- А стучаться не пробовали, Галина Тимофеевна? - и, потупив взор, зашагала к выходу.
- Настена, а как же твоя свадьба через две недели? А-а, поняла, это генеральная репетиция, а Игорь Анатольевич любезно согласился тебе в этом помочь.
- Вы все верно поняли, ведь практика такого рода только укрепляет брак, я полагаю, но все может быть с точностью наоборот, если кто-либо, вмешается в этот процесс. Я полагаю, Вы выше этого?
- Ступай, девочка, у меня другие принципы.
Когда за ней закрылась дверь, из штопора ее вывел смех Игоря. Все это время он не шелохнулся, просто молча, наблюдал за перепалкой обеих любовниц. Как же она забыла, что у него каждая последующая любовница обязательно должна быть моложе предыдущей, хоть на день, но моложе. Это его кредо.
- Ну, что встала как вкопанная. Смутила, спугнула девочку, теперь сама поправляй здоровье шефу, видишь, даже встать не могу. Хохоча, он все же медленно стал подниматься, свои трусы положил на стол, как успела заметить Галина, на карточку Иващенко. Подойдя к ней вплотную сзади, стал расстегивать на груди кофточку, руки шаловливо забегали по телу, он опять засопел.
- Ну, нет, Игорь, это не со мной, стара я для тебя, на молоденькую переключился. Ступай к жене, может, на машине еще и к оргазму успеешь.
- Злая, ты, Галина. Заметь, я предлагал, несмотря на мои принципы. Жалко мне вас, баб. Вот придешь сейчас в одинокие квадратные метры, хорошо если какая-нибудь живность имеется, а так, что за жизнь?
- Ну, спасибо, благодетель ты наш. Так ты из сострадания значит, нас по очереди топчешь как курочек? Все, Игорь Анатольевич, в спорте никто не хочет быть вторым, в любви третьим. Я на тебя не в обиде, да и какое я имею на это право. Пока. Она направилась к двери, вернулась, взяла карточку больного и вышла вон.
Игорь вздохнул, почесал затылок и стал одеваться. Действительно, подумал он, пора домой, а то позвонит благоверная, изворачивайся потом, а главное не соврешь, что на дежурстве. На одной неделе 3 дежурства не бывает. А Галину жалко оставлять, хороший позитивный человек, хорошая любовница. Ну, что же, все когда-нибудь кончается. Настена - тоже старательная. Посмотрим. Проходя мимо поста, заметил любопытные, веселые, всезнающие глазенки дежурной медсестры. Так, завтра все отделение будет знать о смене любовницы. Ну, Галина, ну бестия в юбке, такой кайф обломала.
Галина шла по опустевшей заснеженной улице, не замечая, как морозец пощипывает ее мокрое от слез лицо и руки без перчаток. Плакала она не от обиды, да и на кого жаловаться. Плакала от жалости к самой себе. Ведь он прав во всем. Она не могла себе позволить завести даже кошку. Со своим будущим мужем она познакомилась сразу по окончании института. Он был одним из первых ее пациентов. У него был рак легких, ей так хотелось облегчить его жизнь, он был необыкновенным человеком, а как ухаживал, как любил ее. Они прожили вместе 7 счастливых лет. Эти годы оставили светлый след в ее жизни, вот только детей Бог не дал им. Ни девка, ни баба, пустоцвет какой-то. Тут она вспомнила недавнюю картинку с участием шефа и Настены и расхохоталась. Такое в кино не увидишь. Не заметила, как свернула в парк, так было короче, но не безопасно для жизни. В который раз вспомнила любовную картинку, не удержалась, засмеялась вслух. В тишине ночного зимнего парка ее смех прозвучал особенно громко. За всем этим она не заметила, как от дерева отделилась тень и стала медленно ее настигать. И тут она всем своим существом вдруг явственно почувствовала смертельную опасность, резко остановилась, хотела повернуться, но не успела. Какая-то сила толкнула ее лицом в снег. Ей хватило бы несколько секунд, чтобы прийти в себя, перевернуться на спину, но кто-то держал ее в этой позе, при этом сильно пыхтел, задирая вверх дубленку.
- Да что же это такое! - думала Галина. - Кругом одни маньяки, честной женщине нет никаких шансов оставаться честной. Особого страха не было, она не из робкого десятка, медики вообще - народ закаленный, но надо освободить лицо от снега, а то задохнешься и не узнаешь, чем дело кончится. Сконцентрировавшись, внутренне сжавшись, словно пружина, она резко откинулась вместе с обидчиком на бок и сразу почувствовала холод в области таза. Они встретились взглядами. Ей хватило секунды, чтобы понять, он в легкой растерянности, а дальше в ход пошел ее талант психолога, который много раз выручал при работе с больными. Нужен контакт.
- Ну, Вы чего, мужчина, моя задница - не синтетическая, ей холодно на снегу, поправьте дубленку. Если я правильно поняла ваши намерения, то это необязательно совершать здесь, зимой, с одними колготками минут 15 провозитесь, тогда, как я живу вот в этом доме, в среднем подъезде, на втором этаже справа и совершенно одна.
