Почему, когда человек счастлив, он не замечает течение времени? Этот временной парадокс отметил ещё Александр Сергеевич Грибоедов в своей комедии «Горе от ума» (правда, в несколько ином контексте), помните: «Счастливые часов не наблюдают». Ещё один день круиза, безоблачный и беззаботный, двигался к финалу. Несколько часов до ужина промелькнули, как одно счастливое мгновенье. Согласитесь, что проигранные мной в казино 100 баксов – не повод для огорчений. И даже участие Светки в конкурсе певцов под караоке не могло омрачить ощущение праздника.
Надо сказать, что Светка любит петь до самозабвения! Её просто начинает трясти от возбуждения, стоит ей только увидеть микрофон и услышать знакомую мелодию. А если микрофон оказывается у неё в руках, то Светка не расстаётся с ним до тех пор, пока не исполнит весь свой репертуар. Нельзя сказать, что она совсем уж плохо поёт, но за время нашего с ней знакомства я слышала её вокальные «шедевры» столько раз, что на этот раз решила провести время с большим удовольствием и потому отправилась в видеосалон. Сидя в темноте небольшого полупустого зала, я вдруг услышала за спиной знакомый тихий голос:
- Я скучал по тебе, а ты? – и почувствовала, как тёплые губы Кирилла осторожно коснулись сзади моей шеи.
- Ты опять?! – возмущённо прошипела я. – Оставь меня в покое!
«Ну, надо же быть такой дурой!» - мысленно ругала я себя, выбираясь под возмущённый ропот зрителей из зрительного зала. – Какого лешего я от него всё время убегаю?»
Ответ на этот вопрос поверг меня в уныние:
- Эдитка, ты влюбилась! – громко сказала я своему отражению, стоя перед зеркалом в каюте. – Этого тебе только и не хватало!
Пора было собираться на званый ужин. Светка тоже забежала в каюту переодеться и с лёгкой завистью наблюдала, как я облачаюсь в вечернее платье.
- Ну, с Богом! – благословила она меня, выпроваживая за дверь.
На стук из «люкса» никто не отозвался. Подождав немного, я толкнула дверь каюты, она была не заперта.
- Можно? – громко спросила я, переступая порог и озираясь. Каюта была пуста. Посреди просторного помещения стоял сервированный на двоих стол. Пламя двух свечей слегка заколыхалось от сквозняка. В их неярком свете я огляделась. Это была уютная гостиная, открытая дверь из которой вела в освещённую спальню, но и в ней никого не было.
«Странно!» - подумала я, нерешительно застыв на пороге. В этот момент дверь у меня за спиной распахнулась.
- Меня пригласили… - начала было говорить я, оборачиваясь.
И застыла с открытым ртом. Передо мной стоял Кирилл. Таким я его ещё не видела. Дорогой тёмный костюм, белоснежная рубашка, галстук…
- Я, наверное, ошиблась каютой… Или нет?! – злость придала силы моему голосу. – Что здесь происходит?!
Путь к отступлению был отрезан: Кирилл стоял между мной и дверью каюты. Стоял и улыбался.
- Успокойся, - мягко сказал он, - я тебе сейчас всё объясню.
Я позволила ему усадить себя за стол. Оба молчали, пока он наливал вино в бокалы. В моё сознание стали закрадываться подозрения, и, когда он заговорил, я уже не удивилась услышанному:
- Эдита, я владелец этого теплохода и организатор круиза. Мало кто из присутствующих здесь знает об этом… Я должен извиниться перед тобой за то, что ты оказалась втянутой в эту историю с документами. Всё произошло случайно, но я благодарен за эту случайность судьбе. Иначе мы могли с тобой не встретиться…
Я затаила дыхание.
