Ледоход.
Стальная глотка 120 миллиметрового миномета выплюнула очередную мину. Орудие подпрыгнуло на двуноге и успокоилось
Майское солнце горячило землю, пахло первой распускающейся листвой, но река лежала покрытая рыхлым торосистым льдом. Перед деревянным мостом громоздился ледяной вал, в который угодило стальное веретено мины, прошив лед насквозь. Через мгновение в этом месте взметнулся фонтан воды и ледяного крошева…
В пограничных отрядах Приморского края минометные батареи появились после небезызвестных событий на острове Даманский в марте 1969года. В этом же году, только осенью на советско-китайскую границу, в поселок Пограничный прибыл очередной призыв. В основном это были сибиряки и небольшая команда, состоящая из москвичей, ребят из Чувашии, Удмуртии, были так же и офицеры артиллеристы из Украины, имеющие боевой опыт. Многие побывали в Чехословакии в 1968 году, когда страны Варшавского договора ввели туда войска.
Среди новобранцев выделялся своей замкнутостью и равнодушием к происходящему один паренек из небольшого алтайского поселка. Звали его Сергей Емельянов. Казалось, ему было все равно где и с кем служить, что делать, чему учиться. Может быть, поэтому он и попал в артиллерийскую учебную часть города Хабаровска, куда его направило отрядное командование.
В «учебке» было нелегко, но Сергей переносил все как- то бесстрастно, словно отгородившись от происходящего ширмой, будто это происходило вовсе не с ним. Шесть месяцев обучения не прошли напрасно, он окреп, приобрел уверенность и воинские специальности : командира орудия и артиллерийского разведчика. В звании младшего сержанта вернулся в пограничный отряд. И вот теперь вместе с батареей находился на каком-то безымянном притоке Амура у небольшой нивхской деревушки, что виднелась на другом берегу.
Командование отряда, по просьбе местных властей, откомандировало три минометных расчета для разрушения ледяных заторов, которые могли снести единственный деревянный мост, связывающий берега. К тому же, как выразился начальник штаба:
- Марш – это проверка боеспособности техники и личного состава, а стрельба по цели тренировка для новоиспеченных артиллеристов. Поживете на природе, пока последняя льдина мимо вас не проплывет.
Марш оказался не из легких. По весенней распутице в уссурийских лесах едва заметные тропы, что обозначали дорогу, не давали водителям скучать. Хотя ГАЗ- 66 имели неплохую проходимость, но гружёные боезапасом, личным составом, палатками, да еще с минометами на прицепе карабкались по сопкам и завалам с трудом. Однако все осталось позади и теперь пограничники нежились на солнышке, а вечерком некоторые по увольнительной ходили в деревушку, где был неплохой клуб и местные девчата благоволили «зеленым фуражкам».
Невдалеке от расположения батареи прижались к лесу несколько непонятных строений - что –то среднее между избой и чумом. Стены их были сложены из ошкуренных бревен, а в крыше, покрытой речным тростником, имелись отверстия для выхода дыма. А за «домами» виднелась дорога , убегающая в сторону океан
В один из этих погожих весенних дней, когда разбили очередной наплыв льда, Емельянов, свободный от нарядов, наблюдал за трущимися и кружащими по реке льдами. Река была небольшой, но от весенних вод вздулась и кое- где затопила низкие места.
Монотонное движение льдин и шум воды навевал дрёму, и мысли уносились в такую же весну, но на другой реке, на Оби.
Так же плыли и громоздились льдины, так же светило солнце, но казалось , что это было неизмеримо далеко.
Картины всплывали в памяти какими-то фрагментами, не связанными друг с другом: Вот он с закадычным другом Вовкой Степановым идёт к Юле Тальяновой, в которую влюблены оба… Идут чтобы выяснить , кому она отдаст предпочтение.
Никому!! У нее уже есть любимый человек…
Серый дождливый день. Веселые однокашники, перепачканные землей, в фуфайках и сапогах на уборке картофеля…
Общежитие. Вдвоем с Володькой они пьют бормотуху и орут песню-
- У леса на опушке жила зима в избушке…
Весна, ледоход и разудалая её, Юлькина, свадьба. А он наблюдает со стороны, и холодом, невыносимым холодам охвачено все его существо. Ледяная корка наползает на сердце, на душу, и душа застывает, как река в январскую стужу….