Он молчал, громко пыхтя, пытаясь порвать колготки. Казалось, ее совсем не слышит, но она-то уже поняла, что с ним можно идти на контакт и продолжала:
- Я клянусь Вам, что совершенно одинока и готова с вами продолжить знакомство, но в более комфортных условиях. Ну, честное слово, людям надо верить.
- То людям, а не бабам, сучкам продажным.
- Ах, вот оно что, он - рогоносец и не знает, как с этим быть, вот и решил стать мстителем, а тут я подвернулась под руку, - размышляла она, сама вся съежилась, но не вырывалась, не дергалась, как бы предоставляя ему полную свободу. А тот уже стал уставать, эти чертовы колготки совсем не рвутся, из чего только их производят, злился он.
- Меня Галиной зовут. Я все же предлагаю сменить обстановку. Решайтесь, поднимемся ко мне, и если я вам солгала, Вы скажите, что сослуживец и просто проводили даму домой, но этого не будет, т.к. живу я одна. В кармане - ключи от квартиры, да укройте же меня, я могу застудить жизненно важные органы, а мне, если посчастливится, то рожать еще.
На какое-то мгновение он уже решил плюнуть на это дело, но лишь на мгновение, которым воспользовалась Галина. Она вся сконцентрировалась, резко оттолкнула его и, вскочив, не побежала, а стала поправлять на себе одежду, отряхиваться. Он тоже вскочил, и ему ничего не оставалось, как подчиниться ее варианту. Они зашагали к ее дому. Он, ухватив ее за локоть, шел на полшага за ней. Галина стала прокручивать варианты выхода из создавшейся ситуации. Только сейчас, когда какой-то компромисс, кажется, был найден, ей стало страшно. Подошли к нужной квартире, он сам открыл дверь, в которую ввалились одновременно. Она включила свет, он отключил телефон, перерезав проводки, закрыл за ними дверь и положил ключи к себе в карман. Прошли на кухню, она - к окну, он - на стульчик у выхода. Тишина. Каждый о своем, но которое уже объединяет.
- Секс сексом, но ужины никто не отменял. У меня был тяжелый день в больнице, я совсем без сил.
- Ну, я бы этого не сказал, но если Вы предлагаете, то не откажусь. За весь день - только бутылка водки и прошлогодний бублик.
- Я разогрею, Вы - в душ, а потом я. Не переживайте, видя как он дернулся, дверь в ванную откроете, мимо не проскользну, только за полотенцем схожу.
- Нет, вместе. Все вместе. Знаю я вас, баб. Так и норовите облапошить. Коварнее и хитрее всяких лис.
- Эко тебя несет-то как, - а вслух сказала, - Кто же Вас так? Жена или любовница?
- Уже никто, разве что Вы теперь.
- Ну, пошли вместе за полотенцем.
За этот короткий отрезок времени она достаточно успела его разглядеть, оценить и понять насколько он представляет для нее опасность. Вернее то, что опасность он вообще не представлял никакой, даже промелькнула стеснительность, которую он прикрывает грубостью, резкими движениями. У него жуткий комплекс неполноценности, и кто-то очень постарался этот комплекс в нем развить. Ей даже стало его немного жаль, но подстраховаться надо, решила она.
Когда вышел из ванной, на столе его ждал нехитрый ужин, две рюмочки и пузырек со спиртом, куда загодя Галина бросила пару таблеток клофелина. Когда он наполнил обе стопки, она, глотнув, сделала вид, что задыхается, ее организм не принимает спирт. Он любезно разрешил выпить вина. Ужин подходил к концу, его сильно развезло, язык заплетался, а зря, только стало получаться разговорить и нате вам. Ну, что же, сама виновата. Она помогла ему подняться, довела до дивана и, уложив, стала раздевать, когда дошла до трусов, немного подумав, решила снять и их. Потом, немного рассмотрев своего лженасильника, осталась довольна его внешностью. На вид ему 40-42года, среднего роста, не атлет, но тело в тонусе, средней упитанности, на голове - легкие залысинки. Как успела заметить, не курящий, а вот есть ли проблемы с алкоголем, пока не ясно, да и зачем ей это. Завтра встанет, в лучшем случае извинится, а вслух проговорила: «Мы странно встретились, и странно разойдемся». Достала из его брюк ключи от своего одинокого гнездышка, укрыла несостоявшегося маньяка и, выключив свет, вышла из комнаты. Из документов, которые нашла в кармане, только справка об освобождении. Это навело на размышления. Соединила проводки у телефона и уже хотела позвонить своей давней знакомой, которая могла бы пролить свет на ее незваного гостя, но вовремя спохватилась. На часах - половина третьего. Валентина - хоть и ранняя птичка, но не до такой степени. Она тоже прилегла, но сон решил поиграть с ней в прятки, перед глазами снова и снова мелькали кадры сегодняшнего дня. Всякое случалось в ее жизни, но такое точно впервые.
Их городок небольшой, в часе езды на электричке от Новосибирска. Главной достопримечательностью является поселение лицами, которые ранее были осуждены, освобождены раньше срока, но до его конца должны находиться в данном учреждении, при этом ежедневно отмечаться, в противном случае их возвращают обратно в тюрьму, а Валентина как раз работала с этими поселенцами. Утром пораньше дозвонилась до нее, та словно ждала ее звонка, обещала все узнать и сразу сообщить, но когда узнала о ком речь, воскликнула:
- Ого, как удалось его заарканить? Очуметь, какой честный и порядочный мужик, а главное умный, за что и сидел.