- Историю моего развода ты уже знаешь. И о том, что бывший тесть решил лишить меня компании. Им неоднократно предпринимались попытки чужими руками выкрасть списки акционеров. Для того, чтобы уличить его и пресечь эту деятельность, и была разработана эта операция с документами. Но когда ты перепутала чемоданы, то невольно навлекла на себя моё подозрение. Потом ещё это «чудесное» их возвращение… Я попытался «перевербовать» тебя, чем сильно тебя разозлил…- он улыбнулся, - и понял, что ты не имеешь к краже документов никакого отношения, просто кто-то очень старался убедить меня в твоей виновности. Кстати, о самом этом списке акционеров – он сфальсифицирован, и утрата его не представляет никакой угрозы для меня и моей компании. Но об этом, конечно же, не знает похититель. Всё это время мерзавец был уверен в собственной безопасности…
Его пальцы гладили моё запястье, и меня от этих прикосновений бросило в жар.
- Значит, ты знал, кто этот человек, с самого начала?
- Да, я начал догадываться, о ком идёт речь, как только ты описала похитителя и это кольцо на руке.
- Тогда почему… - начала было я, но он встал из-за стола, в руке его оказался пульт от стереосистемы.
Зазвучала негромкая музыка. Он приблизился ко мне и протянул руку:
- Ты позволишь тебя пригласить?
Я шагнула ему навстречу. От близости его тела я ощутила слабость в ногах и лёгкое головокружение. И в то же время в сознании вихрем пронёсся поток мыслей: «Он играл мною, как кошка мышью… Я мучилась, пытаясь доказать собственную невиновность, а он всё знал и издевался надо мной…» Я чуть не задохнулась от приступа ярости. «Ну, дорогой, а теперь тобой поиграю я!» Подняв на него глаза, я невинным тоном заявила:
- Ты ошибаешься. Документы похищала я, и мне за это хорошо заплатили. И совсем неважно, что они фальшивые, деньги я уже получила.
Вырвав свою руку из его ладони, я с торжеством уставилась на его ошеломлённую физиономию. Потом резко развернулась и пулей вылетела из каюты, громко хлопнув дверью.
Коридор был пуст, только в момент моего появления в нём одна из близлежащих дверей быстро захлопнулась.
Одним из общеизвестных средств против приступов ярости является счёт. Ну, помните мудрые советы психологов: задержите дыхание, и медленно досчитайте до десяти. Несясь с крейсерской скоростью по палубе и не замечая ничего вокруг, я вполголоса бубнила:
- Триста пятьдесят восемь, триста пятьдесят девять… Четыреста семнадцать…
И вот, когда счёт перевалил за тысячу, я оказалась в каком-то тёмном и безлюдном закоулке и без сил повисла на поручнях.
- Всё, - сказала я сама себе, - я спокойна как удав.
И, едва я произнесла эту фразу, как почувствовала, что какая-то сила подхватила меня, оторвала от палубы, и… Я стала падать куда-то вниз.
В подсознании зазвучал голос отца:
- Группируйся, потом резко распрямляйся, и строго вертикально «входи» в воду!
Машинально выполнив заученную ещё с детских лет инструкцию, я, с чуть слышным всплеском, окунулась в морскую воду. Вынырнув через пару секунд на поверхность и осознав весь ужас произошедшего, я стала изо всех сил кричать и бестолково размахивать руками, как будто в темноте меня кто-то мог увидеть. Заглушая мои вопли шумом гребного вала, теплоход медленно проплывал мимо. И когда я уже потеряла надежду быть услышанной, на палубе началась суета, сопровождаемая звуком сирены и голосами:
- Человек за бортом!
Движение теплохода стало замедляться, ярко вспыхнул прожектор и его луч стал шарить по поверхности моря. Зазвенели цепи спускаемых на воду шлюпок. Я стала с утроенной силой кричать и размахивать руками, стараясь как можно выше высунуться из воды…
Я готова была расцеловать всех сидящих в шлюпке матросов, куда меня, полуживую, вытащили из воды.
А на палубе теплохода я просто рухнула без чувств.
