также и Вам семейного благополучия, здоровья и творческих удач!

Дата: Вторник, 27 Фев 2018, 00:08 | Сообщение # 38

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата strong (

)

Не знаю. Может быть, я не до конца понял смысл, не проникся, но мне не очень понравилась зарисовка. Как-то всё размыто, неясно… но может в этом и есть смысл?
Напрягла фраза: «здесь снег лежал дольше, чем везде». Много лишних слов, убрав которые, смысл не изменится.

Спасибо за отзыв. Пожалуй, Вы правы, что есть такая страна, где всё неясно. А есть ещё мальчишеский мир, где всё заманчиво. Вот только как узнать, какие слова "лишние"? Подскажите!

strong

Дата: Вторник, 27 Фев 2018, 07:18 | Сообщение # 39

Постоянный участник

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 305

Награды: 4

Репутация: 13

Статус:

Здравствуйте, Светлана. Под лишними словами я, в основном, имел в виду союзы, местоимения… «это поле вбирало в себя…». Мне кажется без «это» фраза звучала бы легковесней. То же самое: «и почти до измождения», и — лишнее. Да и фраза: «если я правильно осведомлён» — не для художественных текстов, отдаёт канцелярщиной. Можно заменить: «насколько я помню» , что-то в этом роде.

ВАМ, ЛЮБИТЕЛИ ФАНТАСТИКИ
https://soyuz-pisatelei.ru/forum/262-15818-7

Дата: Вторник, 27 Фев 2018, 08:34 | Сообщение # 40

Долгожитель форума

Группа: Модератор форума

Сообщений: 10688

Награды: 93

Репутация: 273

Статус:

Цитата Сокол (

)

Спасибо за отзыв и внимание. Объясните, пожалуйста, что Вы имеете в виду под вторым смыслом? Очень важно!

ну это же очевидно: последний урок на скрипке и последний урок жизни для главного героя и, думаю, его жены тоже. Я это так увидела....

Дата: Понедельник, 05 Мар 2018, 12:21 | Сообщение # 41

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Елена, спасибо. Всё правильно.

Дата: Среда, 02 Янв 2019, 21:56 | Сообщение # 42

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Три великих скрипача и маленькая я.