- Как это? За ум разве сажают?
- По этой статье только за ум и сажают. Дураки да пьянь никому не нужны, зачем ими тюрьмы засорять?
- А, что он такое вообще?
- Он из той категории людей, которые из воздуха деньги делают. Сейчас за предпринимательство такого рода людей начинают ценить и они - уважаемые люди, а в недалеком прошлом считали мошенниками и сажали. Он - один из них. Если мне не изменяет память, то ему дали 5 лет, но отсидел два года, а три - на поселении. Я точно знаю, что срок вышел, он вольный казак и завидный жених.
- Но ему на вид все сорок. Неужели ни одну не осчастливил?
- Как же. Он был женат, но она подала на развод. Это сделать просто, когда один из супругов в заключении. Он, говорят, переживал очень сильно, если бы не один мужик, с которым они в тюрьме скорешились, наверное, его не было бы в живых. Со временем, наверное, свыкся, хотя свыкнуться с этим сложно, или просто успокоился, а как освободился, так все с новой силой повторилось. Оно и понятно, все после освобождения возвращаются в семью, а ему - и идти-то некуда. Очень, говорят, по дочурке скучает. Стерва его все распродала, прибрала к рукам и денежки, и дочурку, а заодно и его друга детства и скрылась в неизвестном направлении. Вот такие пироги.
- Откуда такая подробная информация? Вы обо всех владеете такими подробностями?
- Да можно и так сказать. Они же не по одному году под нашим зорким оком находятся, но у каждого своя судьба, проблемы, приключения даже. Вот только на прошлой недели один не отмечался аж 2 дня. Обязаны сообщить по инстанции, но все знают, что в соседней деревне у него зазноба живет, и парень пытается устроить свою личную жизнь. Что же мы, вражины какие? А твой Дима вообще тихий, спокойный, даже еще будучи здесь, стал налаживать контакты с прежними компаньонами, на этой ноте и здесь нашел кореша. Вместе затевают что-то общее, связанное с бизнесом, но другу еще 3 месяца до полного освобождения. Геннадий, его друг, словоохотливый балагур и весельчак, во многое нас посвящает, разумеется, в пределах разумного.
- А зачем? Ведь болтун- находка для шпиона.
- Как зачем? Во-первых, он не так прост, а шутками легче завуалировать это, а во-вторых, чем больше знаем, тем больше проникаемся и при случае можем пригодиться. К Геннадию приехала жена и двое ребятишек, от нашей благосклонности многое зависит в его теперешней жизни, а еще, если бы не его разговоры с Димой, кто знает, возможно, тот вернулся бы в тюрьму, уж больно он чудил, когда узнал о жене и друге, а так все обошлось. Еще на ноги встанет, он, говорят, смекалистый. Ну, Галина, мне пора кормить завтраком своих архаров и бежать на работу. Если потребуюсь, звони.
- Ну, пока, спасибо за важную информацию и очень прошу, никому ни слова.
- Могила.
В размышлениях Галина опять разъединила проводки телефона, вернулась на кухню готовить завтрак, но в холодильнике мышь повесилась. Она уже давно не заморачивалась с готовкой, а зачем? Одной не так уж это было нужно. Обедала в больнице, ужинать одна так и не привыкла. В выходные забегала подруга, принесла домашних котлеток, но остаток Дима вчера доел. Она решила отварить макароны и пережарить их с луком, а под раковиной сохранилась баночка домашних соленых огурчиков. Из головы не выходил разговор с Валентиной. Она еще не решила как вести себя с ночным гостем. Вообще считает, что каждый человек рожден быть счастливым, но, увы, даже заслуженное счастье тускнеет, если его воспринимать как должное. Оно требует подпитки правильными действиями, решениями. Существует множество проблем, а проблемы личной жизни –вообще, область повышенного риска. Ее размышления прервало легкое движение за спиной. Она оглянулась. Он напоминал котенка, который нашкодил на глазах хозяйки, и не знает за какую шторку от нее спрятаться. Выглядел одиноким и растерянным.
- Доброе утро.
- А, доброе? Я вообще-то так долго никогда не спал. Не пойму, что со мной. Еще я хотел бы объясниться…
- Ничего не надо объяснять. Наверное, произошло что-то неординарное, что Вас сподвигло на сей поступок. Для меня вчерашний день тоже был не простым, - сама того не желая, продолжила, - меня вчера предали, унизили и растоптали, а вообще меня Галиной зовут. А Вас?
- Я знаю, вчера два раза об этом говорили. Я - Дмитрий. Галина, а я сегодня ночью, ну уже в квартире, ничего такого?
- Абсолютно ничего. Просто Вы так крепко спали, и я решила над вами подшутить. Прошу прощения.
- Как же Вы со мной справились, да и зачем?
- Считайте, что таким образом в вашем лице хотела всем мужикам отомстить, но это всего лишь шутка. И раз уж так все вышло, предлагаю перейти на «ты». Как?
