В 1956 году ещё молодому, но уже знаменитому театральному режиссёру Георгию Товстоногову поступило предложение стать во главе Большого драматического театра. Заведение в те годы переживало не лучшие времена: труппа, подобранная из талантливых, но местами склочных артистов, говоря простым языком, «съедала» тех, кто им не нравился.
Рассказывают, что когда Товстоногов впервые встретился с коллективом, то сразу открыто заявил коллегам:
«Я несъедобен! Запомните это: несъедобен!»
И действительно, он 33 года стоял у руля БДТ, вписав и себя, и театр в историю страны.
Его карьера началась за четверть века до этого в Тбилисском ТЮЗе, где Товстоногов был актёром, а затем ассистентом режиссёра. После учёбы в ГИТИСе он перешёл режиссёром в Театр им.
Грибоедова в том же Тбилиси. Далее были Центральный детский театр в Москве и Театр Ленинского комсомола в Ленинграде, где поставленная «Оптимистическая трагедия» сделала Товстоногова лауреатом Ленинской премии.
И вот — Большой. По мнению Станиславского, к которому Георгий Александрович прислушивался, актёры от безделья накопившиеся эмоции выплёскивают вовне, результатом становятся интриги, склоки и в финале — распад театра. Поэтому «несъедобный» Товстоногов начал с драконовских мер: 30 актёров из 80 были уволены сразу. Оставшиеся на своей шкуре прочувствовали его главный принцип — «режиссёрский диктат».
Возможно, труппе что-то и не нравилось, но реформы Георгия Александровича давали свои плоды. Он работал с актёрами индивидуально: одних учил не переигрывать, другим расширял амплуа, заложниками которых они становились, третьих нужно было просто приучить к дисциплине. Итогом стали четыре новых спектакля только за половину сезона!
Но без зрителя театр невозможен, и Товстоногов понимал, как его нужно привлекать: не только звёздным актёрским составом, но и талантливыми постановками, непререкаемым авторитетом режиссёра. Вскоре публика потянулась на спектакли Товстоногова — его диктатура и напряжённая работа коллектива привели к головокружительному успеху. Большой драматический театр второй столицы вновь стал культурным центром города, а впоследствии и получил имя своего талантливого режиссёра.
Как считают коллеги, Георгий Александрович действительно был диктатором, но он ни в коем случае не подавлял индивидуальность. Напротив, всячески стремился раскрыть таланты своих актёров. Среди его учеников были те, кого сегодня мы называем глыбами театра и кино, — Иннокентий Смоктуновский, Алиса Фрейндлих, Татьяна Доронина, Олег Басилашвили.
Коллектив, созданный Товстоноговым, мог запросто конкурировать с труппами лучших театров мира. Но жизнь великого режиссёра внезапно оборвалась: сердечный приступ случился с ним, когда после репетиции Товстоногов возвращался домой.
Преемника он не оставил, так как считал режиссуру делом очень личным: можно передать знания и опыт, но собственную душу вложить в другого нельзя. В этом, по мнению Георгия Александровича, и есть залог обновления театра, но одновременно и трагизм его судьбы…