Иегуди Минухин

Тринадцатилетней девчонкой я приехала поступать в музыкальное училище из небольшого Тирасполя в столицу Молдавии Кишинёв. Тирасполь красив и зелен, но Кишинёв поразил меня классической архитектурой зданий, которые сохранились с прошлых времён, несмотря на разрушения Второй мировой войны. Заново сооружались монументальные дома в стиле сталинского ампира, и я с восхищением разглядывала их мраморную облицовку и керамический орнамент в национальном стиле. Я застала ещё трамваи, но уже прокладывались две линии троллейбусов, вторая из них заканчивалась на Комсомольском озере.
Училище располагалась на одной улице с филармонией. Помню первого скрипача ‒ лауреата международного конкурса, которого я услышала в концерте. Это был некто Горохов, ныне безвестный, а тогда худощавый молодой человек с прилизанными волосами и в смокинге. Больше всего меня поразило в его игре то, что он нередко играл в первой позиции. Для скрипача первая позиция – всё равно, что стоять обеими ногами на земле. В первой позиции и я могу! Лауреат международного конкурса должен был играть только в верхних позициях ‒ такое было разумение у девчушки, впервые в жизни попавшей в филармонию.
Министерство культуры сделало благое дело: разрешило учащимся и студентам музыкальных учебных заведений посещать концерты бесплатно, нас пропускали по студенческому билету. И вот я ходила на все концерты, кроме хоровых, и через несколько лет уже могла составить собственное мнение об исполнителе.
Часто к нам в училище приглашали именитых музыкантов, и они не отказывали. Я присутствовала на встречах с Глиером, Шостаковичем, Башкировым, Янсонсом. Бывали забавные эпизоды. Ребята из симфонического оркестра рассказывали, как Ростропович после репетиции отправился с ними на базар, там повесил себе на шею связку лука и ходил пробовать молдавское вино, которое привлекало всех артистов, приезжавших на гастроли в Кишинёв.. Дегустировать разрешалось. Достаточно было пройти ряд от его начала до конца, чтобы породниться с Бахусом.
.Шёл 1962-й год, я уже два года училась в консерватории и работала в оперном театре. Попав под сокращение, я осталась и без работы, и без денег. И надо же было такому случиться, что именно этой осенью ожидался приезд в Кишинев самого Иегуди Минухина. Билеты были молниеносно раскуплены, и у студентов не оставалось никакого шанса. Что делать? Даже подумать о том, что я не услышу игры великого Минухина, было непредставимо. На моё счастье, жаждущих попасть на концерт было так много, что филармоническое начальство пошло на исключительные меры: в продажу выбросили ещё какое-то количество билетов, но в привесок к билету надо было купить абонемент на год. Он стоил три рубля. Точно помню, что это были последние три рубля в моём бюджете. С радостью я положила их на алтарь искусства. Ещё откуда-то наскребла 80 копеек на билет и попала в число счастливчиков.
Проблему мест администрация решила оригинально: на сцене поставили деревянные подставки для хористов. Зрители сидели на этих
импровизированных скамьях. Я оказалась за роялем в непосредственной близости от солиста. Зал замер в ожидании. Шутка ли, в Кишинёве выступал скрипач, которого принимали все столицы мира.
На сцену вышел среднего роста немолодой человек с орлиным взглядом. Менухин в тот вечер играл сонаты в сопровождении своей сестры. Я разглядывала его во все глаза, хотя он стоял к нам спиной.
Первые звуки скрипки меня насторожили. Звучание было серым, слабым, а вся программа прозвучала скучновато. И это великий артист?! Правда, мой учитель что-то говорил о выдержанности стиля, но и он не мог ничего больше сказать. Оказалось, что Менухин не так давно перенёс инсульт, у него почти отказала правая рука. Он лечился в Индии, практиковал йогу ‒ и уже мог выступать. Но,видимо, его возможности на этот период были ограничены.
Пластинок с исполнением Менухина в то время купить было негде. Таким образом, впервые я услышала исполнение им концерта Бетховена, которое считается классическим, много позже. Сдержанность, благородство интерпретации, глубокий тон при совершенной технике произвели на меня сильное впечатление. Но больше всего меня поразила в его музыкальной биографии история исполнения им трёх скрипичных концертов в один вечер. Тогда скрипачу было всего одинадцать лет. Это казалось мне нереальным. Теперь я понимаю, что одарённость и страсть могут делать чудеса.
Оценить Менухина по достоинству я смогла только оказавшись заграницей, и как личность он стал для меня много больше, чем только скрипач.
Его миссия гражданина мира – призыв к примирению народов и стиранию враждебных границ между религиями и культурами – совершенно уникальна. Он первым приехал в отверженный послевоенный Берлин с концертом, где его бойкотировали евреи, пережившие катастрофу. Менухин сумел убедить их своей речью и игрой. Концерт закончился овациями. Так же неприветливо встретили его в Израиле, куда он привёз немецкую музыку. Тут искусство опять победило предрассудки.
Раньше имя Менухина находилось в ряду с Ойстрахом, Хейфицем, Крейслером. Теперь его упоминают вместе с именами Швейцера, Ганди и Визеля. Свое общественное кредо Менухин изложил в высказывании о том, что музыкант не должен лишь тупо пиликать на скрипке, когда на планете столько горячих точек. Это планетарное мышление великого гуманиста. Королева Англии даровала ему рыцарское звание.

В память о том сонатном вечере в Кишинёвской филармонии я исполняю в своих концертах сонату Бетховена № 5 («Весеняя»).