- Да, конечно, но мне, наверное, пора уходить, еще раз прошу прощения, сам не знаю, что на меня нашло, помутнение какое-то.
- Я - врач и знаю, что так бывает, когда человек долго что-то прячет внутри себя, но это не беспредельно, а финал один, срыв. Главное, надо учиться управлять своими эмоциями, а то и до инфаркта не далеко.
- Уж лучше инфаркт.
- Тогда не исключено, что был бы моим пациентом.
- Это доказывает то, что ничего случайного в жизни нет.
- Дима, предлагаю позавтракать, чем Бог послал, а уходить не спеши, я ведь не гоню тебя. Если некуда идти, считай, что снял у меня угол, а вообще как хочешь, я не могу настаивать.
- И ты не боишься меня после вчерашнего?
- Ничуть. Мне тоже необходима была встряска, возможно другого. характера, но тем не менее. Извини, у меня два тяжелобольных и мне пора бежать. Поговорим вечером, а ты не скучай, найди, чем себя занять.
Весь день Галины прошел в споре с самой собой. Она не узнавала себя. Почему его оставила, зачем чужой человек, да еще мужчина, будет у нее в квартире. Уж не сошла ли она с ума или это Игорь своей речью о жалости к одиноким бабам подтолкнул ее на такое решение. Как бы там ни было, а домой идти надо. Она, как всегда, опять задержалась и, только подойдя к дому, вспомнила, что у нее пустой холодильник. Вот ведь кулема, ругала она себя, день думала о всякой ерунде, а о главном не вспомнила. Ну, делать нечего. Очень устала. Извинюсь, решила она, и вошла в подъезд. Из кухни доносились давно забытые запахи жареного мяса и еще чего-то вкусно пахнущего. Все, что увидела на столе - явно не из магазина.
- Извини, пришлось на рынок смотаться, хорошо, что ключи остались у меня, - скороговоркой произнес он, глядя в изумленные уставшие ее глаза. - Если голодна, прошу к столу, правда, немного остыло уже. Ты всегда так поздно возвращаешься и опять через парк?
- Нет, конечно, нет. Приходится такой крюк делать.
- У меня была мысля тебя встретить, но решил, что сначала должен это заслужить.
- Ничего, все нормально. Ну, чем кормить будешь?
- Я не знаю, что больше тебе по вкусу, мясо или рыба, поэтому приготовил и то, и другое. Надо как-то реабилитироваться в твоих глазах, а пить предпочитаешь, наверное, вино.
- Угадал, хотя как выпью, сразу спать хочется, а ты, наверное, поговорить хотел?
- Не факт, мне все еще не по себе, из-за этого и не ушел, чтобы не отнесла меня к мелкотравчатым.
- Это пройдет. Все проходит. Давай по винцу, обещаю не уснуть.
Ужин удался на славу. Она и предположить не могла, как вкусно можно приготовить рыбу. У нее никогда не получалось хорошо готовить, да и не любила она это дело. Говорили много и не о чем. И все же, наконец, он осмелился спросить.
- Галина, извини, что возвращаю тебя во вчерашнее, но меня мучает один штрих в твоем поведении. Когда вошла в парк, мне показалось, ты плакала, а потом вдруг засмеялась.
Толи вино сыграло, толи наболело, сама не зная почему, но остаток вечера она в подробностях стала рассказывать о себе и всех, кто ее окружал все эти годы. Особенно ей удался рассказ о том, что произошло в кабинете шефа после работы. Это его очень рассмешило и, как ей показалось, немного сблизило их.
- Даже не знаю, сочувствовать тебе или радоваться за тебя, - сквозь смех произнес он.
- Все хорошо, что хорошо кончается. Не зря говорят, что способ предвидеть будущее - создать это будущее самому. Я выбрала не лучшее направление для своего будущего, начала понимать это. Такого рода финал был очевиден.
Рассказывая о себе, она тем самым хотела вывести его на откровенный разговор о себе. Она видела, что его терзают сомнения, но в последнюю минуту передумал, значит, еще не созрел. Оно и понятно, такой психологический надлом не сразу уйдет, надо очень постараться, но она ему поможет. «А пока не буду опережать события» - подумала она и предложила идти спать.
А за окном разыгралась настоящая буря. Завывая, сильные порывы ветра горстями кидали снег в окно, словно злясь на людей за их нерешительность, или подсказывая им, что жизнь имеет тенденцию заканчиваться, и не надо оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня ночью.
Дмитрий же уснуть не мог. В голове каша, а тут еще за окном снежная буря воет, словно огромный раненый зверь. Ему так вдруг захотелось выйти на улицу и повыть вместе с ней или даже переорать ее. Что-то внутри застряло и стоит колом, вздохнуть бы полной грудью и начать все заново. Наверное, стоило выговориться перед Галиной, как сделала это она, а у него не получилось, и тяжесть эта не дает уснуть. Через час такой маяты решил встать. На кухне налил стопарик спирта в надежде, что поможет уснуть, нутром понимая, не самый лучший вариант засыпать под спиртное. Вспомнилась дочурка. Он был уверен, было бы у них с Машей трое детей, как хотелось ему, то не ушла бы она от него в тяжелую годину, да и друг не предал бы, а теперь как же людям верить. Вот Генка говорит, что на молоке обжегся, а на воду дую. До ручки дошел, маньяком стал. Хорошо на Галину нарвался, а если бы…? На него словно ушат холодной воды вылили. - Все, надо кончать с самобичеванием, жизнь дает еще один шанс начать все заново, вставая, решил он.
