У тех, кто пока еще дышит,
Встает с утра, читает новости,
Куда-то едет, что слышит
И пишет: «Мама, все в порядке!
Я выучился и пашу, как лошадь.
Как там цветы и сад, и грядки?
Петр Ильич, сосед, живой еще?
Сама ли не хвораешь? Как погода?
Приеду, может, к ноябрю. Бывай здорова»
И дальше белкою в колесо свое –
Подносить, считать и улыбаться.
По будням – офис, в выходные – танцы.
И будет, алкоголь, наркотики,
Мечты о чем-то совсем дурацком:
О чем-то светском или о море в тропиках –
И как же тут не растеряться,
Когда кругом сплошное месиво
Из блядства, убогости и притворства.
Сегодня – губки бантиком, а завтра с растолстевшим боссом
В кабриолете туда, где весело!
Кому уж как – а вот карьерный рост!
Эх, мальчик мой, учись быть понаглее,
Эх, мальчик – ты, наверно, не дорос.
И дабы спрятать пятна с длинной шеи,
Завязывает модно шарф, хихикает.
А мальчик – тот, что подносил поднос
И выпивку, день ото дня немеет.
Не привыкать ему к отсутствию вниманья,
Ему вообще до ручки все, что за
Пределами «людского» пониманья.
Наедине с собой он пляшет и поет.
Он много чувствует, о многом он молчит.
Летает часто – видимо, поэт…