Давид Ойстрах

Встреча с Давидом Ойстрахом произошла несколькими годами позже при сходных обстоятельствах ‒ билета на концерт у меня опять не было. Толпа у входа растаяла, а я ходила взад и вперёд, не зная что предпринять. Концерт давно начался.
Вдруг я обнаружила, что ворота во двор филармонии открыты. Я, не отдавая себе отчёта, вошла во двор, поднялась на крыльцо, прошла через вахту. Вахтёра на месте не было. Расположение сцены было мне знакомо, поэтому я уверенно прошла в кулисы и остановилась. Справа от меня стоял человек в чёрном костюме,в руках он держал скрипку. Это был Ойстрах. Ничтоже сумняшеся, я подлетела к нему, представилась скрипачкой и стала задавать вопросы. Их оказалось всего три, но первый я уже не помню.
Второй вопрос имел свою историю.Мой дорогой учитель И. Л. Дайлис заставлял меня на каждом уроке играть длинные ноты и гаммы. Да, гаммы ‒ это хлеб скрипача. Тут я не возражала. Но длинные ноты мне порядком надоели, и я спросила у Ойстраха, действительно ли они способствуют выработке красивого звука. Маэстро призадумался и сказал: «Ну, вообще-то, конечно». Проблемма длинных нот была для меня решена навсегда. Даже и теперь, начиная занятия, я тяну длинные ноты и играю гаммы. Зато и красивый звук стал моим неотъемлемым качеством.
Задавая третий вопрос, я показала Ойстраху свою ладонь и спросила, не знает ли он каких-нибудь упражнений для растяжения маленькой руки. Фингерзацы и децимы, эти сложности скрипичной техники, требующие большой растяжки, давались мне нелегко. Он опять подумал и сказал, что нет, не знает. При этом он так заулыбался, что я и сейчас чувствую на себе его ласковый взгляд. Так мы и стояли в кулисах: царь Давид, как называли его ученики, один из великих скрипачей мира и маленькая я, девчонка в белом платьице. Вокруг всё ещё не было ни души.
Спохватившись, я поблагодарила Ойстраха, распрощалась и побежала в зал.
Второе отделение я слушала уже наверху, на балконе.Запомнилось ,что на бис Ойстрах сыграл Венгерский танец И. Брамса № 4. Игра его была выше всяких похвал, безупречной во всех отношениях, и абсолютно академичной.
Позже, слушая исполнение мастером музыки современных авторов, я поняла, каким могучим артистическим темпераментом он был наделён, что проявилось также в его стремлении к дирижированию.
Сам Ойстрах от природы был мягким, покладистым и добрым человеком,
А время ему досталось недоброе. Несмотря на то, что он был признан первым скрипачом Советского Союза, страх перед тираническим режимом преследовал его долгие годы. Дирижёр Геннадий Рождественский сказал о нём: «Если бы он не молчал, а говорил, мы бы не услышали его скрипки.»
Сына Игоря он сам начал учить игре на скрипке. По этому поводу вспоминается семейная история. Одна из сестёр моего деда жила в Москве. Её муж был директором какого-то московского театра. Обе семьи дружили домами.
Однажды они пришли к Ойстрахам в гости, а в доме переполох: Давид разбил скрипку Игоря, а маленький Игорь прячется под большим обеденным столом за скатертью. Учить собственных детей никому не удавалось, разве только отцу Моцарта. В шестом классе Ойстрах, отчаявшись, передал мальчишку в руки своего учителя Столярского. Получился отличный скрипач. А не своих маэстро вырастил великое множество.
В документальном фильме, выпущенном к столетию со дня рождения Ойстраха, я увидела кадры, относящиеся к началу его карьеры. Оказывается, он был тогда высоким, стройным, красивым молодым человеком. Королеве Бельгии, вдохновительнице конкурса имени Эжена Изаи, где Ойстраху досталась убедительная победа, было 85. Она подарила ему скрипку Страдивари, на ноторой играла сама, когда училась у Изаи.

В память о моей встрече с замечательным скрипачом и человеком я включаю в свои концерты «Венгерские танцы» Иоганнеса Брамса №1 и №6.

