Токио. Во время этой кругосветки, как я уже говорил, было множество интересных высадок и заходов. Но я остановлюсь еще только на Токио, в который мы зашли после отоваривания в Сингапуре. Токио последний заход перед Владивостоком. Туда мы зашли по приглашению ректора Токийского Университета. После официальных приемов, лекций Колмогорова и Монина в Университете Васэда (Waseda) перед преподавателями и студентами в громадном актовом зале, был устроен прием в японском ресторане. С нашей стороны на приеме участвовали лишь двенадцать человек. Это крупные ученые и руководство судна, в число которых попал и я, как главный инженер судна. Тихий полумрак зала в красно-золотом мягком цвете, низкий довольно длинный столик с вращающимися на нем маленькими круглыми столиками и подушки на полу. Сидеть можно только поджав ноги. Для нас это было сущим мучением. Бесшумно скользили гейши с бледными невыразительными лицами-масками, но в ярких, красивых кимоно и просто с роскошными прическами. Их прически это самостоятельное произведение искусства, дополняющее образ в целом. Нас рассадили достаточно благоразумно. Между каждыми двумя русским посадили по одному аспиранту, изучавшими русский язык. При сильном желании и большом напряжении внимания иногда можно было что-то даже понять в их переводе с японского. Рядом со мной сидел молодой человек, звали его Такаши Ишикава (Takashi Ishikawa). Я запомнил его имя на всю жизнь. Поскольку существенно позже, родное КГБ напомнило мне о нем. Но об этом чуть дальше…
Церемониал проходил по японским законам. Сначала все пригубили теплое сакэ и бамбуковыми палочками пытались поймать хоть какую-то закусь. На вращающихся маленьких столиках десятки разных кушаний, в основном морепродукты, соусы, зелень и фрукты. Но, увы не способность быстро работать палочками резко снизила мою производительность труда… Хотя голодным и не остался, но полного удовольствия не получил. После первых тостов ректора Университета, А. С. Монина и капитана судна – нашего любимого мастера – Михаила Васильевича Соболевского, началось самое ужасное. Каждый участник этого торжества должен был исполнить песню. Показал пример хозяин приема – ректор. Своим стареньким скрипучим голоском он долго и довольно уныло исполнял какую-то, вероятно, значимую для японцев песню. После Андрей Сергеевича, речитативом исполнил коротенький куплет какого-то романса Андрей Николаевич, затем снова тоскливое японское исполнение. А очередь неумолимо продвигается ко мне. В трансе я пытаюсь вспомнить хоть какую-нибудь песню, слова которой бы я знал. Хотя бы один куплет! Вдруг осенило! “Широка страна моя родная”. Выход был найден и я, как мне показалось тогда, даже вполне терпимо исполнил один, но самый главный куплет. Поскольку аплодировали всем, то и я получил свою дозу…
Из всего множества, посещенных в моей жизни ресторанов, это был единственный и неповторимый. Такой тоски и безнадежности, вместо радости и оптимизма этот прием в ресторане ни чего не оставил, по крайней мере, в моей душе…
Токио. Я много раз был там после этого захода, но именно он, первый заход, оставил самые яркие впечатления. Может быть именно потому, что это было первое впечатление от Токио. Императорский дворец, окруженный водяным, широким каналом, а рядом с ним, в какой-то сотне метров, великолепнейший Музей современного искусства! Уэно Парк. Национальный музей Искусств! Здесь, в Национальном музее Искусств, я впервые увидел творчество художников – иероглифистов. Есть и такое. Это настолько тонкое искусство, что мне трудно моим бедным языком передать даже его настрой, его психологию, его Тонкость! Внешне – это длинные до пяти метров полотна рисовой бумаги, шириной где-то 50-60 см., а на них тончайшие и, вероятно, многозначительные для японской души шедевры, созданные трепетными руками художников, образы букв-симолов, которых я не знаю, но которые оставляют тончайшие звуки в твоей душе! Это какая-то фантасмагория…
Музей современного искусства! Вход, естественно, платный. Один из группы пожалел 500 йен, (2 доллара?!). Чтобы разрешить проблему я купил ему билет, и инцидент был исчерпан. Но что это за музей! Там была передвижная выставка Шагала (нам повезло), там даже был наш молодой (в то время) Шемякин, которого я впервые увидел именно в этом музее…
Токио. Гинза. После я был в Нью Йорке, Пекине, Гонконге, Париже, Вене, Риме, а ранее в Сингапуре, и многих других крупных городах, но такого яркого зрелища фейерверков мне не приходилось видеть. Я никогда раньше не видел такой фантастической игры огней над фасадами зданий, над крышами многоэтажек, над просто открытым небом! Это фантастическое зрелище, это покоряет и даже подавляет твое - Я. Мне кажется, что эта фантастическая игра огней – это происки дьявола!...
Токио. Хочу вспомнить один недавний эпизод (Недавний?! шесть лет прошло!).
Прилетаю из Кэрнса в Нарити (токийский международный аэропорт) около 11 часов вечера местного, японского времени. Мой родной аэрофлотовский самолет на Москву лишь завтра в 12 часов дня. Пройдя таможню, отдал документы пограничнику. Стою. Жду. Ко мне подходит девочка в униформе аэропорта Нарити (девочка-это условно, возраст японок не поддается определению) и спрашивает, где я буду ночевать. Говорю, что вот здесь – на диване. Она замахала руками. Заявляет, что полиция не разрешит и предлагает мне на выбор любой отель. Я ей говорю, что у меня нет денег. Она спрашивает, а карточка? Какая наивность! Денег у меня действительно не было. В наличии было всего около 20 долларов. Правда, был американский чек на 1800 баксов. Она взяла мои документы и исчезла минут на 10-15. Вдруг бежит с радостной улыбкой, держа большой палец вертикально. Т.е. все ОК! А что ОК, я не понимаю. Она хватает меня за руку и тащит мимо пограничника на выход. Тот, все - таки, успел шлепнуть штамп в мой паспорт и отдал его моему ангелу. Хочу отметить Японию – как великодушную и щедрую страну. Они любому въезжающему человеку дают трехдневную визу! В какой другой стране вы смогли бы бесплатно получить 3-х дневную визу?!
Я в черном, длинном пальто, в Москве-то зима (декабрь месяц). В Токио +14! На плече сумка с кинокамерой, зубными и бритвенными принадлежностями, да еще четыре 250-граммовых бутылочек великолепного австралийского красного вина, которое я взял у стюардессы за время полета из Кэрнса (это более 6 часов полета). Вот с этим баулом за плечами меня бегом тащит неизвестно куда молодая, энергичная и, наверное, красивая, (в моем возрасте все женщины красивы) на улицу. Оказалось, что она договорилась о бесплатном предоставлении мне номера в одном из аэропортовских отелей, а ближайший автобус уже отходит. Поэтому она схватила меня за руку и бегом ринулась на автобусную остановку. Я с трудом поспевал за ней. Но автобус уже тронулся. Она как Александр Матросов, преградила своей маленькой грудью его движение. Открылась дверь. Она что-то пролепетала водителю, впихнула меня и автобус тронулся. Я даже не успел сказать спасибо или поцеловать ее в щечку. В противовес мне, успела сильно пожать мою руку. Я ей очень признателен. Провел ночь в одноместном номере шикарного отеля. Пошел в ресторан и проел свои последние доллары, полагая, что завтра буду на борту аэрофлота, где мне с голоду не дадут умереть.