… Очнулась в чужой каюте, в чужой постели. Откинув одеяло, обнаружила на себе длинную мужскую рубашку и ничего кроме. Когда-то я уже видела эту спальню…
В этот момент дверь каюты открылась. Я в панике снова юркнула под одеяло. Вошёл Кирилл с незнакомым мужчиной.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил он. – Сейчас тебя осмотрит врач.
Не обращая внимание на мои протесты, добродушный доктор приступил к своим обязанностям. Не переставая балагурить, он сунул градусник мне подмышку, сосчитал мой пульс, заставил показать язык. Довольный увиденным и показанием термометра, дал мне какую-то таблетку и удалился со словами:
- Покой, полный покой!
Свернувшись калачиком под одеялом, я почувствовала, как на меня накатывается волна какой-то лёгкости и блаженства…
… Не знаю, сколько я проспала, но проснулась от прикосновения чьих-то тёплых губ к ладони. Потом выше, выше… Едва ощутимые касания плеча, шеи, щеки… Так, пора! И я открыла глаза. Ну, конечно! Это – он, и я в его постели!
Увидев, что я открыла глаза, Кирилл мягко улыбнулся. Глаза его, обычно стального серого цвета, в этот момент светились почти небесной голубизной.
- Если бы ты знала… Я чуть с ума не сошёл, когда увидел тебя на палубе!
В голосе его слышалось едва сдерживаемое волнение.
В моём сознании молнией пронеслось: одна в темноте, чьи-то руки, хватающие меня и выбрасывающие за борт…
- Меня кто-то хотел утопить! – возмущению моему не было предела. – За что?! Что я такого сделала?!
Я была на грани истерики.
- Эдита, прости меня… Это я во всём виноват – недооценил того мерзавца.
Он вскочил на ноги и стал взволнованно вышагивать по спальне.
- Этот тип слышал твоё отчаянное заявление о том, что это ты похищала документы. И решил, что твоё исчезновение будет подтверждением твоей вины и отведёт подозрения от него самого. Но теперь ты в безопасности. Негодяй заперт и его охраняют. В его каюте обнаружены фотоснимки документов, так что вина его полностью доказана.
- Неужели?! – прервала я его, и с ехидством добавила:
- Теперь я могу считать себя оправданной?
- Ну, не сердись! – он снова присел на край кровати и взял мою ладонь в свои руки.
- Пусти! Я хочу уйти. Где моя одежда?
И я попыталась выбраться из-под одеяла.
Вдруг дверь каюты распахнулась и с воплем:
- Эдитка, слава Богу, ты жива! – Светка с разбега рухнула на меня и чуть не задушила в объятьях.
- Меня к тебе не пускали! – скулила она и орошала меня потоком слёз.
Но тут она заметила стоящего поблизости Кирилла.
- Это ты во всём виноват?! – взвизгнула она и набросилась на него с кулаками.
В общем, пришлось их разнимать. На этот раз Кирилл отделался парой царапин.
Мою одежду в идеальном состоянии принесла горничная через несколько минут после ухода Кирилла. Мы со Светкой благополучно вернулись в свою каюту и с этого дня стали очень популярными среди отдыхающих. Где бы мы ни появлялись, слышали шепоток за спинами:
- Она чуть не утонула, бедняжка! Какое счастье, что её успели спасти!
Кирилл исчез с нашего горизонта: его и того мерзавца с кольцом под конвоем забрал с борта теплохода вертолёт.
Всё когда-нибудь кончается, и две недели путешествия подходили к концу. Светка не отходила от меня ни на шаг, начисто позабыв про свою «личную жизнь», так что к концу круиза я от этой её опеки даже слегка устала. Погода баловала нас - всего лишь однажды мы попали в небольшую качку. В последнюю ночь круиза, на подходе к порту назначения, никто из пассажиров и команды теплохода не спал. В программе круиза эта ночь называлась «Ночь прощания». И действительно, все прощались друг с другом с лёгкой грустью, потому что многие успели подружиться, и расставаться было по-человечески жаль. Обменивались адресами, номерами телефонов, приглашали друг друга в гости. И хотя было весело, каждый половинкой души уже был на берегу, среди родных и близких.
