В триумфе скрытый корень пораженья.
На гибель победитель обречён.
Нельзя звену не придавать значенья,
Когда в нем смысл событий заключён.

А мне бы в осень окунуться,
Цветным спадая листопадом,
От рук твоих не увернутся -
Ты постоянно ходишь рядом.

Абстинентный синдром даром прожитых дней
Я сниму красотой невесомости листьев,
Опадающих ниц под напевы дождей,
И прохладой, прогнавшей все грустные мысли.[size=12]

Поймать хорошего язя
Без мастерства никак нельзя.
Лишь кто в рыбалке не карась,
Поймав его, воскликнет:" Я-а-а-зь!!!"

Крокодиловою кожей
Цвета охры с изумрудом
Ряска пруд спешит стреножить,
Наряжая в панцирь чудный.

[b]...И это он, хитрец, стремится, нагоняя скуку на меня,
Сказать, что был всегда неправ по поводу вещей,
Которые. в века, непостижимы будут просто для него,
По скудости его ума, убитого невинною моралью

[b]Опять, с большого Бодуна, не промочивши горло,
Ворона, с матом, так слегка, с размаха грохнулась на елку....
Окинув взором мелкий лес, икнув, она взвопила громко:
Как хорошо вчера шумел камыш, под пьяною рябиной,
Как целовались мы с тобой, не помню с кем, но было мило..

Чем больше знаешь – меньше понимаешь,
И хочется, но в детство не купить билета.
А ты в пустое словоблудие играешь.
И заигравшись, как в песочнице, не замечаешь,
Что злой язык – страшнее дула пистолета.

Ах, какая невезуха!
Потерял зайчонок ухо.
Зацепился за сучок?
Или кто-то уволок?

Все пыль от песка, отряхнуть норовят.
А я - набиваю в носки!
И пусть мне дружки, что хотят говорят!
Но я - выбираю пески!..

Обнажённые пальцы. С плеча приспадающий шёлк.
Как струёй по груди, золотых трепетанье волос.
И дрожат кружева, под рукой - понимающей толк...
И горит в тебе смысл, слов - которые я произнёс...

Точно чашки сервиза кофейного, ваши письма лежат предо мною!
И, в одних – через край переполнено. Дно, в других – подсыхает, порою.
Подливаю я вам, с удовольствием, не стремлюсь за количеством – гнаться!
Комментариев милых печеньица, кружевами на сердце ложатся!

Шагну к столу. Рубильником души
Включу - весь мир, на крошечном экране!
Набрать: СТИХИ... привычно, вновь решив.
И буря - в дом шагнёт, в своём стакане...

Привычным росчерком пера подписаны, бумаги.
И снова, подошёл к концу - такой обычный день…
Как будто, вылилось вино, из опустевшей фляги…
И капель красную тропу, накрыла ночи тень…

В дико тормозящем интернете...
Дёргая - за ниточки, постов...
Поднимаю электронный ветер.
Вновь, к его ожогам - я готов.

На конвертах этих - марок нету.
Письма - в сотый раз, не отправляют.
Взрослыми обманутые дети,
Их себе - для жизни, оставляют!

А на улице снег. Всё метёт и метёт.
Запотели окошки все в доме.
Почему то, мне слышится: голос поёт,
Весь от грусти в любовной истоме...

Мир людей жесток и эгоистичен. Детский мир ничем не отличается от взрослого, порой, даже наоборот.
При виде Андрея дети глумливо кривили рот и вертели пальцем у виска.
– Овощ! Овощ идёт!

Я очнулся от тоски
В ржи.
Необузданный и злой
В зной.

В кругу фонарного столба
Из ниоткуда в никуда
Снежинки белые летят
Уже который день подряд

Вернись! Вернись и будь со мной- И ничего, что суета мешает нам порой. Та суета не для души Она еще в огне. И ловит все твои шаги Наперекор молве. Не думай, что кривлю душой Ищу корысти ряд. Чтоб рядом был всегда со мной Готова я отдать Любовь, заботу, ласку рук И все, чем я живу. И больше б не было разлук Вернись… вернись… я жду.

