«Мозаика встреч» – сборник стихов талантливой писательницы Т. Алексеевой-Никулиной, вышедший в издательстве «Союз писателей» в 2017 году.
Центральным образом поэтических произведений является Она – Женщина, возлюбленная и отвергнутая, страстная и мечтающая, сильная и понимающая, но обязательно всепрощающая. Т. Алексеева-Никулина создала галерею ярких женских образов от древних времён до современности. Причём сделано это настолько убедительно, что читатель верит каждому слову автора.
Погружая в эпоху Древней Руси, писательница рисует свою героиню любящей, ждущей, переживающей за судьбу любимого. И сразу в памяти читателя всплывает образ Ярославны – олицетворение верной, заботливой жены. Примечательно, что используются обращения, характерные для фольклорных произведений: «ясноглазый сокол», «дива-девица, лада», «мой господин», причём достоверность проявляется даже на грамматическом уровне – в форме звательного падежа: «светлый княже», «княже седовласый», «ой, Перуне-Бог». В такт обращениям – самопрезентации героини:
Псковитянку свою – Лебедь Белую –
Не забудь в том далёком краю!
или:
Чем, родимый, занят, что свою Голубку
Даже мимоходом не одаришь шуткой?
Представляя эпоху, Т. Алексеева-Никулина старается быть точной: в речи героини она использует архаичную лексику: вежды, опояска, тать, всклянь, лодый, любжа, всуе, диалектизмы: рушник, разговорные слова: недород, экзотизмы: глазет, гарем, олеандры, шатёр, а также старые формы инфинитива: миловатися.
Через речь героини, песенные, фольклорные интонации, ритмику стиха автор представляет образ русской женщины – чуткой, тонкой, глубоко верующей, живущей надеждами и бедами своего любимого, чувствующей его сквозь границы, расстояния:
Стала вещей, зрячей
Бедами твоими.
И перед Святою,
Пред златой лампадой,
На коленях стоя,
Я молю: «Пощады!»
Груз твоей тревоги раздели со мною:
Словно после странствий я стопы омою
И пропарю в баньке, жаркой и духмяной, –
Выйдешь посвежевший, молодой, румяный.
В следующей части сборника стихов Т. Алексеева-Никулина обращается к историям любви, созданным пером писателей, – и читатель видит прецедентные, хорошо знакомые ему имена Ихтиандра и Гуттиэре, Ассоль и Грея, Наташи Ростовой и Андрея Болконского. Осторожно, чтобы не спугнуть робкую, только зарождающуюся любовь в сердцах героев, она наблюдает за ними:
Слышишь, сердце звучит в унисон?
И в окно, что лианой увито,
Осторожно скользнул Купидон –
В сердце дверь ныне настежь открыта!
Здесь поэтесса создала другой женский тип – девушки восторженной, совсем юной, мечтающей о настоящей любви, жаждущей ярких чувств, часто осуждаемой обществом за странности поведения, за «неправильный» выбор. Но разве можно устоять перед проказником Купидоном? К тому же рядом с нею – настоящий, решительный мужчина, претворяющий мечты своей любимой в жизнь.
Но особенно полным и интересным у поэтессы получился собирательный женский образ современницы. Т. Алексеева-Никулина выводит цельную героиню, живущую чувствами, отдающуюся этим чувствам полностью, и наделяет её многими качествами: она и роковая женщина:
Полуночными снами измучаю,
Чтоб к рассвету совсем изнемог.
Иссушу! Чтоб (как влаги глоток)
Приберёг, как для смертного случая!
и удивительно ироничная, насмешливая:
Возьми с собой, как саквояж.
Я, говорунья, – онемею.
Носильщик спросит: «Это ваш?»
А ты: «Понятья не имею!»
и страдающая от измены любимого:
Твоя любовь холодной льдинкой выстыла,
И не меня уже твой ищет взгляд.
и, наконец, почти исцелившаяся от прежней любви и открытая всему новому:
Отошло... отболело... отжило...
Ныне пишется новый сюжет.
Я с тобою – сгорала в горниле,
А сегодня – крылатый корвет!
Предо мною – бескрайнее море,
Лёгкий бриз и лазурная даль...
Разные настроения, присущие настоящей, непридуманной, но столь же томительной, головокружительной и чарующей любви, отражают строки стихов. То надежда и нежность, подобно чудесному весеннему цветку, распускаются в душе героини, даря ощущение сладости:
Я желаю тебя целовать –
Нежно, как дуновение ветра!
То взрывается вулкан боли в груди, горечь проникает в каждую клеточку тела, и нет надежды на исцеление, ибо любовь, возникающая внезапно, вдохновлённая коротким взглядом, брошенным друг на друга в толпе, в понимании Татьяны Алексеевой-Никулиной вечна и бесконечна:
Совсем не осталось надежды на встречу.
Нет, время – не лекарь, оно не залечит!
Реальный возлюбленный в глазах поэтессы совсем не похож на героя. Он «пускай не мачо, пусть сутулит спину», но является человеком особенным, близким, родным и в то же время великим. Как Одиссей, как всемогущий султан, как Грей, покоряющий моря и несущий надежду. Говоря проще, можно сказать, что он, избранник героини, – это Ангел-Хранитель, за которым она устремляется, не задавая вопросов, не пытаясь предсказать конец любви, просто веря в судьбу, в правильность своего чувства и надёжность его устремлений:
У Ангела-Хранителя – твоё лицо,
Твои глаза, и голос, и улыбка…
И этот трогательное, несколько восторженное признание соединяет разноплановые мотивы, которые в своих стихах использует поэтесса.
Мозаика встреч… Женщина-жена – верная, ждущая, любящая… Женщина-мечта – восторженная, зовущая, ведущая к победам, покорению морей и высот… Женщина-любовь – обжигающая, пьянящая и в то же время нежная и терпеливая… Читая стихи Т. Алексеевой-Никулиной, погружаешься в удивительный и в корне особенный мир, который соткан из девичьих снов и базируется на трёх китах: прошлом, настоящем и будущем.
Л. А. Калинина, канд. филол. наук, доцент
ФГБОУ ВО «Глазовский государственный педагогический
институт имени В. Г. Короленко»
