Глядят с ковра, с обоев, прячась в тени.
А сколько лиц, то в профиль, то в анфас,
Средь выбито-рисованных растений.
Быть может, глаз насмешливой судьбы
Из завитков глядит неуловимо,
Как я кружусь, как я пытаюсь быть,
И это для него лишь пантомима.
Я оглянусь, поймаю чей-то взгляд,
Ищу руками грифель и бумагу.
Стараюсь этот взгляд не потерять,
Пока штрихи на белый ватман лягут.
Но, изучая лик издалека,
Я чувствую, как он следит за мною.
И вот, нема, беспомощна рука,
Я не справляюсь с живописца ролью.
Я не справляюсь даже с парой фраз,
Неточностью грешу и многословьем.
И вопию...На вопиющий глас
Нет отзвука сочувствия с любовью.
Пугает мысль, что это неспроста,
Что обреченность вовсе не случайна.
Хочу постичь иную ипостась,
Но, что за гранью, остается тайной.