В дверях стояла Галина. Их взгляды встретились, оба молчали. Она ждала, а он словно прирос к полу. Вьюга с еще большей силой ударила в окно, казалось, оно разлетится на мелкие кусочки. Галина вздрогнула и поежилась от холода. Он шагнул, взял ее за руку и повел за собой на свою территорию. Все произошло быстро, молча, почти без ласк, но столько энергии было в нем, мужской силы. Потом они лежали, тесно прижавшись друг к другу. Он быстро и крепко уснул, а она, осторожно выскользнув из его объятий, вышла на кухню, залпом выпила стопку, не выпитую Димой, наполнила ванну теплой водой и с удовольствием пролежала, пока вода не остыла. Мысли все куда-то улетучились, в полнейшей расслабухе плавно перетекла в кровать и мгновенно уснула.
Рано утром он появился в ее комнате, присел на краешек кровати, легонько взял ее руку и стал нежно поглаживать. Она еще не решила, что лучше - проснуться или создать вид спящей красавицы, но тут услыхала его голос. Он говорил чуть слышно, почти шепотом, сначала медленно, взвешивая каждое слово, а потом без остановки, словно его кто-то торопил. Многое из сказанного она уже знала от Валентины. В нем чувствовались обида, боль, гнев. Видимо, до сих пор недоумевал, как с ним такое могло произойти. Он всегда стремился, чтобы у его девочек все было в ажуре, на любимое слово жены «хочу», всегда спешил исполнить ее каприз.
- Что я делал не так, - с надрывом спросил он.
- Ты совсем продрог, иди ко мне, - ответила она.
Когда он послушно лег, она прижала его к себе, а он уже без спешки стал изучать ее тело руками, губами. Ей очень понравилось, как он целуется, а когда он стал осыпать поцелуями все ее тело, делая это с такой трепетностью и неистовостью, она растворилась во времени. Пожалуй, впервые за последние несколько лет она почувствовала себя нужной, желанной.
В окно заглянула луна, словно спрашивая, все ли у вас, людей, в порядке. Снежная буря стихла так же быстро, как и началась. Дима, вдосталь насладившись ласками, обследовав любимую с головы до пят, перешел к более серьезным действиям, и это ей тоже пришлось по душе. Она почти без чувств откинулась на подушку, а он, как показалось ей, с удвоенной нежностью продолжал ласкать ее груди, живот, целовать губы. Ей стало казаться, что миллионы мельчайших пузырьков внутри ее стали лопаться, освобождая колоссальную энергию, которая, наверное, до поры до времени просто дремала. Ее окутало блаженство и душевное спокойствие. Появилось желание этой энергией воспользоваться по назначению. Теперь она взяла инициативу в свои руки, и скоро они опять потерялись во времени. Они еще долго не могли прийти в себя от счастья, посетившего их этой ночью. Ей хотелось, чтобы это продолжалось и продолжалось, но глаза наткнулись на часы.
- О, Боже, я опоздала на работу. Это впервые со мной. Надо бежать.
- Пожалуйста, подожди еще капельку, все равно уже опоздала, а мне не хочется на этой ноте тебя отпускать… и разреши мне встречать тебя после работы в парке на нашем месте.
На работе она появилась, когда обход уже начался.
- Вы хорошо себя чувствуете, Галина Тимофеевна? - спросил шеф. – Просто, если больны, то лучше отлежаться дома, я могу пока курировать ваших больных.
- Я действительно немного не в себе, но думаю, что пока рано делать выводы относительно диагноза, - улыбаясь во весь рот, ответила Галина.
- Ну, как скажите. Вам лучше знать.
Уже в ординаторской коллега по работе и единственная подруга еще со студенческих лет очень внимательно, с каким-то подозрением поглядывала на нее, а когда они остались одни, глядя в глаза, спросила:
- Что, плохо спала, не выспалась? И кто он? Я его знаю?
- Спала действительно плохо, эта снежная буря, но с чего у тебя такие выводы?
- Да ты посмотри в зеркало. Под глазами синяки, а глаза искрятся. И в каком месте нездоровится?
- Да не сочиняй, Уля. Пока рассказывать нечего. Как только, обещаю, ты узнаешь первой.
- Уже радует. Заинтриговала. Судя по искрящимся глазам, ждать не долго.
После обеда ее вызвал Игорь Анатольевич. Во взгляде на нее она заметила снисхождение, сочувствие и даже жалость.
- Галя, ты извини меня, я не думал, что наш разрыв так скажется на твоем состоянии, но если ты помнишь, обязательств друг перед другом у нас не было. Я всегда был предельно внимателен и честен с тобой. Да и последнее слово было за тобой.
Она решила подыграть ему.
