который должен озаглавить времена
и вехи, разорваться канонадой,
поставить точку в бесталанности. И на
своем начищенном блестящем постаменте,
забившись в угол я писала на клочке
чужой бумаги об упущенном моменте
и о грядущем выдающемся толчке.
Не смея выходить на середину
и в песне разливаться как труба,
я чтила свою верность господину
с L&M'ом в перепачканных губах.
Гудбай, Америка! Увы, не по-размеру
и не по цвету, и не ладится к душе.
Россия, как и я не знает меру,
устраивая царство в шалаше.
Мне дан был голос истины ударом,
рожденный чтобы совершить полет...
Спасибо, но не надо. Даже даром.
Мой голос из терновника поет.
Последнее звучит всегда дороже
и чище, чем всё сказанное впредь.
Мой пьедестал свободен.Я свободна тоже.
Я оставляю золотую твердь.
Талант не даром только мера веса,
талантом измеряется тоска.
Прощай, поэт! Да здравствует повеса!
И алкоголь, танцующий в висках!
Поэт повешен - как тюльпан в петлице -
внутри меня. Звучит Ектиния.
Поэзия давно уже в темнице.
И рядом с ней, теперь в тени и я
