Рукопись девятого рассказа в книгу «Секреты нашего двора»

     …Середина семидесятых. 
     Конец лета, каникул, скоро в школу.
     Нас, как обычно, пятеро: Шурик, Вавка, Тарас, Толстый и я. 
     Нам всем «… по семь-восемь всем…», впрочем, нет, уже за десять, – совсем большие, начальная школа позади! Первого сентября мы все кроме Толстого идем в четвертый класс, а он, бедолага, – лишь в третий, что, кстати, совсем не мешает ему, как самому рассудительному из нас, неторопливому, сглаживать все наши ссоры и самые шальные идеи.

из сборника: «Записная книжка» или просто «Пересказки»
Часть №19: Про роман Джона Грина «Бумажные города»

Байки ложь, да в них намек…»

Рукопись, кажется, шестого рассказа в книгу "Курсантские байки" (планирую отдать редактору СП в конце следующего года)

     «Перекоп» снимается с якоря...

Глава из сборника «Забытый разговор, диалог девятый» 
Родным, соседям, близким и не только… посвящается.

Глава из сборника «Забытый разговор, диалог пятый» 
Соседям… и не только посвящается.

 

Девочка была крошечной, хрупкой, как незабудка. Только имя у нее было громким, будто где-то высоко кричали птицы — Таисия, Таисия... Мать всегда говорила — имя свое береги, не позволяй с ним вольничать. Таей, Таюшкой будь только с самыми близкими, теми, кто знает, какая ты на самом деле большая и сильная. Девочка смеялась — я, да большая? Я, да сильная? Но завет выполняла, и почти для всех всегда была Таисией.
Таисия была лилипуткой.

… Ванька Ложкин, изрядно выпив, с дружком своим закадычным, Лёхой-лепёхой, домой пришел, что называется, на бровях. Сбросил на пол у койки пуховик, стянув с ног пимы, завалился на постель. Дёрнул пару раз ногой, скидывая полуслезший носок, вскоре угомонился.

Иногда мы судим о человеке по какому-то одному жизненному обстоятельству. И часто наше скороспелое суждение – ошибочное…

Все как учили! Радиосвязь, руление, взлет, посадка. Круг за кругом. Три круга подряд .
- Подруливай к квадрату, – дал команду КЗ - но двигатель не выключай. 

Из-под массивных деревянных ворот вполуприсядь, важно, как павлин, вышел тощий голенастый петух. Повернув золотисто-коричневую, безмозглую голову вправо, левым глазом с пристрастием оглядел площадку перед воротами. Заметив неподалеку беззаботно кудахтающую пеструшку, он струной вытянул шею и очертя голову бросился выполнять супружеский долг. С наскоку оттоптав курицу, он спрыгнул, гордо захлопал крыльями и четырежды громко прокукарекал. Пеструшка отряхнулась, проворковав под нос что-то вроде « Не так ты был хорош, чтоб эдак надрываться». Петух и есть петух. Но настоящего петуха куриным кудахтаньем не проймешь. Ловко двигая оранжевыми зрачками по круглому циферблату глаз, сексуальный террорист уже высматривал новый обьект вожделения.

-Уважаемые пассажиры. Наш самолет выполняет рейс по маршруту Владивосток – Москва. Следующий аэропорт посадки Иркутск. Полет выполняет экипаж авиакомпании АЭРОФЛОТ.

Мальчик сидел на диване в небольшой комнате. В этой комнате было очень много цветов, при чем совершенно разных сортов. Стоял запах мимоз. Хотя самих мимоз там не наблюдалось. Цветов было на столько много, что стены и потолок оставались еле заметными. В любом случае в этой самой комнатке с каждой минутой было невыносимо больше находиться - запах мимоз становился удушливым.

В Джибути мы прилетели с наступлением темноты. До нового года по московскому времени оставалось около трех часов.  Для праздничного стола у нас уже все было готово. Накануне мы в Магадишо на американской базе взяли несколько банок с «Колой» и «Фантой», а также ящик пива.  На обратном пути из Магадишо в Джибути мы садились в Харгейсе, где директор аэропорта в знак дружбы погрузил нам   картонный ящик с лобстерами огромного размера.

Слева от нас соседняя пятиэтажка. Когда проходишь мимо, то видно как бродячие кошки выпрыгивают из небольших оконцев подвала и бегут за тобой, выпрашивая что – не будь съестного.

    Васятка лежит под огромным толстокорым вязом, растопырившим над ним свои ветви-ручищи и с удовольствием вдыхает свежий, чуть с сыринкой, ночной воздух. Сквозь ветви вяза ярко желтым проплавлялась круглая луна, будто пытаясь высмотреть сквозь завесу ветвей, лежащего на спине Васятку.

Разваленное до основания горбачевской перестройкой государство, меняло и географию наших полетов. Один за другим закрывались маршруты в аэропорты Украины. Прекратились полеты на Урал и на Север.  Мы старались планировать рейсы без промежуточных посадок, чтобы не тратить на дозаправку и обслуживание лишние деньги. Все услуги становились платными. Самыми продолжительными рейсами пока оставались грузовые полеты в Набережные Челны, куда мы летели порожняком, а оттуда везли запчасти для завода автоприцепов

Давно это было. Но памятно и сердцу и душе . И поведую-ка я вам о Любви с первого взгляда. …У моего дружка Сережки день рождение следует почти сразу после Нового Года.

После шестого урока учительница русского языка и литературы Серафима Лазаревна Большакова осталась проверять тетради.

Только что двадцать два наших корешка отчалили от стенки этого самого мола и скрылись в морской дымке за горизонтом.

Я сильно пнула футбольный мяч и отбежала в сторону. Мяч, шаркнув по асфальту, ударился в кирпичную стену и отлетел прямо к ногам Серёжки Довлетшина.

Подготовка самолета Ан -24 и экипажа для перелета в Хараре много времени не заняла. Мне пришлось побывать в Москве, чтобы добиться разрешения на столь длительный перелет. Вопросами таможни занимался декларант отдела договоров. В мое отсутствие в авиакомпании образовался такой отдел, и появилась такая должность

1-я часть: «Про ночь, ЗСД, Питер, аэропорты, самолет, такси, дорогу на курорт и даже немного про гостиницу».
Из серии рассказов: «Случайные записки» или «Ну, как?»
 

Мне помог Туришин. Он вывел меня на вертолетную авиакомпанию "EAGLE HELICOPTERS", которая базировалась в ЮАР, в Дурбане. Одновременно он меня познакомил с одной богатой особой по имени мадам Мламба, которой вертолеты не были нужны, но которую интересовали самолеты АН-24 и АН-26 для выполнения полетов по маршруту из Хараре на Викторию Фолц и Лусаку.

После окончания работ с гуманитарной Миссией ООН в Сомали наши вертолёты были перебазированы на юг Африки, в Зимбабве.

На углу гастронома топтались, озираясь по сторонам, три согбенные фигуры мужского пола. Они как будто выискивали кого-то глазами.

 По утрам меня будит мама. Еще затемно. В школу к восьми часам. Собирает в школу, кормит завтраком, выводит на улицу и сама бежит на работу. Ей тоже к восьми, только надо ехать на автобусе в УАМР, а мне десять минут до школы пешком. Так что спешить нечего.

Дом был старый. И чувствовал себя по возрасту. Просыпаясь по утрам, кашлял сажей в печную трубу, раздраженно скрипел дверьми, натужно пыхтел форточной рамой, выпихивая её подагрический сустав в уличную свежесть...