Из записок Чукчи на полях жизни.
Из старенького, но правдивое.
Автобус мчался так, что я мысленно перекрестилась. Мысленно - потому что обеими руками мёртвой хваткой вцепилась в поручень.
«Мёртвой». Какое противное слово. Да ещё в такой ситуации. Зачем я им подумала?!
Мурашки гадостно поползли вверх по спине и, разделивлись на два непримиримых лагеря, организовав в левом и правом ухе штабы. Левые были за то, что автобус и сейчас пьян, правые - всего лишь с похмелья. Я уставилась в пыльное стекло, пытаясь разглядеть - действительно уши покраснели и распухли, или показалось - но вместо ушей увидела промелькнувшую за стеклом афишу триллера «Скорость».
Мне стало противненько. И страшно.
Я повернулась, чтобы рассмотреть водителя, но в это время автобус высоко подпрыгнул и несколько раз как-то слишком залихватски спружинил.
- Это не водитель! Это чёрт какой-то! - проскрипела бабуля рядом. - Он нас так везёт, что у меня давление прыгнуло.
Чёрт! Наш водитель - чёрт! как я и думала.
Повернувшись спиной к водителю - рассматривать его уже не хотелось - я зашептала:
- Боженька, помоги нам всем доехать живыми и здоровыми! Пожалей тех, кто нас ждёт. Меня, например, дома ждут Колюша, Маруся, Паша...
- Девушка... Девушка... Девушка... Да женщина! Твою мать...
Я обернулась и, увидев бланшированную опухшую тётку с кожаной сумкой на шее. "Кондуктор, - поняла я. - И явно из той же организации, что и водитель: из преисподней.
- Платить за билет собираемся? - ядовито прошипела она, проворно растёгивая меховушку.
"Тоже вспотела, - подумала я. - Видно, хоть и из преисподней, а смерти боится".
- Васька, выруби печку! Тут взмокнешь, пока из некоторых деньги выбиваешь.
И выкатив вперёд два наливных артефакта в трикотажной облипочке, она выдохнула мне в лицо:
- Дама, платить собираемся, или дальше отворачиваться будем?!
Я всё же решилась отпустить поручень и принялась вытряхивать на ладонь мелочь, балансируя на прыгающем полу автобуса, как девочка на шаре.
- Не суй мне это железо! - толкнула работница ада мою руку, когда я протянула деньги на билет. - Я что?! Сдохнуть тут должна с этой чёртовой сумкой на шее?
«Мы все умрём...» - пронеслась в голове дурацкая фраза, неизвестно откуда выплывшая.
- Ага. Только кто когда, а я сегодня, - мерзко хихикнула не протрезвевшая после какого-то вчерашнего праздника кондукторша. - Давай бумажные деньги. И это... не каркай. А то Васька сегодня нервный и впечатлительный. Да ведь? Васька?
Автобус накренился, входя в крутой поворот, который я раньше не замечала.
С трудом поймав раскачавшийся автобус, с которым тоже было явно что-то не так, водитель, видимо, устав бороться с похмельем, скомандовал:
- Всё! На обед.
- Как на обед? - возмутился мужчина справа от меня. - Ещё только десять утра.
- А я частный предприниматель! - вытер испарину со лба Васька. - Понял? Что хочу, то и предпринимаю. Людка, ставь табличку.
Как только дверь открылась, я, обрадованная счастливым окончанием адской поездки, заспешила к выходу.
- Эй! - схватила меня за рукав Людка. - А билет-то?
И она впихнула в мою ладонь грязными от денег и семечек пальцами билет-рекламник.
Когда пьяный автобус, прыгая и раскачиваясь из стороны в сторону, скрылся за поворотом, я выдохнула:
- Слава Богу.
- Что говоришь? - спросила старушка-попутчица, сошедшая вместе со мной.
Значит, я в очередной раз сказала вслух то, чем собиралась всего лишь подумать.
- Нет-нет. Ничего, - и я с зажатым в ладони билетом шагнула к распахнутой пасти металлической урны.
- Милая, - и не думала отпускать меня бабуля. - Прочитай мне, что тут написано. А то не разберу... Мне это дали в автобусе.
И она неожиданно резво сунула мне под нос сморщенный кулачок с бумажкой.
- Это, бабушка, билетик такой. Только с рекламой. Тут написано...
Я взяла бабушкин билет и пробежала глазами: «Ритуальные услуги. Гробы, венки, памятники. ВСЁ ДЛЯ ВАС!».
- Так чего написано-то?
В надежде, что мне досталась другая - более жизнеутверждающая - реклама, я развернула свой скомканный билет: «ООО «Мемориал». МЫ ВАС ЖДЁМ!»
- Милая! Язык проглотила? Написано-то чего?
- А ничего, бабушка, не написано. Только пожелание «Живите долго и счастливо!»
- Вот ведь... Молодцы. Как на открытке написали.
И бабуля, развернувшись, перекрестила даль, в которую умчался бешеный автобус.
- А я-то,старая, их чертями обозвала. Прости, Господи, душу грешную.
И бабуля размашисто перекрестилась сама.
- И тебе не помешает, - сказала бабка и обмахнула меня крестом.
ПС: не быть мне писателем: пока жизнь придумывает такие сюжеты, я обречена быть описателем.
Теги:
