Трудно представить что-то более романтичное, чем старая Италия. Эхо былой романтики до сих пор звучит на улицах городов, где обитают люди, реализующие на практике концепцию «dolce vita», то есть «сладкой жизни». Впрочем, в те далекие времена, когда дочери герцога Феррары повстречали зрелого, состоявшегося, влиятельного и беспринципного Лодовико Сфорца, коему в скором будущем предстояло править Миланом, о сладости речи не шло. Это была суровая средневековая действительность, которая преподнесена на страницах в романтическом ключе, но со множеством припудренных и завуалированных подробностей, кои даже за художественными красивостями позволяют составить образ эпохи и ужаснуться увиденной внутренним оком картинке.
Казалось бы, Беатриче и Изабелла не соперницы. У них разные возможности и определенные отцом задачи. Но главное, их характеры — это день и ночь, черное и белое. До поры девушкам удается быть близкими подругами. Но ровно до того момента, когда Изабелла, рассчитывавшая на большее, получила меньше, нежели ее менее приметная и амбициозная сестра. Именно в сердце красавицы загорелись первые искры ревности и зависти. С нее началось соперничество за власть, мужчину и право быть на полотне у Леонардо.
Книга Карин Эссекс едва ли может претендовать на то, чтобы считаться достоверным историческим произведением. Прежде всего это именно роман для женской аудитории. Он написан для мечтательниц, которым хочется порассуждать о превратностях большой любви, поплакать над чужими неудачами, между делом оплакивая собственные, позлиться, наблюдая за коварством, и понадеяться, что даже в безнадежной ситуации надежда все еще есть.
Нет, «сладкой жизни» тут нет и не будет. Высокой духовности тоже. А вот страстей — сколько угодно. Ими приправлено буквально любое действие, имей оно хоть политический, хоть религиозный, хоть какой-то другой контекст. Страсть — это фон, основа. В ней и любовь, и нежность, и предательство. В ней жизнь и погибель, вечность и мгновение. Только не путайте, это не эротическое произведение. Страсть не описывается в этом смысле. Автор не переходит границ. Горение идет как бы между строк. Всегда. Везде. Оно в каждом слове.
Естественно, основанное на эмоциях произведение полно вымыслов. Пусть города, антураж, персонажи настоящие и даже канва их судеб более или менее прослеживается, отношения вытащены на первый план, а их достоверность не проверить. Так что у Карин Эссекс был полный простор для полета фантазии, чем она и воспользовалась, когда писала «Лебеди Леонардо» и, словно талантливая паучиха, плела кружево интриг, частично всамделишных, а частично — почти фэнтезийных.