Поезд Бийск - Барнаул. Он проспал свою станцию, выскочил на следующей и 30 километров степью, назад.
Дни лениво плавились под майским солнцем. Лед почти сошел, редкие льдинки иногда собирались в стаи и толпились у моста. Свободного времени становилось больше. Офицеры вдали от начальства не так строго относились к службе. Еще сами молодые чувствовали влекущее очарование весны и биение играющей горячей крови.
Емельянов вновь бродил у реки и наблюдал как на едва освободившуюся ото льда реку, на оставленные ею в низине озерца опускаются то пара гусей, то стайка уток.
Из строения, что было почти у берега вышли мужчина и женщина. У мужчины на плече висело старое, можно сказать даже древнее ружье неизвестной марки, то ли берданка, то ли старинная фузея. Узкие глаза мужчины щурились от дыма короткой трубки, что торчала у него во рту. Женщина, наверно его жена, несла весла. На голове мужчины красовалась матерчатая шляпа, одежда походила на кимоно. Завершали наряд мягкие кожаные сапоги местного пошива. В отличие от мужа на женщине висел балахон, выкроенный из цельного куска грубой ткани, голову же венчал остроконечный головной убор из бересты. Оба направлялись к реке, на берегу которой лежала тяжелая лодка-долбленка.
У лодки мужчина остановился и продолжал курить, а женщина стала сталкивать лодку в реку. Это было ей не под силу, но мужчина даже не сделал попытки помочь.
-Лидик! Лидик!- прокричала отчаявшаяся женщина в сторону строения. Из сруба выскочила юная грациозная девушка, и вдвоем они справились с нелегкой, выдолбленной из цельного ствола лодкой. Нивх спокойно сел в качающееся на воде судно, а женщина, оттолкнув лодку от берега, взялась за весла. Она гребла к ближайшему мелководному заливчику, образовавшемуся в результате половодья.
Пара серых гусей нацелилась на озерцо и уже стала снижаться, но заметила на воде людей и заложила вираж, уходя от опасности. Поздно! Заряд достал одну из птиц и, заваливаясь на крыло она упала на границе заливчика и реки. Мертвую птицу стало относить течением на стремнину. На лодке не успеть! Женщина, сбросив балахон, обнаженная прыгнула в воду, по которой еще недавно шел лед! Даже у Сергея захватило дух. Догнав добычу, отважная пловчиха вновь забралась в лодку и взялась за весла. Мужчина же невозмутимо попыхивал своей носогрейкой. У берега женщина соскочила в воду и подтянула лодку к песчаной прибрежной полосе, а муж её, взяв добычу и оружие, сошёл на берег и направился к «дому». Вытащить тяжелое судно подальше на сушу ей было не под силу. Сергей решил помочь и, спрыгнув с невысокого речного обрыва, взялся за борт. В это же время из строения, в котором скрылся хозяин, вышла Лидик и поспешила на помощь матери. Втроём они в несколько приёмов справились с нелёгкой долблёнкой. Поблагодарив Сергея за помощь, хозяйка пригласила его в дом:
-Пойдём , солдат, я хоть чаем тебя напою.
Сергей хотел было отказаться, но Лидик взяла его за руку, как бы говоря этим жестом, что возражения не принимаются. От девушки пахло весной и чем-то непередаваемо знакомым, оставленным где-то далеко на «гражданке».
В помещении, куда они вошли было сумрачно, света из единственного окна не хватало, чтобы осветить дальние уголки жилища. Посредине дома, состоящем из одной комнаты, на глиняном полу в выложенном из камней очаге, горел огонь. Над ним висел небольшой казан, в котором что-то варилось. Дым от огня поднимался вверх к отверстию в крыше. Стены же украшали прибитые шкуры различных зверей. С одной стороны жилища располагались низкие лежанки - постели, застеленные меховыми покрывалами, а с другой на деревянных колышках висела кухонная утварь.
Расположились за низеньким столом на подушечках. Хозяйка подала чай в больших фаянсовых на удивление красивых и чистых пиалах. Поставила какую-то выпечку и наколотый сахар. Хозяин за стол не сел, потому что занимался своим ружьем. Перебирал патроны и сокрушённо цокал языком.
- О чём это он сокрушается? – кивнул Сергей в сторону старого нивха.