- Я все отлично понимаю, у меня нет к тебе претензий, но сам понимаешь, ведь полтора года невозможно вычеркнуть одним днем. Я - не маг и не волшебница. Просто прошу тебя, не обращай на меня внимание. Мне потребуется немного времени, чтобы переосмыслить данную ситуацию, а теперь извини, у меня много работы.
И она пулей выскочила из кабинета, чтобы не рассмеяться и не выдать своего истинного настроения.
Игорь был польщен тем, какой популярностью, оказывается, он пользуется среди слабого пола.
- Ну, ничего не поделаешь! - подумал он, - Я один, а их у меня много, и каждой хочется уделить внимание.
И тут же представил образ Настены, ее обворожительную улыбку, тугую попку, упругую грудь.
Галину посетило давно забытое желание - спешить с работы домой, ужинать не одной, спать не с подушкой – подружкой, просыпаться рядом с любимым. Конечно, она осознавала, что это - пока только страсть, влечение двух истосковавшихся по ласке сердец и нет гарантии, что эти чувства перерастут в любовь, а может случится совсем наоборот, но пока не хотелось об этом даже думать. Она еле дождалась вечера. Дима, как и обещал, ждал ее на их пяточке в парке. Они оба не могли сдержать своих чувств, как только за ними захлопнулась входная дверь. Он помог ей раздеться и увлек в спальню. Прошедшая ночь их объединила, территория стала общей. Ужинали почти за полночь, но это их не пугало. Не зря говорят, что у страсти свои законы, но чаще, там - беспредел, а у разума наступили каникулы.
Ее устраивало в их отношениях пока все. Как выяснилось, между ними много общего. Проходил день за днем, а их чувства только усиливались. Она вдруг четко поняла, что ее отвлекала от жизни постоянная борьба за существование, а сейчас, отдаваясь на волю судьбы, все сомнения гнала прочь. Она где-то читала, что сомнения - наши враги, они заставляют терять то, что мы, возможно, могли бы выиграть, если бы не боялись попробовать. И она училась пробовать.
На работе она находилась под постоянным пристальным наблюдением Ульяны, да и коллеги заметили изменения в ее облике, поведении, а главное, счастливые глаза. По отделению Галина не ходила, а летала. Некоторые больные мужеского пола всякий раз провожали ее томными взглядами. Словно от нее исходил запах любви и греха, и все чувствовали этот запах, он завораживал и притягивал.
Дима жил у нее уже чуть больше месяца. Пару раз уезжал на два- три дня, а возвращался обязательно с подарком. Ей было приятно такое внимание с его стороны. Однажды невольно услышала его разговор, видимо с Геннадием. Из разговора поняла, что для завершения какого-то дела ему необходим транспорт, а так как его машину бывшая жена продала, возникают некоторые затруднения с передвижением.
Утром, за завтраком Галина положила перед ним ключи от машины и документы. Он посмотрел с некоторым недоумением.
- Вот, возьми, пожалуйста. Машина в гараже уже третий год стоит. Ты посмотри, возможно, она уже ни на что не годна, хотя раньше за ней был хороший уход. Хотела продать, да все руки не доходили. Буду рада хоть как-то тебе помочь. Документы можем оформить завтра.
- Ты действительно всерьез приняла такое решение? Ты хорошо подумала, а вдруг… ?
- Ты разве не заметил, что я - серьезная личность? Пойдем, я покажу гараж, а то на работу опоздаю.
Он закружил ее, прижал и крепко поцеловал. Если бы не работа, то одним поцелуем не обошлось бы, наверное. Вечером он сообщил, что машина в полном порядке.
- Машина - зверь. Видно у бывшего мужа были золотые руки. Ты даже не представляешь, как нас с Генкой выручила. Ведь он только через полтора месяца освободится окончательно, а планов - громадье. Надо спешить, а то мозги застоялись.
- А ты не боишься опять…?
- Знаешь, лучше один раз упасть, чем всю жизнь спотыкаться. Обидно только, что у нас по-прежнему самые главные и самые умные люди сидят в разных кабинетах, где привилегия первых, это право жить за счет других. Чтобы жить, надо работать, а чтобы достойно жить, нужно придумать что-то другое. Это я давно уяснил для себя и никогда от этого не отступлю, тем более, что сейчас это приветствуется.
Галина не совсем его понимала, но так хотелось верить, оставаться с ним.
Через три дня он уехал на неопределенный срок, обещал звонить при каждом удобном случае. А через неделю Галина узнала, что забеременела. Это был гром средь ясного неба. Первые минуты - паника, которая перешла в растерянность, потом - радость со слезами счастья на глазах. Потом промелькнула мысль, как к этому отнесется Дима, что скажет, своевременно ли это в его сегодняшнем положении, но тут же сама себе ответила:
- Да, своевременно. Мне 34 года, и если судьба разведет нас в разные стороны, теперь я знаю, что одиночество мне не грозит.