Яша Хейфец

Моя встреча с Яшей Хейфецем была, как теперь говорят, виртуальной.
Иначе встретиться мы не могли – жили на разных континентах. Но, конечно, все скрипачи знали, что лучший в мире скрипач живёт в Америке, хоть и родился в Вильнюсе.
Послушать его исполнение было невозможно, с концертами он не приезжал. Но однажды мой муж, преподаватель философии, которому советская власть в начале семидесятых могла предоставить местом работы только Караганду, привёз оттуда купленные за бесценок старые, ещё угольные пластинки. Все они были большие, в потрёпанных бумажных конвертах, и только одна из них была маленькая виниловая, хорошо сохранившаяся. Это была запись исполнения Яшей Хейфецем пьес классического скрипичного репертуара.
В моей квартире тогда ничего не было, кроме дивана, детской кроватки и стола на кухне. А у моего учителя по скрипке Иосифа Львовича Дайлиса, бывшего до войны концертмейстером Бухарестской оперы, я видела радиолу, стоящую на комоде, в котором он держал ноты. Придя к нему, я попросила у него разрешения прослушать запись. Иосиф Львович, не раздумывая, включил аппарат. Когда зазвучала музыка, я застыла. Это было неописуемое, ни с чем не сравнимое пение. Звучал не инструмент, а голос, льющийся будто из космоса. Я ощутила гипнотическое воздействие исполнения.
Немного очнувшись, я стала замечать какие-то неизвестные мне приёмы игры, тонкие нюансы интонации, беспредельную протяжённость и гибкость смычка. Пластинка остановилась, а я, очарованная услышанным, стояла неподвижно.
Мой дорогой учитель снял пластинку с диска и положил её к себе в комод. Этого я не предполагала! Но я не посмела не то, что сказать, а даже малейшим движением выдать свои мысли. Впрочем, звучание этой уникальной запаси осталось в моей памяти навсегда.
Сколько бы я потом ни читала о Хейфеце, что он был неуживчивым, высокомерным человеком; что он, стоя на сцене, не подарил публике ни одной улыбки; что он предложил Минухину поделить континенты – ему Америка, а Минухину – Европа, которое Минухин отверг; всё равно в душе у меня продолжала звучать райское пение той скрипки с маленькой виниловой пластинки. Оно сгладило человеческий образ, оставив только божественную сущность.
Бернард Шоу сказал: «Игра Хейфеца опровергает теорию о том, что в мире нет ничего совершенного».
Современники именовали его королём скрипачей.

В память о той неизгладимой встрече я играю «Аве Мария» Франца Шуберта в несравненной обработке для скрипки Яши Хейфеца.

Phil_von_Tiras

Дата: Суббота, 05 Янв 2019, 15:32 | Сообщение # 43

Житель форума

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 1136

Награды: 15

Репутация: 38

Статус:

Классно! Напиши ещё о своих знаменитых коллегах, тоже будет интересно. like

Дух дышит, где хочет.

Моя авторская библиотека

Дата: Среда, 02 Окт 2019, 11:21 | Сообщение # 44

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Линия судьбы

То, что случается, случается вовремя.
Китайская мудрость

Она умерла на операционном столе. Сложная операция прошла нормально, но сердце завести не удалось. Через две недели ей должно было исполниться пятьдесят восемь...