Фирма «Аэлита», как и прежде, была «на высоте»: номер в гостинице забронирован, билеты на самолёт куплены. Если не считать задержки на 3 часа нашего рейса, то до дома мы со Светкой добрались вполне благополучно.
Подъезжая на такси к своему подъезду, я заметила какое-то странное оживление. Вообще-то, как и везде, на скамейках возле него всегда можно было застать одну-две бабушки-соседки. Но сегодня… На обеих скамейках плотненько, одна к другой, сидели старушки – «божьи одуванчики» и что-то оживлённо обсуждали. При моём появлении все голоса мгновенно смолкли, и до двери подъезда я прошествовала в «мёртвой» тишине, как «сквозь строй». Слегка озадаченная, я загрузилась со своими чемоданами в лифт, мечтая поскорей забраться под душ, так как жара стояла невообразимая…
А перед дверью моей квартиры красовалась огромная корзина алых роз! Пока я с разинутым ртом собирала в «кучку» свои разбегающиеся мысли, двери лифта снова раскрылись, и из кабины вышел Кирилл.
- Опять ты!... Сейчас же убери это безобразие! У меня аллергия на цветы, ты что, опять смерти моей хочешь? – возмущённо возопила я.
Он молча подхватил корзину и стал спускаться по лестнице вниз.
- И вообще, я тебя не хочу видеть! – проорала я ему вслед
Из-за шторки на кухне я наблюдала, как он вышел из подъезда, остановился перед старушками, что-то им сказал, и церемонно одарил каждую из них цветами. Бабульки тут же подхватились со скамеек и с разной степенью резвости понеслись по домам. Они, наверное, и забыли давно, когда им последний раз дарили цветы!
« Ну, Светка, ну, предательница! - мысленно ругала я подругу, стоя под душем, - ну, кто тебя просил сообщать ему мой адрес?»
…Все оставшиеся дни круиза я старалась забыть Кирилла. Но где бы я ни была, всё напоминало о нём. Заходя в ресторан, я каждый раз с душевным трепетом бросала взгляд на наш столик, и каждый раз испытывала чувство глубокого разочарования, обнаружив, что место Кирилла пустует. Загорая на верхней палубе с закрытыми глазами, невольно прислушивалась – может быть, вот сейчас прозвучит его голос: «А вот и я!» В видеосалоне мне до жути реально чудилось прикосновение его тёплых губ. Просто наваждение какое-то! Невероятно трудно было забыть его мускулистое обнажённое тело в бассейне…
И вот всё начинается с начала!
Звонок в дверь прервал мои невесёлые мысли. За дверью стоял почтальон:
- Вам телеграмма!
Расписавшись в получении, распечатала телеграфный бланк. На нём значилось:
«Я тебя люблю. Отель «Прага» номер 310 жду 19 часов». И подпись – Кирилл.
Светка выслушала всё, что я думаю о ней и о Кирилле без комментариев, и спросила:
- Ты пойдёшь?
- Ещё чего! – фыркнула я и бросила трубку.
А ровно в 19 часов стучала в дверь номера 310. Дверь тотчас же распахнулась. С независимым видом, в то время, как сердце в груди стучало набатом, я шагнула через порог и… оказалась в объятиях Кирилла.
- Только, пожалуйста, не падай в обморок! – прошептал он и подхватил меня на руки.
Не выпуская меня из рук, Кирилл сел в кресло и, осторожно приподняв моё лицо ладонями, заглянул в глаза:
- А ты ничего не хочешь мне сказать?
- Хочу, - проворчала я, - я тоже тебя люблю!
И, улыбнувшись, добавила:
- А ты не боишься неприятностей?