Эти умозаключения ей так понравились, что она закружилась по комнате в вальсе, потом присела на диван, стала строить планы на ближайшее будущее. И в этой жизни скоро многое изменится. Она приняла решение пока никому ничего не говорить, даже Диме. Пусть ребеночек утвердится там, привыкнет к ней, она привыкнет к самой мысли о беременности. В любом случае ей терять нечего, и никакие сомнения ее не посещают. На работе все шло по-прежнему. Пару раз Игорь предлагал ей уединиться у себя в кабинете, но оба раза это отвергалось. Прошло уже 9 дней, Дима звонил лишь один раз. Говорил, что безумно скучает, просил не задерживаться на работе, а главное, не ходить через парк. Дней через восемь он позвонил, сообщил, что у него все получается, правда с неимоверными усилиями, но он счастлив, потому что ему есть куда спешить, к чему стремиться. Ее это окрыляло. С ней стали происходить странные метаморфозы. Походка стала плавной, степенной, она не спешила как прежде, но при этом везде успевала.
Однажды Ульяна изъявила желание посетить свою подругу в выходной день. Зная, что с некоторых пор Галина не имеет привычку готовить, она принесла с собой бутылочку домашней настойки и домашних вкусностей. Каково же было ее удивление, когда в холодильнике она обнаружила полный ассортимент продуктов, необходимых для жизнедеятельности, а когда Галина отказалась выпить пять капель, взгляд Ульяны дал понять подруге, что пора колоться.
- Так, подруга, это уже не смешно и наталкивает на мысли совсем другого характера. Я хочу знать все или у тебя больше нет подруги. Если мои догадки верны, ты залетела и по всей вероятности, от нашего Игореши. И каковы твои дальнейшие намерения, две беременные от одного человека в нашем отделении, это слишком! Если ты думаешь, что таким образом его можно вернуть, вряд ли. Он разводится с женой и не скрывает своих отношений с Настенной. Молодость победила, вот так-то, дорогая. Она хотела еще что-то сказать, но посмотрев на подругу, умолкла.
- Я не одобряю поступка Настены, но это их проблемы. Мне своих - выше крыши. В одном ты права, я действительно - беременна, но совсем от другого человека, ты его не знаешь.
- Так познакомь. Не уважаешь меня, уважай нашу многолетнюю дружбу! Вспомни наши бессонные ночи в маленькой комнатушке общаги мединститута, тогда не было секретов друг от дружки. В конце концов, подругу не надо иметь, с ней надо дружить.
- Ладно, ладно, уговорила, но, чур, отнесись к этому с пониманием, даже уважением.
- Уже заинтриговала. Валяй, а я на всякий случай накапаю, с твоего позволения, несколько капель.
- Лучше валерьянки.
- Что, все так сложно?
Она рассказала Ульяне все до мельчайших подробностей, начиная с того вечера, когда застукала Игоря с Настеной. О диалоге с Дмитрием, об одиноких бабах, ее состоянии, о дороге по парку. Рассказывала, а сама думала, как к этому отнесется собеседница. Она и теперь не совсем была уверена в правильности решения - открыть свою тайну. У них с Ульяной было много всяких приключений и испытаний, но такое поймет далеко не каждый.
Когда в ее диалоге было произнесено последнее слово, вдруг зазвенел телефон. Звонил Дима. Как всегда наговорил кучу ласковых слов, сообщил, что на днях приедет, уже это время перевел на минуты и отсчет пошел.
Войдя на кухню, она застала подругу в той же позе. Как ни странно, ее глаза были полны слез. Она вдруг встрепенулась.
- Иди, ты! Такого не бывает! А ты уверена, что машину не потеряла? На курсе по предмету психологии ты была лучшей. Не лопухнулась ли ты, ведь любовь зла…
- Я ничего не потеряла. Колесо Фортуны, наконец, повернулось ко мне лицом. Знаешь, очень не многие живут сегодняшним днем, больше готовятся жить позднее. Я была не исключением. Только благодаря встречи с Димой, пусть даже таким образом, я стала по-другому смотреть на себя со стороны. И знаешь, сегодня я себе нравлюсь.
- А ты возможно права, 100 раз права, я даже немного завидую. Мы с тобой - медики и знаем, что жизнь человеку дается один раз и в основном, случайно, - засмеялась Ульяна.- Давай все же выпьем за счастливую случайность по 5 капель. Я тебя целиком и полностью поддерживаю сейчас и в дальнейшем.
На работе Галина не афишировала свою беременность, что нельзя было сказать о Настене. Но в бабьем коллективе трудно что-либо утаить и при наступлении весны, когда животик стал округляться с каждым днем, Галина, с гордо поднятой головой, подтвердила их догадки. В этот же день Игорь Анатольевич вызвал ее к себе.
- Галина, почему я узнаю о положении, в котором ты оказалась, последним, а не первым, как того требовал здравый смысл? Обескуражен, мягко сказано. Тут еще развод, Настена со своей двойней. Это ужасно, что произошло с тобой, но боюсь я сейчас сам в дурацком положении. Жена выгнала после спектакля, который разыграла перед ней Настена. Тесть грозится стереть меня в порошок, и у него это получится, ни для кого не секрет, что без его протекции, меня в этом кресле не было бы. И что за нравы у теперешней молодежи! Любви им мало, подавай готового, сложившегося мужа. Вот, ты бы этого не позволила, но зачем тогда оставила ребенка?
- Да не переживай ты так, Игорь Анатольевич, спи спокойно и особо не обольщайся на свой счет. К тебе мой ребенок не имеет никакого отношения.