Эта пара появилась в общине как-то вдруг: не по приглашению, с первой волной еврейской эмиграции 90-х годов, и не по анкетам – со второй. Оказалось, что приехали они сами по себе – по туристической путёвке. Ждать было рисковано. Ей требовалась операция на сердце, а в том далёком, хоть и не маленьком городе России, где они жили, уровень медицины не внушал оптимизма. Он, бывавший уже заграницей и осведомленный о льготах еврейским иммигрантам из бывшего Советского Союза, уговорил её поехать в Германию.
Им повезло: чиновники иногда обладают сердцем и могут действовать по собственному усмотрению. Приняли их безо всякой волокиты, просто по документам.
Мы познакомились в общине. Мирра была хирургом-стоматологом. Муж её, Яков – скрипачом, концертмейстером группы в симфоническом оркестре. Внешность его была артистическая: высокий, подвижный, вьющиеся с проседью волосы над уже слегка поблекшими голубыми глазами, выразительные кисти рук. К женщинам обращался с небрежной ласковостью: «Ласточка моя!». Не выдающийся виртуоз, однако умел заставить скрипку петь. Вибрация у него была проникновеннейшей, и эмоциональный стиль его игры нравился публике.
В общине он собрал разных по уровню музыкантов и сделал небольшой ансамбль скрипачей. После оплачиваемых концертов честно вручал всем по двадцатке. Такая деятельность была ему не внове. Много лет назад на родине он создал любительский ансамбль, состоявший в основном из бывших учеников. Коллектив, рассказывал он с гордостью, очень уважаем в городе, а участники его преданы музыке. Репетиции и концерты давали им силы для подкрепления духа в наступившее тяжкое время. Приезжали даже издалека, несмотря на все трудности.
Мне Яков привёз однажды видеозапись их концерта. Услышанное и увиденное восхитили меня. Любительский ансамбль звучал не по-любительски. Разливы мелодии были по-русски широки, быстрые пьесы исполнялись с виртуозным блеском. Особенно хорош был финал – «Вальс» Доги вихрем завершал программу. Классика в соединении с изяществом лёгкой музыки определяли стиль ансамбля, и стиль этот много лет оттачивал его руководитель. К тому же он был так элегантен в смокинге и чёрной бабочке посреди своих оркестрантов.
Всё это осталось там. Сюда он приехал, чтобы спасти жену.
Своей очереди Мирре не пришлось долго ждать. В первые послеоперационные дни коричневый цвет лица моей подопечной испугал меня. Мирра рассказывала мне:
– Вот уж не подозревала в себе такой жажды жизни! Вчера мне неожиданно стало плохо. Когда меня подключили к аппарату и дали трубку, я так вцепилась в неё, не могли отобрать!
К счастью, хирургическое вмешательство прошло успешно, и Мирра радовалась, как ребёнок, что может теперь догнать трамвай.
Мы подружились семьями. Наши новенькие эмигранты нуждались в помощи с немецким языком, особенно когда её направили на медкомиссию, и нужен был переводчик.. Когда они получили социальное жильё, мы обмывали его вместе.
Общение с ней было для меня мостиком из настоящего в прошлое.
Обычно, побывав во всех учреждениях и покончив с магазинами, мы заваливались с ней в ближайший MaсDonald‘s и просиживали там по четыре часа за кофе с бутербродами. При молодёжном шуме и мелькании чужих лиц мы выкладывали друг другу наши женские тайны. Внешняя сторона их жизни была мне известна, внутренняя – постепенно раскрывалась. Из её рассказа я узнала, что в их родном городе они всегда на виду, общие друзья составляют круг, близкий к элите. Она не единственная у родителей, имеется ещё брат – неудачник, но не было дочери, преданнее её. Мать – тоже стоматолог и заслуженный врач, обожала зятя и часто говорила ей: «Нашему Яшеньке нельзя изменять!». Видимо, подозревала у дочери лёгкий нрав и хотела уберечь от ошибок.
Дочь действительно нравилась мужчинам. В чём было её очарование – сложно сказать. Вначале мне её лицо показалось скорее некрасивым: небольшие чёрные глаза под густыми стрелками бровей, узкий лик, чуть заметный тик правой стороны рта. Лёгкое заикание придавало ей даже обаяния. Фигурой она была стройна, одевалась с тонким вкусом зрелой женщины, всегда в кольцах, ожерельях, браслетах, и всё это хорошо смотрелось на ней. А быстрый ум, искренность и постоянная готовность смеяться были её несомненными преимуществами перед подругами, обременёнными детьми, хозяйством и заботами. Она чутко улавливала нюансы человеческих отношений, ценила комфорт, любила приятные мелочи и умела быть благодарной людям.
