Трудное время – с полуночи и до утра:
Свет в окнах внезапно потух,
Уж лезвием топора месяц упал над селом,
В сарае дощатом вскричал василиском петух,
А в трубах печных внезапно заёрзало зло,
И вот уж, играя, спустилось оно в поддувало…
На кухне, в часах, кукушка кричать перестала
О тщетности бытия, без горечи, без сожаленья.
Варится,
Варится,
Варится зелье, кипит у меня в чугуне,
В горниле горячей печи мечутся осами искры,
Кричит, извиваясь в огне, весёлая нечисть,
Кривит безобразные рожи,
А дух от рогожи, распятой на красном от жара полу –
Зловонный, козлиный…
Стою во дворе, в полшестого утра
Простоволосой разиней
И вижу:
От шатких ворот до крыльца,
По лёгкому первому снегу –
Копытца изящного след…
Зло, наконец, оставляет дома,
Село зажигает свет.