Потихоньку, незаметно как-то Вместе с осенью пришла и старость И расположилась зло, бестактно Ну, никак, конечно же, не в радость. Вся в морщинах и к тому ж седая, Умничает как-то невпопад Разве, ты, не видишь, я другая Мне с тобой никак не в лад. Я стройна, красива и здорова Волосы по-модному стригу, Зря, ты, усмехаешься сурово Я тебя прогнать еще могу. Не поддамся я тебе, не думай Надо лишь косметику купить. А стихами прогоню я думы, Чтобы верить, помнить и любить, Старость же в ответ, храня слова, Молча, протянула зеркала.

На белом, на белом,
На белом коне,
Что снега белее и дня,
Летит смелый Рыцарь,
Конечно, ко мне,
Конечно, он ищет меня!

Не знаю, не знаю Как быть мне с тобой… Остаться, расстаться, Махнуть бы рукой. Уйти, оглянуться, Забыть, пожалеть, И снова вернуться, И снова гореть. Иль ветром умчаться Уплыть вдруг водой. На час-два остаться « Веселой вдовой» Поить тебя чаем… Пройти стороной… Не знаю, не знаю Как быть мне с тобой.

На мокрой ветке краснотала:
«Чив-чив» - ты мне вчера сказала,
Что значит: «Я люблю тебя!»
И солнце в капельках дождя
Чудесной радугой сияло!

Первый класс! Первый класс!
Есть учебники у нас!
Ручки и карандаши –
Мы уже не малыши!

Маму за руку веду,
Как большой сейчас!
Это в школу я иду
В самый первый раз!

За миллионы километров от Земли торсионные двигатели звездолета “Ливень” по заранее намеченной программе начали сбавлять мощность. Корабль миновал галактический маяк, входил в поле тяготения желтой звезды, именуемой Солнцем. Звездолет возвращался домой. Радиоинженеры отправили через маяк первое послание к Земле после шестнадцати лет молчания.

За миллионы километров от Земли торсионные двигатели звездолета “Ливень” по заранее намеченной программе начали сбавлять мощность. Корабль миновал галактический маяк, входил в поле тяготения желтой звезды, именуемой Солнцем. Звездолет возвращался домой. Радиоинженеры отправили через маяк первое послание к Земле после шестнадцати лет молчания.

Сквозь дни летят наивные мечты,
Порой нас губит суета дневная,
Охото в жизни кем-то дорожить,
И говорить ты где моя родная…
Но в нашем мире ,
Рыночны дела,
И каждый продаётся подороже,
Коль нет машины денег итд.
Никто тебе любовь отдать не может…
И пусть печально сказано,
Но так ,
Живём мы год за годом проживая,
И теплоту свою мы дарим тем ,
Кому лишь важна жизнь, твоя без рая….

За миллионы километров от Земли торсионные двигатели звездолета “Ливень” по заранее намеченной программе начали сбавлять мощность. Корабль миновал галактический маяк, входил в поле тяготения желтой звезды, именуемой Солнцем. Звездолет возвращался домой. Радиоинженеры отправили через маяк первое послание к Земле после шестнадцати лет молчания.

За миллионы километров от Земли торсионные двигатели звездолета “Ливень” по заранее намеченной программе начали сбавлять мощность. Корабль миновал галактический маяк, входил в поле тяготения желтой звезды, именуемой Солнцем. Звездолет возвращался домой. Радиоинженеры отправили через маяк первое послание к Земле после шестнадцати лет молчания.

За миллионы километров от Земли торсионные двигатели звездолета “Ливень” по заранее намеченной программе начали сбавлять мощность. Корабль миновал галактический маяк, входил в поле тяготения желтой звезды, именуемой Солнцем. Звездолет возвращался домой. Радиоинженеры отправили через маяк первое послание к Земле после шестнадцати лет молчания.