Её настойчиво преследовали мужчины даже из числа их общих друзей, но она только смеялась. «Я не по этим делам», ‒ говорила, усмехаясь. «Мне никогда не надо».
Мирра любила свою работу, и на работе ценили её. Всегда держали ей место и ждали возвращения назад. Всё отделение собиралось вокруг неё, когда она появлялась в модных сапогах, добытых сложными путями.
Ей нравилось быть женой известного в городе музыканта, устраивать маленькие праздники в их уютной двухкомнатной квартирке и отмечать дни рождения с подругами в сауне...
Тем временем родители старели. Умер отец. Мать стала болеть, дряхлеть, и дочь всё свободное время проводила с матерью. Тут стали до неё доноситься слухи о муже, который не преминул воспользоваться свободой, предоставленной ему женой. Когда мать в очередной раз сказала, что Яшеньке нельзя изменять, она не выдержала: «А знаешь, мама, что у него есть любовница, бывшая ученица». Мать, так рассказывала она, упала перед ней на колени: «Прости, доченька». Это был удар.
Впрочем, первым ударом судьбы являлось отсутствие у них детей. Она не понимала, почему именно у неё, очень о том горевала, особенно потому, что он детей любил и хотел. С удовольствием возил на спине ребятишек своих товарищей и всегда был Дедом-Морозом на профсоюзной ёлке. Однажды сказал ей: «Давай возьмём ребёнка из детдома». Но Мирра испугалась. У друзей в семье была похожая ситуация: те удочерили девочку, у которой с возрастом открылось психическое заболевание, и радость обернулась горем. Да и не для неё это было – растить чужого ребёнка. Она хотела своего и надеялась, что это ещё возможно.
Муж был старше её лет на десять и за плечами у него был уже один брак, и там были свои тайны. Они обратились к медицине – у них не нашли отклонений. Врач сказал ей: «Попробуйте с другим мужчиной». Она долго боролась с собой, потом решилась, но не смогла преодолеть барьер – мамина кодировка оказалась сильнее. В следующий раз она уже набралась духу, но опять что-то сорвалось...
А потом обнаружилось нечто новое: склонность к повышенному холестерину в крови.
Теперь главная их цель ‒ операция на сердце ‒ была достигнута, но стало непонятно, что же дальше? Оставаться или вернуться?
Она вошла в западную жизнь так легко и изящно, будто всегда жила в Европе. Когда мы, гуляя по городу, заходили в какой-нибудь из дорогих магазинов, меня тянуло наверх, к дамской одежде. Мирра застревала внизу у парфюмерии и косметики. Она знала марки ведущих фирм и производителей. Легко скользила вдоль полок, любовалась изяществом флаконов, наслаждаясь их блеском и светом, прыскала себе на запястье из пробников и замирала, увидев «Шанель №5».
Он чувствовал себя не так комфортно. Концерты в стенах общины не давали особой прибавки к социальному пособию, а считать копейки они не привыкли. Он начал играть на вокзале, как уличный музыкант. Возле него всегда останавливались люди, ему аплодировали, щедро бросали монеты, но всё это казалось унизительным. Где было ему знать, что на Западе традиция миннезингеров укоренилась в течение веков, и играть «на улице» - это не унижение. Предрассудки советского времени, делившие профессии на «высокие» и «низкие», не отпускали его. К тому же, язык Гёте и Шиллера не давался ему ни в какую, да и какой язык, когда за шестьдесят.
Всё чаще голову стали посещать картины недавнего прошлого: освещенный светом симфонический оркестр, или ‒ он во главе своего ансамбля скрипачей. Овации, цветы и восторг публики. К тому же приближался 25-летний юбилей коллектива, и ему, как руководителю, обещали звание Заслуженного работника культуры.
Но не только это, а что-то другое, в чём он боялся признаться самому себе, терзало его. Он отбрасывал эту мысль. Нет, даже не мысль, а какое-то ощущение, тягу, что-то могучее, подсознательное, чему он не в силах был сопротивляться.