-Дробь у него кончилась. Порох есть, а дробь кончилась. Если бы свинца где-то раздобыть, он бы на дроболейке сам дроби наделал. Пока распутица до города не добраться.
Распрощавшись с хозяевами, Емельянов направился к старшине Минееву. Рассказал ему о затруднениях нивха и попросил пару старых списанных аккумуляторов, чтоб охотник мог наделать себе дроби. Старшина сверхсрочник сам был заядлым охотником, и пообещал помочь собрату по древнему промыслу. На следующий день вдвоём со старшиной они пришли к старому охотнику и притащили с собой « завалявшиеся» у хозяйственного старшины аккумуляторы. Нивх принял их степенно, не показывая радости, но было видно, что старик доволен. Посидели за чаем, потекли охотничьи рассказы. Одна из охотничьих историй, что рассказал старшина, Емельянову очень понравилась:
-Дело было в начале июня – начал свой рассказ старшина – Охотник я бы начинающий, и как-то раз взяли меня на кабанью охоту люди опытные и поставили на номер, куда кабаны вряд ли ( по их мнению) пошли бы. Но не предупредили, что стрелять нужно только секача. Матку же с подсвинками не трогать ни в коем случае.
Сижу я, значит, в кустах под сосенкой. Скучаю. Вдалеке загонщики шумят, кричат - кабана гонят.. Вдруг слышу невдалеке сучья трещат, сквозь кусты метрах в пяти мимо секач ломится. А за ним свинья и десяток полосатиков - поросят. Вскидываю свою «Тулку», которую зарядил жаканом, и из обоих стволов по свинье как жахну!! Убить – то я её убил, но прежде чем дух испустить завизжала она предсмертно. Тут секач разворачивается и на меня. Не знаю, как я оказался на сосенке?. Ружье внизу, а кабан безумствует запах крови учуяв. Клыки у него, что твои бритвы, стволы молодых березок сантиметров по пяти в толщину, словно ножом срезает. Приклад, брошенного мной ружья, в щепки разнёс и под сосёнку, на которой я завис подкоп начал делать. Руки мои немеют, вот-вот разожму и к секачу прямо на клыки рухну. Хорошо ребята мои выстрелы услышали, подоспели и уложили зверюгу. Теперь на кабаньей охоте я поросят и свинок не стреляю- учёный.
В этот раз повидать Лидик Сергею не удалось, она с матерью, по словам хозяина, ушла в тайгу за какими-то ранними травами. Но Емельянов все же приходил к реке в надежде на встречу,
хотя произошла она совершенно неожиданно. Как обычно шел он к знакомому месту на берегу, где предавался воспоминаниям, глядя на струящуюся воду. Спускаясь к воде, вдруг натолкнулся на раскосый взгляд живых черных глаз. Девушка чистила рыбу и промывала ее тут же в реке.
Молодость тянется к молодости, общение начинается быстро, отвергая все предрассудки и условности.
Тем более, что они уже были знакомы и испытывали симпатию друг к другу. Время летело, а они все говорили и говорили. За короткое время было сказано так много и так мало. Хотелось смотреть друг на друга и говорить, говорить. Сергей узнал, что имя Лидик означает – «смотрящая широко раскрытыми глазами». От жилища послышалось мужское брюзжание и резкий окрик.
Ой! Атка* зовет - засуетилась Лидик - рыбы хочет.
На берег Сергей приходил каждый день, рассказывал ей о себе, слушал ее живую образную речь, не преставая удивляться чистой непосредственности и порой даже наивности Лидик. Она и вправду смотрела на мир широко раскрытыми глазами своей души. Время шло и ледяная корка, что когда-то давно панцирем легла на его сердце начала таять и давать трещины в предчувствии наступающей весны, когда половодье смывает отмершие листья былой осени и выбрасывает их на берег. Последняя неделя пролетела для Сергея незаметно. Завтра батарея сворачивается и снова предстоит марш, обратно в отряд.
Через полтора года старшина Емельянов был демобилизован, но прежде чем отправиться домой отыскал Лидик, которая разбудила спящие струи его чувств, и этот поток унес последние льдинки его разочарований и печалей в жаркое лето любви. Ледоход закончился.
1969-1972 гг. Приморский край. Поселок Пограничный.