- Как! Ты, что изменяла мне или просто с первым встречным назло? Ну, знаешь, это почище Настькиной выходка будет. Решила добить лежачего.
- Почему же? Я уже третий месяц - в законном браке. Наш ребенок зачат в любви, все по плану.
- Вот это да! Я и не предполагал такое, ну ты и тихушница! Если честно, я очень рад за тебя. Из тебя хорошая мать получится. А я про себя всегда считал, что жизнь удалась, если коньяк, который я пью, старше женщин, с которыми я сплю. Ан нет, на поверку совсем не так получилось. Мне никогда не удавалось строить свою жизнь самому, всегда кто-нибудь строил ее за меня. То жена с тестем, теперь вот Настя взяла в оборот. А, что из этого получится, поживем, увидим.
Через два месяца Настя родила двух очаровательных мальчиков. Игорь был счастлив, ведь в первом браке у него - две дочери, которых он обожает безмерно и с которыми сумел сохранить добрые отношения. Тесть вынужден был повысить его в должности, так как деньги для обеспечения четырех детей и содержания двух жен требовались не малые, а в его власти было как растоптать бывшего зятя, так и помиловать. Он просто мудро подошел к этому вопросу.
Еще через месяц у Галины и Димы появился на свет сын. Счастливый папа стал преображаться буквально на глазах. Он почувствовал силу, уверенность в себе, а Галина, как врач и неплохой психолог, во всем поддерживала его. При каждом удобном случае подчеркивала, как ей повезло с мужем. Дима считал ее своим талисманом, который принес ему благополучие, удачу, успех во всех начинаниях. За рождение сына он подогнал к роддому новенькую иномарку ярко-красного цвета, оформленную на ее имя. Когда получал от медсестры конверт с сыном, жене вручил ключи от машины и огромный букет цветов. По отделению ходили слухи о его неземной любви к ней, но их это не интересовало. Через год у них родилась дочурка, а когда ей исполнился годик, к Диме приехала его дочь от прежнего брака. Ее сходство с Димой и их сынишкой было поразительным. И как выяснилось позже, то сходство не только внешнее, но и внутреннее. Возможно, поэтому никаких особых сложностей в общении не возникло. Дина, так звали дочь Димы, быстро освоилась у них, привязалась к маленькому братику и сестренке. Галина, как специалист, чувствовала, что этот ребенок недоласкан и старалась быть с ней нежнее, и Дина ответила взаимностью. О маме она ничего не рассказывала, но и без слов было ясно, не все там просто, видимо не сложилось у нее с тем мужчиной, которого когда-то Дима считал своим другом. Она еще пару раз уезжала к маме, но всякий раз возвращалась к отцу. Наконец, сделала свой выбор - осталась жить в новой для нее семье. Все были только «за». Частенько захаживали к ним Ульяна с мужем Николаем и сыновьями. Как-то незаметно для всех их старший сын Артем и Дина влюбились друг в друга. Первая любовь, сильное влечение, им казалось это навсегда, словно в омут головой кинулись они в эти, досель не ведомые для них, чувства. Родители понимали, что если не вмешаться, то дети могут наделать кучу глупостей. Пригодились знания Галины и Ульяны, как психологов, а уж потом и отцы подтянулись. Любовь любовью, а без высшего образования в наше время семью не прокормишь. Пусть учеба в институте будет испытанием их любви на прочность, а свадьба подождет. Артем пошел по стопам мамы и учился в мединституте на 3-м курсе в Новосибирске, а Дине еще предстояло поступить. Она выбрала архитектурный, очень хорошо рисовала и мечтала стать дизайнером. Конкурс обещал быть сумасшедшим, этот факультет считался самым престижным, а потому востребованным. Галине стоило огромного усилия, чтобы сконцентрировать все внимание Дины на поступлении. Девочка без сомнения талантлива, но все же Диме пришлось немного подстраховаться, воспользовавшись старыми связями.
Когда она нашла себя в списке поступивших, счастью не было предела. И на семейном ужине, который устроили в ее честь, она дала слово, что окончит его с красным дипломом.
Уже год, как в центре Новосибирска была приобретена 4-х комнатная квартира, шли последние штрихи в ремонте. Бизнес у Димы тоже процветал. Он решил осуществить свою давнюю мечту - построить загородный дом. Вместе с Геннадием уже выбрали место для двух домов практически в сосновом бору. Решено начать строительство по весне, а пока переехать в Новосибирск, освоиться, и не спеша выведать у жены каким она видит этот дом. Они в браке уже 6 лет. Он так счастлив, что порой даже боится сам себя сглазить.
Дима прокрался в спальню, где Галина, укладывая младшенькую, уснула вместе с ней. Во сне она улыбалась. Как же он любил смотреть на спящую жену! Наверное, все тяготы, которые ему пришлось испытать, не случайны. Господь послал ему такое испытание в жизни, ведь счастье надо еще заработать. Теперь он точно знал, что тайна жизни - это реальность, которую надо познавать. Он готов к этому и знал точно, что посол Мира - в его доме. Никакие беды ему не страшны, пока рядом с ним его Галина.