Так, помаявшись изрядное количество времени, он стал уезжать в свой город, и оставаться там подолгу. Мирра, почуяв неладное, тоже устремилась туда, а в Германии появлялась раз в три месяца только для того, чтобы отметить их пребывание и снять со счёта деньги. Ради этого ей приходилось иногда пускаться в авантюры. Так ей удалось уговорить знакомого мужчину, который находился в городе проездом, пойти вместо её мужа в арбайтсамт (биржа труда).
Это был молодой русский священник, служивший прежде в православной миссии в Аргентине. Немецкий язык был ему незнаком, поэтому он вошёл в кабинет, держась за щеку, как бы от зубной боли. Мне нужно было быть особенно осторожной в диалоге, потому что сотрудников, немцев из бывшего ГДР, понимающих русский язык, было много.
Сотрудница с сочувствием глянула на мучительную гримасу вошедшего и улыбнулась. На дежурный вопрос: «Что я могу для вас сделать?», последовал мой ответ: «Он ищет работу, так ведь? Можете вы помочь?»
– М... М... М, – произнёс в знак согласия священник, энергично кивая головой.
– Работу вы должны искать сами. Участвуйте в конкурсах, прослушиваниях. И предоставьте нам доказательства ваших поисков.
–Ты должен сам искать работу.Понимаешь?
М... М... М, – опять промычал наш друг.
Мы оба выскочили в коридор, давясь от смеха. Мирра поджидала нас, спрятавшись за углом. « Я чуть не умерла от страха», еле слышно прошелестела она. Я взяла её трясущиеся руки в свои и подумала, что эти игры не для её сердца. Ситуация становилась всё более напряженной.
Решающее обьяснение между супругами состоялось накануне его последнего отъезда. Никогда ещё она не видела его таким мрачным.
‒ Я сойду здесь с ума! Мне стыдно играть на вокзале, как нищий! А этот язык?! Я не могу запомнить простые слова! Моя жизнь потеряла всякий смысл!
Мирра с ужасом поняла, что это для неё значит. И всё же, умоляя, вымолвила:
‒ А я?
Он отвернулся и резко произнес:
‒ И ты! Уезжаем домой!
‒ Но врачи сказали, что мне может понадобится еще одна операция. Я у них на контроле, не дома. Документация вся здесь! А лекарства, аппаратура? Ты же сам говорил!
‒ Аппаратура сейчас за деньги есть и у нас. А Николай Павлович – лучший хирург в области, и ты знаешь, как он к тебе относится! Впрочем, если хочешь –оставайся. Я не неволю.
Она поняла: это решение – окончательное. Какое-то время она ещё металась, надеясь найти выход.
Случай решил всё. При оформлении документов на границе кто-то из российских служащих обратил внимание на количество и регулярность штампов в её паспорте. Выяснить ситуацию было делом техники. Достаточно и телефонного запроса.Последовало разоблачение и скандал. Мирра успела только позвонить мне, чтобы сказать о случившемся. В панике она бросила в Германии всё и вернулась домой. Там жила ещё первое время в страхе, но всё обошлось.
Больше мы с ней не виделись, только переписывались, хотя сказать так – явное преувеличение. Мирра время от времени нам звонила, а я с радостью вслушивалась в её слегка заикающийся быстрый говорок и отвечала ей обширными посланиями. Мне она написала один раз, причём сообщила, что ненавидит обмениваться письмами и никому категорически не пишет, но для меня делает исключение. Жизнь их, похоже, вернулась на круги своя. Линия судьбы сделала петлю и привела назад.Несмотря на крушение всех надежд, пришло успокоение и облегчение, что всё осталось позади.
Ещё Мирра звонила непременно перед каждым Новым годом. Мы с ней обменивались новостями, радостно перебивая друг друга от волнения. Простые слова, звучащие на таком расстоянии, приобретали особый вес:
‒ С наступающим!
‒ И вас также!
‒ Как вы, как дети?
‒ Спасибо, хорошо, ждём внучку!
‒ Поздравляем! Здоровья вам, долгих лет!
‒ Спасибо, вместе с вами!
Так прошло ещё время...
В очередной Новый Год после обычных поздравлений Мирра сказала, что состояние её совсем плохое, и главный хирург- кардиолог города, их старый друг, настаивает на операции. «Но я боюсь», ‒ простонала она в трубку. Через тысячи километров ловила я её жалобный, задыхающийся голос и кричала слова надежды и ободрения...

Он позвонил вскоре после похорон. Голос его был задумчив, но не отстранён. Скупо сообщил о случившемся и просил передать другим знакомым.
В следующий раз он позвонил через полтора года. Сказал, что женился на своей бывшей ученице. У жены совершеннолетний сын и четырнадцати-летняя дочь.
‒ У меня теперь двое детей, ‒ произнёс он торжественно.

С тех пор один раз в году я получаю через знакомых музыкантов известие о нём. Вот и опять недавно возник в трубке чужой голос:
‒ Яков Семёнович передаёт привет и спрашивает: выступаете ли вы ещё с концертами? Не сложили скрипку?
Я отвечаю: «Нет, не сложила». И думаю: «Жив.Помнит. Всё ли?».

Дата: Среда, 09 Окт 2019, 15:15 | Сообщение # 45

Долгожитель форума

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 19709

Награды: 344

Репутация: 742

Статус:

Цитата Сокол (

)

Три великих скрипача и маленькая я.

Добрый день, Светлана!
Давненько я у Вас не была - а тут такие интересные рассказы!
О скрипачах - просто прекрасно, читала и не могла оторваться, я ведь тоже очень люблю именно такую музыку и преклоняюсь перед великими мастерами. А Вам посчастливилось двоих услышать вживую!
А концерт для двух скрипок и фортепьяно Баха, в исполнении Менухина и Ойстраха - это вообще отдельная история! Я помню, как радовалась, когда мне удалось купить великолепный винил с этой записью!
И пластинка с Аве Мария, в исполнении Хейфеца у меня тоже есть. Великолепное исполнение - скрипка просто поёт таким человеческим прекрасным голосом, что невозможно не заслушаться.
Светлана! Вы так интересно всё рассказали, что мне немедленно захотелось устроить себе музыкальный вечер, что я и сделаю сегодня непременно!

Цитата Сокол (

)

Линия судьбы

Какая интересная, но трагическая история! И написано так живо, что ощущаешь себя участником событий.
Светлана, Вам непременно надо писать - у Вас это очень хорошо получается - слог лёгкий и приятный для чтения.
Я Вам советую не останавливаться и, более чем уверена, что у Вас в запасе масса интересных историй, которыми Вы можете с нами поделиться.

Всего хорошего и удачи!
Заходите в гости, буду рада видеть Вас на своей страничке, если, конечно, Вам нравится написанное в столбик)))

Играть со мной - тяжёлое искусство!

Сообщение отредактировал Мила_Тихонова - Среда, 09 Окт 2019, 15:16

Дата: Пятница, 11 Окт 2019, 03:26 | Сообщение # 46

Долгожитель форума

Группа: Модератор форума

Сообщений: 10688

Награды: 93

Репутация: 273

Статус:

Цитата Сокол (

)

Три великих скрипача и маленькая я.

Музыка играет главную роль в жизни любого человека. Я не специалист в этой области, увы, но с удовольствием слушаю скрипку. А
Менухина, Ойстраха и Хейфица, я думаю, знают все. Вы счастливый человек, вы общались с такими удивительными людьми. И очень здоровски об этом написали. Спасибо!

Цитата Сокол (

)

В память о той неизгладимой встрече я играю «Аве Мария» Франца Шуберта в несравненной обработке для скрипки Яши Хейфеца.

Цитата Мила_Тихонова (

)

И пластинка с Аве Мария, в исполнении Хейфеца у меня тоже есть.

Надо же! И у меня есть такая пластинка!!)

Дата: Пятница, 11 Окт 2019, 03:37 | Сообщение # 47

Долгожитель форума

Группа: Модератор форума

Сообщений: 10688

Награды: 93

Репутация: 273

Статус:

Цитата Сокол (

)

Линия судьбы

То, что случается, случается вовремя.
Китайская мудрость

Трагично.... А ведь женщина бы ещё жила, если бы операцию делали в Германии...
Вы очень хорошо умеете рассказывать. Язык простой, лёгкий. Рада, что открыла для себя Вас!!

Дата: Суббота, 12 Окт 2019, 14:33 | Сообщение # 48

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата Сокол (

)

Вы так интересно всё рассказали, что мне немедленно захотелось устроить себе музыкальный вечер, что я и сделаю сегодня непременно!

Цитата Сокол (

)

Светлана, Вам непременно надо писать...

Дорогая Мила! Спасибо Вам за внимание к моим страницам. Я очень рада, что Вы одобрили моих "Великих скрипачей", потому что сомневалась, что это кому-то, кроме меня, может быть интересно.
И за поддержку другого рассказа очень признательна по той же причине вечных сомнений. Обязательно почитаю Ваши "столбики", а при случае устрою Вам индивидуальный музыкальный вечер.
Я помню, как в комментариях к моему "Велосипеду" Вы рассказывали, что мечтали о пианино.
С музыкально-литературным приветом
Светлана

Дата: Суббота, 12 Окт 2019, 14:53 | Сообщение # 49

Зашел почитать

Группа: Постоянные авторы

Сообщений: 44

Награды: 10

Репутация: 7

Статус:

Цитата ledola (

)

Рада, что открыла для себя Вас!!

Дорогая Елена! И я очень рада познакомиться с Вами. Спасибо за поддержку, для меня очень важны Ваши слова, так как нахожусь в вечных сомнениях. Непременно побываю на Вашей страничке и познакомлюсь с Вашим творчеством.
С дружеским приветом.
Светлана